Пожар. Полое место 1495 года – противопожарный разрыв на востоке от Кремля до множества торговых рядов Великого посада – называли просто «Пожаром». Здесь и раньше существовало необходимое пространство обстрела с кремлевской стены на приступе, но его постоянно «захватывала» толкучка и мелкие лавки и амбары. Поскольку Москва была огромным торговым центром всей Московии, то и толкучка на Пожаре была сверх огромной, особенно в базарные дни. Так, по словам Павла Алеппского, 1669 г.: «Базар в этом городе бывает по средам и пятницам круглый год. На него съезжаются из всех деревень и составляют рынок, причем открываются все ряды. Базар происходит на этой площади и здесь бывает невозможная теснота от большого скопления народа» (Иностранцы о Москве, М.1991, с.324).
В базарные дни толкучка даже «выплескивалась» через речные мосты на заречные торговища, а зимой – на лед Москвы-реки. Три торговища перед Кремлем и у мостов в заречьях составляли своеобразный структурно-градостроительный комплекс, который был уникальным памятником русского градостроительного искусства. Застройка торговищ, окруженная храмами и монастырями, отличалась от застройки посадов.
Как печальный результат постоянного скопления на Пожаре множества народа, вдоль кремлевской стены появилось и выросло необычное общегородское кладбище с цепочкой кладбищенских церквей «на Рву» для умиравших по разным причинам неведомых «торговых ладей». Нетрудно представить, что происходило здесь во время эпидемий гриппа, холеры, чумы... «А под теми церквами и под кладбищем, где кладены умершие, по мере по Пожару от церкви Парасковеи до Санапального ряду… 91 сажень, а поперечник…, в первом конце 10 сажень, среди ц. Николы Чудотворца да Сергия Преподобнаго – 13 сажень с полусаженью. Да против тех церквей 8 обрубов, где кладены в Большое моровое поветрие умершие… И по государеву указу у тех 15 церквей что на Рву меж Фроловских и Никольских ворот, старое кладбище… огорожено надолбами и сделаны 6 решеток,… где ходить к тем церквам для моления» (Строельн. кн. 1657 г., МИАС Москвы, II, с.6-7).
Торговищенское кладбище возле рва возникло давно, вероятно еще перед Кремником 1291 года Даниила Александровича, росло-увеличивалось при Дмитрии Донском. Но поскольку позднее первый русский царь Иван был «Грозным», то возникновение такого общегородского кладбища с плотным множеством маленьких церквей «на Рву» относили в ХVII веке целиком к правлению царя, объясняя его «кровожадностью»: «Царь Иван Васильевич казнил торговых людей на Пожаре и гостей многое множество казнено по рву, где ныне храмы стоят от Фроловского мосту до Никольского. И те храмы ставлены на мертвых, на костях и на крови убиенных» (ПСРЛ, Мазур., 31, с.133). Что же и как было на самом деле.
21 июня 1547 года Москва почти вся сгорела в великий пожар. Погибли тысячи ведомых и неведомых людей. Все, конечно, сопровождалось еще грабежами домов, дворов, торговых лавок, рядов, амбаров и прочим мародерством исмертоубийствами. И вот в 1548 году по благословению старого митрополита Макария юный царь Иван Васильевич (ему было тогда еще 17лет) повелел:
«Совершать ежегодно в 21 день июня во всех церквах «Общую память» благоверным князьям и боляром, и христолюбивому воинству, и священническому и иноческому чину, и всем православным христианом, от иноплеменных на бранях и на всех побоищах избиенных, и в плен сведенных, и гладом и жаждею, и мором, и наготою, и мразом, и всяческими нужами измерших, и во всех пожарах огненных скончавшихся, и вводах утопших… И велел по ним митрополит со всеми соборы пети панифиды и обедни служити… по всем церквам…, и общую милостыню по всем церквам повеле дати и корм уставил. И сию Общую память по всех православныххристианех велел и в прочие лета поминати до Скончания Миру на честь Богу и на славу, и на похвалу своему царству. И оттоле повеле ту Общую память написати в соборные книги» (Макарий. Ист. русск.церкви, VIII, 50; Петухов Е. Очерки из лит. ист. синодика. СПб., 1895, с.89).
Раньше считалось, что тела умерших неестественной смертью людей можно было оставлять «без пения» и даже погребения, а после массовых эпидемий складывать в общих ямах-скудельницах. Люди боялись «заложных покойников», которых якобы не принимала земля и они могли оживать и ночами бродить по деревням и городам, пугая народ.
Святой митрополит Макарий решительно изменил поминальную практику Руси, введя ее в истинно христианское русло, – хотя Иван Грозный позднее не всегда строго придерживался своего повеления 1548 г. (не было правила без исключения, «хочу казню, хочу милую» – все-таки царь!).
Мемориал Пожара. №№15 – 27. Буевища 15 церквей на Рву имели тыновые ограды с проходами ко рву, закрывавшимися решетками-калитками (входы в храмы были с запада ото рва). Церкви исстари были деревянными (церкви Марка Евангелиста была даже «Обыденной»). Однако на планах Москвы ХIII века пять из них показаны вроде бы каменными. При длине рва здесь в 135 саженей, кладбище тянулось лишь на 91 саж. (2/3 протяженности рва). В какие происшествия прирастали кладбища и ставились памятные храмы, к сожалению, неизвестно. Вот они (счет не по порядку):
Церкви святым: Параскевы Пятницы, что у Фроловского мосту (I), Богоявления Господня с прид. Феодосии мученика и Василия Кесарийского, что по конец Фроловского мосту (2), Рождества Богородицы от (против) Ильинского мосту (3), Марка Евангелиста Обыденного (4), Риз Положения «с приделы» (5), Сергия Радонежского Чудотворца (6), Николы Чудотворца (7), Иоанна Предтечи (8), Воскресения Христова с прид. Афанасия и Кирилла Александрийских (9), Рождества Христова (10), рядом – Зачатия Богородицы (11), Всех Святых (12), Андроника и Марии Египетской, «что позади Василия Блаженного на Рву»(13).
В некоторых списках отдельными номерами указаны ц. Василия Кесарийского (14) и какие-то неизвестные приделы церкви Риз Положения (15,16). А церковь Андроника и Марии Египетской (13) находились позади Василия Блаженного, очевидно в звоннице собора. Церкви Василия Кесарийского и Сергия были шатровыми.
Храмы на Рву являлись памятниками безвестным русским людям , а кладбища – прикремлевской общегородской могилой тысяч неведомых бедолаг. Это их, уже всех без исключения повелел по-христиански милостиво отпевать, хоронить и поминать в церквах царь Иван Васильевич Грозный и святой митрополит Макарий.
Мемориал Пожара сохранился странным образом. В 1680 году царь Федор Алексеевич велел разобрать 8 обветшавших церквей «на Рву»(вероятно деревянных) и перенести их престолы в собор Василия Блаженного, тоже «на Рву». В 1700 году были разобраны остальные 5 церквей с переносом престолов в собор (всего числилось 13 церквей). После указа Петра I об уравнении с землей на кладбищах надгробных памятников и крестов, прикремлевский мемориал Пожара исчез окончательно. И хотя здесь опять образовалось Полое место, оно уже было напрессовано за четыре столетия костями тысяч умерших скоропостижной смертью неизвестных русских православных людей. Но свято место не могло быть вечно пусто...
Красная площадь. Термин «Красная площадь» впервые встречается под 1661 годом (ПСРЛ, тт.29,31). Тогда это была еще маленькая площадь в 40 саж. длины на северном краю Пожара перед Неглиненскими воротами, с находившимися на ней Казанским собором и Земским приказом (стоял на месте ГИМа; Казанский собор возводили в 1636 – 1651 гг. сначала «на Пожаре»).
В конце 50х гг. площадь застелили строганными бревнами как гладкий пол. Она-то и получила вскоре название «Красной» за свою красоту. 8 июля 1662 года власти с крестным ходом были «у праздника Пречистой Богородицы Казанския, что на Красной площади у Старого Земского двора» (Строев II. Выходы Государей…, с. 381).
Но «Красной» площадь была названа не только за свою красоту. Бревна ее настила были, вероятно, набраны из прочной лиственницы, имеющей красноватую древесину, особенно видимую таковой после дождя. А еще «на Пожаре, на Красной площади» казнили преступников, выводимых сюда из застенков Земского приказа. Площадь, оказывается, была еще «кровавой». В 1673 году Стеньку Разина «выведя из Земского приказу, на Пожаре на площади казнили-четвертовали: и голову, и руки, и ноги воткнули на колье деревянное», в 1678 году Прохора Кропотова, пытав, казнили на площади Красной…»
Во время стрелецкого бунта 1682 года «стрельцы же вси, иже бывшия в Кремле, побивающие бояр, изшедше из града, поставиша кругом Кремля-града караулы:… за Спасскими враты – полк на Троецкой площади, та же и у всех ворот» (ПСРЛ,31). Оказывается, перед Спасскими воротами находилась Большая Троицкая площадь, а передНикольскими – маленькая Красная площадь, причем в это время они упоминаются одновременно. Их разделяли только церкви и кладбища возле рва на Пожаре. Но параллельно им вдоль каменного ряда торговища уже возник «Большой Красный мост» (мостовая), соединявший обе площади.
Он был настелен в 60х годах по большой толкучке для крестных ходов царя и патриарха от Лобного места к Казанскому собору, – очевидно тоже из гладких строганных бревен красноватой лиственницы. А с 1682 года и он оказался «кровавым». Восставшие стрельцы призывали народ не грабить ряды и боярские дворы, и «ходя по Красному мосту о том кликали». А тех, кого ловили с поличным, «на площади у Лобанова места и у Казанской Богородицы на Красном мосту рубили тех всех без пощады» (ПСРЛ,31).
В 90х гг. «кровавая площадь» захватила уже все пространство древнего Пожара. В 1698 году, после нового восстания стрельцов, Петр I, как мясник, расправился с ними «розными казньми». Сотни их рубленых, изломанных, окровавленных, стонущих были развешены по Москве вокруг в воротах и бойницах Белого Царева города. «А пущие из них воры и заводчики…, у них ломаны руки и ноги колесами, и те колеса взоткнуты были на Красной площади на колье…, живые положены были на тех колесах…, стонали и охали» (Записки И.А.Желябужского. Русский архив,1910, кн.З, вып.9). Петр I сам присутствовал при пытках, сам даже рубил головы стрельцам. Народ содрогнулся от такой человеческой бойни. Старики, женщины, дети вопили и плакали возле своих растерзанных мужей, отцов, сыновей, братьев. Христианская Москва погрузилась в кровавый ад.
Нам не совсем известно, ставил ли храмы на Пожаре первый русский православный царь «на костех», «на крови». Но что первый русский примасоненный император окончательно сделал Красную площадь «кровавой» — это бесспорно.
Мемориал Красной площади. Два столетия Красная площадь «работала» как толкучка. В разных местах на ней возникали лавки, амбары, даже каменные ряды в конце ХVIII века по периметру. Из мемориальных построек внимания заслуживают 4 часовни, возникшие как часовые по сторонам Спасских и Никольских ворот Кремля в качестве памятников побед русского оружия в 1812 году.
13-14. Две часовни по сторонам Никольских ворот. Появились при восстановлении взорванных французами верст. Справа поставили часовню св. во имя св. Александра Невского. В 1683 г. ее, очевидно, перенесли на Моисеевскую площадь (Охотный ряд), а вместо нее освятили часовню во имя Христа Спасителя. Слева от ворот поставили часовню св. Николая Чудотворца. Над воротами имелась резная икона св. Николы Можайского. В часовне хранились: живописная икона св. Николая Можайского в серебрянно-позлащенной ризе (копия с надвратного образа), по бокам образы Апостола Филиппа, его день 11 октября – дата изгнания французов из Москвы, и Архидиакона Стефана, 27 декабря – день очищения Русской земли от интервентов. На потолке по углам часовни были изображения св. Адриана и Наталии, 26 августа – день Бородинской битвы; Апостола Фомы, 6 октября – битва под Лейпцигом; Апостола и Евангелиста Матфея, 16 ноября – день перехода французов череp Березину$ учеников Хрисанфа и Дарьи, 19 марта – день взятия Парижа русскими войсками. Над дверями часовни висела икона Казанской Божией Матери, 22 октября – день битвы под Вязьмой. Обе часовни находились в ведении причта Казанского собора.
28-29. Двечасовни по сторонам Спасских ворот. Появились еще в конце ХVII века в честь освобождения Смоленска, перестраивались после 1812 года архитектором Бове. Над воротами имелась икона Спаса.
Правая часовня во имя «Великого Совета Ангела» имела икону Спаса Смоленского, – список с надвратного Спаса в городе Смоленске.
Левая часовня во имя «Великого Совета Откровения» имела икону Смоленской Божией Матери Одигитрии (Путеводительницы). Обе часовни находились в ведении причта собора св. Василия Блаженного.
Все четыре приворотные часовни были своеобразными «представителями» храма Христа Спасителя на Красной площади Москвы (градостростроительно-символическая увязка по победному 1812 году), причем Никольские часовни находились возле Казанского собора (вторая увязка с победным 1612 годом), а Спасские – возле Василия Блаженного (третья увязка с победным 1552 годом). В таком символическом качестве памятники-часовни и были заново перестроены в 1684-1886 гг., а разрушены в 1930 году.
30. Собор Святой Троицы на Рву. Известен более как храм св. Василия Блаженного или св. Покрова Богородицы на Рву. Среди 33 памятников Прикремлевского мемориала, это одна из двух сохранившихся до наших дней святынь русского народа, причем святыня главная и высочайшая по всем параметрам без исключения. И хотя чрезвычайно трудно рассказать о ней исчерпывающе (эта задача вообще непосильна ни для кого), здесь вкратце возможно отметить (хотя бы указать) особенности и многогранные достоинства выдающегося чудом сохранившегося от советского погрома памятника православной культуры, отечественной истории, русской национальной архитектуры.
– Обетный памятник победы. Храм-памятник создавался в честь покорения Казанского и Астраханского ханств, избавления русского народа от угрозы мусульманского порабощения и истребления в середине ХVI века (русская православная «восьмиконечная звезда» оказалась тогда в окружении «полумесяца» из пяти мусульманских татарских ханств).
В Пискаревском летописце записано: «О Троице на Рву... Повелением царя Ивана зачата делати церковь обетная, еже обещася во взятье казанское: Троицу и Покров и семь приделов, еже имянуется «на Рву». А мастер был Барма с товарищи. И прииде царь на оклад той церкви с царицею Настасиею и с отцем богомольцем Макарием митрополитом, и принесоша образы чюдотворные многия…, и стали молебны совершати и воду святити. И первое основание сам царь касается своима руками...» (ПСРЛ, 34, под 1560 г.).
«Народное диво» (И. Забелин), «ультра-национальное произведение» (нем исслед. Куглер) было построено в виде градоподобного храма. Образ его был взят из Пскова. Там Дом Святой Троицы замыкал улицы Великую и Котовскую шатровой колокольней 1465 года на Персях Крома и группой храмов Довмонтова города перед ней. К тому же все три храмоздателя московского собора Святой Троицы «видели силуэт» этого храма еще до середины ХVI века вцентре Пскова: юный Иван Васильевич посетил Псков в 1546 году, Макарий был архиепископом Новгорода и Пскова. Постник Яковлев по прозванию «Барма» строил тогда псковскую каменную стену и башни Полонища и Запсковья.
Московский собор Святой Троицы на Рву был составлен из 9 приделов-церквей, посвященных святым победных дней эпопеи взятия Казани. Имени Святой Троицы посвящен главный восточный алтарь собора, а следовательно и весь собор: на планах Москвы XVII века он указан как «Троицкий». «Троицкой» называлась и площадь вокруг храма-памятника. Празднику Покрова Пресвятой Богородицы посвящен шатровый придел в середине собора, это день 1 октября – дата взрыва в подкопах стен Казани и общего штурма города. Другим событиям эпопеи посвящены церкви-приделы св. Григория Армянского, Александра Свирского, Варлаама Хутынского, Иоанна Милостивого, Адриана и Наталии, Николы Чудотворца Великорецкого, Входа Господня в Иерусалим. Вся «круглая церковь» из 9 плотно составленных столпов «на едином основании», была еще «обвязана» вокруг тесной обходной галереей.
Как памятник побед собор позднее обогащался новыми для него святыми реликвиями. Так в 1770 году в придел Покрова перенесли иконостас разобранного на Приказах Кремля собора св. Черниговских Чудотворцев, а в придел Входа в Иерусалим – иконостас церкви Александра Невского.
Собор получал и другие, «не воинские» посвящения, отражавшиеся в его наименованиях. Помимо посвящения памятным дням, в которые «была Божия помощь и победа православному царю над бусурманы», собор ныне предпочитают в народе называть «храмом Василия Блаженного» – по приделу 1588 года и мощам юродивого. Наконец, по приделу Входа Господня в Иерусалим, собор еще в ХVI-ХVII веках именовали просто «Иерусалимом», но уже вкладывая в это понятие символ не земного, а «Небесного града Иерусалима».
— Святой Престол Москвы. Павел Алеппский в середине ХVII века назвал собор «церковью Святой Троицы и Вербного воскресения» (Иностр. о древн. Москве. М., 1991, с. 322). Во втором наименовании он прямо указал на главную сокровенную культово-символическую причину ее посвящения празднику «входа Господня в Иерусалим» и даже ее появления. Оказывается, церковь эта была рассчитана не на внутреннее, а на наружное, «внешнее» богослужение перед ней. Ведь составлена она была из узких тесных столпов, – народ в великие праздники не мог в ней молиться, да и не молился.
С появлением этой необычной культовой постройки снаружи нее возник другой особый «Вышний храм под открытым небом» для массовых молитв всего народа столицы в Вербное Воскресение. Сама церковь в этом «поднебесном» всенародном храме стала символически «Святым Престолом Москвы», получив облик огромной градоподобной Напрестольной сени – Иерусалима (Сиона), лобное место в этом вышнем храме превратилось в Амвон. Пространством для молящихся москвичей служила Священная Троицкая площадь (южная половина нынешней Красной площади). А Святыми Царскими вратами стали Фроловские (позднее Спасские) ворота Кремля, называемые в этой связи «Иерусалимскими». Перед всеобщими массовыми молебнами народа сюда из Успенского собора крестным ходом приносятся наиболее чтимые иконы и, пришед на Лобное место, ставятся с образы на два лика как на крылосе» (наподобие иконостаса; РИБ, III, с.142).
Множество эффектнейших сцен разворачивалось на Священной Троицкой площади Москвы во время массовых церковных празднеств. «Приидите поклонимся и припадем ко Христу…» Наши благочестивые предки при пении сего стиха все повергались на землю, – даже сами Боговенчанные Всероссийские Государи» (И. Дмитриевский. Изъяснение на литургию).
1571г. «На этой площади под Кремлем стояла круглая церковь с переходами: постройка была красива изнутри и над первым переходом расписана золотом, многочисленными изображениями, изукрашенными золотом и драгоценными камнями, жемчугом и серебром. Митрополичий выезд со всеми епископами на Вербную Субботу (на праздник Входа Господня в Иерусалим, авт.) происходил ежегодно именно к этому храму» (Генрих Штаден. Иностр. о др. Москве, с. 69-70).
1669г. «Царь, сопровождаемый всеми боярами и дворянами…, отправляется в церковь, называемую «Иерусалимом». Неподалеку от церкви царь восходит на одно плоское возвышение (Лобное место, - авт.) и молится. Потом вступает в церковь и через час возвращается оттуда, держа в правой руке поводья патриаршего коня… Патриарх сидит боком на коне, держит в руке богатый крест и благословляет народ… Бояре и дьяки несут вербы. Большой отряд войска лежит, распростершись лицами к земле… Между тем все оглушены гудящими колоколами, потому что здесь колокола самые большие на свете» (Самуил Коллинс. ЧОИДР, I, 1846, январь, ч.III, с.6).
Крестный ход на праздник Вербного Воскресения к Святой Троице (и еще в великие праздники ) символизировал ход Вселенской церкви-народа (как Церкви Святых) в Небесный Град Иерусалим, который должен произойти в будущем к Небесному Престолу Святой Троицы при Втором Пришествии Христа после Судного Дня (С. Булгаков. Настольная книга священнослужителя, I, I883,с,3).
Вышний храм под открытым небом Москвы понимался здесь символически как Небесный храм-град, а престол собора Святой Троицы с Напрестольной Сенью над ним (храмом св. Василия Блаженного) – как предельно изукрашенный Небесный Престол.
Не случайно при строительстве в 1555-61 гг. церковь Святой Троицы получила 25 глав и 85 крестов над ней: 9 – на главных приделах, 8 – в основании шатра Покровского придела, 4 – на приделе Входа в Иерусалим и 4 на звоннице. 25 глав-престолов символизировали 25 небесных престолов Судей человечества, которые должны явиться во Втopoе Пришествие Христа на Страшном Суде в конце Света.
Храм св. Василия Блаженного, таким образом, создавался как памятник Апокалипсису!
В этой связи, становится понятней высокий акт переноса в него 13 престолов церквей на Рву в 1681 и 1700годах – души неведомых русских людей, хоронившихся на кладбищах вдоль кремлевского рва, как бы переносились в Царствие Небесное, к Небесному Престолу Святой Троицы.
— Уникальный памятник русской архитектуры. Собор Святой Троицы был составлен из новых, самобытных типов церквей, появившихся в Москве ХVI века («совокупность типов» – И. Забелин).
Многоглавие собор получил cразу при строительстве. 25 верхов-крестов имела Десятинная церковь Киева Х – нач. ХIII вв., 25 престолов-церквей имел Дом Святой Троицы Пскова XV века. Собор Святой Троицы на Рву в Москве сначала получил всередине ХVI века 25 верхов-глав, а с 1700 года – 25 престолов-церквей. Все 25 глав сначала были покрыты как в Пскове белым железом (луженым), а при Борисе Годунове в начале ХVII века главы стали узорчатыми и позолоченными как на Десятинной церкви Киева. Стожарами собор сверкал огненными бликами в центре Москвы, обозначая здесь место ее Святилища – вышнего храма под открытым небом. А многоглавые храмы Руси стали знаковыми символами Русской православной цивилизации, появляясь во многих городах и весях.
Шатровый храм Покрова Пресвятой Богородицы был также еще и многоглавым (с указанными 9 главками). Кстати, основание шатра – звездчатое, символизирующее божественный восьмиконечный нимб, причем шейки 8 главок стояли на верхнем ярусе 24 круглых нимбов-кокошников, символизирующих 24 небесных престола Судей человечества. Тип шатровых храмов стал излюбленным и характерным для русского зодчества.
Ярусные (столпчатые) храмы , наподобие кремлевского столпа Ивана Великого, стоят по кресту с четырех сторон центрального Покровского придела. Сначала они казались выше и стройней, так как соборные лестницы около них были открытыми, без навесов. Тип ярусных храмов еще со времен новгородской часозвони ХIV века также стал излюбленным и характерным для Русского зодчества.
Огненные храмы с круглыми кокошниками стоят по диагональному кресту с четырех сторон центрального придела. Среди сотен огненных храмов Москвы и Московии, на Василии Блаженном они появились одни из первых. Главы их стоят на горках из 24 круглых нимбов-кокошников, символизирующих 24 небесных престола Судей человечества.
Таким образом, храм св. Василия Блаженного оказался скомпонованным из четырех типов храмов русского национального зодчества, действительно став его «ультра-национальным произведением».
31. Храм св. Николы Москворецкого с приделом Благовещения Пресвятой Богородицы (гл. престол). Сначала это было два отдельных древнейших храма Москвы: ц. Благовещения упоминается с 1488 года на бывшем здесь когда-то «болоте», «за живорыбным рядом», а ц. Николы появилась, может быть со времен крещения московлян в 1147 году на раннем городском посаде. На планах Москвы ХVII века церковь изображена уже единой. В 1829 г. ц. Благовещения перестраивалась на старом фундаменте с приделом св. Николы внизу. Колокольню в 1857 г. строил архитектор Д. Коринский.
Памятник древнейшего на Москве посада «Поречья» был снесен Советской властью в 1918 году при расчистке Васильевского спуска для прохода демонстраций.
32.Храм св. Спаса Смоленского на Рву «на берегу» Москвы-реки с приделом св. Андрея Первозванного. 1 августа 1514 г. вел. кн. Василий III «взял град Смоленск на Спасов день и во граде Москве... церковь постави св. Спаса, Происхождения Честнаго Креста Господня... от реки поставлена «на Рве» (ИЗ, ХV,294). С 1638 года храм оказался «у Москворецких ворот» Китай-города. Церковь изображена на планах Москвы ХVII века. В 1682 г. Москворецкие ворота были увенчаны 2 шатрами.
«За ветхостью» храм был разобран в 1783 году (Кондратьев, ССМ,28О), но возродился в виде часовни.
Снаружи «промеж ворот за городом» появилась деревянная часовня тоже во имя Спаса монахов Соловецкого монастыря «что на окияне море» приписной их пустыни под Москвой в Марчугах (МИАС г. Москвы, II, 719). Со строительством бастионов в 1709 году часовню Христа Спасителя перенесли в город, поставив у тех же Москворецких ворот, но «против караульни». Позднее она стала принадлежать Давыдовой Вознесенской пустыни Серпуховского уезда (Александровский,73).
Памятник был снесен Советской властью при разборке в1934 году стен Китай-города и строительстве бетонного Москворецкого моста.
33. Храм св. Софии Премудрости Божией в Замоскворечье с приделами св. Николы Чудотворца, Апостола Андрея Первозванного и Божией Матери Взыскания погибших (в колокольне). Упоминается с 1498 г., перестраивалась в 1682-86 гг. с огненными фермами, и в 1737 г.
Древнейший воинский памятник Замоскворечья в Государевом саду сохранился до сего дня и недавно реставрирован.
Прикремлевский мемориал создавался как единый градостроительный комплекс. Сначала в 1495 году он получил основу в виде «Полого места» вокруг Кремля шириной 110 саж. (противопожарный разрыв). Затем на нем постепенно было выставлено 33 общегородских, общегосударственных памятников-храмов равной степени значимости.
Треугольный в плане Кремль продиктовал и треугольную форму комплекса в целом. При этом храм св. Василия Блаженного композиционно «держит» один угол Кремля, возрожденный Казанский собор – другой угол, а снесенный храм св. Николы Боровицкого – третий угол. До революции причт Василия Блаженного ухаживал за лампадой при надвратной иконе Спаса на Спасских воротах Кремля, причт Казанского собора – за лампадой при надвратной иконе св. Николы Можайского на Никольских воротах, причт Николы Боровицкого – за лампадой при иконе св. Иоанна Предтечи на Боровицких воротах. «Живые» огоньки лампад были конечно малы, но велик был их святой смысл: три благодатных огня на углах треугольного Кремля символизировали Саму Живоначальную Троицу. Сейчас эта символика исчезла.
* * *
В ХVIII – XX веках на территории «Полого места» возле Кремля появились и «нетрадиционные» памятники (не храмы), как «патриотческого» так и «противороссийского» характера.
К «патриотической» группе памятников относятся: I – памятник XIX века Козьме Минину и Дмитрию Пожарскому, скульптора Мартоса, стоявший тогда против Кремля на поперечной оси Красной площади; 2 -Обелиск в честь 300-летия царского дома Романовых 1913 года на входе в Александровский сад, архит. С. Власьев (изуродован новыми надписями); 3 – памятник маршалу Жукову перед ГИМом на площади Охотный ряд, скульптора В. Клыкова.
К памятникам «противороссийского» можно сказать антиправославного и антинародного характера относится весь комплекс Мавзолея Ленина, поставленный на Красной площади к 1930 году богоборцами марксистами-ленинцами (Маркс – внук из рода раввинов, Ленин – правнук раввина). Марксисты-талмудисты и создали на Красной площади свой вавилонско-зиккуратный Тригроб (трибуну-гробницу). Позади него выставили памятники-надгрбоия выдающимся ленинцам. Влево-вправо создали массовые кладбища революционерам 17 года, погибшим за обрушение России. По краям Красной площади за Спасскими и Никольскими воротами, возле фундаментов снесенных часовен во имя Христа Спасителя и Божией Матери Одигитрии, построили два гигантских туалета для гостей трибун и бесконечного потока ура-демонстрантов. Сами же трибуны разместили «на костех», «на крови» тысяч наших православных предков. И все это на бывшей Священной Троицкой площади Вышнего Храма под открытым небом Москвы.
Марксисты-талмудисты были непосредственно причастны к грандиозному преступлению по отношению к нашему народу – к разрушению в Москве около 500 храмов и часовен, в том числе 18 памятников Прикремлевского мемориала (исключая 13 памятников «на Рву»). Санкционированное Лениным-Бланком в 1922 году ограбление-конфискация многовековых церковных и монастырских ценностей чекистскими командами Троцкого-Бронштейна, затем планомерное разрушение храмов и часовен под напором воинствующих безбожников Губельмана-Ярославского и руководителя Генплана Москвы 1935 года Лазаря Кагановича, нанесли Златоглавой Священной Москве колоссальный урон. До войны с фашизмом Европы в столице рушили по 20-25 храмов и часовен в год! Попробуйте обрушить в любой столице Европы или Азии 900 храмов, – что останется от ее истинного облика, красоты?
Но и сегодня преступный погром продолжается. «Не мытьем, так катанием» сыновья и внуки талмудистов марксистов-ленинцев продолжают дожимать-уничтожать под разными предлогами святые остатки Священной Москвы, а результат этих действий спешат сделать необратимым.
И все же сегодня еще можно постепенно вернуть Божественное Златоглавие древней Москве, украсив им центр гигантского многомиллионного мегаполиса, – во имя Отца и Сына и Святаго Духа!
Академик Геннадий Мокеев
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
