Главным хранилищем источников по истории Отечественной войны 1812 года является, как известно, Российский государственный военно-исторический архив. Но, поскольку основные события этой войны разворачивались на территории московского региона, в фондах Центрального исторического архива Москвы (ЦИАМ) сохранился значительный комплекс документов по данной теме.
Эти материалы отложились, в первую очередь, в фондах административно-полицейских учреждений и нескольких учреждений, напрямую связанных с событиями 1812 года. В этих и других фондах архива содержатся сведения о формировании московского ополчения, о состоянии Москвы и губернии до и после нашествия неприятеля, о содержании французских военнопленных, о строительстве в разоренной столице, о награждении чинов московской военной силы, бывших в сражении, медалями и т.д.
Значительную ценность представляют автографы знаменитых полководцев и государственных деятелей той поры: императора Александра I , фельдмаршала М.И. Кутузова, князя П.И. Багратиона, Д.В. Давыдова, главнокомандующего Москвы графа Ф.В. Ростопчина, графа А.А. Закревского. Среди этой группы документов рапорты, донесения, письма, представления и т.п.
Большая группа документов архива содержит сведения о ходе набора в ополчение и формирования его частей, о количестве поступившего оружия, боеприпасов, провианта и их распределении, а также о награждении в 1817 г. серебряными медалями 267 офицеров, губернатора были составлены типографские уездные карты с приложением ведомостей о селениях, сожженных неприятелем, картина оказалась довольно удручающей. Так, в Звенигородском уезде только 27 населенных пунктов были восстановлены полностью, 73 – частично, а деревня Щедрино, принадлежавшая поручику В.А. Лопухину, вообще не обустроена. В Можайском уезде положение было еще тяжелее. Полностью не было отстроено ничего, 158 сел и деревень возведены только частично, а 6 селений названы в документе «необитаемыми». Крестьяне из этих деревень были переведены в другие местности.
В ЦИАМ сохранилось значительное количество документов о французских пленных. Это и списки военнопленных, разместившихся в столице, и ведомости умерших от ран и болезней в Шереметевской, Голицынской больницах, Московском военном госпитале офицеров и рядовых наполеоновской армии (всего на январь 1813 г. скончалось 2801 человек), и рапорты о размещении их на квартирах, Московском тюремном замке и других местах. По распоряжению свыше на содержание военнопленных были установлены следующие денежные нормы: генералам – 3 руб. в сутки, полковникам и подполковникам – по 1 руб. 50 коп., майорам – по 1 руб., обер-офицерам -50 коп. в день. Таким образом, на содержание генерала Вандама было потрачено в октябре 1813 г. 93 руб., а на содержание 9 нижних чинов в течение 14 дней – 6 руб. 30 коп. В апреле 1813 г. врачам французской армии, находившимся в плену, было предложено поступить на русскую службу для определения в действующие полки или военные госпитали с назначением жалованья. В Москве изъявили свое согласие 7 пленных лекарей. А в феврале следующего 1814 г. по Высочайшему повелению пленным, являющимся подданными стран Рейнского союза, было разрешено вернуться на родину. Документы архива повествуют об отправке этой группы военнопленных из Москвы и через Москву.
Целый ряд документов архива посвящен деятельности Высочайше учрежденной следственной комиссии (так для краткости часто называли Высочайше учрежденную комиссию для исследования поведения и поступков некоторых московских жителей во время занятия столицы неприятелем). Это было связано с деятельностью французского муниципалитета в Москве, образование которого было провозглашено прокламацией интенданта Москвы Лессепса от 19 сентября 1812 г. Среди лиц, входивших в состав этого учреждения, были не только иностранцы, но и русские. Так, должность городского головы занимал московский купец 1 гильдии П.И. Находкин, товарищем городского головы являлся надворный советник А.Д. Бестужев-Рюмин, а среди шести его помощников двое также были русскими. В начале 1814 г. Сенат, рассмотрев представленные материалы дела, разделил всех обвиняемых на 5 групп (разрядов) в зависимости от степени вины. К наиболее строгому наказанию были приговорены 22 подсудимых, вошедших в состав 1 группы (большая часть ее – 17 человек – состояла из иностранцев). 10 человек иностранцев-чиновников были высланы за границу, иностранцы, принявшие русское подданство, приговорены к ссылке в Сибирь на поселение, чиновникам было запрещено вступать на службу, а одного купца приговорили к наказанию плетьми и отдаче в рабочие. Во вторую группу вошли 37 человек, которые хотя «приняли на себя от неприятеля должности, но в том что добровольно, а не из-за неприятельских угроз не изобличены». Среди них был и бывший городской голова Находкин. По ним приговор был таков: «оставить от суда и следствия свободными». Остальные были признаны невиновными. А последовавший 30 августа 1814 г. Высочайший манифест и вовсе простил всех обвиняемых.
И еще несколько слов о документах архива, рассказывающих об увековечении памяти об Отечественной войне 1812 г. и ее участниках. Это и сооружение Главного монумента на Бородинском поле, и установка памятника воинским формированиям на поле сражения накануне 100-летия войны, и создание Спасо-Бородинского монастыря. Эти памятники хорошо известны. Но в архиве имеются материалы о проекте 1865 г. памятника-часовни на Красной площади, где предполагалось, что монахи Лужецкого монастыря совершали бы панихиду об убиенных на Бородинском поле. Автором проекта был тайный советник С.А. Маслов. Однако, его предложение не нашло поддержки ни у светских, ни у духовных властей и не было осуществлено.
Таков краткий обзор документов архива, посвященных одной из самых славных страниц в истории России – Отечественной войне 1812 г.
Евгений Болдин
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
