Не поверишь, что среди городского шума, под асфальтным двором автошколы кроется подземное царство. Десяток ступенек вниз – и ты в стародавнем прошлом. В подвальном мраке светлый лучик фонарика выхватывает каменные палаты. Четырёхгранные краснокирпичные колоны. Щербатые стены. Овальные проёмы из зала в зал. Их разделяли двери – об этом напоминают ржавые кованые навесы. Чем скреплены искусно выложенные потолочные своды? Века ведь стоят нерушимо.
Изначально это были купеческие владения, в которых хранили скоропортящийся продукт-товар.
В иные годы здесь принимали невольных гостей… тюремные камеры.
Кто знает, какие нечеловеческие муки впитали и хранят в себе выщербленные стены, вбитые в камень железные крюки, кольца.
Об этом мы теперь знаем из первых рук.
Больной, зато живой, он вернулся домой. Вырвался из фашистских застенок. Придя в себя, поверив в случившееся, добыл из тайничка саморобную, размером в ладонь книжечку. Раскрыл чистый лист, макнул химический карандаш в водичку и невытравимо стал писать: «5 августа 1942-го года нас, 50 коммунистов, посадили в подвал. Здесь уже сидели евреи, 35 человек. Их вечером вывезли и расстреляли. 6 августа вызывали на допросы в гестапо. В три часа дня 7 августа 12 человек отпустили. Остались 38 человек. Мы их уже больше не увидели. Они были приговорены к расстрелу. 8 августа в 5 часов утра гестаповцы совершили великое злодеяние».
Думал ли сапожных дел мастер, что он писал в будущее?
* * *
Жительнице села Новая Калитва Козаевой из Москвы передали пакет с затёртой самодельной блокнотной книжкой. Странички надёжно прошиты крепкой нитью, аккуратно исписаны химическим карандашом – потому не выцвел, хорошо сохранился текст. Приложено письмо:
«Раиса Ивановна, здравствуй!
Рая, мне в руки давно попали эти материалы – дневник какого-то жителя города Россоши. Я сделал для себя ксерокопию и думал передать в редакцию газеты «Красная звезда», всё же материал патриотический и о войне. Но как-то не получилось, всё некогда. А тут подумал, что надо передать в воронежские или россошанские газеты, там это будет актуальнее, для людей интереснее. И, в конце концов, вышел на тебя. По принципу «...отдам котёнка в добрые руки». А они у тебя в этом плане самые добрые. Потому передаю тебе этот дневник.
Хотелось бы, чтобы «ружьё выстрелило». Ради памяти погибших отцов наших, всех погибших, которые за победу отдали самое дорогое – свою жизнь.
Рая, мы с тобою относимся к интересному поколению. Мы из поколения, чьё детство опалено пламенем войны. Мы не по годам рано стали взрослыми. Это мы видели, как, получая похоронки, наши матери падали подстреленными птицами. Это нам пришлось терпеть нужду, преодолевать страшные трудности бытия: бедность, холод, голод и горечь гибели на фронте отцов.
Сейчас, когда в дни всенародного торжества в честь 70-летия Победы, тёмные силы хотят умалить величие подвига нашего народа, нам надо бороться за правду. То левые, то правые, то красные, то белые начинают сеять сомнения в наши души, мол, если бы Сталин повёл себя по-другому, то не было бы и войны. А некоторые выставляют нас агрессорами. Только, Рая, никогда, ты слышишь – никогда, эти силы не убедят сына погибшего солдата, что отец, защищая порог своего дома и своих детей, был неправ.
Вот поэтому и прошу тебя – дай ход этому материалу. Я верю – у тебя получится.
С уважением и самыми добрыми намерениями сын погибшего солдата – рядового 1277 стрелкового полка 377 стрелковой дивизии, первого номера пулемётного расчёта Романовского Фёдора Григорьевича –
полковник в отставке Иван Фёдорович Романовский».
Из записей военных лет
жителя города Россошь Воронежской области
Василия Акимовича Замурия
1941 год
22 июня началась Отечественная война. Советский народ поднялся на защиту своего государства. На Россию напала Германия. В стране объявили военное положение.
Германские самолеты стали залетать глубоко в наш тыл и бомбить железнодорожные станции и города. Было много человеческих жертв.
Что же произошло в России в экономике? С началом войны в нашем городке Россошь на рынке стало исчезать всё. Нельзя было достать спичек, махорки, мануфактуры, обуви и т. д. Всё пошло – на войну, на фронт. Усиленно повышались цены, как на продукты питания, так и на товарные изделия. За девять месяцев войны с 22 июня 1941 по 22 марта 1942 года цены на всё поднялись так, что деньги обесценились. Литр молока в марте стоил 13 рублей, мясо (говядина) – 20-25 рублей (килограмм), сало свиное – 150 рублей, масло постное (1 литр) – 140 рублей, мука ржаная простого размола (пуд) – 200 рублей, пшеничная – 350 рублей, пшено – 450-500 рублей, 10 штук яиц – 25 рублей, стакан сахара – 15 рублей,
Животные. Овца – 1200, трёхмесячный поросёнок – 500 рублей.
Очень подорожала на толкучке обувь. Хромовые сапоги новые – 1500 рублей, старые поношенные хромовые – 800 рублей. А сапоги простые – 1200, старые – до 600 рублей, туфли женские – 800. Платок пуховый – 1500 рублей. Один метр мануфактуры – 100 рублей.
Старые галоши – 120 рублей, коробка спичек – 10 рублей, стакан табака – 10 рублей. Появились кремнёвые кресала.
Корзинка угля на одну топку – 60 рублей, воз дров – 300 рублей.
Жить стало очень трудно. Рабочим и служащим зарплату выдавали ту, какая была до войны. Они же вынуждены были продавать на рынке обувь, одежду, чтобы купить продукты питания.
А что ж происходило в деревне?
Правительство издало распоряжение о том, чтобы произвести контрактацию животных и птиц для нужд фронта и городов. Но народ стал умышленно забивать животных даже в самом молодом возрасте. Свиней стали резать всех без исключения. Корова, если отелилась, то немедленно избавлялись от телка, потому что молоко стоило 12 рублей за литр, а воз соломы на базаре – 600 рублей, воз сена – 900 рублей. Кормов нет, поэтому лошади и волы – к весне были в очень плохом состоянии.
Паника во время эвакуации.
5 апреля 1942 года. Воскресенье. Пасха, а на дворе полнейшая зима. Снег не тронут, мороз 10 градусов.
В эту весну был большой разлив. Много хат стояло в воде. На нашей улице вода прибывала 5 дней с 25 апреля.
Праздник 1 мая не праздновали, все работали на оборону, чтобы бить проклятый фашизм. К 20 мая посевную выполнили на 25 процентов. 24 мая я пошёл на «толпу», всё ещё больше подорожало.
В ночь на 1 июня была самая сильная вражеская бомбардировка. Бомбили станцию Россошь, там возник пожар. Говорили, что было сброшено не меньше 50 бомб.
2 июня в 7 часов вечера опять бомбили станцию. Опять полыхали пожары. Бомбёжки продолжались 3 и 4 числа. Разрушения ужасающие, уничтожено много сооружений. Вокзала и других зданий – как и не было.
Погибло много людей…
Из архивных документов
Телеграмма начальника УНКВД по Воронежской области Кобулову о налёте немецкой авиации на ст. Россошь
4 июня 1942 г.
С 19 часов 00 мин. 2.6.-42 г. до 3 часов 30 мин. 3.6 – 42 г. авиация противника бомбардировала станцию Россошь Ю.-В. ж.д. и рабочий посёлок. Сброшено 212 авиабомб. Убито 15 чел. Ранено 30 чел. Связь и железнодорожное сообщение было восстановлено, и днём пропущены поезда на Москву и Ростов…
Голубев
Центральный архив ФСБ РФ.
Фонд 3, опись 9, дело 92.Лист 49.
Телеграмма начальника УНКВД по Воронежской области Кобулову о налёте 3 июня 1942 г. немецкой авиации на ст. Россошь и прилегающие рабочие посёлки
4 июня 1942 г.
С 20 часов 30 мин. 3 июня до 2 час. 00 мин. 4 июня станция Россошь ЮВЖД и прилегающие рабочие поселки подверглись бомбардировке вражеской авиации.
Сброшено более 200 авиабомб разного калибра.
Бомбардировкой и пожарами уничтожено: многие дома рабочих посёлков по левой и правой сторонам железной дороги, здание поселкового совета, швейная мастерская, инкубаторная станция, разбит склад №1, принадлежащий элеватору, в результате уничтожено около 300 тонн муки, уничтожен второй склад, находившийся в вагонах, в котором погибло 200 тонн ржи. Элеватор цел. При повреждении одного из вагонов с заключёнными убит один заключённый и 6 ранено, убит один боец, на станции Россошь разбит бронепоезд, убито 6 бойцов. Из транспортных работников убито 7 человек и ранено 4 чел. Движение на транспорте восстановлено, население Россоши эвакуируется в ближайшие сёла, убытки и число жертв выясняются.
Голубев
Центральный архив ФСБ РФ.
Фонд 3, опись 9, дело 92. Лист 50. Телеграммы опубликованы учёным-историком С.И. Филоненко.
6 июля. В налётах насчитывал до 24 самолётов.
7 июля. Проснулись от сильной пулемётной, оружейной и орудийной стрельбы. На краю Подгорного возле скотобойни сгорело много хат.
А немцы двигались на восток на машинах и мотоциклах. Они были сильно вооружены.
8 июля. С утра зенитки били по советскому самолёту. А по городу шло много машин с солдатами. Нас не трогали, да и все жители отсиживались по домам.
9 июля. Опять над городом кружил советский самолёт, стрелял по немцам. Когда всё стихло, германские солдаты стали заходить во дворы, спрашивали яиц, сами доили коров и забирали молоко. Ходили в одних трусах, некоторые в брюках, но без рубах. Копались в огородах, где созрела лишь редиска. Но пока людей не обижали. На горе Крамарка установили зенитки, а другие немцы всё ехали на восток. Наши самолёты продолжали бомбить Россошь, при этом на рынке погибло немало пленных красноармейцев. Бомбы попали в склад боеприпасов, был большой пожар. Погибло немало германских солдат. Случилось это в 6 часов вечера.
11 июля. Спокойный день. Германская армия всё движется на восток. Туда же летят тучей немецкие самолёты. Солдаты всё ловят оставшихся кур. Кушать любят, ничего нельзя сказать. Вид покажешь, что ты против грабежа, намереваются ударить, ведь ходят с дубинками.
12 июля. Днём спокойно. Ночью ужасная бомбежка. Налёт советских самолётов. Народ мечется, кто куда.
13 июля. День опять спокойный, а ночью снова бомбёжка, сильная стрельба из зениток по самолётам.
14 июля. Ночью наши сбросили 4 бомбы на западную окраину города.
15 июля. Люди ночью уходят из города, спасаясь от налётов авиации.
16 июля. Ночами не спим. Есть убитые и раненые не только у противника, но и среди мирного населения.
17 июля. В городе никакой торговли, никаких базаров, магазины все закрыты. Народ отсиживается, как в праздники.
18 июля. Снова усилилось движение германских войск на восток. Собрали сходку граждан. Призвали выходить на работу в сёлах. В полях посевы зарастают бурьянами. Сено не кошено. Тем, у кого есть корова, приказали каждый день сдавать по три литра молока для больных и раненых солдат германской армии.
Коммунистов взяли на учёт. Каждый день до девяти утра они должны отмечаться в комендатуре.
19 июля. Очередной налёт, стрельба из зениток. Это уже днём. С 20 по 25 июля спокойно днём и ночью.
26 июля. Советские самолёты бомбили станцию Сотницкая и село Поповка. Случилось это днём, есть убитые и раненые.
31 июля. Начали вызывать людей на допросы в гестапо. Я ходил отмечаться в полицию, как и все члены партии, кто остался в Россоши, не успел уйти за Дон.
5 августа. В полиции меня задержали. Всего набралось нас 50 человек. К вечеру боялись расстрелов. С нами находились евреи. 35 человек из них в этот вечер вывезли за город и расстреляли. После выстроили нас и сказали, что задерживаем до завтра потому, что многие из коммунистов не явились отмечаться. Нас загнали в подвал, где в тревожном ожидании провели ночь.
6 августа. Из подвала вызывали на допрос в гестапо. Разделили нас на две группы. Я попал в малую, где было 12 человек.
7 августа. В три часа дня отпустили по домам, а оставшихся 38 коммунистов вернули в подвал. Мы их уже больше не видели. Их приговорили к расстрелу.
8 августа. Как нам потом стало известно, в 5 часов утра гестаповцы совершили великое злодеяние, уничтожили наших земляков. Среди убитых были Крекотень Сергей Митрофанович, Скориков Анатолий, работник электростанции, Горбанев С. и другие. А пока оставшиеся в живых, как я, каждый день ходили отмечаться в полицию.
Из архивных документов
Из акта, составленного 15 мая 1943 года комиссией на поле возле посёлка совхоза «Начало».
Здесь было обнаружено место, где оккупанты расстреливали коммунистов Россоши. Их арестовали в июле и некоторое время содержали в подвале дома городской полиции. В начале августа сорок второго года арестованных начали по ночам группами вывозить в неизвестном направлении...
…Обнаружено следующее: «В яме под метровым слоем земли находилась группа расстрелянных, среди которых удалось опознать жителей города Россоши: Донченко Тихона Ивановича, 43 лет, работника рынка; Друзякова Петра Ивановича, 42 лет, работающего директором электростанции; Олейникову Раису Андреевну, 37 лет, культурника швейной мастерской; Теперик Александру Семёновну, 35 лет, учительницу железнодорожной школы; Будника Егора Григорьевича, 33 лет, санитара совхоза «Начало»; Сову Анастасию Моисеевну, 47 лет, заведующую столовой торга; Скорик Анастасию Фоминичну, 42 лет, работницу отдела кадров райисполкома: Закурко Григория Максимовича, 55 лет, слесаря чуглитзавода; Цимбалиста Михаила Дмитриевича, 43 лет, директора гортопа; Землякова Илью Андреевича, 41 год, механика Россошанской МТС идругих.
Под этой группой был слой земли, после снятия которого мы обнаружили ещё группу расстрелянных. Среди них удалось опознать: Крекотень Екатерину Васильевну с ребёнком на руках, работницу маслозавода; Трофимова Александра Андреевича, машиниста депо станции Россошь (обе ноги в протезах) идругих.
И уже на дне ямы, тоже под слоем земли, находилась третья группа расстрелянных, из которых удалосьопознать: БодрянинаИвана Александровича,32 лет, директора инкубаторно-птицеводческой станции; Сало Алексея Андреевича, 27 лет, механикамаслозавода.
Всегов яме обнаружено 84 сильно разложившихся трупа. Из них 54 мужчины, 23 женщины и 7 детей от 1 до 6 лет.
У всех трупов взрослых имеются прострелы черепа, а у 12 трупов черепа разбиты тяжёлым холодным оружием, у некоторых вывернуты руки. Это свидетельствует о мучительной смерти погибших, о диких издевательствах над ними гитлеровских негодяев».
Газета «Заря Коммуны». 1943, 26 мая.
25 августа. Помощник бургомистра Бондаренко приказал мне и Замурию К. Анд. явиться в магистратуру. Там офицер забрал нас и отвёз в Заболотовку, где мы работали месяц в сапожной мастерской. Я очень часто болел.
7 сентября. Возле аптеки повесили на перекладине столба человека вроде бы из Подгоренского района.
11 октября. Меня отпустили из-за болезни, как негодного к труду. Больше не трогали. Всё время я был дома.
20 октября. Фашисты творили своё чёрное дело. Безжалостно убивали людей как мух. Вновь возле аптеки был повешен мужчина в возрасте лет до тридцати. Он якобы помогал партизанам.
Из архивных документов
В городе Россошь за принадлежность к пионерской организации были расстреляны ученики средней школы Гладкая Нина и Сигаев Аркадий.
Государственный архив Воронежской области. Фонд 2348. Опись 1. Дело 3. Лист 609.
ЛАГЕРЬ СМЕРТИ
Из акта, составленного 5 мая 1943 года в гор. Россошь Воронежской области
В первый день занятия немецко-фашистскими войсками города Россошь, 7 июля 1942 года, немецкое командование организовало здесь концентрационный лагерь для военнопленных. Концлагерь был организован на окраине города, в усадьбе колхоза «Путь Ленина». В тот же день сюда были помещены пленные красноармейцы и несколько эвакуированных семей (женщин и детей), перехваченных немцами у переправы через Дон.
Режим в концлагере был исключительно жестоким, обращение с заключенными зверское. Один из пленных за то, что попросил вторую порцию жидкой болтушки, был повешен среди лагеря. Труп его висел двое суток.
…В 50-100 метрах от лагеря гитлеровские бандиты производили методическое уничтожение военнопленных. Начиная с 10 июля 1942 года, к траншее, что была в 50 метрах от лагеря, ежедневно, одну за другой, выводили группы пленных, по 6-11 человек. Фашистские палачи издевались над своим жертвами. Из приведенных к траншее военнопленных одному приказывали немедленно раздеться, спуститься в яму, лечь лицом к земле, а палач стрелял лежащему в затылок. Потом то же повторяли с каждым из оставшихся. Ожидающие смерти видели казнь своего товарища. Каждого обречённого заставляли ложиться рядом с ещё тёплым трупом расстрелянного. Когда ряд трупов доходил до противоположной стенки ямы, очередные жертвы должны были ложиться на трупы ранее расстрелянных.
Эта траншея была заполнена за три недели. Там нашли могилу сотни пленных красноармейцев.
После этого пленных стали расстреливать в силосной яме 5 метров иглубиной в 4 метра. Эта яма наполнена расстрелянными до верха, вровень с краями. Затем гитлеровские людоеды производили расстрел военнопленных и мирных граждан в другой силосной яме, объемом в 103,25 куб. метров. Эта яма также наполнена трупами до верха.
Всего на месте расстрела, недалеко от усадьбы колхоза, нами обнаружено 5 ям с трупами убитых изамученных немцами советских граждан. В них не менее 1500 казнённых красноармейцев имирных жителей, в том числе женщин и детей.
Это чудовищное злодеяние фашистских головорезов – только часть тех огромных и кровавых преступлений, которые они совершили в городе Россошь.
Мы, кто видел казнь наших людей, кто видел трупы расстрелянных, никогда не простим варварам и их вдохновителям крови замученных и расстрелянных советских граждан.
Смерть фашистам всем до последнего, пробравшимся в нашу страну для её порабощения!
Акт подписали:
Подписи членов комиссии
(Из материалов Партийного архива Обкома ВКП(б), фонд областной комиссии по истории Великой Отечественной войны).
9 ноября, пятница. В базарных рядах, где бабы продают молоко, где много бывает народу, повесили Ковалёву Варвару. В концлагере убивали и вешали в день десятками душ! Фашисты – это не люди, а тигры в образе человеческом. Этим гадам нельзя давать пощады, а нас уничтожали ещё безжалостнее. Поведение врага изменилось, когда прошли слухи о том, что советские войска прорвали фронт и пошли в наступление. Заметно усилились движение вражеского транспорта и переброска войск.
Из воспоминаний старожила
Десятки лет тому минуло, а то страшное прошлое «как сегодня» видит старожил Россоши Григорий Максимович Штанько. «Я хлопчик. Возраст, когда до всего есть дело. Когда каждый из нас уже при настоящем оружии. Пускай за его хранение грозят казнью. Спрятано оно в надёжном месте». То были не просто устрашающие слова в расклеенных по всему городку приказах коменданта. «На торговом складе немцам или итальянцам попалось на глаза залежалое красноармейское обмундирование. Арестовали бывшую заведующую. Согнали народ на базарную площадь, где сейчас на рынке продуктовые ряды. Там уже стояла виселица, сбита из брёвен буквой «Г». Верёвочную петлю ветер гоняет. Под неё подкатила бричка. В справных одёжках, белые повязки на рукаве, сидят два дебелых мужика – полиция из местных. Меж ними уткнула голову в колени женщина, по фамилии, кажется, Ковалёва. «Пособница партизан». Сама она встать не смогла, как застыла на морозе. Руки связаны. Подхватили, легко приподняли, умело набросили на шею верёвку. Будто всю жизнь в палачах. Кони рванули. Толпа закричала, увидела: человека казнить, что муху прихлопнуть».
Григорий Максимович рассказал: «В старом городе напротив аптеки, её снесли, когда строили банковское здание, на углу вблизи памятника участникам Гражданской войны стоял буквой «А» электрический или телеграфный столб. На перекладине фашисты повесили красноармейца. Для устрашения не снимали несколько дней».
22 декабря. Советские летчики бомбили Россошь пять ночей.
15 января 1943 года. Россошь атаковали советские танки. Говорили, было их 15. Шло кровавое сражение.
16 января. Утром в город вступила пехота Красной Армии. Стрельба то разгоралась, то стихала. Враг оставил в городе богатое имущество: оружие, автомашины, продовольствие. Говорили, что наши взяли в плен 65 тысяч итальянцев. Открылось ещё одно злодеяние. Его совершили фашисты в тюрьме. От рук палачей погибли 32 человека прямо во дворе. Только троим чудом удалось спастись. Во время расстрела они первыми упали, а на них уже падали убитые. Обмороженные, кое-как вылезли из-под тел и ушли. Один из них был жителем Россоши – Дыба.
Из архивных документов
«Казнь 31 мужчины перед отступлением из Россоши была совершена по приказу начальника жандармского управления итальянского Альпийского корпуса капитана Иофино Данте, начальника зоны подполковника Раффаэле Маркони и немецкого военного коменданта фельдфебеля Эддера. Среди расстрелянных удалось опознать заместителя начальника конторы автоуправления Б.Ф. Овсянникова, сапожника артели «Первое Мая» И.С. Муренченко, заготовителя россошанского РПС И.И. Нестеренко, жителей города Россоши В.А. Колиуха, Д.Я. Горбанёва, Н. Головченко, жителя хутора Подгорного Н.С. Беликова и мальчика Ваню двенадцати лет из города Серго-Донбасс.
Палачи, совершая казнь, очень торопились, и в спешке не заметили, что не все расстрелянные мертвы. Спастись удалось Г.И. Тонконогову, Василию Груздеву и рабочему скотобойни Андрею Никифоровичу Дыбе. Рассказ А. Н. Дыбы о том, что происходило перед расстрелом, по свежим следам напечатала армейская газета «Во славу Родины»: «15 января в 5 часов вечера нас вывели на тюремный двор для расстрела… Когда раздался первый залп, меня сбили с ног сражённые пулями товарищи. Я попал под их тела, которые корчились в предсмертных судорогах. Мне слышны были стоны и крики товарищей, которых палачи добивали выстрелами в упор… Я остался лежать под расстрелянными невредимым.
Не знаю, сколько пришлось пролежать. Я ждал ухода палачей. Когда они ушли, и я, наконец, выбрался из-под окоченевших тел, то не смог встать на ноги – они у меня отмёрзли».
17 января. …Всё, что творилось в оккупацию, описать нельзя. Об этом когда-нибудь расскажут историки. А я записал только то, что переносил сам и видел своими глазами.
Слава Красной Армии!
* * *
Остановлюсь на местной экономике. После оккупации в 1943 году на рынке дойная корова стоила 60 тысяч рублей, коза – 7 тысяч, овца – 4-5. Свинью восьмимесячную можно было купить за 10-12 тысяч, муку пшеничную – 1600 рублей за пуд, молоко – 50 рублей за литр, яйца за десяток – 100 рублей. Сапоги продавали за 8-10 тысяч, туфли – 4-6. А в сентябре 1944 года корову продавали уже за 8-12 тысяч, козу за 2 тысячи, овцу за тысячу рублей, свинью за 5-6 тысяч. Мука пшеничная стоила – 400 рублей пуд, молоко – 8 рублей литр, яйца – 40 рублей десяток. Сапоги можно было купить за 1500-2000 рублей, а туфли за 1000 – 1500.
Вот такое снижение цен произошло за какие-то десять месяцев. Не было бы войны, жизнь наша била бы ключом…
9 мая 1945 года. Радио принесло долгожданную радостную весть о том, что Красная Армия и наши союзники разгромили фашистскую Германию. Война закончена! Фашизму пришел роковой конец! Люди плакали, целовались, обнимались. Все благодарили Бога за то, что он услышал стенания народа.
* * *
Автор дневника почему-то убрал свою фамилию с обложки. Но записи не остались безымянными, благодаря Раисе Ивановне. Она подсказала верные пути поиска. Один из моих телефонных звонков привёл в дом ветерана-железнодорожника, проработавшего машинистом электровоза, Анатолия Васильевича Замурия. Он сразу ответил утвердительно:
– Это дневник моего отца. Как он к вам попал? Я давно его ищу…
На этот вопрос нашли ответ при встрече. Сличаем надписи на обратной стороне фотокарточки из семейного альбома с блокнотными записями. И без специалиста по почеркам стало ясно – написано рукой, как и заявлено на обложечке «жителя г. Россошь Воронежской области» Василия Акимовича Замурия.
– Отец коренной, местный, – рассказал сын. – Родительская хатка стояла на улице Красноармейской. Стояла, считай, в трёх шагах от церкви и базара. В огородах речка Чёрная Калитва. Он 1901 года рождения. В армию не призвали. Тяжело болел, перенёс восемь операций. Но и прожил 75 лет.
В детстве окончил четыре класса церковно-приходской школы. Писать и считать научили, а дальше самостоятельно стал хорошо образованным человеком. Сколько себя помню, почтальон приносила нам каждодневно кипу газет и журналов. Даже на украинском языке, его он тоже знал прекрасно. Книги в доме в красном углу на этажерке. Коммунист, а Евангелие оставалось для него настольным.
Любил выступать на сцене районного Дома культуры, как артист драматического кружка.
Отец и мама Екатерина Васильевна были людьми компанейскими. В праздники у нас всегда застолье, гости. И споют, и спляшут.
Батя свою страсть к рыбалке с удочкой передал и мне. Если рыба не клевала, то возле нас собирались на берегу взрослые и дети. Все знали, что Василий Акимович затеет интересный для всех разговор, ответит на любые вопросы.
Работал он сапожником, позже заведующим обувной мастерской в комбинате бытового обслуживания. Тачали сапоги, ботинки, катали валенки, шили бурки. Негласно отец был, как сейчас говорят, народный лекарь. Люди ему верили. Если здоровье позволяло, никому не отказывал в помощи.
В моей памяти он остаётся мудрым философом. Случаются житейские трудности, примеряю, спрашиваю, а как бы поступил отец. И – становится легче. «Последний из могикан» – так он себя в шутку называл.
Необычна история с дневником отца. Ещё лет сорок назад, как я теперь понимаю, он попал в руки родственников по маме. И вдруг не чудо ли – возвращается ко мне. Прочту дневник я. Прочитают и мои – сын, внуки, потом и правнуки. Услышим вместе голос, мысли нашего Василия Акимовича…
Вспомним страшную войну, что называется, из первых рук.
* На обратной стороне фотокарточки написано: «На этом фото Василий Акимович Замурий. 1959 год, 3-го мая. У двора под деревцем. Воскресение. Для памяти в возрасте 59 лет».
Странички дневника.
Пётр Чалый (Россошь Воронежской области)
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
