С 90-х годов XVII века началась история постоянной воинской церкви. Поначалу это были исключительно религиозные учреждения, служащие лишь целям отправления треб в походно-полевых условиях. И лишь с 1730-х годов положение воинских храмов
стало меняться. Вместе со строительством стационарных, вначале -- деревянных, церквей новым содержанием стала наполняться их деятельность, приобретая светский, военно-патриотический характер. Так, 14 сентября 1770 года в Морском Николо-Богоявленском соборе столицы был отслужен молебен в честь победы Российского флота в Чесменском сражении. Присутствие императрицы Екатерины II, двора, дипломатов и высшего духовенства, громадное стечение народа придали
этому акту общенациональное звучание. С тех пор такое празднество стало совершаться ежегодно.
Институт Военного и Морского духовенства Русской армии и флота, как централизованная, с четко определенными и законодательно обозначенными функциями, идеологическая система обучения и воспитания военнослужащих армии и флота, начал складываться
в период царствования Петра I. Формирование этого института проходило одновременно со строительством и укреплением русской регулярной армии и флота. Уже в 1710 году в «Артикулах военных Российскому Флоту», действовавших вплоть до принятия Морского устава в 1720 году, излагались правила совершения утром и вечером молитв и «чтения слова Божия». В апреле 1717 года «По высочайшему повелению» было решено «в Российском флоте содержать на кораблях и других военных судах 39 священников» (и это при том, что сам флот только-только зарождался). Первым
священником, назначенным на Военно-морской флот распоряжением митрополита Рязанского Стефана 24 августа 1710 года к адмиралу Ф.М. Апраксину, был священник Иоанн Антонов.
В последующем высочайшим повелением от
8 апреля 1719 года определялось: «В корабельном флоте на каждом корабле иметь
по одному иеромонаху, которых брать из Апександро-Невского монастыря». И, тем
не менее, быстро растущему и непрерывно находящемуся в кампаниях флоту священников
постоянно не хватало. Поэтому Петр повелел набор монахов производить и из
других обитателей и из числа приходских священников.
Создание института военных священников вызвало необходимость регламентировать их деятельность каким-то документом. Им стал Морской Устав 1720 года. В нем четко определены права и обязанности корабельного священника, которые были изложены в книге 3,
глава IX "О священниках"; книге 4, глава 1 "О благом поведении
на корабле". Через год после принятия первого Морского Устава Российского
Флота 15 марта 1721 г. император личным Указом утвердил Инструкцию флотским
иеромонахам под названием: "Пункты, что иеромонахам, при флоте Российском
корабельном обретающимся, надлежит исполнять" (11 пунктов). С присущей
Петру основательностью в Инструкции были подробно регламентированы служебное
положение и должностные обязанности духовных лиц флота. Впоследствии сей
документ вручался обер-иеромонахам и священникам, которые назначались и в
армейские корпуса на период боевых действий. Кроме того, каждый флотский
обер-иеромонах, иеромонах или священник, как и все полковые священники, при назначении
на должность давал особую присягу, форма которой существенно отличалась от
обязанностей приходских священников.
Отвлекать матросов и офицеров от служебных обязанностей священник не имел права. Инструкция на этот счет была строга. «Больше ни в какие дела не вступать, ниже
что по воле и пристрастию своему затевать». С другой стороны, закон высоко ставил авторитет священника. За обиду, нанесенную ему, Устав определял наказание в двойном размере по сравнению с тем, которое полагалось за обиду и преступление в отношении светского лица.
Особое положение занимали священнослужители в морских десантах. Так, в ходе Семилетней войны, Главнокомандующий российским флотом вице-адмирал Порянский
30 августа 1761 года, отдавая приказ о высадке корабельного десанта для
участия в штурме осажденного Кольберга, наряду с указанием лицам начальствующего
состава десанта, приказал быть священнику с корабля «Варахаила» с надлежащими
святыми требами. С военной точки зрения к этому пункту приказа можно сделать
краткий комментарий: Первое -- морской десант всегда являлся весьма сложным и
чрезвычайно опасным видом боевых действий Второе -- повелительное наклонение
в части указания места священнослужителя свидетельствует о полном подчинении
последнего в делах воинских командиру-единоначальнику. О степени важности
духовного воздействия на военных моряков свидетельствует тот факт, что при подготовке
эскадры в 1788 году для действий на Средиземном море против турок Екатерина II
строго указывала столичному митрополиту Гавриилу: «Снабдить сей флот искусными
доброго поведения священниками по числу эного и особливо главными (т. е.
обер-священника эскадры) (П. Д.), имеющим при благонравии просвещение».
В религиозно-нравственном воспитании войск наряду со священниками активно участвовали все категории начальствующего состава армии и флота. Так, капитан
2 ранга И. Г. Энгельман, автор многочисленных работ по вопросам обучения и воспитания на флоте, отмечал, что офицер-воспитатель должен уметь возбудить и поддерживать религиозное чувство в подчиненных, безразлично к какому вероисповеданию они принадлежат. Он утверждал далее, что религиозным воспитанием должны заниматься как священнослужители, так и офицеры, и если нижний чин найдет отклик и поддержку в офицере своего религиозного чувства, то последний станет
ему ближе и дороже, заменит отца и брата. А вот как трактовал Устав внутренней
службы меры, "содействующие нравственному, умственному и физическому
развитию нижних чинов".
Польза службы требует, чтобы нижние чины, кроме специально-военного воспитания и образования, получали также воспитание религиозно-нравственное.
Религиозно-нравственное воспитание лежит по преимущества на обязанности священника части, со стороны начальников же требуется содействие ему. Командир части может -- назначать для духовных бесед священника дневные часы, включив эти беседы в расписание занятий, -- приглашать священника посещать возможно чаще жилые помещения нижних
чинов, лазареты и гауптвахты, раздавая для чтения листки, брошюры, книжки,
особенно полезно посещение священником только что прибывших новобранцев.
Военнослужащим в вопросах вероисповедания была предоставлена некоторая свобода действий. Это выражалось в том, что в уставе устанавливались обязательные церковные службы божественные литургии, обедни и торжественные дни молебнов, при совершении
которых должны были находиться в обязательном порядке "командир, все офицеры
и православного исповедания нижние чины, кроме больных и занятых службой", а остальные богослужения посещались ими по желанию.
Устав регламентировал порядок отправления религиозных культов и военнослужащими других вероисповеданий. В статье N 728 указанного устава было записано: "Если находятся мусульмане или евреи, им дозволяется читать общественные молитвы
по правилам своей веры и в назначенных командиром местах" Аналогичным образом "с разрешения командира, в назначенном месте" совершали общественные молитвы по правилам своей веры и иноверцы христианских исповеданий. Кроме того, незанятые на службе нижние чины как православного, так и других христианских вероисповеданий отпускались в церковь
самостоятельно в одиночном порядке.
Особого внимания заслуживает рассмотрение положений устава, содержащих ряд положительных моментов в вопросах регулирования вероисповедания военнослужащих.
Данный устав предписывал обязательное включение в распорядок дня части времени для молитв нижних чинов: утром после окончания осмотра, затем каждый раз по приходе в столовую и вечером -- "по объявлению наряда".
С учетом интересов военнослужащих разных вероисповеданий решался вопрос о распределении нарядов в дни религиозных праздников. В статье! N556 устава
было! записано: "В дни! больших христианских праздников все! наряды в части должны по возможности возлагаться на воинов не христианских исповеданий.
В свою очередь, чины не христианских исповеданий в дни совершаемого по их вере и обрядам особого богослужения могут, быть освобождаемы от служебных обязанностей и по возможности от нарядов".
Необходимо признать, что в деле сохранения и освящения воинских традиций военное и морское духовенство принимало самое активное участие, плодотворно сотрудничая с командованием. Сооружение Морского Собора в г. Кронштадте -- пример такого
сотрудничества. Строительство этого собора, или как он называется, Адмиралтейского собора во имя Спасителя Спиридона было начато по инициативе Главного командира Кронштадского порта вице-адмирала Н.И. Казакова. Собор должен был «своим величием отвечать значению Кронштадта как колыбели флота» и являться «достойным памятником как чинам морского ведомства, погибшим при исполнении служебного долга, так и выдающимся деятелям, способствовавшим развитию и славе
флота».
Почти 90 лет на гарнизонных плацах и в узком семейном кругу звучат песни о подвиге русского крейсера «Варяг». Многие знают имя командира корабля, капитана 1 ранга Всеволода Федотовича Руднева, но мало кто из наших сограждан знает его
однофамильца -- корабельного священника отца Михаила Руднева. И если Руднев --
командир управлял боем из бронированной рубки, то Руднев -- священник, под
сосредоточенным артогнем японцев, «бестрепетно ходил по залитой кровью палубе,
напутствуя умиравших и воодушевляя сражавшихся». Вместе со всеми офицерами
корабля он был награжден орденом Св. Георгия. Так же действовал корабельный
священник крейсера «Аскольд» иеромонах отец Порфирий во время боя 28 июня.
Ведомством Военно-морского духовенства издавался еженедельный журнал «Вестник Военного и Морского духовенства», печатались программы вне богослужебных бесед,
методические рекомендации по их проведению, материалы наиболее публичных
лекций, библиографические справки по издаваемой религиозной литературе.
Говоря о церкви как о центре идейно-нравственного воспитания, необходимо отметить, что в церквах хранились не только религиозные реликвии верующих, такие, как мощи святых, части их одежды и иная персонифицированная религиозная
атрибутика, но и сугубо военные реликвии, что превращало их в своеобразные
музеи. На церкви Морского кадетского корпуса на специальных мраморных досках
черного и серого цвета были выбиты имена выпускников корпуса, павших в боях
(черные доски) и кораблекрушениях (серые доски), своими ратными подвигами
прославивших Отечество и флот. Естественно, что кадеты, обучающиеся в
корпусе, проникались высоким торжественным чувством -- чувством гордости за
принадлежность к славной когорте российских военных моряков, рыцарей чести и
долга, славных сынов своей Родины.
Петр Денисенко
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
