Среди советских наград времен Великой Отечественной есть семь медалей, посвященных занятию советскими войсками европейских столиц: «За взятие Берлина», «За взятие Вены», «За взятие Будапешта», «За взятие Кёнигсберга» (столица Пруссии), «За освобождение Белграда», «За освобождение Варшавы» и «За освобождение Праги». Некоторые задаются вопросом, почему Берлин, Кёнигсберг, Вену и Будапешт мы взяли, а Белград, Варшаву и Прагу освободили? Получается, что «взять» и «освободить» – два разных типа военных операций?
Самое простое, лежащее на поверхности объяснение таково – вражеские города, то есть города, находившиеся непосредственно на территории Третьего рейха, – брали, а вот города, которые были оккупированы германцами, – освобождали. Скажем, Вену – взяли: ведь она входила в состав непосредственно рейха, да и Австрия стала его частью практически добровольно. Но если так рассуждать, то и Прагу – должны были брать, ведь она тоже была оккупирована почти без выстрелов и входила в состав самого рейха, для которого делала лучшее оружие и танки. Однако ее – освободили! Какая же логика в рассуждениях советского руководства в процессе учреждения медалей (а учреждены они были в один день – 9 июня 1945 года) играла главную роль?
Даже при беглом рассмотрении становится ясно, что все города, взятые нашими войсками, были захвачены исключительно регулярными частями Красной армии в результате крупных военных операций при упорном сопротивлении противника (а то и профашистски настроенных жителей). Освобождали же мы города тогда, когда в той или иной форме в этом принимало участие местное антифашистское подполье или повстанческие отряды. А еще – все освобождения подчеркивали страстное желание самого населения сбросить ярмо фашизма, встретить советских воинов-освободителей цветами. Когда стали очернять славное прошлое, принялись оспаривать даже кинохронику тех лет, где танки встречают ликующие пражане. Мол, это постановочные кадры, но свет в глазах людей даже Никита Михалков не изобразит.
Все семь операций по занятию крупных европейских городов, за участие в которых наши военнослужащие удостаивались соответствующих медалей, позволили добить страшного врага, установить послевоенные границы Европы и создать социалистический лагерь, объединенные силы Варшавского договора, которые противостояли НАТО. До знаменательного юбилея – 70-летия Победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов – остается совсем мало времени. Вспомним же некоторые битвы последних месяцев войны за спасенные города Европы.
Медаль за Варшаву
Варшава – столица, крупнейший город, политический, экономический, культурный и научный центр Польши – была оккупирована немецко-фашистскими войсками еще 28 сентября 1939 года и на протяжении всего периода оккупации являлась центром противоборства польского народа с захватчиками. Разрушенная красавица была освобождена советскими войсками и войсками Войска Польского 17 января 1945 года в ходе Варшавско-Познанской наступательной операции. История освобождения Варшавы состоит из двух трагических этапов, являющихся предметом историко-политических спекуляций.
Первый этап – 1944 год. В ходе Белорусской наступательной операции 31 июля 1944 года войска правого крыла 1-го Белорусского фронта (генерал армии К.К. Рокоссовский) подошли к предместьям Варшавы, а 1 августа в городе под руководством Армии Крайовой (генерал Т. Бур-Коморовский), подконтрольной польскому эмигрантскому правительству, вспыхнуло восстание, направленное на захват политической власти в стране и недопущение к руководству Польшей народного правительства, Польской рабочей партии и Армии Людовой.
Патриотический порыв охватил горожан вне зависимости от политической принадлежности. В городе между повстанцами и немецкими войсками разгорелись жестокие бои (в ходе восстания погибло около 200тыс. человек). Однако задачей вдохновителей этих выступлений было отнюдь не желание оказать помощь наступающим частям Красной армии, а создание до их прихода в Варшаву проанглийских органов государственной власти, чтобы объявить о независимости и тем самым не допустить попадание Польши в сферу влияния СССР. Кстати, рассматривался даже вариант об оказании силами Армии Крайовой противодействия просоветской администрации, которая могла быть создана после освобождения Польши Красной армией. Чтобы оказать помощь восставшим, находящиеся в составе 1-го Белорусского фронта подразделения Войска Польского при поддержке советских войск 15сентября форсировали Вислу в пределах города и захватили несколько плацдармов на ее левом берегу. Однако удержать их не удалось – генерал Бур-Коморовский отказался сотрудничать со своими соотечественниками, а 2 октября повстанцы капитулировали. Восстание было жестоко подавлено.
Английский премьер Черчилль и президент США Рузвельт попытались уговорить советского Верховного Главнокомандующего Сталина продолжить операцию по освобождению Варшавы, но получили честный ответ, подтвержденный поляком Рокоссовским, что части Красной армии после 500-километрового броска по территории Белоруссии изнурены и продолжать наступление не могут.
Западные, а особенно польские историки, как правило, в неудаче Варшавского восстания обвиняют Сталина, который, по их мнению, специально остановил движение наших армий, отговорившись их неспособностью к наступлению, и дал немцам возможность утопить повстанцев в крови. Но Верховный, во-первых, не мог губить целое крыло уставшего фронта ради чьих-то политических авантюр, а во-вторых, действовал в точном соответствии с Ялтинскими соглашениями, по которым новое правительство в Варшаве с лондонским вообще никаких контактов не должно иметь.
Англо-польский циничный замысел окончательно стал понятен Сталину 3 августа 1944 г., когда он встретился в Москве с лидером польского правительства в изгнании Миколайчиком. Тот стал просить поддержать повстанцев, но отклонил предложение советской стороны учесть и ее интересы при формировании органов власти в Польше. Сталин предлагал создать коалиционное правительство из представителей как проанглийских, так и просоветских польских политиков. Но Миколайчик в резкой форме отверг это предложение. Иными словами, он отказал СССР в оплаченном кровью праве участвовать в определении послевоенной судьбы Польши, но английские интересы нужно было щедро оплатить жизнями советских солдат. Знакомый подход!
Второй победоносный этап – январь 1945 года. Варшавско-Познанская наступательная операция, проведенная войсками 1-го Белорусского фронта (маршал Г.К. Жуков), началась 14 января внезапной атакой передовых батальонов с обоих плацдармов на фронте свыше 100км. В операции участвовала и 1-я армия Войска Польского. Варшава была освобождена к 17 января. Город, по донесению Георгия Жукова, был уничтожен полностью! За время всей Висло-Одерской стратегической наступательной операции Советская армия потеряла до двухсот тысяч человек убитыми. Точных данных о потерях в ходе освобождения самой Варшавы нет. Всего медалью «За освобождение Варшавы» награждено более 690 тыс. человек.
О памяти и русофобии
Польская русофобия складывалась веками, с противостояния Великой Литвы и Речи Посполитой с Московским государством, с трех разделов в конце XVIII века многострадальной Польши, доведенной до краха неуемной шляхтой, с постоянных восстаний, названных Пушкиным «волнениями Литвы». Даже жертва в 600 тыс. советских солдат, павших за освобождение польской земли, и возвращенные Сталиным исконные земли Народной Польше с выселением немцев не стали искуплением, не вызвали благодарности. А ведь был искренний порыв к братству и радость общей победы. С.Г. Поплавский в книге мемуаров «Товарищи» пишет о дне 16 января 1945 года: «Оказалось, в роли агитатора выступал командир взвода автоматчиков Анджей Верблян. Боевой офицер и политбоец, он всякий раз, когда представлялась возможность, разъяснял бойцам и местным жителям политику народной Польши.
Людей скопилось много, они окружили и нас, обращаясь с новыми и новыми вопросами. Ничего не оставалось делать, как открыть летучий митинг. Ярошевич поднялся на танк. Наступила тишина. Все, о чем говорил им оратор, было для жителей городка откровением. И то, что на освобожденной польской территории создано польское народное правительство, и то, что там уже проводится земельная реформа, и то, что с помощью Советского Союза организована сильная польская армия, и то, что освобождение Варшавы – уже вопрос часов.
Ярошевич был хорошим оратором, но в ту минуту, возбужденный ликующей толпой, он превзошел самого себя. Когда он закончил, кто-то крикнул:
– «Роту!»
Есть у поляков широко известное и любимое стихотворение писательницы Марии Конопницкой «Рота». Переложенное на музыку, оно стало как бы вторым национальным гимном польского народа, его клятвой, его призывом. И вот уже поплыла в морозном воздухе торжественная мелодия. Люди пели вдохновенно, и, когда дошли до слов:
Не будет крестоносец плевать нам в лицо,
Детей наших онемечивать!
– у многих на глазах засверкали слезы.
Стихла песня, и площадь снова забурлила, зашумела...»
Напомню: в 1908 году многодетная мать Конопницкая, похороненная во Львове, написала патриотическое стихотворение «Клятва» (польск. Rota), которое быстро стало популярным в Польше; до 1918 года оно было гимном польских скаутов и позднее рассматривалось в качестве возможного гимна Польши:
Мы не оставим родимую землю,
Похоронить нашу речь не дадим;
Мы – люди Польши, польское племя,
Пястов-правителей помним и чтим.
Враг онемечить поляков не смог!
И да поможет нам Бог!
Столько горя принесли Польше Германия и Австрия, а вот сегодня – просто «лучшие друзья». На бывших территориях Польши, полностью оккупированных немцами, был запрещен польский язык, закрыта польская пресса, арестовано почти все духовенство, закрыты все польские вузы и средние школы, ликвидированы польские культурные учреждения, методично уничтожались польская интеллигенция и госслужащие. Поляки потеряли около 2 млн человек, не являвшихся военнослужащими, а также 45% врачей, 57% юристов, 40% профессорско-преподавательского состава вузов, 30% инженеров, 18% священников, почти всех журналистов. Считается, что всего в ходе Второй мировой войны Польша потеряла более 20% своего населения – около 6 млн человек. Но нам тычут в лицо «уничтожением цвета нации» в Катыни, хотя там, согласно обнародованным архивным документам, было расстреляно 21 857 польских пленных. Однако 26 ноября 2010 года не бундестаг, а Госдума России зачем-то приняла позорное заявление «О Катынской трагедии и ее жертвах», в котором признает массовый расстрел польских граждан в Катыни преступлением сталинского режима. Целый ряд российских политиков, публицистов, юристов и историков в настоящее время обоснованно придерживается официальной советской версии – расстрел польских офицеров под Катынью был продолжением планомерной акции фашистов по уничтожению польской аристократии и евреев в 1941 году…
В варшавском районе Мокотов расположено крупное военное кладбище. Здесь покоится прах 21 668 солдат, эксгумированных из местных и временных кладбищ. В нескольких десятках мест сообща погребены солдаты Советских Вооруженных сил и других армий – прежде всего Войска Польского. Главными архитекторами мемориала, занимающего площадь 19 гектаров, стали Богдан Лахерт и Владислав Немирский. Кроме братских могил, на кладбище есть и 294 индивидуальных захоронения. В центральной части мемориала находится обелиск, на котором размещена надпись «Вечная память воинам Советской армии, погибшим за освобождение Польши от немецко-фашистских захватчиков в 1944–1945 гг.». После распада Советского Союза над кладбищем в Мокотове сгустились тучи. В середине 1990-х у некоторых горячих голов появилась идея ликвидировать этот «символ коммунизма» и построить на его месте жилой микрорайон. Земля в этой части Варшавы очень дорогая, и было много желающих заняться там «девелопментом». Однако здравый смысл все же возобладал. В 2002 году в день годовщины освобождения Варшавы президенты России и Польши возложили на этом кладбище венки. Недавно благодаря активной позиции руководителя польского клуба военно-исторической реконструкции «Калина Красная» Артура Гацы удалось добиться запрета выгула собак на территории кладбища. Вид кладбища, когда я там был в прошлом году, впечатляет: аккуратно, чисто, ухоженно. Верю, что и память этого славянского народа с трагический судьбой и неизбывным гонором очистится от болезненной русофобии, которая ярче всего описана в книге Станислава Куняева «Шляхта и мы», где он, в частности, разоблачает измышления Адама Михника.
Профессор Ягеллонского университета Хана Ковальская-Стус сказала в интервью: «С большим недоумением стала встречать в России лица, модные в наших либеральных кругах. Так, на Валдай приглашают небезызвестного Адама Михника, например. Зачем, если его газета публикует антироссийские статьи?.. Если мы хотим что-нибудь действительно сделать для нашего совместного будущего, то нужно буквально такой лозунг в голову вложить всем: «Мы – христиане, сочтемся!» Потому что либералы, как видим, уже «сочлись». Михник – друг ваших диссидентов, друг Ходорковского и всей вашей знати. Зачем на Валдае такой Михник? Непонятно».
Да, многое чего в государственной политике и поведении «знати» у нас непонятно. Вообще, это честное и содержательное интервью сильно опечаливает. Характерная есть фраза в нем: «К сожалению, ваша дипломатия не очень активно сотрудничает с нами, от нее не исходит никакой инициативы». Приезжаешь в Молдавию – то же говорят. Украина – просто убийственный анекдот: Сурков и Зурабов отвечают за важнейшее направление! На наших страницах выступали замечательные дипломаты-патриоты, а сегодня думаешь: господи, работают ли МГИМО, Дипломатическая академия, вся система отбора и подготовки кадров? Или по худшему сценарию все происходит: куда, мол, этого проштрафившегося бездаря-чиновника? А давайте в послы... В январе снова был в Венгрии, которая пытается противостоять давлению США и ЕС, так ведь мы премьера Виктора Орбана чаще слышим, чем посла, чем ответственных за венгерское направление политиков и журналистов-международников. Так и отдаются великие победы, одержанные 70 лет назад!
Александр Бобров
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
