Четверть века прошло, как мы вернулись с той войны. Много это или мало, но память все чаще и чаще возвращает нас туда, где прошли наши лучшие годы, годы юности, опаленные войной. Ни тяготы, ни лишения тяжелой солдатской доли не омрачают воспоминаний тех далеких дней.
Приблизительно раз в полгода между Кундузом и Файзабадом различными подразделениями 40-й армии осуществлялась доставка провизии и боеприпасов.
Для обеспечения безопасного прохождения колонны двумя-тремя этапами проводились оперативные мероприятия, состоявшие из десантирования в Южной горной части провинции Тахар и блокирования боевой техникой кишлачной части трассы и сопровождения колонн с грузом.
Так в июне – июле 1986 г . 149 полк 201 дивизии совместно с 66 ОМБ Джелалабад и 56 ДШБ принимала участие в этой операции. Первый этап операции представлял из себя блокирование трассы Кундуз – Файзабад. Подразделения 149 МСП были выставлены у подножия кишлаков, в т.ч. «Мулла Гулям», максимально приближенных к трассе вблизи населенных пунктов Ханабад, м. Банги, Талукан.
Я, ст. сержант Сафин Ильяс Дильшатович, заместитель командира взвода, являясь командиром машины БМП-2, получил задачу: поставить машину максимально близко к дувалам, нести бдительный дозор и в случае необходимости отдать приказ об открытии огня. Со мной был личный состав: бойцы в количестве 6 человек, в том числе прикомандированный ранее парторг полка.
Мы расположили БМП на более, как нам показалось, удачном месте – в ложбинке рисовых чеков. Между нашим БМП и кишлаком была небольшая площадка пшеничного поля. Хлеб к тому времени был готов для сбора.
Осматривая и внимательно изучая местность, мы сразу увидели бородатого дехканина с перевязанным платком на спине (люлькой), где лежал совсем еще маленький ребенок, старушку со сгорбленной спиной и двух мальчиков с небольшой разницей в возрасте, старательно собиравших колосья пшеницы. Они нас тоже заметили.
День шел к концу, солнце стало садиться за горами – наступало лучшее время во всем Афганистане. По-видимому, решив, что настал удачный момент для разговора, человек по имени Шираги подошел ко мне, сразу почему-то опознав старшего, и завел прямой разговор.
Надеясь, на то, что я смогу понять его дари и активную жестикуляцию, дехканин рассчитывал реализовать один шанс из ста. Он стал объяснять, что у него жена – мать вот этой маленькой девочки за его спиной – умерла при родах, на руках еще трое сыновей, один из них инвалид 16 лет, двое младших совсем еще маленькие, 8 и 10 лет… И старушка-мать здесь, помогает из последних сил, того гляди, помрет на поле…
Афганец стал утвердительно спрашивать меня: «Сейчас наступит темнота, вы будете вести беспорядочный огонь всю ночь и совершенно точно сожжете весь наш хлеб? Мы умрем с голода. Это все, что у нас есть. Можете ли вы дать нам хотя бы 2 дня, чтобы закончить?»
Но было очевидно, что без 3-4-х дней им не управиться.
Я вник в ситуацию и пообещал сделать все, чтобы не зацепить пшеничное поле, в случае если стрельбы будет не избежать. Дехканин закончил разговор. Не веря в хорошие перспективы, он обреченно побрел в сторону своей семьи и уже без рьяного задора они стали завершать свой рабочий день.
Я же в свою очередь тут же дал приказ рядовому составу разоружить из магазинов все трассирующие патроны и открывать стрельбу только по моему личному приказу.
Известно, что в горах и в зеленке покой сну всегда придавала беспорядочная ночная стрельба твоих товарищей, которые несли караульную службу. Стреляет – значит не спит.
Поэтому первая ночь была жутковатой. Порой, просыпаясь лежа на «ребристом» БМП-2, я окликал дневального, а «дневальный», иногда закимарив, не отвечал в ответ. Молодые солдаты не высыпались хронически. А у меня на машине были одни молодые. Приходилось, отстояв свою смену, просыпаться порой по 3-4 раза, для того чтобы «популярно» объяснять опасность ситуации. Спустя три дня на этой же операции, недалеко от нас в блоке 66 ОМБ вырезали 6 человек, находившихся в машине и заснувших ночью, обнаружили их только утром…
Следующее утро было монотонным, я зубрил устав КПСС – готовился вступить в партию, дехканин со своей семьей трудился на поле, ребята несли службу, парторг читал книжку.
Так вот, сидя на броне и наблюдая, как изнывая от жары, трудится крестьянин , я подозвал его и предложил горячего чая. Представился Ильясом, сказал, что я тоже мусульманин, прочел ему Ля илляха иль Аллаха ..., рассказал, что далеко на севере, в центре России, живет самый северный мусульманский народ – что Родина моя Татарстан. Что татарский язык очень похож на узбекский. Услышав, как я с узбеками (подчиненными) говорю на узбекском языке, он очень этому удивился.
В заключение разговора я пригласил его вечером на плов. Предвидя его настороженность по мясу, я ему ответственно заявил, показав на банку тушенки на которой была нарисована голова коровы из (НЗ СССР Семипалатинских складов) это говядина, только тушеная.
Плов я всегда готовил сам. Вечером с заходом солнца он пришел один, однако я его отправил за сыновьями и сказал: «Без них не приходи». Он был очень тронут. Пришел с тремя сыновьями и уселся с нами под навесом, старательно сооруженным нами между нашим БМП и столетним деревом.
И сидел там очень интересный состав: я – татарин, два узбека, башкир, русский, белорус и парторг полка капитан-украинец. Мы сидели вокруг казана, который мне достался от моих дембелей. Плов был отменный. И казалось, мы в центре Вселенной, один только капитан ерзал на месте, чувствуя, что либо сержант берет на себя лишнее, либо он не до конца управляет ситуацией. Так продолжалось несколько дней.
Зная, что нам предстоит горный этап операции, я отгрузил Шираги – так звали этого афганца – почти весь наш продуктовый запас, до отказа набитый в мои «десанты». Шел неуклонный процесс укрепления советско-афганской дружбы.
Каждую ночь до утра со всех БМП шла безостановочная стрельба. Только у нас была тишь да гладь. Командир роты, осуществлявший временами объезд подразделений, спросил у нас: «У Вас точно все в порядке?». У читывая условия нашего размещения, вопросов можно было не задавать.
Солдатам, порой засыпающим на посту, было наказанием рыть траншеи. «Заснул – копай». Стояли мы на рисовых чеках, и эти траншеи тут же наполнялись поступающей из-под земли водой. Мне пришла хорошая мысль: а не вырыть ли нам вместо несметного количества траншей, один, но большой, бассейн? И началось.
В общем, через 3 дня у нас стоял роскошный вырытый личным составом бассейн размером 3x3 м, укрытый на высоте 1,5 м плащпалаткой, натянутой от фальшборта БМП до ближайшей чинары (порода дерева).
На пятый день парторг решил поставить на всем большую жирную точку.
«Сафин», – веско сказал он. «Заканчивай этот балаган и неуставные взаимоотношения. На посту ты не стоишь, ешь приготовленную самим собой еду, молодые все время что-то копают для тебя! Начинаем жить по уставу». Я отвечаю: «Есть, товарищ капитан».
Как заместитель командира взвода я распределил время дежурства на ночь, отстоял свою смену, передал дежурство другому, но просыпался через каждые полчаса, окликая: «Дневальный!» В ответ – тишина. Стало очевидно, что молодые засыпают. Заступает другой, я опять через полчаса: «Дневальный!» – опять тишина. Капитан все это слышит.
Утром по всем подразделениям развозят солдатский завтрак, так и на нашу машину, все сидят, едят холодную кашу. Меня же будит этот благодарный афганец, угощает свежей лепешкой и простоквашей, я в свою очередь ужинаю с ним и его семьей пловом. Тем временем капитан, сидя на башне, ест холодную тушенку. Так продолжалось еще три дня, больше капитан не выдержал. Черт с тобой басурманин, давай по-старому. И зажили мы прежней правильной жизнью. И заканчивался наш срок пребывания у этого кишлака. И все бы нечего.
Как однажды вечером перед традиционной трапезой появляется Шираги. Пришел один, огляделся тревожно вокруг и, сказав: «Я сейчас вернусь», ушел обратно в кишлак. Вдруг через пять минут в обход места, откуда мы его ждали, он появляется буквально как из-под земли с тремя бородачами и говорит: «Я тебе доверяю и хочу, чтобы ты поговорил с этими людьми». Сначала я подумал, что он хочет мне сосватать покупателей соляры, однако лица этих людей отличались от типичных торговцев. Это были духи, я сразу это понял.
Один из троих довольно сносно говорил по-узбекски. О бращаясь ко мне по имени, они завели достаточно конструктивный разговор: « Мы знаем, что ты мусульманин, что ты хороший человек, пойдем с нами, мы тебя женим, у тебя будет дом. Почему ты с ними!? Посмотри, – показал он на одного из них, – его родного брата 2 дня назад нашли в арыке с перерезанным горлом. Ты рискуешь погибнуть здесь. Это не ваша земля». Мне было приятно, что моя доброта и щедрость души были оценены. Однако я вежливо отказался и сказал, что мой дом далеко на севере, а солдаты Шурави – мои братья. Расстались мы по-приятельски.
Шираги следующим днем вышел на поле позже. Видимо, имея какой-то с этого интерес, он очень рассчитывал, что я уйду с его людьми в горы, и мой отказ его огорчил.
Однако к вечеру я подозвал его и на пальцах попытался объяснить, что мне необходимо вернуться домой. Вечером командир роты объявил, что через 2 дня снимаемся и надо потихоньку начинать собирать вещи.
Понимая, что я вероятно никогда больше не увижу этого доброго человека, решил все-таки хоть как-то скрасить его жизнь солдатскими гостинцами.
У меня с предыдущей операции был затарен трофейный пистолет « Beretta », приобретенный на операции в Хосто-Ференте, который я прятал под креслом механика-водителя.
Без лишних размышлений я двинул на объездной машине командира роты к АВТОПАКУ и выменял у прапорщика пистолет на два мешка риса, мешок муки, масла и говяжьей тушенки. Мне тайно доставили все это поздно вечером. А утром, когда была получена команда готовиться к снятию, стал прощаться со всей семьей Шираги, с ним и его детьми.
Передал ему все, что было в моих «десантах» и то, что мне удалось выменять у «бескорыстного» прапорщика.
Я видел, как на глазах у этого афганца появились слезы – он плакал. Он обнял меня крепко на прощание и, отступив, ушел прочь.
Эта страница нашей службы вспоминается мной как очень теплая и добрая сторона нашего присутствия на этой многострадальной земле. Я благодарен афганскому народу за его искренность и широту души.
Ильяс Дауди (Сафин)
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
