25 июня 1882 года в московской гостинице «Англия» внезапно, при невыясненных обстоятельствах, скончался генерал от инфантерии, трижды георгиевский кавалер Михаил Дмитриевич Скобелев.
По официальной версии, он умер «от паралича сердца и лёгких, воспалением которых страдал ещё так недавно». По словам друга видного военного деятеля, художника Василия Васильевича Верещагина, «ближайшей причиной смерти Скобелева была рана, полученная им на Зелёных горах». Есть ещё и такое мнение: «Генерал страдал растяжением крововозвратной жилы на правой ноге… Незадолго до смерти отправился кататься верхом. Из-за напряжения жилы правой ноги сильно переполнились кровью, в 4 часа утра последовал разрыв. Кровотечение невозможно было остановить тотчас же, поэтому воздух всосался в жилу и через кровеносную систему проник к сердцу, что всегда сопровождается моментальной смертью».
Эти высказывания приводил в своей книге «Все его штурмы были победами», выпущенной в 2003 году региональным издательством «Пресса», рязанский писатель и краевед Валерий Яковлев. На страницах издания излагаются и другие версии безвременной, на 39-м году жизни, кончины генерала Скобелева.
По первопрестольной распространились слухи, что он погиб от рук «тевтонов». Дело в том, что 12 января 1882 года в одном из петербургских ресторанов был устроен банкет в честь годовщины взятия русскими войсками под водительством Скобелева туркестанской крепости Геок-Тепе. Михаил Дмитриевич держал речь: «Опят последних лет убедил нас, что если русский человек случайно вспомнит, что он благодаря своей истории всё-таки принадлежит к народу сильному и великому, если, Боже сохрани, тот же русский человек случайно вспомнит, что русский народ составляет одну семью с племенем славянским, ныне терзаемым и попираемым, тогда в среде известных доморощенных и заграничных иноплеменников поднимаются вопли негодования… В то самое время, когда мы радостно здесь собрались, там, на берегах Адриатического моря, наших единоплеменников, отстаивающих свою веру и народность, именуют разбойниками и поступают с ними, как с таковыми!.. Там, в родной нам славянской семье, немецко-мадьярские винтовки направлены в единоверные нам груди… Но великим утешением для нас – вера и сила исторического призвания России».
Это выступление вызвало негодование у некоторых западноевропейских политиков и восторг у представителей славянства. Спустя три недели после того, на парижской встрече с сербскими студентами, Скобелев продолжил волновавшую его тему: «Я вам скажу, я открою вам, почему Россия не всегда на высоте своих патриотических обязанностей вообще и своей славянской миссии в частности. Это происходит потому, что как во внутренних, так и во внешних своих делах она в зависимости от иностранного влияния. У себя мы не у себя. Да! Чужестранец проник всюду!.. Если вы хотите, чтобы я назвал вам этого чужака, этого самозванца, этого интригана, этого врага, столь опасного для России и для славян … я назову его вам. Это автор «натиска на Восток» – он всем вам знаком – это Германия. Повторяю вам и прошу не забыть этого: враг – это Германия. Борьба между славянством и тевтонами неизбежна. Если то будет угодно судьбе, до свидания на поле битвы плечом к плечу против общего врага».
Так что слухи о насильственной смерти Скобелева от рук «тевтонов» были довольно обоснованными из-за этих смелых политических заявлений покорителя Туркестана, героя Шипки. К тому же о кончине «белого генерала», так именовали Михаила Дмитриевича уважавшие его противники на поле брани, сообщила некая Шарлотта Альтенроз, проживавшая тогда же в шикарном номере гостиницы «Англия». Эта женщина приехала из Австро-Венгрии, легко говорила по-немецки. Вскоре после кончины Скобелева из его рабочего стола в Спасском-Заборове пропали материалы с набросками на случай войны с Германией.
В разных общественных кругах говорили об отравлении генерала и зловещей «руке» германского канцлера Отто Бисмарка. На правительственном уровне прозвучало, что «Скобелев пал жертвою своих убеждений, и русские люди в этом не сомневаются».
С тех пор идёт уже второй век. Это было время забвения выдающихся заслуг «белого генерала» перед Россией и возвращения благодарной памяти народа о своём национальном герое. А нам будет нелишним вспомнить и такие слова Михаила Дмитриевича Скобелева: «Мой символ краток: любовь к Отечеству, свобода, наука и славянство!.. На этих четырёх китах мы построим такую политическую систему, что нам не будут страшны ни враги, ни друзья… История нас учит, что самосознанием, проявлением народной инициативы, поклонением народному прошлому, народной славе, в особенности же усиленным уважением, воскрешением в массе народа веры отцов во всей её чистоте и неприкосновенности можно воспламенить угасшее народное чувство, вновь создать силу в распадающемся государстве».
ГЕНЕРАЛ СКОБЕЛЕВ
Триптих
1
Жизнь по-разному текла –
радостно и гневно.
Были ратные дела:
Шипка,
Ловча,
Плевна!
Нескончаемый огонь.
Верность и отвага.
Русский ветер.
Белый конь.
Золотая шпага.
2
Отмечается годовщина
в честь паденья Геок-Тепе.
Резкий штурм и огня лавина –
так твердыня далась тебе.
Ты державное держишь слово
в Петербурге, при блеске свеч.
И тревожно звучит, и ново
откровенная эта речь:
– И Россия, и всё славянство –
это, в сущем, одна семья.
Но терзает нас чужестранство:
у себя мы – не у себя.
... Три недели спустя, в Париже,
ты свой голос возвысишь вновь:
– К нам война с каждым днём всё ближе,
неизбежно прольётся кровь.
До свиданья на поле битвы!
Нами будет сражён тевтон.
... Над Москвою плывут молитвы
и летит колокольный стон.
И не молкнет молва: «Отравлен!
Скажешь правду – не быть в живых...»
Ты Суворову в битвах равен,
полноправен в речах своих:
– И Россия, и всё славянство –
это, в сущем, одна семья.
Но терзает нас чужестранство:
у себя мы – не у себя!
3
По долгой стезе похоронного дня
за гробом ведут молодого коня:
он в бой уносил генерала,
и вынес из боя, и к славе вознёс.
И в ярких лучах нестерпимо, до слёз,
блистают мечи и орала.
И воин, и пахарь склоняют главу.
И сомкнутым взором ты видишь Москву,
рязанские нивы и веси.
И вот замирают навек над тобой –
молитвенный плач, колокольный прибой,
орлиный размах поднебесий.
И лягут знамёна на мраморный гроб,
как будто закат на высокий сугроб.
А после всё будет забыто...
Но в пасмурной памяти грянет: «Огонь!»
И вздыбится славы стремительный конь!
Ударит в четыре копыта!
Литература:
Большая Российская энциклопедия. Т. 30. – М.: Большая российская энциклопедия, 2015. – С. 354–355;
Яковлев, В. Все его штурмы были победами: Очерки о генералах Скобелевых/В. Яковлев. – Рязань: Пресса, 2003. – С. 45–47;
