Сталинград

К 60-летию Сталинградской битвы

Официальная военная история считает началом Сталинградской битвы 17 июля 1942 года, когда передовые части 62-й армии генерала Колпакчи на реке Чир вошли в первое столкновение с авангардом 6-й армии Паулюса. Строго говоря, так оно и есть, но нельзя забывать, что Сталинградская битва была и оставалась до конца частью общей стратегической кампании германских вооруженных сил на 1942 год. А основная цель этой кампании – завоевание Кавказа, стратегически важных бакинских и северо-кавказских нефтяных промыслов, с выходом на оперативный простор Ближнего Востока. Гитлер не терял надежды заполучить в союзники помимо Турции и арабские страны. Сталинград сначала рассматривался, как важный, необходимый, но совсем не решающий объект атаки. Безусловно, в ставке Гитлера знали, что это единственный на южной Волге пункт, где действует, хотя и без стационарных мостов стратегическая переправа, и куда стекаются бесчисленные беженцы, эвакуируемое оборудование и где эффективно работает оборонная промышленность. Так СТЗ выпускал до 50% всех танков Т-34. Там же производились танковые дизельные моторы В-2, артиллерийские тягачи, снаряды, мины, авиабомбы, ремонтировались танки и двигатели. Завод «Баррикады» выпускал противотанковые и дивизионные 76-мм пушки ЗИС-3. Завод «Судоверфь» только за первое полугодие 1942г. выпустил 1,5 тыс. танков Т-60, 1800 бронекорпусов к Т-34 и 1900 бронекорпусов к штурмовикам Ил-2. Да и основная часть нефти шла именно через Сталинград. Так что брать Сталинград немцам надо было обязательно. Не последним аргументом была и идеология. Все-таки официально Сталинград считался городом Сталина. Поэтому, начиная летнюю кампанию на Юге, немцы рассчитывали взять Сталинград непременно.

Не могу не напомнить читателям о сложнейшей обстановке, которая сложилась к лету 1942 года на советско-германском фронте. Ставка не разгадала замыслов врага на всю предстоящую кампанию, слишком доверилась разведке. Так, например, знаменитая «Красная капелла» убеждала советское командование в том, что 75% немецких дивизий деморализовано после поражения под Москвой, что вермахт понес потери не менее 6,5 млн. человек. Примерно такие же данные Генштаб Красной Армии получил от западных союзников. Конечно не во всем, но во многом из-за этого Ставка и особенно Сталин надеялись разбить врага уже в 1942 году. Уж очень положение дел напоминало о судьбе армии Наполеона. К сожалению, только напоминало. Уже весной мы предприняли ряд неудачных, а точнее катастрофических для будущего, наступательных операций. Наши тяжелейшие поражения в Крыму, под Севастополем, под Ленинградом и Харьковом практически разрушили южное и юго-западное направления советско-германского фронта. Еще более печальным оказалось то, что немцы нанесли нам эти поражения практически не использую силы и средства подготовленные для главной наступательной операции на Юге.

Удар групп армий «А» и «Б» был страшен. 97 дивизий, а это около 1 миллиона человек, 1200 танков, 17 тыс. орудий и минометов, 1700 самолетов обрушились на наши южные фронты. Гитлер перебрался из Восточной Пруссии в Винницу в ставку «Вервольф» («Оборотень») и вновь, как год назад, не сомневался в победе. Не смутили его и первые локальные неудачи. 4-я танковая армия застряла под Воронежом, город не взяла и вынуждена была повернуть на юг. Да и как было отвлекаться на Воронеж, если войска вермахта за какие-то 2-3 недели прорвали советский фронт, захватили Ростов, форсировали Дон в нижнем течении и устремились на Кубань и Ставрополье. К тому же, Паулюс так же мощно спускался вдоль Дона с севера и выходил в большую излучину Дона. Не смутило Гитлера и появление на левом фланге ударной группировки целого Сталинградского фронта, 62-я и 64-я армии которого нависали над наступающими немецкими войсками, и, казалось, были готовы не только отстоять Сталинград, но и контратаковать во фланг немецкой группировки. Вообще, когда узнаешь из документов расклад сил и средств, противоборствующих сторон возникает двойственное чувство. Так, например, из 38 стрелковых дивизий Сталинградского фронта только 18 были укомплектованы до 8 тыс. человек, в 6 дивизиях насчитывалось от 2 до 4 тыс. человек, а в остальных и того меньше. Некоторые дивизии насчитывали 300 человек. Представляете, дивизия и 300 человек! Поразительно! В то время, как у немцев дивизии были полнокровные по 15-18 тыс. человек в каждой Немецкое командование об этом знало и совершенно спокойно рассчитывало даже на слегка ослабленную 6-ю армию. К началу боев на дальних подступах к Сталинграду у Паулюса было 14 дивизий, то есть 270 тыс. человек, 3000 орудий, 400 танков и 1200 самолетов лучшего воздушного флота люфтваффе под командованием самого Рихтгофена. Но почему же двойственное чувство? А вот почему. Забудем о 300 бойцах в дивизии. Это если оценивать количество войск по номерам дивизий. А если в целом. В целом же на сталинградском направлении в первых боях, примерно до 31 июля, сражалось 270 тыс. немецких солдат и офицеров против 300 тыс. советских. У нас было 5 тыс. орудий и минометов и около 1000 танков. Сравните с силами Паулюса. Очевидно, что у него не имелось, как принято было раньше считать, не только трехкратного превосходства над обороняющимися, но и равенства сил. Наоборот, он уступал нам по всем компонентам, особенно в танках. И, тем не менее, противник превзошел советские войска в быстроте создания ударных группировок, управлении, взаимодействии сил и средств, а проще – в умении воевать.

Горько, даже сейчас писать эти строки, но нужно, ибо, к сожалению, и доныне это не стало для нас настоящим уроком. Сколько поражений понесли мы в ту великую войну от отсутствия настоящей связи, а значит и должного управления. Связь так и не наладили до конца войны, в послевоенное время, не наладили и до сих пор! Бои в Афганистане, даже когда у нас была самая мощная в мире армия, опять подтвердили старую истину о необходимости надежной, устойчивой связи. Все об этом знают, а связи нет! А потому мы и в чеченскую кампанию вступили с примитивной техникой связи, а то и отсутствием таковой. Сколько из-за этого прозевали засад, сколько потерпели и терпим поражений, сколько потеряли и теряем солдат? Как гнали в начале 1942 года рядовых необученных стрелять даже из винтовки на профессионалов вермахта, так гоним и сейчас даже в локальных конфликтах, в мирное время. Как не умели наши младшие и средние командиры летом 1942 года организовать бой и находить каждому солдату его эффективное боевое применение, так не умеют и сейчас. Как не умели летом 1942 года многие военачальники управлять мощными группировками и побеждать врага мастерством с малой кровью, так не умеют и сейчас. Иначе как можно объяснить бездарные штурмы Грозного и операции по «окончательному» разгрому всего лишь бандформирований басаевцев, гелаевцев и прочей военно необразованной публики. Мне могут возразить, что научились мы воевать еще в ту великую войну. Да, не спорю, научились! Но, к сожалению, еще более стремительно разучились и не хотим учиться вновь. А если хотим, то только на словах. Это легко доказывается тем, в каком состоянии находится сейчас армия и нищий, замордованный демобществом защитник Отечества.

Наука побеждать – тяжелейшая, наверно самая сложная наука человеческой цивилизации, ибо цена ее всегда жизнь или смерть. Вот почему нельзя забывать, какую цену мы заплатили в Великую Отечественную войну, пока не научились воевать все – от солдата до маршала. Посудите сами. Паулюс, создав бронированный кулак при постоянной поддержке его пикировщиками и истребителями, за несколько дней, буквально, разметал наши слабо обученные и плохо управляемые части 62-й и 64-й армий. И если бы не контрудар двух наших танковых армий, а это без малого 550 танков, организованный не командующим фронтом генералом В.Н Гордовым а представителем Ставки генералом А.М. Василевским, беспримерный героизм русского солдата, в отчаянии борьбы способного на невозможное, немцы уже тогда прорвались бы к Сталинграду. Не прорвались, но чего это нам стоило. Во-первых к Дону немцы все-таки вышли на двух участках, во-вторых мы потеряли 450 танков( в том числе танковые армии – 300), а Сталинградский фронт лишился своих бронетанковых сил, которые уже тогда позволяли изменить не только оперативную, но и стратегическую обстановку на этом направлении.

Согласитесь, что совсем по-другому, понятнее будет звучать телефонограмма Сталина и Василевского, направленная 26 июля на Сталинградский фронт: «Действия командования Сталинградского фронта вызывают у Ставки возмущение. У фронта перевес в танках втрое, абсолютное преобладание в авиации. При желании и умении можно было вдребезги разбить противника. Ставка требует, чтобы в ближайшие дни рубеж обороны от Клетской. до Калмыкова был бы, безусловно, восстановлен, чтобы противник был оттеснен на линию реки Чир. Если Военный совет Сталинградского фронта не способен на это дело, пусть заявит об этом прямо и честно». Ну что, опять во всем виноват Сталин? А где полководцы и военачальники? Они конечно «прямо и честно» не заявили и уже в начале августа прозевали новый сокрушительный удар. Временную приостановку немецкого наступления приняли за слабость противника. А дело было в том, что после разделения общего наступления на главное ( кавказское) и второстепенное (сталинградское) направления предназначенные для Паулюса 1500 тонн горючего ушли в группу армий «А» на Кавказ. 6-я армия на восемь дней утратила свою мобильность и ее ударная мощь упала. К 7 августа немцы восстановили поставки горючего и нанесли удар 24-м и 14-м танковыми корпусами навстречу друг другу. Через сутки западнее Калача их авангарды встретились и вечером 10 августа части наших 62-й и 1-й танковой армий были зажаты в кольцо диаметром всего 6 километров. Еще через сутки немцы расчленили наши дивизии и начали громить их по частям. За неделю боев они разбили 7 стрелковых дивизий, 2 механизированные и 7 танковых бригад. В общей сложности, начиная с 23 июля, немцы только в полосе армии Паулюса пленили 57 тысяч человек, уничтожили и захватили более 1000 танков и бронемашин, до 750 артсистем и почти 650 самолетов.

Казалось бы, все, катастрофа неминуема, но враг не учел все возраставшую силу сопротивляемости русского солдата, все возрастающее умение воевать, пусть пока и ценой больших потерь. Стояли насмерть на восточном берегу Дона оставшиеся части 62-й армии генерала Л.И. Лопатина. Это бойцы 33-й гвардейской стрелковой дивизии полковника Утвенко, это 1800 человек 20-й мотострелковой бригады полковника Ильина, это курсантские полки Краснодарского, Грозненского, Винницкого, Ордженикидзевского училищ сбили темп немецкого наступления до 40 км в сутки. Сопротивление нарастало. Не зря уже 30 июля Гитлер начал усиливать сталинградское направление, передав 4-ю танковую армию группе армий «Б». Теперь в составе немецкой группировки насчитывалось 25 дивизий ( 18 пехотных, 4 танковые и 7 моторизованные), из Сицилии была переброшена 52-я авиаэскадра лучших асов люфтваффе, и общее соотношение сил изменилось в пользу противника, имевшего 236 тыс. личного состава против наших 148 тыс. 400 танков против наших 270, 2800 орудий против наших 1800 и двойное превосходство в самолетах.

Сталин, Ставка ВГК делали отчаянные попытки спасти положение. Сталинградский фронт разделили на два, на левом фланге развернули 57-ю армию генерала Ф.И. Толбухина и вновь объединили соединения в один фронт, но уже под командованием генерала А.И. Еременко. На фронт прибыли член Политбюро Г.М. Маленков, начальник Генштаба А.М. Василевский, командующий ВВС Красной Армии генерал А.А. Новиков, начальник ГАБТУ генерал Я.Н. Федоренко. Позже под Сталинград прибудут Г.К. Жуков. К.К. Рокоссовский. На фронт шли пополнения личным составом, вооружением. Уже к 20 августа только Тракторный завод дал 240 танков Т-34.

На это же время пришелся выход знаменитого приказа НКО № 227 от 28 июля 1942 года «Ни шагу назад». Сколько уже говорено и переговорено об этом приказе. Сколько «сломано копий». Конечно, можно рассуждать о том, что в приказе во всех бедах огульно обвиняется вся Красная Армия. Конечно, можно с расстрельными списками в руках доказывать людоедскую сущность идеи создания штрафных подразделений и заградотрядов. Можно даже цитировать Бердяева, который утверждал, что в России вечно за ошибки государственных деятелей расплачивается вся нация. Но надо было ведь что-то делать! Не было у нас в то критическое время других государственных деятелей, как и других солдат. Или Сталину, Ставке, Совету Обороны нужно было « посыпать голову пеплом», покаяться и уйти в отставку? Их тут же бы заменили гениальные полководцы и руководители всех рангов с человеческим, так сказать, лицом. Бред какой-то… Как же не понять основной мысли приказа, что дальнейшее отступление означает одно -- смерть стране и гибель народа. Как можно этого не понимать? Как можно забыть, что подобная практика – не выдумка «людоеда» Сталина. Что еще в декабре 1941 года вышел приказ немецкого командования «Держаться» аналогичный нашему приказу № 227, и в вермахте уже давно функционировали штрафные роты и заградотряды. Как не вспомнить, несмотря на сознательное умалчивание, что подобные структуры были и в армиях суперлиберальных США и Великобритании, Франции. Смею вас уверить, расстрельные списки там тоже впечатляющи. Не вдаваясь в полемику, каждому мало-мальски серьезному человеку, понимающему, что такое война не на жизнь, а на смерть, роль и значение приказа № 227 предельно ясны. Да мог ли этот приказ напугать русского солдата, если он уже без всякого приказа начал понимать – все хватит, здесь на Волге осталось либо умереть, либо победить. Вспомните прекрасный диалог из шолоховского романа «Они сражались за родину» двух солдат, в котором Лопахин выразил очень образно чувство ненависти к врагу: « Плюнь на меня, слюна зашипит от злости как на горячем утюге…» . Таков примерный смысл этой фразы

16 августа 6-я и 4-я танковая армии вермахта начали новое наступление на Сталинград, которое длилось без малого три месяца с короткими перерывами и постоянным наращиванием сил, вовлечением в теперь уже гигантскую битву гигантские силы вермахта и Красной Армии. В каждой войне, начиная с библейских времен, всегда наступал такой час, разворачивалось такое сражение, которое определяло так называемый «момент истины», ставило все точки и выявляло будущего победителя. Сталинград потому и прославился на весь мир в веках, что явился таким моментом истины не только Великой Отечественной, но всей 2-й Мировой войны. Уже 16 августа, форсировав Дон, немцы расчленили нашу группировку и взяли в плен 13 тысяч человек. 23 августа 14-й танковый корпус армии Паулюса прорвался на стыке 4-й танковой и 62-й армий. Пройдя по нашим тылам около 60 километров, немцы к 16 часам того же дня вышли к Волге севернее Сталинграда. Под огнем артиллерии оказался практически весь город. В тот же день люфтваффе нанесло массированный авиаудар по, большей частью, деревянным кварталам. Ужаснее пожара представить себе было невозможно. Сотни тысяч человек, тысячи голов скота, запасы продовольствия и материальных средств горели. Горела вода Волги, обильно политая разлившимся горючим. При отсутствии стационарных мостов через Волгу горели переправы вместе с переправляющимися. Горело все: небо, земля, вода, воздух. Позже А.М. Василевский назовет этот день самым страшным в своей жизни. Но в город враг не прорвался. Моряки Волжской флотилии, войска НКВД, рабочие батальоны и резервы 35-й гвардейской стрелковой дивизии остановили наступающих, и начались бои на ближних подступах к городу с остервенелым напором немцев и не менее остервенелыми контратаками советских войск. К 12 сентября бои переместились в черту города, точнее, в его развалины. Сколько уже написано об этих боях, доме Павлова, Мамаевом Кургане, вокзале, сталинградских заводах, о том, что только ввод в бой сразу после форсирования Волги 13-й гвардейской стрелковой дивизии генерала А.И. Родимцева спас город от неминуемого захвата врагом. Да, немцы ворвались в центр города, на десятикилометровом участке вышли к Волге. Да, командный пункт командующего 62-й армией генерала В.И. Чуйкова находился на берегу всего в 2-х километрах от врага и простреливался даже стрелковым оружием. Да, немцы еще и еще раз рассекали наши части и бои превратились по сути дела в рукопашные схватки за каждый клочок развалин. 15 – 20 метров отделяли противников друг от друга. Бросок гранаты, минная и огнеметная атака превращали сражение в развалинах Сталинграда в нечто логически необъяснимое. Наши летчики 14 раз повторили подвиг Николая Гастелло, 29 раз совершили таран. 11 бойцов задолго до подвига Александра Матросова закрыли своими телами амбразуры вражеских огневых точек. А снайперы Василий Зайцев, Анатолий Чехов, Максим Писсар уничтожили до 200 и более врагов, в том числе и лучших стрелков Германии. О них до сих пор пишут книги и снимают кинофильмы по всему миру. Кстати, и немецкий солдат показал под Сталинградом чудеса стойкости и героизма. Это я к тому, чтобы было понятно, с каким противником мы воевали. Нельзя забывать, что под Сталинградом воевали лучшие солдаты вермахта и люфтваффе. Казалось, что в современно войне невозможны такие битвы на ограниченном пространстве, да еще в черте города. Ну что за такая идея фикс, что за новый Верден. Но это только казалось. Как раз логика вооруженной борьбы и предусматривает решительное сражение, которое возникает, расширяется, и в конце концов привлекает все основные силы противоборствующих сторон: лучших солдат, лучшее оружие, лучшие силы и средства. Сталинград должен был состояться, и он состоялся.

14 октября германское командование отдало приказ на переход к обороне по всему советско-германскому, в том числе и на Кавказе, но за исключением Сталинграда. И это не было, как многие считают прихотью и глупостью Гитлера. Не мог он в силу объективных причин остановиться под Сталинградом, как невозможно рукой остановить движущийся поезд. И поезд это двигался вплоть до нашего контрнаступления 19 ноября, потому что только тогда натолкнулся на встречный еще более мощный и тяжелый состав. Такова логика вооруженной борьбы именно под Сталинградом. В принципе любую операцию даже стратегического масштаба остановить можно, но сталинградская должна была быть доведена до конца. Кто-то должен был победить и открыть путь к победе во всей войне. Это понимали и мы, и немцы В тех оборонительных боях в руинах Сталинграда за 125 суток наши фронты потеряли 643842 человека, из которых безвозвратно 323856. Потери немцев сопоставимы едва ли не до одного человека. И это тоже удивительно.

Сталинградская стратегическая контр-наступательная операция (19 ноября 1942г. – 2 февраля 1943г.) проводилась в три этапа: прорыв обороны, разгром фланговых группировок и окружение основных сил (19 – 30 ноября 1942г.); срыв попыток деблокады окруженной группировки и развитие контрнаступления на внешнем фронте окружения (12 – 31 декабря 1942 г.); ликвидация окруженной группировки немецких войск в районе Сталинграда (10 января – 2 февраля 1943г.). Общая продолжительность операции составила 76 суток.

Приведя эти сухие статистические данные, я не буду раскрывать общеизвестные факты этой уникальной до сих пор и наверно на долгое будущее операции. Хочу лишь остановиться на тех моментах, которые доныне вызывают ожесточенные споры историков, исследователей, горе-исследователей и воинствующих дилетантов. Как известно, идея операции возникла у представителей Ставки Г.К Жукова и А.М Василевского еще 12 сентября в самые критические дни обороны города. И.В. Сталин принял ее настороженно, и это понятно – оборона-то держалась на каком-то волоске, а тут мощнейшее контрнаступление, да еще с окружением основных сил противника, Но идею не отверг, а через две недели узкая группа генштабистов начала работу над планом контрнаступления. Некоторые современные исследователи пытаются доказать, что идея контрнаступления исходила от фронтового, даже армейского командования, в основном основываясь на мемуарах военачальников и прямо-таки лютой ненависти к И.В.Сталину, Г.К. Жукову, да и А.М. Василевскому. Но все их попытки, по меньшей мере, домысел. В архивах нет ни одного документа, кроме документов Ставки, по подготовке контрнаступательной операции. Конечно, существуют предложения и соображения командующих и командиров всех степеней, но они являются вторичными материалами, приложением к основному плану. Идея операции и ее подготовка – заслуга Ставки ВГК, и это чистая правда.

Операция «Уран» началась на рассвете 19 ноября 1942 года ударами войск Юго-Западного фронта генерала Н.Ф. Ватутина по левому флангу вражеской группировки. Почти одновременно перешли в наступление войска Донского фронта генерала К.К. Рокоссовского, а 20 ноября войска Сталинградского фронта генерала А.И. Еременко нанесли встречный удар по правому флангу врага, Что же представляла собой, к тому времени, вражеская группировка? Это 6-я полевая и 4-я танковая немецкие армии, 3-я и 4-я румынские армии и основные силы 8-й итальянской армии, а это значит 49 дивизий, в том числе 5 танковых, 5 моторизованных и 2 бригады. В дивизиях в среднем было 10-11 тысяч человек. Вражеская группировка составляла одну пятую часть всех пехотных и одну третью часть всех танковых дивизий действовавших на советско-германском фронте. Более 1 млн. человек, 675 танков, 10290 орудий и минометов, 1216 самолетов противостояли советским войскам, которые насчитывали 1млн.140 тыс. человек,1560 танков. 14934 орудий и минометов, 1926 боевых самолетов. Эти цифры я привел к тому, чтобы было видно, что до шестикратного превосходства наступающих над обороняющимися, необходимого по военной науке для победы первых, было ой как далеко. А значит на первый план выходило умение воевать, воинское мастерство солдат , командиров, военачальников. Итог операции покажет, что наконец-то, пусть еще не в полной мере, мы начали постигать науку побеждать.19 ноября главную роль в прорыве обороны врага сыграла артиллерия. На основных участках прорыва орудия стояли буквально через десять метров друг от друга. При отвратительной нелетной погоде только артиллерия обеспечивала прорыв и дальнейший разгром врага. Именно дальнейший, ибо авиаподдержка на протяжении всей операции в силу объективных причин осуществлялась слабо. Это общеизвестно. Это понимали все сталинградцы и преклонялись перед подвигом и мастерством артиллеристов. Не случайно 19 ноября на многие годы стал праздником артиллеристов, единственным после 23 февраля фиксированным праздником в Советской Армии. Но наши борцы с тоталитаризмом и тут преуспели. Как же, ненавистный им Сталин обидел другие рода войск. Вы чувствуете степень лицемерия? 50 лет никто не обижался и вдруг обиделись. И ведь не военные, а так не знамо кто. Теперь день ракетных войск и артиллерии празднуют в одно из воскресений ноября. Казалось бы мелочь. Но сколько здесь мелкотравчатости, глупости и презрения к истории страны.

Далее хотелось бы развеять еще один миф о том, что немцы не знали о предполагаемом ударе и чуть ли не сразу, особенно генералы, поняли масштабы предстоящей катастрофы, и запаниковали. Ничего подобного в документах вермахта, канцелярии Гитлера, а самое главное в действиях врага нет. Что касается мемуаров немецких генералов и политиков, то все мемуары не менее чем на 50% грешат против истины. Об этом говорил еще Плутарх. Даже далекому от военного искусства человеку, глядя на карту, конфигурацию фронтов, станет ясно, где русские могли нанести основной удар. А уж без сомнения талантливые немецкие генералы и отнюдь не глупый Гитлер, понимали это прекрасно. Но и генералы, и Гитлер, имея под Сталинградом сильнейшую группировку войск вермахта и довольно точные сведения о войсках Красной Армии (вспомните соотношение сил, которое я приводил выше – С.К.), не без основания рассчитывали на мастерство своих войск и военачальников, их возможность противостоять любым ударам противника. Сколько уже, начиная с Крыма, Харькова, Волхова, Ленинграда, да и здесь под Сталинградом было таких контрударов, наступлений? Много! И везде, всегда они заканчивались для русских плачевно. Так почему же сейчас немцы должны были запаниковать? Они и не запаниковали, даже когда, войска Ватутина, Рокоссовского и Еременко прорвали фронт и начали окружение всей группировки. Часто ссылаются на Паулюса. Но если внимательно, а главное беспристрастно оценить его предложения и распоряжения, все станет ясно. Паулюс ведь предлагал только вывести войска из городских развалин и сформировать мощный механизированный, мобильный резерв. Кстати, за три дня до перехода советских войск в наступление немцы вывели в резерв три танковые и одну механизированную дивизии, и управление 48-го танкового корпуса, но время было упущено. А упущено потому, что недооценили немецкие стратеги противника, упустили момент перелома, упустили момент, когда в умах и делах наших командиров и солдат наступило понятие – где, когда и как надо наступать, чтобы добиться победы. Не заметили немцы или не придали значения тому, что на участках прорыва Юго-Западного и Сталинградского фронтов, составлявших 9% всей протяженности линии фронта, было сосредоточено от 50 до 70 процентов стрелковых дивизий, около 80% танков и 85% артиллерии. Вот оно то превосходство, которого требует военное искусство. Словом, силы были почти равны, а в нужном месте, в нужный час – полное превосходство. Вот чего не ожидали немцы от русских. Не ожидали они и того, что вечно медлительные, не сконцентрированные, плохо управляемые войска Красной Армии на это раз предстанут в виде самой совершенной наступательной машины. И действительно, танки русских не рвали оборону, а вводились в прорыв, артиллерия не только поддерживала наступающих, но и с огнем наступала вместе с ними, а авиация постоянно висела над наступающими частями. Не ожидали и были жестоко наказаны!

Как известно, уже через несколько дней, а именно 24 ноября, в районе Калача, встретились войска Юго-Западного и Сталинградского фронтов. Кольцо окружения сомкнулось. Вот только тогда появились первые признаки паники в немецких частях. Я подчеркиваю, немецких. Ибо румынские и итальянские войска действительно сломались сразу, запаниковали и начали массово сдаваться в плен. Немцы же воевали и воевали отчаянно, умело. Первое, что их подкосило это то, что с потерей Калача они потеряли главную базу снабжения всей Сталинградской группировки. Все находившиеся в этом районе многочисленные склады с горючим, боеприпасами, продовольствием, другим имуществом были либо захвачены русскими, либо уничтожены самими немцами. Но и тогда еще немецкие генералы, не говоря уж о Гитлере, верили в свои силы и неминуемый разгром русского наступления. И в этом не было ничего удивительного. Они уже выходили из русского окружения, прорывались с большим успехом из котла после почти полугодового сидения в нем. Еще свежи были в памяти Демянский котел и то, как блестяще генерал Зейдлиц вывел из него вполне боеспособную группировку. Кстати, этот самый Зейдлиц находился сейчас в Сталинградском котле, и почему бы ему не повторить свой подвиг. Нет, далеко не однозначны были решения и действия немецких генералов, далеко не глуп был Гитлер, когда запрещал Паулюсу прорыв из окружения. Это потом в мемуарах генералы будут дружно обвинять его в некомпетентности и сваливать всю вину за поражение на фюрера. Чего же проще валить на мертвого да еще общемирового злодея. А тогда они действовали в унисон слаженно и уверенно. Уже 20 ноября принимается решение о создании деблокирующей группы армий «Дон» во главе с лучшим генералом рейха фельдмаршалом Манштейном. Тогда Манштейн из Витебска не смог вылететь в Новочеркасск из-за нелетной погоды и добрался туда только через неделю поездом, когда окружение Сталинградской группировки было завершено. Незначительный факт, но в такой войне незначительных фактов не бывает. Воздушный мост, который обещал Геринг тоже не был фантомом, о котором с усмешкой и даже злорадством рассуждали потом немецкие генералы и многие историки. Да, люфтваффе не удалось доставлять в котел 1000 тонн грузов в сутки, но порядка 300-500 тонн плюс пополнение оно доставляло и почти три месяца вывозило раненых и больных. Кстати, подобной воздушной операции ни до того, ни после, не было ни в одной армии мира до сего времени. И, наконец, главное. Отнюдь не по своей глупости и малограмотности Гитлер продолжал цепляться за Сталинград. Почему считалось и считается доныне, что если бы Паулюс вырвался из котла или того раньше ушел с Волги, немцы бы непременно избежали катастрофы? Это не факт. Да, они сохранили бы большую часть группировки, но, скорее всего, без тяжелого оружия. Они сократили бы фронт, но до какого предела? Ведь и мы сохранили бы нашу мощную наступательную группировку, мощные резервы. Уже тогда готовилась наша наступательная операция «Сатурн» по отсечению всей немецкой группировки на Северном Кавказе. И кто знает, может быть, немцам еще зимой пришлось бы оставить все завоеванное с таким трудом в летнюю кампанию. А где тогда нефть Баку, Грозного, Ближний Восток и новые союзники? Немецкие генералы в мемуарах, многие историки наших дней, тщательно обходят стороной такой вариант событий, сводя свои рассуждения к чисто военной проблеме. Но война никогда не ведется ради войны. Это, прежде всего, политика. Не для того Гитлер рвался на Кавказ и в Месопотамию, чтобы в результате сократить линию фронта, сохранить войска и отдать все завоеванное с такими жертвами. Для чего было вообще воевать с русскими? Чтобы доказать превосходство немецкой армии над Красной Армией. Война - это не футбол, где красивая игра скрашивает даже поражения. Война – это победа ради политических целей, или смерть. Гитлер это понимал, как, думается, понимали и его генералы, впоследствии пытавшиеся оправдать свои неудачи некомпетентностью вождя. На самом деле под Сталинградом они воевали вместе до конца.

Тем весомее была наша победа. В окружении оказались штаб немецкой 6-й полевой армии, 5 немецких корпусов в составе 20 дивизий, 2 румынские дивизии, приданные части резерва верховного командования (артиллерийские, зенитно-артиллерийские, штурмовые, инженерные, дивизионы штурмовых орудий), многочисленные тыловые части и учреждения. 330 тысячная группировка в котле! Такого успеха Красная Армия добилась впервые. Ныне многие горе- исследователи пытаются рьяно доказать, что эта цифра вранье, из сталинского приказа. И что же? Путем тщательных подсчетов, опять же на базе сомнительных воспоминаний и трудов, они уменьшили цифру до 284 тысяч. Согласитесь, ради этого стоило потратить столько сил, энергии, денег. Может быть, в сталинском приказе число пленных преувеличено, но у меня нет уверенности, что оно не преуменьшено в последних исследованиях. Во всяком случае, все вертится вокруг цифры 300 тысяч и этого вполне достаточно для разумного человека. Эти же исследователи с маниакальной настойчивостью пытаются убедить нас, что в Красной Армии под Сталинградом было огромное количество недовольных солдат, офицеров, генералов. Да что там недовольных – настоящих пораженцев. Для этого приводят письма с фронта, в которых цензура обнаружила пораженческие настроения. Спору нет, письма такие были. Но почему-то «радетели правды» не говорят о том, что писем таких было абсолютное меньшинство. Так, к примеру, из 80 тысяч просмотренных цензурой писем, только 5 тысяч несли в себе «пораженческие настроения». И уж если быть последовательно строгим почти все такие настроения сводились к плохому питанию, санитарному состоянию и медицинскому обслуживанию. В основной же массе солдаты , офицеры, генералы писали о ненависти к врагу, вере в победу, в руководство страны и конечно о любви, любви, любви… У меня нет сомнения, что писали они это сознательно. Мне много пришлось прочитать солдатских писем, когда мы готовили четырехтомник этих великих исторических памятников к изданию. А разве не удивительно то, как мало было в этих письмах ругательных, матерных слов. Насколько все-таки был чище наш народ! И насколько тяжелее было читать письма из Афганистана, Чечни, опубликованные нашей прессой. Хотя не исключаю, что их публикуют тоже выборочно.

Как бы то ни было, а помимо котла немецкие и румынские войска потеряли 145 тысяч солдат и офицеров(в том числе 65 тысяч пленными), 3700 орудий и минометов, более 300 танков, 250 самолетов, Кроме того наши войска возвратили потерянные еще в летних боях 700 советских танков и освободили почти 20 тысяч пленных. Наши потери составили 79,4 тыс. человек( в т.ч. 18 тыс. убитыми) 359 танков и 125 самолетов. Это и есть наука побеждать, помноженная на беспримерный героизм русского солдата.

Из второго и третьего этапов общей Сталинградской контрнаступательной операции не могу не остановиться на трех моментах. Первое – не прекращающийся спор о возможном уничтожении окруженной группировки сразу после смыкания кольца. Многие ссылаются на авторитет генерала К.К. Рокоссовского, пытавшегося уже тогда, по горячим следам уничтожить Паулюса. Во всяком случае, настаивавшего на этом. Спору нет – авторитет великий, ибо маршал Рокоссовский, безусловно, один из самых ярких, а может и самый яркий полководец Великой Отечественной войны. Но существуют факты, которые не обойдешь. Ставка и не спорила с Рокоссовским до тех пор, пока не выяснилось, что в кольце не 90 тысяч, как предполагалось, а все 300 тысяч, Силы и средства для ликвидации котла рассчитывались именно под 90 тысяч. Кроме того войска оказались измотанными и уставшими уже через две недели наступления, тылы отстали, сплошной внешний фронт наступления только создавался. Пополнение поступало из частей до конца не прошедших обучение в запасных полках. Сам К.К. Рокоссовский сетовал на это. Любопытно в этой связи донесение начальника особого отдела Донского фронта Казакевича замнаркому внутренних дел Абакумову на основе агентурных докладов: « 26.10. командующий фронтом генерал-лейтенант Рокоссовский, будучи в штабе 66-й армии и, делясь впечатлениями о проводимой операции, заявил, что прибывшие новые дивизии к бою совершенно не подготовлены. Сегодня будет докладывать тов. Сталину, просить его, чтобы личный состав формируемых дивизий, хотя бы месяц проходил боевую подготовку…» В том же донесении Казакевич добавляет: « Командующий фронтом Рокоссовский, под впечатлением того, что причиной неуспехов являются плохие действия бойцов-пехотинцев, пытался для воздействия на пехоту использовать заградотряды. Рокоссовский настаивал на том, чтобы заградотряды шли следом за пехотой и силой оружия заставляли бойцов подниматься в атаку…» Кстати, эти документальные свидетельства развеивают еще один миф о полководцах жалеющих подчиненных и безжалостных сатрапах. Вот де Жуков был чудовище, а Рокоссовский душа солдату. На войне обязательно бывают такие моменты, которые требуют жестокости от всех. Ну и самое главное в вопросе о сроках ликвидации котла. Как можно забыть, что практически сразу после его создания из районов Котельникова и Тормосина на прорыв к Паулюсу рванулся Манштейн. Даже такой великий полководец, как К.К. Рокоссовский имеет право на ошибку.

Второй момент – это споры о том, кто же остановил Манштейна всего в 35 километрах от окруженной группировки Паулюса. И опять весь спор сводится к попытке доказать, что Ставка, а значит, и Сталин не понимали угрозы, все внимание уделяли операции «Сатурн» и не слушали фронтовое командование. Но опять же существуют документы, которые убедительно доказывают обратное. Да и представители Ставки Воронов, Жуков, Василевский были в то время под Сталинградом, и именно А.М. Василевский на свой страх и риск перенацелил 2-ю гвардейскую армию генерала Р.Я. Малиновского с Паулюса на Манштейна. Именно эта армия не только остановила Манштейна на реке Мышкова, но и разбила его во встречном бою, а потом во взаимодействии с другими частями Сталинградского фронта отбросила аж за Котельниково и дальше. Не могу не заметить, что Манштейн, прорываясь к Паулюсу, шел на огромный риск. Не обладая абсолютным превосходством в силах, он делал ставку на достижение внезапности, массированное применение танков, артиллерии, авиации на очень узком участке фронта, Он шел ва-банк и проиграл, потому что на его пути встали несгибаемые русские солдаты. 16 декабря на участке 1378-го стрелкового полка полковника М.С. Диасамидзе немцы бросили в бой 90 танков, на следующий день 200 танков, но полк поддерживаемый противотанковой артиллерией, устоял и отразил 30 атак и уничтожил 20 танков. Сталин, узнав об этом, направил в полк телеграмму: «Горжусь Вашей упорной борьбой. Ни шагу назад! Отличившихся бойцов и командиров представить к правительственной награде. И. Сталин». Я привел эту телеграмму, потому что она является большой редкостью, едва ли не единственным документом такого плана. Отличились все. Командир стал Героем Советского Союза, а оставшиеся в живых все получили ордена. Проиграл Манштейн и потому, что русские военачальники разгадали его замысел, быстро сманеврировали и нанесли контрудар там и тогда, где и когда это следовало. Еще одно подтверждение тому, что многому научились солдаты и командиры Красной Армии.

И третий момент. Все чаще и чаще говорят о том, что окруженную группировку вообще не надо было до времени трогать. Немцы де сами бы замерзли, оголодали и сдались. А мы бы сохранили жизни нашим бойцам и офицерам. Ох уж эта лицемерная забота о жизни солдата, о малых потерях. Что там Сталинград? И Кенигсберг и Берлин не надо было штурмовать. Все рассосалось бы само собой. Ну в конце войны, когда агония и гибель фашистской Германии не вызывали ни у кого сомнения, еще можно было подумать об этом. Я оговариваюсь – подумать, ибо всерьез рассуждать на эту тему, не говоря уж о принятии решений, мог только ненормальный человек или враг. Но уж на Волге оставлять в кольце у себя в тылу сотни тысяч вражеских солдат было просто безумием. К счастью такие «оригинальные», заумные проекты возникают в головах нынешних исследователей. Бог им судья, но и мы не должны превращать обсуждение серьезнейших вопросов нашей истории в балаган.

Как бы то ни было, а 10 января началась операция «Кольцо». Ослабевший, оголодавший, обмороженный противник отчаянно сопротивлялся в течение почти месяца и те знаменитые кадры с огромными колоннами пленных, обмороженными вояками, появились уже после капитуляции. А до этого немцы сражались умело, стойко, проявляя не меньшие чудеса героизма, чем наши солдаты. Не будем забывать об этом никогда! 2 февраля 1943 года командующий войсками Донского фронта Рокоссовский доложил Сталину: «Выполняя Ваш приказ, войска Донского фронта в 16.00 2.2.43г., закончили разгром и уничтожение окруженной Сталинградской группировки противника». При этом в плен попало 113 тыс. солдат и офицеров, 22 генерала. Вообще в ходе контрнаступления Красной Армии под Сталинградом противник потерял свыше 800 тыс. человек, до 2000 танков, более 10000 орудий и минометов, около 3000 самолетов и 70000 автомашин. Наши потери насчитывают 485 тыс. солдат и офицеров, из них около 155 тыс. безвозвратных. Тоже немалая цена за победу. Склоним же головы в честь памяти павших солдат!

Меня нередко спрашивают, а не было ли чуда в том, что мы не только выстояли под Сталинградом, но и победили. Без сомнения было, как было это под Москвой, Ленинградом, как будет потом под Курском и Киевом, Варшавой и Кенигсбергом, Берлином и Порт-Артуром. Чудо это – Божия воля Господа нашего Иисуса Христа. Мне также часто возражают, что воевали солдаты, современная техника, оружие. Но кто, спрашивается, дал силу воли и сопротивляемости солдату, кто дал талант инженеру и чудовищную работоспособность рабочему, ковавшему оружие победы, кто дал талант полководцу, сумевшему наконец-то находить единственно правильные победные решения. С нами Бог! Вот и весь ответ.

Сейчас трудно найти зримые свидетельства торжества веры в ту войну, зримого и незримого присутствия церкви и молитвы в действующей армии. Время было такое. Но и сквозь шоры времени, сознательное умалчивание мы все же можем отметить некоторые факты. В самые напряженные сентябрьские дни обороны Сталинграда, когда враг прорвался к Волге, «бойцы одной из частей увидели в ночном небе знамение, указывающее на спасение города, армии и на скорую победу советских войск». Об этом сообщается в отчете уполномоченного Совета по делам Русской Православной Церкви по УССР Харченко тогдашнему председателю этого Совета Г.Г. Карпову. А как мы можем пройти мимо того факта, что Казанская икона Божией Матери всегда стояла на правом берегу Волги среди наших войск и перед ней служились молебны и панихиды. А то, что одним из немногих уцелевших в Сталинграде зданий была церковь в честь Казанской иконы Божией Матери с приделом преподобного Сергия Радонежского. Существуют несколько рассказов фронтовиков о том, что ее не раз во время боев посещал командующий 62-й армией В.И. Чуйков. Как можно забыть о том, что наступление под Сталинградом началось и закончилось с молебна пред этой иконой. Келейник Патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия (Старогородского) архимандрит Иоанн (Разумов) рассказывал: « В день Богоявления 19 января 1943 года митрополит Сергий возглавил крестный ход на Иордань. Это были дни решающих боев за Сталинград, и Владыка особенно горячо молился о победе русского воинства. Неожиданная болезнь заставила его слечь в постель. В ночь на 2-е февраля 1943 года Владыка, пересилив свой недуг, попросил келейника помочь ему подняться с постели. Встав, он с трудом положил три поклона, воссылая благодарение Богу. Когда келейник помогал ему снова лечь, митрополит Сергий сказал: «Господь воинств, сильный в брани, низложил восстающих против нас. Да благословит Господь людей своих миром! Может быть, это начало будет счастливым концом» Утром радио передало весть о разгроме немецких войск под Сталинградом»

Была еще одна область патриотического служения Родине, в которой священнослужители и верующие внесли в годы войны значительный вклад. Я имею ввиду сбор денежных средств, драгоценностей, имущества для нужд фронта. Именно в дни сталинградской битвы митрополит Сергий в декабре 1942 года обратился к верующим с призывом жертвовать на общецерковную танковую колонну имени Дмитрия Донского:

«К архипастырям, пастырям и приходским общинам нашей Православной Русской церкви Божиею милостью, патриарший местоблюститель смиренный Сергий, митрополит Московский и Коломенский:

Благословив Дмитрия Донского на Куликовскую битву с мамаевыми полчищами, преподобный Сергий Радонежский послал в ряды русских войск сподвижников из числа братьев Троицкой лавры.

Видя их в своей среде, русское воинство воочию убеждалось, что за святое дело спасения родины оно благословляется Православной Церковью, что молитвы Сергия сопровождают на поле битвы. Это было утешением и ободрением верующему воинству на предстоящий ему великий подвиг. В настоящее время много говорят о предстоящей решающей битве с немецкими захватчиками, которая сметет фашистские полчища с лица нашей земли и откроет путь к свободе всех теперь порабощенных народов Европы и к прекрасному для них будущему.

Вероятно, и в этой предстоящей битве решающее значение, как и до сих пор, будет принадлежать нашей доблестной Красной Армии.

Сознавая это, наш народ открыл соревнование в пожертвованиях на оружие идущему в бой своему воинству. Колхозы и частные лица посылают свои сбережения на постройку танков и самолетов.

Есть среди жертвующих имена и православных священников. Например, священник Шубинского прихода Кунгурского района Александр Троицкий внес 100 тысяч рублей.

Повторим же от лица всей нашей Православной Церкви пример преподобного Сергия Радонежского и пошлем нашей армии на предстоящий решающий, вместе с нашими молитвами и благословением, вещественное показание нашего участия в общем подвиге: соорудим на наши церковные пожертвования колонну танков имени Дмитрия Донского.

Свои пожертвования на указанный предмет преосвященные архипастыри, церковные причты и общины, а равно и частные лица из состава причтов и приходов вносят в местное отделение Госбанка для перевода в Москву, в фонд на сооружение колонны имени Дмитрия Донского, главной конторе Госбанка, одновременно извещая меня в Московскую Патриархию о вносимых пожертвованиях. Об учреждении означенного фонда Патриархия возбуждает ходатайство перед надлежащими властями.

В свое время накопившиеся в фонде пожертвования будут мною от лица Православной Русской Церкви переданы в распоряжение Председателя Совета Обороны Иосифа Виссарионовича Сталина вместе с отчетом о пожертвователях и об их пожертвованиях.

Итак, да благословит Господь наше начинание во славу Его святого имени и на пользу нашей великой родине

Патриарший местоблюститель Сергий,

Митрополит Московский и Коломенский

30 декабря 1942 года»

И эта колонна была построена, передана армии и сражалась на фронтах Великой Отечественной. Это ли не великий подвиг! Так что выражение «С нами Бог!» несет отнюдь не риторический смысл, конечно Божия Воля дала нам силы одолеть врага на берегу Волги.

Слово Сталинград 60 лет назад стало символом не только нашей победы, но всей победы над фашизмом. Не случайно именно этот город был награжден мечом от короля Георга Шестого и грамотой от имени народов США. Не случайно его именем названы улицы и площади по всему миру. Мы же почему-то стесняемся этого слова, и город до сих пор носит безликое название Волгоград. А ведь Волгоград, если подходить строго, любой город на Волге. Удивительно, горько и стыдно. Ладно, хоть раз в год вспоминаем великую битву и слово Сталинград, но все глуше и глуше, все тише и тише эти воспоминания. Конечно время беспощадно, и наши дети, внуки относятся к той войне, как к чему-то далекому, потустороннему, но не щадит время прежде всего тех, у кого короткая память, и мы не вправе молчать, мы обязаны постоянно напоминать, рассказывать о славных страницах нашей истории. С нами Бог!

Полковник Сергей Куличкин

 
Ссылки по теме:
 

Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: "Русская беседа"