Распределение – это то, что определяет начало врачебной деятельности и во многом влияет на весь дальнейший жизненный путь. Вначале подумалось, что профессиональной деятельности, но это не совсем верно. Зрячий выбор, безусловно, должен делаться намного раньше. И речь не только об участии в научных кружках, работе в больницах в качестве санитаров, среднего медперсонала. Глядя на сокурсников, порой думалось, что путь расписан задолго, еще с первого курса. Но это немного другая история. В своем выборе врач, безусловно, не должен быть одинок. Выбор специалиста – ответ на запрос общества. Это возможность оправдать доверие, проявить свои лучшие качества и быть вознагражденным за свой труд.
По большому счету, проблемность распределения как явления – нечто совершенно удивительное и неправильное. Сама возможность работать врачом, на любом участке, в широком смысле, должна быть наградой,
доступной не для всех. Попробую объясниться. Мне довелось оказаться в разных ипостасях на медицинском поприще. Посчастливилось оказаться на занятиях в реанимационном отделении еще в тринадцатилетнем возрасте. Несмотря на сестринский опыт в начале, получил возможность постоянной работы в больнице только в качестве санитара, не раз и не два обеспечивая чистоту в отделенческом туалете, спустя время, продолжил трудиться уже в должности медбрата. Хотя официально, конечно, в должности медсестры.
И потом пришло то самое, распределение с трудоустройством вдали от родного города, в терапевтическом отделении больницы райцентра, а затем и работой в отдаленном селе, уже в качестве главного врача. Предположу, что одного из самых молодых в истории бывшего Союза, в 22 года.
По иронии судьбы через дорогу от амбулатории, в школе, директору тоже было 22. Закон парных случаев, часто обращаю на него внимание. Забегая вперед, отмечу, что сама жизнь распорядилась так, что мне пришлось вернуться в родной город, как оказалось, не просто так. Уже ждали люди, которые нуждались в помощи, причем именно моей.
Вопреки принципам, которые реализуются в мегаполисе, когда ты один из многих, способных оказать помощь больным людям, тогда сработал именно земский вариант, когда ты уникально незаменим, хотя бы потому, что кроме тебя эту работу выполнить некому.
В числе моих новых пациентов оказался человек, которому буквально, по медицинским показаниям, отводилось две недели жизни, но путем кропотливой работы удалось стабилизировать состояние. Дальнейшее участие коллег и практически ежедневное присутствие в судьбе этого человека продлили его жизнь еще на четырнадцать лет. Период, когда выполнение долга превращается в нечто большее и общение носит практически родственный характер, неизбежно меняется твое мировоззрение.
Медик в сельской местности – человек особенный. И жители в целом особенные. Они настороженно относятся к пришлым, долго присматриваются, и не так-то просто заслужить их доверие. Совершенно неверно «загонять» врача в село. Это заведомо бесконечное противостояние с низким коэффициентом полезного действия. Вспоминается притча о том, как шаман был приглашен жителями засушливой местности, чтобы вызвать дождь. Он уединился на некоторое время, выполнил желаемое и, затребовав немалый гонорар, удалился.
На удивленный вопрос, как удалось достичь результата, и почему так велика сумма вознаграждения, он ответил, что все было непросто. Ему понадобилось время, чтобы почувствовать окружающий мир, слиться с ним, стать его частью и только после этого, меняя себя, мучительным образом, и заодно меняя к лучшему пространство вокруг, он смог получить то, что было необходимо.
В этой аналогии важно единение. Должен быть выходец из среды, «плоть от плоти, кровь от крови».
И должна быть сильная власть на местах, чтобы суметь организовать процесс. Не приоритет центральной власти, когда многие вопросы решаются силой, не чувствуя местной специфики, а именно той, которая непосредственно воплощает решения в жизнь.
В обществе есть потребность видеть врача наделенным многими хорошими качествами, и мы сетуем, когда будущие медики не соответствуют идеальному образу. Но они сами по себе всего лишь часть общества.
Так, говоря о врачебной тайне, о святости ее соблюдения, мы должны понимать, что это лишь частное проявление общей человеческой культуры. Сосед по палате, невольно ставший носителем специфической информации, не должен разносить ее по миру. И студент, начавший обучение, это уже взрослый человек, и он уже должен быть воспитан здоровым обществом, соответствующим образом. И этот микросоциум, к которому принадлежит студент, должен делегировать его на выполнение особой миссии. Не просто стать профессионалом, а быть уважаемым человеком. Отбор на соответствующую вакансию должен вестись заранее, на конкурсной основе, а вернуться в родной город в новом качестве должно быть честью, при этом у местной власти должна быть возможность обеспечить этот процесс.
Каждый год качественной работы позволяет глубоко изучить проблемы жителей и всесторонне спланировать оказание медицинской помощи. Конечно, такой труд должен достойно вознаграждаться, по нарастающему принципу с течением времени, чтобы не было соблазна все резко изменить и начать с чистого листа на новом месте. Простые решения – лишь иллюзия. Любой значимый результат – итог системной работы, а попытки решить проблемы в ручном режиме, в результате сверхусилий, обречены на провал.
На примере изменения демографической ситуации становится очевидным, что создание самых лучших условий здесь и сейчас реально изменит положение дел только через два поколения.
И здесь нужно иметь большое терпение в достижении результата. Не могу не вспомнить слова одного из моих руководителей: «хорошо работать пильщиком дров, быстро видишь итог своего труда».
Безусловно, то виденье ситуации, которое есть сейчас, возникло не сразу. С момента окончания интернатуры прошло восемнадцать лет. Уже пройден путь молодого специалиста и было время на осмысление.
Не могу сказать, что стремился работать в районе. Говоря о своей специализации, констатировал эволюцию предпочтений от кардиохирурга на момент поступления в университет до анестезиолога-реаниматолога, оканчивая шестой курс.
Символично, что спустя годы самоотчет на высшую категорию готовил в качестве врача блока интенсивной терапии кардиологического отделения. На момент распределения рейтинг позволял рассчитывать на благосклонность судьбы.
В итоге – гарантийное письмо не пригодилось, и вердикт звучал следующим образом: «Константиновка, терапевт».
Могло быть и хуже. Кого-то определили в рентгенологи, на уточняющий вопрос, куда, следовала подсказка от доброжелателей: «В Чернобыль». Но это из серии: «смех сквозь слезы». Сам в порыве нахлынувших чувств, можно сказать, в состоянии аффекта, пришел домой и сделал уборку с пристрастием, чем сам себя же и удивил. В дальнейшем была попытка изменить расклад сил. У главврача одной из донецких больниц вместе с Горздравом была готовность принять меня в качестве терапевта, но дальнейшее решение вопроса упиралось в нарушение определенных принципов, и я оставил все как есть.
Забегая вперед, могу однозначно сказать, что опыт работы вне «домашних стен» был полезен, хотя бы потому, что позволил прочувствовать, что в других городах тоже живут люди, как ни странно, и у них это хорошо получается. Хотя первый разведочный визит оставил ощущение, что побывал на другой планете, особенно когда проехал в трамвае совсем устаревшей модели и лицезрел жителей, совершенно не догадывавшихся о моем удивлении.
31 июля, в день приезда к месту работы, стали проявляться «звоночки». Наблюдая со стороны, как представляют новых врачей в кардиологии, где трудился медбратом, был озадачен тем, что на новом месте я в принципе никому не интересен, хотя, казалось бы, тоже в кардиологическом отделении пред-
полагалось прилагать свои силы и знания. На следующий день не получил положенной нагрузки, зато не раз услышал «ты» и профессионально сомнительные комментарии в разговоре с пациентами.
Первоначальное предположение, что на улице жарко, и коллеги «перегрелись», не подтвердилось, в результате чего, после перерыва, попросился у руководства на участок. Просьбу не удовлетворили, перевели из кардиологии в терапию. Возникшая ситуация изначально воспринималась сотрудниками настороженно, не иначе как «конфликтный товарищ». Но последующие события подтвердили, что это был единственно правильный выбор. «Ты» не повторялось, практики было более чем достаточно.
Повезло в том, что в тот момент мое ЛПУ проходило процесс аккредитации и «большие дяди и тети» занимались оформлением документации, поэтому у меня было широкое поле для деятельности. Именно тогда же был отработан навык торако– и лапароцентеза. Отправляясь на интернатуру, не стоит думать, что без вашего участия мир перевернется. Определенные механизмы давно отработаны. Но если будет возможность проявить свои лучшие качества, скорее всего, никто возражать не станет. Хотя возможны варианты.
Яркое впечатление, конечно же, это первые пациенты: палата рабочих полуподпольного цеха, которые в результате разбора аккумуляторов отравились парами свинца. Все запасы тетацина кальция в городе были быстро выбраны. Трудно согласиться с тем, что руководство вышестоящего учреждения настаивало на версии «нитратных помидоров» и ты единственный, кто активно противостоял данной версии. Однако пришлось учесть пожелание больных, к которым был найден нестандартный подход.
Бытовые аспекты были, скорее всего, традиционными. Сначала был непродолжительный съем комнаты у пенсионерки по соседству, а следующим шагом уже стало отдельное проживание. Особая история – возникшие материальные затруднения и минус семь килограмм за месяц. Именно тогда приобретаешь неповторимое состояние души, когда проходя мимо магазинных витрин с объективно привлекательным содержимым, ты искренне можешь эти яства не желать. Возвращение в Донецк, конечно же, лишило этого возвышенного ощущения. Далее шли месяцы занятий на очном этапе, когда все новые знания уже преломлялись через призму того, с чем реально пришлось столкнуться на практике с раннего утра до позднего вечера.
На новом месте, безусловно, незаменимо общение. В небольших городах есть своя специфика. Особая клановость, которая, так или иначе, присутствует везде, там ощущается особенно остро, и нужно уметь найти общий язык не только с коллегами, но и с местным населением. Не такое, как в большом городе происходит и взаимодействие с бригадами скорой помощи. С ними не нужно ругаться. В мегаполисе повторно бригаду на дежурстве можно и не встретить, а здесь же это происходит не раз за смену.
Не обходилось без внештатных ситуаций. Например, этически некорректный выпад здоровяка из люксовой палаты в адрес постовой медсестры, когда я не смог оставить данное поведение без замечания. В итоге, получил хамский выпад в ответ, и абсолютное попустительство со стороны непосредственного руководства. Прогулка на свежем воздухе упорядочила мысли, и я решил развернуться напоследок, вступив, как оказалось, с бывшим боксером тяжелого веса, в физическое противостояние. Обошлось. Решимость сыграла свое дело, состоялась беседа, и нужные слова были произнесены. Как ни странно, оппонент в последующем даже баллотировался в мэры города.
Все рано или поздно, заканчивается. И завершилась интернатура, был выбор остаться в городе на участке или уехать в село главным врачом. Очевидно, что решил поруководить.
Незабываемое время самостоятельной работы. 30 километров от райцентра и море новых впечатлений. В итоге пришлось уехать, т.к. положенное жилье предоставлено не было. В Донецк не спешил, хотя возможность трудоустроиться была.
Пусть не прозвучит пафосно, но была потребность исполнить долг перед Родиной.
Особняком до сих пор остается первый рабочий день, 1 августа 2002 г. Так сложилось, что служебные авто были, со слов руководства, в МРЭО. Вариант не попасть на рабочее место даже не рассматривал. Пришлось освоить маршрут. Начало пути – известная Константиновская трасса, участок поста ГАИ, когда за спиной остается заповедник Клебан-Бык, и далее направо, к городу. Только в обратном направлении на рейсовом автобусе. Далее, от развилки, уже Красноармейская трасса, по которой предстояло пройти 10 километров и далее 7 км по полям. Навык пользоваться автостопом придет позже. Пока своим ходом понадобилось около 3 часов. Летний зной – мелочи.
Должен заметить, что сотрудников удалось удивить. Из ниоткуда появляется новый начальник, оценивает обстановку, принимает первые организационные решения. Возвращался на попутке. Когда ненадолго получил служебный транспорт, первым делом воспользовался помощью водителя и произвел перестановку в кабинете. Убрал табличку «фельдшер», удалил лишний стол, занес кушетку, расставил всю мебель согласно гигиеническим нормативам. Для заслуженного фельдшера, сменившего за четверть века работы с дюжину «главных», это, конечно, было стрессом. Глаза на мокром месте, гипертонический криз, все это потребовало дополнительного вмешательства. Но время все расставило по своим местам. И кабинет оказался незаменимым, когда пришлось два месяца в нем жить, и с заслуженным помощником в свое время расстались очень тепло. Было понимание того, что отсутствовало в моих шагах самодурство, все было правильно.
Другие действия также были направлены на повышение дееспособности нашего структурного подразделения. Пока был мобилен, решил вопрос с осмотром всех детей до трех лет городским педиатром, отремонтировал холодильник, без которого сложно представить нормальную работу. Активно задействовал кардиограф, который до этого был частью интерьера. Все подробности уже и не вспомнить. Сельские жители удивляли своим трудолюбием. Как-то придя на вызов, не застал пациентку дома. Имея целый букет хронических заболеваний, она использовала мимолетное улучшение состояния для прополки, упершись животом в костыль, так как другой возможности удержаться не было. Не могло не вызвать улыбку то, что даже в равной удаленности от райцентра отмечались признаки «столичности». Поселение было разделено на три обособленных участка, и те жители, которые были вблизи сельсовета, определенно чувствовали свое превосходство.
Но главное то, что очень многие нуждались в помощи, а получить ее было весьма непросто. Рейсовое сообщение было только на выходных, в утренние часы. С аптекой жители очень недальновидно расстались, превратив помещение в увеселительное заведение. Вначале, может быть, и было весело, но потом не очень. С того периода, когда всеми правдами и неправдами, с попутным транспортом, удавалось заказать медикаменты в городе, очень настороженно отношусь к заявлениям в мегаполисе про то, что не удалось купить лекарство. Во многих случаях это означает, что не сложилось проехать лишние две остановки. Философское отношение к перемещениям – отдельная тема. Много пришлось пройти пешком, между селами на вызовах, по полям, когда на выходных возвращался от родителей. Варианты с посещениями адресов были самыми разными. Мотоциклы, грузовики, подводы. Обычная машина, но в экстремальных условиях, тоже запоминается. В период кабинетной жизни был разбужен глубокой ночью, автомобиль «Волга» осветил потолок помещения. Причина вызова – острая дыхательная недостаточность у отца водителя.
Как назло, в манипуляционном кабинете перегорает лампочка, и в слепую собираешь в пакет медикаменты из шкафа и едешь в неизвестность. Хорошо работать, когда рядом есть Марьванна, которой можно авторитетно распорядиться выполнить внутривенные назначения. Или даже когда ты просто медбрат, но в стационаре, и ты не один. А тут «сам на сам» и перед тобой пожилой человек с затянувшимся бронхоспазмом, высокими цифрами артериального давления, землистым цветом лица, струящимся потом, и родственники с напряженными лицами за спиной. Непросто было собраться, унять дрожь в руках, и сделать то, что положено. А другого варианта и не было. Бригада СМП – совсем на скорая, 30 км все-таки. И в любом случае, десять раз подумаешь, прежде чем озадачивать коллег. Зато какое приходит удовлетворение, когда пациенту становится легче! Оставляешь запись в амбулаторной карте, а оживший дедушка подходит и спрашивает:
– Ну, я пошел?
– Куда?! Как куда?
– Спать.
Вот момент истины и свежий творог, сметана и домашние яйца в придачу.
Жители могли быть благодарными. Когда зимними, весенними ночами в амбулатории было тепло, не сразу узнал, что это не просто так. В смежном доме не кто-нибудь, а председатель бывшего колхоза с вечера и очень рано утром поднимался и топил углем печь. Как-то возникла необходимость остаться на выходных, для стабилизации состояния пациентки, которую в последующем удалось транспортировать в неврологическое отделение. Средствами про запас не располагал, и вечером вышел прогуляться, чтобы заглушить голод. Каково же было удивление, когда вернувшись, увидел по-иному закрытый замок в амбулатории, а в осторожно открытом кабинете, прямо посреди стола стояла литровая банка деревенской тушенки. Спасение просто. Нестандартных ситуаций было много. И навык в выполнении пункций пригодился. Молодость притупляла страх. Интуитивно, без рентгена, осложнений не было. Из не очень приятного – выяснение отношений с начальством.
Как-то жительницу села, пациентку с резистентной артериальной гипертензией, отправил в город, рассчитывая на госпитализацию в стационар. Ее, с высокими цифрами давления, стали буквально гонять по этажам, исполняя
бюрократические процедуры. Узнав, поехал ругаться. Громко сказано. Пошел. Подвезли уже на Красноармейском шоссе. Правды, к сожалению, не добился. Возвращался отработанным маршрутом. На попутном грузовике до поста ГАИ, оттуда пешком, к одиннадцати ночи вернулся. Можно только догадываться, о чем думали одинокие сельчане, когда ранней весной, на фоне полной луны, из темноты, мимо кладбища, спускаясь к местному пруду, шел доктор. Но это было не так экстремально, как допустим, зимой по заснеженному полю при минус 20. Работу чередовал с курсами по семейной медицине, по два месяца. До того, как осесть в селе, ездил из райцентра. Не всегда были попутные машины. Село находится как раз между трассой на Красноармейск и Доброполье, свежего воздуха испил вдоволь. Единение с природой, особенно проживая в селе, тоже прочувствовал. Именно в то время появились строки, когда выйдя ночью на крыльцо, буквально утонул в звездном небе.
Смешна сплошная суета:
Один бежит туда, другой сюда,
Проблемы, хлопоты, заботы,
Кто только на..., а кто – с работы.
Спешим, торопимся, летим,
Объять Вселенную хотим.
А ты подумай, вон Она,
Со всеми нами, ти-ши-на.
Попробуй же ее услышать,
Проникнись вечной глубиной, .
Глазам откроется увидеть,
Душе всегда быть молодой.
Не решив вопрос с жильем, был вынужден уехать. Новый знакомый, одногруппник по курсам повышения квалификации, предложил поработать в Дзержинске, по соседству. Местный врач утвердил, и началась последняя глава эпопеи, перед отъездом в родные пенаты.
Начинал с терапевтического стационара, днем перемещался в поселок Щербиновский, в качестве врача общей практики. Ночью пребывал в Доме рабочей молодежи, то есть – общежитии для шахтеров.
Так прошел год. Тоже удивительный и насыщенный, с множеством встреч и памятных знакомств. Наследие советского периода таково, что у каждого здания в центральной, Ленинской больнице, был свой близнец в Донецке. Складывалось ощущение, что никуда и не уезжал. Дежурства были насыщенными. Терапевт курирует не только свои профильные отделения, но и вызывается в хирургию, травматологию, гинекологию, роддом. Пациентов с инфекционной патологией также привозят. После первичного осмотра больной отправляется в инфекционное отделение и связь с персоналом поддерживается по телефону. Отличная школа жизни, никого не отправишь, все твои.
Помнится как-то, довелось поучаствовать в установлении диагноза «малярия», впервые за 15 лет. Вызванный городской специалист вначале недоумевал, зачем его пригласили, затем разобрались. На участке произошел яркий пример с годовалым ребенком, которого бабушка привела с клиникой ОРВИ, «полечить сопельки». Первое, что оценил – частоту сердечных сокращений и дыхательных движений, соотношение получилось 2.5, и, несмотря на решительные протесты родственницы, отправил в город, оттуда коллеги оперативно транспортировали его в область, в итоге ребенок оказался в реанимации. Еще немного, и было бы поздно.
На новом месте мог бы работать и дольше. Но вновь все испортил «квартирный вопрос». Почему-то именно на мне общежитию нужно было закрыться. И оказалось, что власти с выделением обещанной площади не спешат, предлагая совершенно немыслимые варианты. Как мог, тянул время. Ездил на работу электричкой, когда железнодорожное полотно закрыли на ремонт, добирался автобусом. Чередовал работу с законными отпусками. Когда вопрос не решился, попрощался, чтобы еще ненадолго вернуться. Уже устроившись на работу в Донецке, получил предложение о встрече, из приемной мэра, в связи с обращением местных жителей.
Душевно побеседовал, но менять решение не стал.
Зато совершенно точно знаю, что с тех пор, молодым специалистам стали без промедления предоставлять служебное жилье.
Период жизни в глубинке получился особый. Не могу сказать, что такой путь подходит всем. Есть такие выпускники, которым нельзя ехать в район. У них четко сформировано представление о призвании, очень многое сделано в плане «произвольной программы», есть прекрасная база знаний и набран темп, который очень важно поддержать и направить в нужное русло, закрепив за центральными лечебными учреждениями. Но таких людей объективно немного и нужно серьезно аргументировать свою принадлежность.
Для кого-то, несмотря на наличие базы, опыт в районе может оказаться душевной потребностью и, что немаловажно, возможностью встретить единомышленников и высококлассных специалистов.
В любом случае, пока не отработана новая нормативная база, когда на каждом участке будет свой взращенный, мотивированный доктор, есть уникальная возможность получить бесценный опыт и ощутить себя абсолютно востребованным.
Виталий Фролков, ассистент кафедры онкологии и радиологии имени академика Г. В. Бондаря
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
