В сентябре, по приглашению арабских писателей и лично Генерального секретаря Всеобщего союза арабских писателей и литераторов Али Окля Арсана, большого нашего друга, почётного гостя недавно прошедшего в Орле XII съезда Союза писателей России, делегация СП России в составе его Председателя Валерия Ганичева и руководителя иностранной комиссии СП России Олега Бавыкина приняла участие в Юбилейном съезде ВСАПЛ в Дамаске.
С приветственным словом к Съезду от имени всех писателей России обратился Председатель СП России Валерий Ганичев.
Сегодня мы предлагаем нашим читателям путевой очерк В. Ганичева «Сирийский взгляд», наполненный впечатлениями от встреч с арабскими друзьями.
Наверное, это было самое мощное и впечатляющее событие не только в мире арабской литературы, но и всего арабского общества. Ибо сюда, в Дамаск, съехались наиболее известные, наиболее значимые, наиболее страстные и преданные духу и традициям великой арабской культуры писатели всего Арабского Востока. Повод был достойный. Пятьдесят лет назад, в курортном местечке Блюдан, на границе с Ливаном собрались наиболее авторитетные представители писательского мира из Египта, Сирии, Ливана, Туниса, Алжира, Ирака, Иордании, Палестины, Ливии, Марокко и создали Всеарабский Союз писателей – Союз национального освобождения и справедливости, социального равенства и служения народу. Все были в радостном, приподнятом настроении. Колониализм рушился, отступал, и тогда в центре был, конечно, палестинский вопрос, вопрос пристанища палестинского народа. Как написал крупнейший представитель британской историософии Арнольд Тойнби : "Палестинская трагедия — это не локальная драма, это трагедия всего мира, так как она порождена несправедливостью и представляет угрозу современному миру". Наверное, при доброй воле можно пытаться решить проблему, но вот доброй-то воли нет уже более 55 лет. Гибнут люди, взрываются дома, ненависть сгущается, иногда рассеивается, а затем опять мрак. Становится ясно, что одним оружием проблему не разрешить. Надо думать, привлекать к ее решению наиболее честные, ответственные и авторитетные в мире силы, выводить проблему из под сионистско-масонского влияния. А главное, не дать арабскому миру – простым людям и интеллектуалам, правителям и ученым – оцепенеть, замолчать, впасть в безнадежное уныние. Мусульманская Вера в сложнейшие исторические периоды являлась скрепой и духовной основой всего арабского материка. Сердцем же, откликающимся на все боли и страдания народа, призывающим к борьбе и любви, была именно арабская литература.
И вот сегодня, в Дамаске, собрались Мудрецы и Художники, Мастера Слова и Мысли. Большой зал библиотеки имени президента Асада был переполнен, на первых рядах сидели убеленные сединами старейшины арабского писательского мира, послы всех арабских стран и России. Тут же сидели и мы. Затем среднее поколение писателей Сирии и других арабских стран. В конце зала, в проходах, на лестницах стояли и самым восторженным образом внимали поэзии и обращённому к ним слову молодые люди – парни и девушки (почти все девушки в одежде европейского типа, без платков). Мулла исполнил молитву. Прозвучали приветствия президентов Сирии и Ливана. И поэзия. Долгими аплодисментами, добрыми выкриками встретили сирийского поэтического аксакала Сулеймана Ису. Он мне напомнил Виктора Бокова и Расула Гамзатова одновременно – со славянской грустью и мудрой хитринкой. Конечно, он поэтизировал, воспевал древнюю столицу арабского мира Дамаск, его сады, горы, мечеть Омейядов, "Как трудно быть поэтом. – признавался он. – И как прекрасно… Я тоже поэт, но я ребенок, которому 85 лет. И я не буду взрослым". Вот такая наивная открытость и была сутью этого поэта. Через три дня мы провели с ним вечер в городе Тартус. Там, за столом, он тоже читал стихи, рассказывал, как после Первой мировой войны Англия и Франция разделили арабов на Ливан, Палестину, Сирию, а их край в Искандероне стал принадлежать Турции. И турки начали насильственно записывать арабов в свою национальность. "Я бежал в Алению, учился там, стал поэтом, ездил по многим странам, боролся за независимость, ведь арабы опять изгнаны из Палестины и Голан…", – рассказывал он. Сулейман Ису сидел без тени уныния, радовался жизни. И я спросил его: "Как ты сохранил в себе такое жизнелюбие, открытость, оптимизм? Ведь в твоей жизни было столько мучений, препятствий, трудностей…". Иса пожал плечами: "Я живу мгновениями, а среди них немало хороших и радостных. Поэтому я оптимизма не теряю"…
Выступление палестинца Мутаваккиля Таха было жестким, даже грозным. Он читал свои стихи резким, отнюдь не мужским голосом, сёк воздух рукой и бросал в зал: "Жертвы! Жертвы! Режут тело! Раны кричат!" Ну, о чём может говорить в своих стихах палестинец? Конечно, о ранах, о боли. В конце выступления, он с благодарностью протянул ладони в зал, затем приложил к сердцу: "Я бросаю свою голову на твою грудь, Дамаск! Я благодарю тебя за то, что ты слышишь боль".
За ним выступали представители тихого туристического Туниса. И стиль другой, и жесты мягкие, не резкие. "Стихи – почти романс", – шепчет мне Джамаль из Русского культурного центра. Но всё о том же: скорбь, плач о мире, о мире в Багдаде. "Дайте мир Ефрату, древней Ниневии, воротам Вавилона. А тебе, цветущий Дамаск, наш салам!"
Джозеф Харб из Ливана, поэт почти космического масштаба, читал с паузами, выделяя смысл и звук каждого слова, в котором его стих нёсся над пустыней к Китайской стене, к Зимнему дворцу царей, к темницам …, к светлой мусульманской Мекке. Он воспел подвиг Федаина, совершившего рейд в тыл врага. И опять благодарность Дамаску: "О, Сирия, ты госпожа Востока! От тебя веют ветры в Марокко и Египет, Судан и Сахару".
Египтянин Фарук Шуша неожиданно для представителя уравновешенной страны, выступил страстно и, обращаясь к Западу, изрёк: "Я посылаю тебе приветствие, властелин сегодняшнего мира, господин Буш! Ты сегодня опустил над Ираком мрак, сделал ночь". "Лейла! Лейла" – Ночь! Ночь! Ночь над Багдадом".
Новая рана, новая смерть.
Новый страх. Но еще есть свет!
Зал долго аплодировал его балладе о герое сопротивления. Мерван Баргути – личность легендарная. Погибая, он поднял руку вверх с условным символом победы.
Голос тысяч жертв
Подымает руку
Над миром
К победе!
И ты подними руку
От сердца
Этой смерти.
Я думал: можно бомбить, убивать, пытаться закабалить страны и народы, захватить их богатство и удивляться: чего они, эти бедняги, слабаки, сопротивляются, ведь мы самые сильные. Но пока поэты будут читать стихи, призывающие к борьбе, сплочению, к любви, эти народы непобедимы.
Душой, мозгом и организатором этой встречи явился Генеральный секретарь Всеобщего союза арабских писателей и литераторов Али Окля Арсан (Сирия), уже десять лет возглавляющий организацию. Арсан – поэт, прозаик, драматург, наш старый испытанный друг, десятки раз бывавший в Советском Союзе и России. Вот и на последнем XII съезде Союза писателей России в Орле он возглавлял одну из трех иностранных делегаций (две других – от КНР и Югославии). Выступил он основательно, аргументировано объяснил позицию Сирии, писателей арабского мира, поблагодарил русских писателей за постоянное чувство солидарности и братства, за поддержку палестинцев и наши протесты против агрессии США в Ираке. Его авторитет в арабском мире высок. В прошлом году он выступил с инициативой перевести и издать в России библиотеку арабского романа, найти деньги и оплатить труд переводчиков. Это было бы очень хорошо.
Книжная выставка, которую организовал Всеобщий союза арабских писателей и литераторов, продумана, имеет смысл, отвечает интересам литературным — собрания сочинений и тома классики. Тут и египтяне: Нагиб Махфуз Гамаль аль-Гитани, и палестинцы: Гассан Канафани, Махмуд Дервиш, Муин Бсису, Самих аль-Касем, Эмиль Хабиби., сирийцы: Ханна Мина, Саид Хаурания, Ильфат Эдельби, Али Окля Арсан, ливиец Ибрагим аль-Куни, тунисец Мухаммед аль-Матви, Омар Бен Салем, алжирец Тахир Ваттар и другие. Тут же замечательные тома арабской поэзии. Арабы — прирожденные поэты. Олег Бавыкин говорит, что классики почти все у нас переведены. Это поразительно! За годы советской власти у нас было переведено и издано (до 1987 г.) 40 миллионов экземпляров книг арабских писателей. Книг писателей Египта было издано 3 миллиона 942 тысячи экземпляров, Сирии — 1 миллион 492 тысячи экземпляров. Ныне только слезы капают. Усилиями энтузиастов и духовно ориентированных людей книги всё же продолжают изредка издавать.
Наши рыночники готовы отменить образование, тем более просвещение, ибо оно не кладет уже сегодня им в карман прибыли. А уж книгоиздательское дело приобрело столь яростно торгашеский характер, что пробиться к читателю современному русскому писателю – заказано. В сочетании с телевизионным господством тех, кому абсолютно безразличны высокие образцы отечественной культуры, кто готов талдычить с утра до ночи о непреходящей ценности расхристанной попсы и тщедушной модернятины, они образовали непроходимый барьер для отечественных писателей. А потом закатывают глазки: как нехорошо поступают террористы! Но ведь именно ваши адепты – бабицкие, масюки, ковалевы … романтизировали бандитов, истинных террористов, всякого рода Басаевых. И представляли дело так, что казалось, именно они, а не бойцы 9-ой роты, собровцы и омоновцы из замечательной книги Виталия Носкова "Любите нас пока мы живы", спасали чеченский народ от измельчения в прах в мясорубке войны, проявляли дух благородства и бесстрашия. Нашим издателям и их Комитету по печати не дано понять героизм бойцов и высоту писательского слова. Они будут воспевать падших, плакать над жертвами мафиозных разборок, стращая, при этом, читателя отсутствующим русским шовинизмом или великодержавным национализмом. Давно уже нет великой державы, а призрак ее все вызывают и вызывают, уже не столько пугая обывателя, давно лишенного национального самосознания, а скорее, предупреждая политиков, общественных деятелей, литераторов: говорите, пишите, пойте о чём угодно – об общечеловеческих ценностях, свободе слова, средневековой японской поэзии, о тоталитаризме Сталина, Кастро и Хусейна, о Нострадамусе и Кабалле. Но, ради Бога, не приближайтесь к полю русской истории, литературы, современности, не говорите о нуждах русской нации – это некорректно, не толерантно по отношению к ста другим народностям (о них вы тоже можете написать, кое-кто и изберется от нацменьшинств, приобретет статус защитника малых народов, правда, заняв в Думе почему-то место председателя комиссии по русской культуре). В общем, поле России для Вас, дорогие радетели Отечества, заминировано – не суйтесь!
В Сирии поле арабского мира засеяно плодоносными семенами: книга за книгой – об истории арабской нации, ее духовных лидерах, о религии арабов, конечно, в первую очередь, мусульманстве, но и о христианстве православном и католическом, о других верованиях. Толстые словари и справочники по этой тематике стояли на выставочных стендах. Много о палестинском сопротивлении и его героях, о женщинах-борцах, особенно поражают научные исследования различных центров. Наука на службе нации!
А вот и наши веяния, отечественные. Книга о влиянии творчества Достоевского и Толстого на арабскую литературу. Перевод книг Ю. Бондарева и В. Распутина. А вот и исследование о роли Сталина в мировой истории, тут о политике США, здесь о коммунизме, где флаг США и СССР покрывался единой шестиконечной звездой. И европейская классика от Шекспира до Сент-Экзюпери, от современных французов до средневековых итальянцев. Вот книги поэтов ренессанса, женщины в мировой поэзии, нобелевские лауреаты, европейские легенды о Востоке и др.
Араб должен знать классическую литературу Запада. Вот вам и темнота и невежество! Порнография и видимая безнравственность запрещены (у наших же либералов книги этого направления проходят по разряду – защита свободы). Да, есть что-то в этом книжном представительстве от нашего советского метода формирования книжного поля, но проглядывают и советские преимущества: более дешевые издания, демократические народные авторы и отсутствие открытой, вызывающей безнравственности, кошмаров насилия и распада. Знания же, просвещение – враг любого тоталитаризма. Каким бы лицом он не прикрывался – классического диктатора или демократической деспотии.
На одном из обедов сидим рядом с пожилым спокойным человеком, который как-то странно смотрит в сторону, еду в тарелку ему накладывает сидящая рядом женщина. Когда он взял вилку, увидели, что на его руке нет нескольких пальцев. Разговорились. Личность это легендарная — бывший директор Центра палестинских исследований. Центр, который находится в Ливане, несколько раз подвергался атакам. Его пытались взорвать.
Казалось бы, какое этому человеку дело до книжной выставки, до Всеарабской писательской встречи. Но он здесь, где собрались лучшие писатели арабского мира, прекрасно понимая, что – именно писатель, патриот своей Родины, носитель великой арабской культуры, глубоких народных традиций, является истинным борцом за свободу, за справедливость. И творчество только таких писателей – как высшее проявление духа нации – делают народ непобедимым.
Валерий Ганичев
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
В сентябре, по приглашению арабских писателей и лично Генерального секретаря Всеобщего союза арабских писателей и литераторов Али Окля Арсана, большого нашего друга, почётного гостя недавно прошедшего в Орле XII съезда Союза писателей России, делегация СП России в составе его Председателя Валерия Ганичева и руководителя иностранной комиссии СП России Олега Бавыкина приняла участие в Юбилейном съезде ВСАПЛ в Дамаске.