В понедельник 4 марта 2002 года исполнилось 150 лет со дня блаженной кончины раба Божия Николая Васильевича Гоголя, широко отмечаемой Русской Православной церковью и общественностью славянских стран
Величие писателя в том,
что он бывает необходим не столько своим современникам,
сколько потомкам. Таков и Гоголь. В наше время нет более необходимого
произведения для русского самосознания и самоопределения,
чем «Тарас Бульба».
Раскроем его
наугад: вот Янкель сообщает Тарасу о предательстве Андрия. Тарас в гневе: «—
Так это выходит, он,
по-твоему,
продал отчизну и веру?
— Я же не говорю этого,
чтобы он продавал что: я сказал только, что он перешел к ним», —
отвечает Янкель. В его понимании продавать это лишь торговать чем-то,
его сознание облегчено от таких понятий, как честь, Родина, да и вера тоже. Они говорят на одном,
вроде бы,
языке, но
в душе и голове у Янкеля нет ничего, что помогло бы ему понять скорбь и гнев Бульбы.
«— И ты не убил тут же на месте его,
чортова сына? — вскрикнул Бульба.
— За что же убить?
Он перешел по доброй воле. Чем человек виноват? Там ему лучше, туда и перешел». Полное
непонимание. Как сейча аплодируют, если ты
проквакаешь: «Родина там, где наименьшие
налоги». Этого непонимания добиваются от наших детей те, кто изъял «Тараса Бульбу»
из школьных программ. Андрии и Янкели взяли власть в России в 1917 году, затем постепенно утратили
ее и вернули ее себе при демонократах. Эти двое, Андрий и Янкель, сделали всё, чтобы разрушить великую
державу, развратить ее народ, лишить его великой веры.
Один — ради любви к Западу; другой — рабски исполняя программу, заложенную в его
генетическом коде теми, кто не слушался
Моисея и Христа, продолжая
поклоняться единственному своему богу — золотому тельцу. И вот — нет России, добивают ее армию, флот, авиацию, космос, промышленность, сельское хозяйство. Она
умерла, как Пульхерия
Ивановна, и мы, последние русские, только плачем, подобно Афанасию Ивановичу, поминая былое: «Это то
кушанье, которое по… по…
покой… покойни…» Вроде бы, не все, далеко не все виноваты, а получается, что как бы и все. Сами
позволили развернуться Андриям и Янкелям, отвернулись: «Пусть
делают новую Россию, если им наша не
нравится».
И вот они
сделали…Изымают «Тараса Бульбу». Повесть, быть может, наиглавнейшую в творчестве
Гоголя. В ней — всё. Православным говорится о том, что надо быть воинами, нельзя не воевать, ибо у России нет и никогда
не будет друзей, только соперники, мгновенно становящиеся
лютыми врагами, едва только мы
ослабеваем. Воинам нашим говорится о том, что надо быть
христианами, нельзя не быть со
Христом, иначе ты не с
Россией. За что пьет лихой Тарас первую чарку перед решающими битвами: «Итак, выпьем, товарищи, разом выпьем поперед всего
за святую православную веру: чтобы пришло наконец такое время, чтобы по всему свету
разошлась и везде была бы одна святая вера, и все, сколько ни есть бусурменов, все бы сделались
христианами!» Русским и украинцам говорится о том, что они — единый народ, ибо сечевики — несомненно
украинцы, но страну свою
величают Русью: «Бывали и в других землях товарищи, но таких, как в Русской земле, не было таких товарищей», — произносит Тарас в своей
знаменитой речи о том, что «Нет уз святее
товарищества». И с какими словами гибнут бесконечно любимые мои хохлы-сечевики
— Кукубенко: «Благодарю Бога, что довелось мне
умереть при глазах ваших, товарищи! Пусть же
после нас живут еще лучшие, чем мы, и красуется вечно любимая
Христом Русская земля!», Балабан: «Сдается мне, паны-браты, умираю хорошею смертью:
семерых изрубил, девятерых копьем
исколол. Истоптал конем вдоволь, а уж не припомню, скольких достал пулею.
Пусть же цветет вечно Русская земля!..», Гуска: «Пусть же
пропадут все враги и ликует вечные веки Русская земля!», Шило: «Прощайте, паны-братья, товарищи! Пусть же стоит на
вечные времена Православная Русская земля и будет ей вечная честь!»
Более свободного
художника не знали мы. Где бы сейчас был Тарас Бульба, явись такой человек в наши
дни? Известно где — на суде в Гааге, под дьявольским
оком Карлы дель Понти Пилата. (Оно мужчина или женщина, я до сих пор не уразумею!)
Поди, и Милошевича
отпустили бы, и Караджича
перестали алкать, даже и про Усаму
забыли бы, увидев, что по сравнению с
террористом N 1, Тарасом Бульбой, они — сущие дети и более
ничто. Николая Васильевича туда же
потянули бы за то, что воспел его.
«Отыскался след Тарасов. Сто тысяч козацкого
войска показалось на границах Украйны. Это уже не была какая-нибудь малая часть
или отряд, выступивший на
добычу или на угон за татарами. Нет, поднялась вся нация, ибо переполнилось терпение
народа, — поднялась
отмстить за посмеянье прав своих, за позорное
унижение своих нравов, за посрамление
Церкви, за бесчинства
чужеземных панов, за угнетение, за унию, за позорное владычество
жидовства на христианской земле — за всё, что копило и
сугубило с давних времен суровую ненависть козаков».
Вот почему отнимают
у нас «Тараса». Он слишком невыгоден людям с «новым мышлением».
Николай Васильевич, Николай Васильевич… Знал бы
ты, что через 150 лет
после его кончины, в твоей любимой Отчизне
будут хозяевами Андрий да Янкель!.. К счастью, нет их среди тех, кто пришел на твою могилу в
эти дни скорбного юбилея… Не нужен ты ни президенту, ни министру культурки, ни актеришкам, ни режиссеришкам русской
погибели. «Боже, как несчастна наша Россия», — сказал бы ты. Но как бы
ни была она несчастна, во сто крат
несчастнее те, кто предает и
грабит ее, эти рабы страстей, будь то любовное наваждение
или низменная страсть к бесконечной наживе.
Батько Мыкола! Где ты?
Слышишь ли ты нас?
Александр Сегень
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
