Баальбек: в Ливане, у подножья хребта Антиливан. Ок. 18 тыс. жителей. Развалины древнего (с XIII в. до н.э.) Гелиополя, позднейшей римской колонии Юлии-Августы-Феликс. Остатки храмов и общественных построек. Большой энциклопедический словарь.
...Еще в самолете, вылетев из суматошной, холодной Москвы, вспоминала: а что я в действительности знаю про Сирию и Диван. С Сирией было проще – неделю назад я сдавала экзамен по истории Древнего мира и глава, где рассказ о древней истории государств Ближнего Востока шла первой – следовательно, была она успешно выучена, и даже шпаргалка по ней заготовлена вполне подробная.
С Ливаном было сложнее. Мозаика отрывочных знаний никак не складывалась в единое целое. Но Баальбек (он же Гелиополь) из курса все того же Древнего мира вспоминался. Представлялось что-то такое абстрактное, расплывчатое, музейное...
...С утра была прекрасная погода, совмещающая не очень совместимое: яркое-яркое солнце, невообразимо, небывало синее небо– и резкий ветер, весьма негостеприимный и прохладный. Позволю себе воспроизвести цитату, не относящуюся собственно к Баальбеку, однако весьма подходящую к случаю: воистину дул «ветер истории».
Конечно, Баальбек поражает. Он не может не поражать: красивейшее место, сам масштаб построек, история, которая просто физически присутствует там. В Баальбеке в этот день было мало туристов, и безмолвие и безлюдье еще более подчеркивали все величие этого места. Казалось, время не властно над Баальбеком; хоть отчетливо был виден каждый прошедший век, однако время и разрушения как будто не коснулись самого духа этого места...
... Невольно позавидовала я археологам и историкам, работающим в Ливане. Им принадлежит огромный, интересный и содержательный материал для исследований, для понимания людей прошлых веков, тысячелетий. Как многое можно было бы связать воедино в историческом процессе, если бы вести раскопки вместе, разбираясь досконально в оставленных нам для понимания осколках прошлого...
...Конечно, доминанта Баальбека – шесть сохранившихся колонн храма Юпитера. Они связывают весь архитектурный ансамбль в единое целое. Колонны велики недоступной и для нашего времени высотой, однако они не подавляют, а наоборот, заставляют сконцентрироваться, отбросив все лишнее, задуматься, уйдя в себя и в высь одновременно. Какие-то нити бытия – между прошлым и будущим, между внутренним и вселенским. В просвете – небо, но уже не чистое, а в огромных белых облаках. Когда смотришь на колонны, подойдя к ним совсем близко, кажется, что они наклоняются к тебе. Невольно себе представляешь весь храм. Храм великого, высшего божества, которого надо бояться и любить, а главное – беспрекословно повиноваться...
...Колонны Юпитера находятся на возвышении. С одной стороны – далекие горы, покрытые снегом. С другой – руины, кажется, заснувшие навечно. Переход из мира вечной природы в мир вечного и тленного человеческого присутствия на земле...
...Время здесь действительно кажется очень густым, замедленным, насыщенным. Это древние все еще здесь. Такая странная и интересная особенность мест с богатой историей: будто все эти развалины, разрушения – ненастоящие, сделаны специально, а на самом деле – где-то (под землей? под водой? град Китеж?) продолжается та, прошедшая уже много веков назад жизнь...
...Везде лежат обломки колонн, причем самые маленькие из них – в человеческий рост. Наши сопровождающие арабы ходят с совершенно умиротворенными лицами, один из них легко взбирается на нагромождение из обломков. Я спрашиваю что-то, восхищаюсь на путанном английском. Наш сопровождающий с удивлением смотрит на меня и говорит: «Это – обычно». Действительно, для них все это – каждодневно, привычно, непреходяще, в чем-то обыденно. Особенно сейчас, когда туристов меньше, чем было раньше. Просто вид из окна. А мы, чужеземцы, смотрим с глупым и неестественным для них удивлением и восхищением...
...Прямо на дороге валяются куски керамики, довольно большие, с искусным орнаментом. Для здешних историков они интереса не представляют – земля буквально сочится старинной керамикой, монетами и прочими, столь милыми для сердца историка, вещами. У меня остались на память монета, похожая на византийскую, большой, удивительно красивый кусок так называемой «обливной» керамики, еще один осколок, похожий на печать. Кстати, монету подарил мне совершенно бескорыстно хозяин лавочки, торговавшей сувенирами.
Я ловлю себя на мысли, что если бы наша Академия наук посылала экспедиции в Баальбек, я точно стала бы археологом...
... Кто-то видит на куске колонны большое, затейливо украшенное изображение солнцеворота. Все рассматривают его: резьба очень необычная. Еще один важный момент: в Баальбеке все причудливо переплетено, сочленяется в единое и мусульманство, и языческие культы, и даже элементы зороастризма...
...Еще к одному храму: храму Бахуса. Он сохранился значительно лучше, чем храм Юпитера. Струйно-изящный, «летящий», притом, что размеры опять же не привычные для человеческого глаза. Перед храмом – небольшое изображение Бахуса, сопровождающий со смехом говорит, что есть поверье – если «поклониться» ему, то не будешь зависеть от алкоголя, и похмелья опять же не будет. Мужчины, смеясь, с переговорками и шутками, фотографируются на его фоне. Уж не знаю, помогло ли...
...Солнце постепенно теряет свою силу. Вокруг все как будто более живое, руины теряют свой неприступный вид, становятся чуть более близкими. Храм Бахуса покрывается теплым оранжевым светом. Он смотрится значительно менее официальным, могущественно-высокомерным, чем колонны храма Юпитера, что, в общем-то, совсем неудивительно: Бахус – бог народный, видимо даже в древние времена...
...Совершенно удивительное открытие – на потолке и перекрытиях храма Бахуса – потрясающая мозаика. Я чуть отстала, и видимо пропустила рассказ нашего гида, старательно выговаривающего по-русски все исторические сведения, но все-таки забавно коверкающего слова.
Так вот, мозаики. Я не знаю материал, из которого они сделаны, но смотрятся они необычно-свежими: яркими, не потерявшими выразительность за многие века и пластику. Смотрю, пока не затекает шея. Но, честно говоря, так бы и простояла еще, и смотрела бы, смотрела, уходя в узорочье прошлого...
А как это опишешь? За то и не любят искусствоведческие учебники: «Яркие насыщенные краски являются характерными для искусства той эпохи». Разве выразишь все мысли, которые рождаются при взгляде на Красоту? Вот почему люди так интересуются своей историей – чтобы понять, какими же были эти древние в восемнадцатом веке до нашей эры, что сотворили то, чем люди и сейчас любуются, пред чем благоговеют...
...Надо уезжать – а не хочется. В последний раз обойти быстро все, постараться «сфотографировать» все это к себе, во внутреннюю память. Фотографировать на пленку уже не хочется: память все равно составила себе свой, яркий и незабываемый фотоальбом. Но все-таки покупаем на выходе брошюры с описанием и фотографиями. Последний взгляд – и в автобус. Солнце уже почти зашло, и все – разное, оранжевое,
древнее-древнее. Такое далекое и такое близкое к нам...
***
...Чем страшно все, что сейчас происходит в Афганистане, Палестине и других арабских странах? Теряются культурные, религиозные связи, люди ожесточаются, разрушают то, что построено не ими, но для них. Есть вполне реальная опасность, что западный и восточный мир замкнутся в себе, изолируются, будут планомерно уничтожать друг друга. Об этом сейчас рассуждают все: аналитики, политологи, культурологи. Но особо это чувствуешь, ощущаешь именно когда соприкасаешься со всем этим восточным миром, когда видишь Бейрут, разрушенный американскими бомбардировщиками, когда смотришь на разрушенные здания ВТО. И когда представляешь новые взрывы, храмы Гелиополя, лежащие в руинах не от разрушения временем, а от вмешательства человечества, так и не научившегося за века говорить друг с другом, понимать себя и других. И уйдет под землю град Баальбек-Китеж, а мы будем жалеть и стенать, но поздно уже будет.
В Сирии меня поразило, что христианская святыня – голова Иоанна Крестителя – лежит в мусульманской святыне – мечети Омейядов! Одного этого факта достаточно для понимания нашей со-зависимости друг от друга...
...Так и хочется начать запись истертой всеми фразой – «Ливан – страна контрастов». Контрасты действительно очень бросаются в глаза. Замок крестоносцев – и мечеть. Православная церковь – и античная базилика. При этом совершенно нет ощущения, что всего чересчур много. Все стоит рядом, но не задевает друг друга...
...В Баламандском Православном университете после долгого рассказа, изучением каких наук здесь занимаются, и в каком направлении работают, нам вручили книги об этом университете, и кто-то полушутя, полусерьезно посоветовал подумать мне о стажировке.
Университет создавался в конце восьмидесятых, в тяжелое время внутренних ливанских междуусобиц. Стержень университета – создать круг компетентных специалистов, которые хранили бы и развивали православную культуру Востока. Также была поставлена очень насущная как для самого Ливана, так и для многих других стран задача – обучить и образовать таких людей, которые смогли бы попробовать решить проблемы, неизбежно возникающие в обществах разной конфессиональной направленности. Эх, нам бы таких специалистов!..
В университетском храме тишина, прохлада и покой. Долгое время этот храм был своеобразным оазисом, мирным уголком, обителью отшельников. Но война не обошла его стороной: погибли рукописи, иконы. После этого и возникла идея создания университета.
Очень хочется сесть под развесистое дерево в центре монастырского двора и всмотреться, вдуматься во все окружающее. Но время, время гонит нас дальше...
Во время этой быстрой, незабываемой поездки мы видели столько, что кажется, память не все и запомнит, мозг не все и осознает, сердце не все и почувствует. Но нет, все живо: и синее баальбекское небо, и закатное небо в замке тамплиеров, и Бейрут, измученный, израненный, но все равно прекрасный, цветущий город Триполи. Внутренний «фотоаппарат» зафиксировал это навсегда, отложил внутрь.
Ливан, не «жемчужина», не «Швейцария Востока», а таинственный, древний и юный град-Китеж, как же не хочется с тобою прощаться...
***
Моя преподавательница по истории Древнего мира спросила меня о причинах моего отсутствия. Загар выдал меня с головой, и я созналась. Светлана Семеновна Соловьева, профессор и доктор наук, многие годы тянувшая к знаниям поколения студентов, помолчала несколько секунд и произнесла: «Вы понимаете, какое счастье вам выпало? Вы не просто были в месте историческом, вы были в колыбели мировой истории».
...Животные не разрушают гнезда, в которых родились. Человечество не должно рушить Восток, колыбель человеческой истории. Без корней мы не сможем не просто развиваться, мы просто перестанем существовать...
...В этих заметках я не претендую на глубокие выводы, не хочу сказать что-то кардинально новое, все рассуждают сейчас о Востоке, предлагают какие-то новые решения, спорят, анализируют...
...Я просто счастлива, что побывала в Ливане...
Анастасия Зякина
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
