Славяне. Объединение или гибель

Отвечая на один из вопросов Валентина Распутина

Тема нашего разговора — жизненная необходимость созда­ния органического культурно-политического, военного и эконо­мического союза славянских народов, способных избрать соб­ственный, самобытный путь развития, который в ходе освобо­ждения разобьет угрожающие обручи "нового мирового поряд­ка", заслоняющие горизонты человеческой миссии на данной арене универсума и низводящие человека до положения эконо­мического животного. Здесь речь пойдет о возможностях сла­вянского ответа на вызов мамоно-масонского "нового мирового порядка", о потенциальных возможностях славянских народов и их идеальной общности, открывающей перспективы нового, возрожденческого цикла Европы по ту сторону "сумрака За­пада", в преддверии все более очевидного и скорого конца "со­временного мира иллюзий" (Рене Генон), то есть гибели этой уродливой и растлевающей ростовщической псевдоцивилиза­ции и соответствующей антикультуры.

Прежде всего мы должны оценить свое теперешнее состоя­ние и энергию, которой располагаем. Мы живем среди руин системы квазикоммунизма, который является дебильным бра­том (а не врагом) либерального капитализма, появившимся на свет в результате неудавшегося аборта от той же матери — дьявольской экономики, лежащей в основе западной псевдоци­вилизации. Среди этих развалин пробуждаются могучие, года­ми сдерживавшиеся силы, принимающие форму национально-освободительных движений, тяготеющих к воссозданию своих независимых и суверенных государств.

Сознательно или подсознательно, реально или потенциаль­но, все подобные движения и державные устремления славян­ских народов противоречат проектам "нового мирового поряд­ка" и интересам его жрецов. Посему на первых порах их можно считать позитивными явлениями, которые следует поддер­живать всюду, где это не угрожает славянскому единству. К сожалению, система, доставшаяся в наследство от квазиком­мунистических режимов и соответствующей антинациональной политики, руководствовавшейся принципом "разделяй и власт­вуй", часто направляет национально-освободительные и государствообразующие движения славянских народов друг про­тив друга, что наносит колоссальный вред идее единства и возможного союза и полностью отвечает интересам "нового мирового порядка", агенты которого уже открыто поощряют и провоцируют братоубийственные войны. Речь идет о столкно­вениях, вызванных произвольностью установленных в свое вре­мя границ и, как следствие этого, жаждой реванша, являю­щейся трагическим отличием времени interregnum-a и начала эпохи посткоммунизма. Повсюду — от развалившейся Юго­славии до разрушенного СССР. Пагубные, часто катастрофи­ческие последствия межнациональных конфликтов дают наижеланные бесплатные аргументы в руки агентов "мондиализма", которые обманывают простаков, поучая, что доброволь­ное подчинение народов всевластию "нового мирового поряд­ка", с отречением от права на свободу, независимость и госу­дарственный и экономический суверенитет, есть единственно разумная и спасительная альтернатива или, по крайней мере, наименьшее зло.

Три экзамена национальных движений

Мы подходим к тому месту нашего изложения, когда возни­кает необходимость осветить основные моменты позитивного самоопределения и выбора направления национальным дви­жениям. Исторический опыт свидетельствует, что всякое на­циональное движение всегда и везде, явно и косвенно, сдает три серьезных, располагающихся в строгой иерархической по­следовательности вступительных экзамена, призванных вы­явить его достоинства. Первый и основополагающий вопрос гласит: сулит ли национальное движение благосостояние соб­ственному народу? Главный вопрос второго, более высокого, экзамена: принесет ли национальное движение счастье и бла­госостояние обширной геополитической зоне, то есть и другим народам? И, наконец, важнейший вопрос третьего экзамена: обладает ли национальное движение достоинствами и ценно­стями, волей и энергией, позволяющими с честью участвовать в создании нового культуро-цивилизационного органона и цик­ла? Иначе говоря, национальное движение сдает экзамен на способность преодолеть, если потребуется, собственную огра­ниченность, чтобы затем вместе с другими близкими или род­ственными движениями участвовать в построении общей им­перии.

Нет смысла обосновывать известное правило, по которому даже найблагие намерения не являются достаточно надежной гарантией того, что конкретное национальное движение сдаст первый и самый легкий экзамен. В новейшей истории Европы такие примеры были крайне редки. Но если национальному движению и удавалось преодолеть препятствия первого этапа, оно почти всегда проваливалось на втором. Хорошим приме­ром подобного неуспеха служит великое, сложное и противоре­чивое "Немецкое движение" (Deutsche Bewegung), которое пу­тем возрождения вывело немецкий народ из пропасти военно­го поражения и отчаяния. Однако среди множества его тече­ний и направлений в Германии возобладало лишь одно, при­том самое худшее, — "национал-социалистическое", обреме­ненное роковой ношей национального эгоизма или идиотизма (в древнегреческом понимании этого признака человеческой дебильности) с вытекающей отсюда враждебностью к другим, в первую очередь славянским, народам. В результате в ходе второго испытания немецкий народ не только лишился всех хозяйственных, общественных и культурных успехов, достигну­тых на первой ступени, но и был ввергнут в новую, еще более страшную и глубокую пропасть поражения и катастрофы.

На основе совокупного исторического опыта мы можем за­ключить: наибольшими возможностями для надежного успеха обладают национальные движения, с самого начала открыто и последовательно стремящиеся к вершинам третьей, оконча­тельной проверки ценностей. Уже само желание, способность и готовность к встрече с высшими, самыми трудными испыта­ниями содержит в себе начала тех качеств, которые открыва­ют путь к небывалому подъему, к высочайшим горизонтам са­моутверждения. Итак, наилучшие перспективы развития при­сущи тем национальным движениям, где национальное само­сознание и стремление принести благосостояние собственному народу является лишь отправной точкой, а не конечной целью мобилизации сил и энергии. Впрочем, и сама нация есть не цель, а лишь средство человеческой миссии.

Качественные диапазоны национальных движений на путях отмеченной иерархии прямо пропорциональны магнитудам углубления национального самосознания. Здесь действует "золо­тое правило": чем дальше проникает светлый луч сознания сквозь портьеры традиции и национальной памяти, тем выше взлет духовного самосознания. Следует помнить, что "тради­ция", по определению, означает "передача". Ясно, что тради­ция, как положительный вид деятельности, подразумевает пе­редачу ценностей, заслуживающих многократного воплощения в памяти потомков, то есть вечности. Неотступно следуя за ро­димыми пятнами традиции в направлении прошлого, в идеа­ле — к праисторическим горизонтам, национальное самосоз­нание должно преодолеть свое национальное пространство и время (соответственно, и историю), чтобы в перспективе выйти на дорогу, ведущую к единому, "гиперборейскому" истоку, прародине всех индоевропейских, а следовательно, и славян­ских народов. Национальное самосознание, которое готово и в состоянии пройти подобный путь, неизбежно преодолеет и все собственные ограничения, совладает с искушением раздуть пламя национальных конфликтов и войн.

По закону единства и взаимной связи противоположностей, сей путь самопознания, ведущий к первородному горизонту прошлого, одновременно ведет и к идеальному горизонту буду­щего, к великому исполнению древнейшего желания человече­ского существа — обновлению первобытного единства в новых формах жизни. Именно это изначальное, индоевропейское единство является наиболее надежной основой, вершиной вдохновения и созидательной мощи будущего союза славян­ских народов — ядра, вокруг которого вновь соберутся евро­пейцы по ту сторону "сумрака Запада" после гибели его псев­доцивилизации и антикультуры. Знаменитый призыв вдохно­венного и вдохновляющего своим примером Фридриха Ницше более глубок, чем принято думать: "Взглянем же на лица друг друга — мы гиперборейцы! По ту сторону севера, льда, смер­ти — там наша жизнь, там наша радость!"

Современные славянские народы не являются вечными субстанциями, но возникли в результате разделения единого славянского этноса, в свою очередь вычленившегося из пер­вичного индоевропейского органона в ходе различных истори­ческих процессов: миграционных, завоевательных и т. д. На свеем пути мы сталкивались с разными силами, бросавшими нам вызов, приобретали разнообразный опыт и — как следст­вие этого — индивидуальное своеобразие. Итак, задача состо­ит в том, чтобы возродить славянскую общность, соединив бо­гатство различных опытов, капиталы различных свойств и особенностей. Новые, несравнимо более мощные исторические им­пульсы, чем все доселе испытанные, зовут к великому объеди­нению славянских народов, к соединению мощи и энергии, сил и талантов.

У данной задачи нет альтернативы, ибо сами масштабы вызова, брошенного нам "новым мировым порядком" и агони­зирующей псевдоцивилизацией Запада, требуют объединения славянских народов как единственно возможного достойного ответа в целях самозащиты и противостояния. Если славяне хотят по крайней мере уцелеть, сохранить свою жизнь, они должны объединиться и создать собственный культурно-поли­тический, военный и экономический союз. В противном случае, отвечая разрозненно и неорганизованно на вызовы "нового ми­рового порядка", они будут обречены на гибель и исчезновение с исторической сцены вследствие гигантской несоизмеримости между всепланетными масштабами сил мирового нигилизма и ничтожными возможностями фрагментарного сопротивления. Чтобы добиться экзистенциального, биологического "миниму­ма" существования, славянские народы должны начать совме­стный путь к "максимальным" целям и высочайшим верши­нам метафизического самоутверждения.

А теперь перейдем непосредственно к предмету нашего разговора и сравним природу и возможности "нового мирового порядка" и сил нигилизма с возможностями славянской ответ­ной реакции.

Империя достоинства против псевдоимперии ничтожества

О проекте "нового мирового порядка" было официально объявлено во время обращения президента США к мировой общественности по случаю операции "Буря в пустыне". Конеч­но, речь идет об очень старом проекте, который в наиболее сжатой форме представлен масоно-каббалистической символи­кой на однодолларовом банкноте, впервые запущенном в обо­рот в тридцатые годы нынешнего столетия с латинской форму­лой "нового мирового порядка": novus ordo seclorum. Сия над­пись красуется у подножия масонской пирамиды, сложенной из тринадцати кирпичных ярусов и символизирующей единст­во народов мира и соответствующих монет под властью масон­ской обособленной вершины со знаком "Великого Архитектора Вселенной".

Суть же стратегии жрецов "нового мирового порядка" со­крыта в формуле масонской активности: solve — coagula. Как и прочие элементы символизма и доктрины, она была украде­на масонами из сейфов традиционных учений и затем фальси­фицирована и приспособлена для своих целей. Речь идет об алхимической формуле ускорения процессов природы посред­ством искусственного "растворения" (solve) и нового "сгуще­ния" (coagula). Но в отличие от алхимического чуда, которое "растворенный" свинец в конечном счете "коагулирует" в золо­то, как материальный результат метафизического преображе­ния и усовершенствования человека, аналогичное масонское обезьянничанье регулярно приводит к прямо противополож­ным последствиям: к бесплодию вместо плодовитости, к твор­ческому бессилию вместо всемогущества, к помрачению рас­судка вместо просветления ума, к уродству вместо красоты, к смерти вместо жизни, к навозной куче вместо золота... Не слу­чайно вся история осуществления мамоно-масонской утопии, называемой "новый мировой порядок", свидетельствует лишь о непревзойденных, поистине удивительных, если не сказать ужасающих, талантах его "вольных каменщиков" по части крушения и разрушения (или же создания массовых гробниц и искусственных пустынь в масштабах вселенной).

По сути, проект "нового мирового порядка" берет свое нача­ло в салонах, где была подготовлена Французская революция, то есть, основан на смещении естественной шкалы ценностей, в результате чего были сокрушены все преграды на пути осво­божденной стихии экономического демонизма и к власти на­сильно приведено низшее "третье сословие". Эту власть затем быстро узурпировали плутократические силы "третьего сосло­вия", опутавшие мир человека финансово-ростовщическими се­тями шантажа и условностей. С оперативной помощью и при идеологической поддержке спекулятивного масонства "интер­национальный" ростовщический капитал вызвал впоследствии первую мировую войну, а затем Февральскую и Октябрьскую революции — ради уничтожения трех христианских империй, которые до этого упорно и относительно успешно сопротивля­лись всем попыткам завоевания. Из раскромсанных на куски тел европейских христианских империй были созданы государ­ства-нации и гибридные федерации, подобные Югославии и СССР. Используя и провоцируя колониальные амбиции третьего рейха, те же силы вызвали и вторую мировую войну, как вторую фазу установления "нового мирового порядка", с целью    уничтожения    подлинных    государственных    суверенитетов и двусторонней оккупации Европы, которая в резуль­тате лишилась своих колониальных владений, ставших якобы независимыми "развивающимися странами". Разумеется, эти страны лишь поменяли хозяев, превратившись в еще более легкую и желанную добычу неоколониальной эксплуатации при помощи более элегантной — а потому еще более цинич­ной — и неизмеримо более дешевой системы ограбления, име­нуемой долговой экономикой.

Сегодня мы переживаем третью и, несомненно, последнюю фазу насильственного навязывания миру "нового мирового по­рядка", чьи нигилистические процессы solve наносят безжало­стные удары по остаткам государственных и псевдогосударст­венных суверенитетов, чтобы затем из обломков, пыли и пусто­ты замесилась и распространилась по всей планете псевдоим­перия плутократии. Универсальный melting-pot, или горшок для уничтожения этнических различий и создания всеобщего месива под названием "серая раса".

В планируемой провинции "нового мирового порядка", на­званной Европейским сообществом, государства подвергнуты агрессии с двух сторон: с внешней, когда границы оставшихся суверенитетов атакуются с помощью положений Единого евро­пейского акта и последующих договоров об интеграции, и из­нутри — посредством искусственно подстегнутых региональ­ных, автономных и просто откровенно сепаратистских движе­ний. На строительных площадках Европейского сообщества убедительно преобладают агенты "мондиализма", стремящие­ся двойным ударом лишить европейские народы политической независимости. С одной стороны, совершается передача суве­ренитетов из рук государств в руки Европейского сообщества, с другой — формулируются такие правила принятия решений "центром", которые de facto препятствуют его политической активности, поскольку единство осуществляется весьма болез­ненными и уязвимыми средствами. Итак, не последняя цель здесь — остановить процессы интеграции на уровне экономи­ки — в соответствии с потребностями и интересами жрецов "нового мирового порядка" и не дать политической мощи Ев­ропейского сообщества превысить карликовые размеры.

Нигилистические процессы на развалинах СССР были го­раздо более жестокими и очевидными. После развала СССР — на очереди раздел и расчленение России по произ­вольным швам-границам республик и автономных областей, которым агенты "нового мирового порядка" уготовили статус псевдогосударств.

Наблюдая за возведением здания Европейского сообщества и изучая его мамоно-масонские проекты — начиная с идейных решений "крестного отца" сего начинания Жана Моне, дейст­вовавшего за кулисами официальной политики по указке и на средства ростовщической и либерал-капиталистической "но­менклатуры" Вашингтона, — мы можем приобрести весомые аргументы в пользу жизненной необходимости самозащиты, а также и солидный опыт по созданию спасительной альтерна­тивы "сумраку Запада", то есть по восстановлению общности славянских народов. В свете индоевропейской доктрины и практики трехкомпонентной иерархической структуры общест­ва, придерживающегося определенных правил при построении государственных органонов, на строительных площадках и в проектах Европейского сообщества бросается в глаза одна ре­шающая и роковая "ошибка", вернее — нелепость. Историче­ский опыт, с древнейших времен и до Французской револю­ции, свидетельствует, что во все эпохи, на всех пространствах жизнедеятельности индоевропейских культур наиболее совер­шенными и прочными государственными органонами были об­разованные по принципу упомянутой трисоставляющей верти­кали, начинавшейся с вершины, то есть с суверенно-магиче­ской или культурно-политической функции; далее следовали функции защиты и соответствующее аристократическое сосло­вие; а завершали все функции воспроизведения и хозяйствова­ния. Такой иерархической структуре отвечает и хронологиче­ская последовательность актов создания государственных ор­ганонов: первый акт есть формирование культурно-политиче­ского ядра, которое, будучи формативным и информативным центром, притягивает элементы функций защиты, в свою оче­редь привлекающих и кристаллизующих энергию воспроизве­дения и хозяйствования.

"Ошибка", о которой идет речь, с точки зрения европейца, безусловно, является не случайной, но злонамеренной. Вместо того чтобы начать строительство подлинного Европейского со­общества с культурного и политического объединения, как идеальной и наиболее прочной основы экономической интегра­ции, его архитекторы и мастера намеренно начали с обратно­го — с уровня экономики, чтобы с помощью экономической интеграции окончательно заглушить культурную и политиче­скую мощь европейских народов. Что же касается второй, обо­ронной функции, то она так и осталась под непосредственным контролем и управлением НАТО — военного инструмента оси Уолл-стрит — Вашингтон.

Положение, в котором находятся сегодня славянские наро­ды, не допускает предусмотренную поступательность в деле создания великого союза, но требует одновременных реши­тельных усилий в радиусах действия всех функций, тотальной мобилизации всех элементов — от культуры и политики, рели­гии и науки до армейской среды и экономики. В этом всеохва­тывающем движении к осуществлению единства важно посто­янно иметь в виду иерархию функций, то есть примат культу­ры, политики, религии и науки; можно сказать (пользуясь тер­минологией Аристотеля), что они соотносятся с другими сфе­рами так же, как форма с материей. В противном случае сла­вянская общность и при самых благих намерениях обречена быть лишь двойником псевдоимперии ничтожества, в то время как ее целью является создание ценностной альтернативы — империи достоинства. Как известно, дорога в ад вымощена благими намерениями.

"Ошибки", сделанные на стройплощадках и в проектах Ев­ропейского сообщества, лишний раз убеждают нас в том, что общеславянское здание следует возводить на конкретных и прочных фундаментах, каковыми должны стать национальные государства, чьи суверенитеты будут дополнительной внутрен­ней опорой крепостным стенам всеславянского органона по­добно скелету тела или корабельным перекрытиям. Итак, сла­вянский союз нужно создавать как надстройку на существую­щих уже национально-государственных фундаментах, так, что­бы наши народы естественным образом стремились к единст­ву, видя в нем идеальную защиту, а не только проекцию само­бытности, угрожающей раствориться в общем.

Природный союз вместо механистического общества

По всей Европе агенты и пропагандисты "нового мирового порядка" клеймят национальные движения, их стремления к реваншу и державные амбиции, в противовес рекламируя как спасительную альтернативу так называемое "гражданское об­щество" и его псевдогосударство. Речь идет уже об открытом провозглашении конечной цели нигилистического solve в об­ласти пресловутых "общественных отношений": разрушение общества до его мельчайшей, неделимой частицы — изолиро­ванного, оторванного от коллектива индивидуума, который, подвергшись  подобному  отчуждению,  становится   абсолютно одиноким в "одинокой толпе" и, соответственно, легкой добы­чей условностей и недочеловеческого перевоспитания.

Механическая природа современного общества являет со­бой полную противоположность традиционной органической общности. Тенденции столь прославляемого "общественного развития", откровенно регрессивные, ведут — с каждым днем это становится все более очевидным — к новому, но на сей раз старческому варварству. Цель этой преступной широко­масштабной акции следующая: лишить и без того уже больное и вывернутое наизнанку общество остатков естественных свя­зей и человеческой солидарности. Одновременно деструктив­ные силы уничтожают и государство, которое постепенно ут­рачивает не только суверенитет, но и элементарные обязанно­сти, полномочия и ответственность. Сегодня уже совсем оче­видно, что "вольные каменщики", сооружающие "мондиалист-скую" гробницу для человеческого фактора, стремятся свести государство к некоей разновидности общественного сервиса и средству контроля над искусственно разжигаемой тотальной войной, которую ведет общество в целом против интересов от­дельной личности. Речь идет о логической последовательности мер по превращению человека в экономическое животное, ко­гда все качества, не укладывающиеся в заданные рамки, ста­новятся не только лишними, но и нежелательными и даже по­падают под запрет. Мы являемся свидетелями и жертвами всемирного процесса нигилизма, повсеместно и беспрепятст­венно убивающего в человеке Бога, то есть его божественную природу, платоновское nous, ум, просветленный Небом; то, что позволяет нам перемещаться по вертикали, мыслить и меч­тать.

В связи с гонениями на духовность, культуру, этнические и этические добродетели и достоинства человека на великих фо­румах мирового "сверхправительства", в частности на сессиях ООН, запрещено даже упоминать, а тем более заявлять о правах наций, ибо подобные требования противоречат проек­там, планирующим загнать человека в собачью конуру, где он имел бы право лишь лаять или — что гораздо больше отвеча­ло бы желанию его мучителей — скулить.

Когда мессиански поданная, но совершенно абстрактная риторика "мондиалистов", сопровождаемая информативным шумом и ревом в защиту "прав человека", находящихся якобы под угрозой, перешла в разряд конкретных требований, выяс­нилось, что речь идет главным образом о праве на коррупцию и праве на разрушение последних преград на пути "нового мирового порядка : от права гомосексуалистов на 'власть пе­дерастов" (gay power) и права крупнейших корпораций-отра­вителей на пропаганду и распространение наркотиков и гал­люциногенов до права определенных нацменьшинств на сепа­ратизм. Все эти громогласные выступления в пользу аффир-мации вышеназванных "прав человека" ставят перед собой вполне конкретную цель: одурачить простаков, увести уже кретинизированные массы "всепланетной деревни" в сторону от настоящих и позитивных свобод, от проблем национальных государств и традиционных культур, от права на человечность и достоинство и т. д.

Речь идет об уже упомянутом нами смещении естественной шкалы ценностей и величин: низшее становится высшим, а высшее подпадает под его власть; малое ущемляет великое; частные интересы господствуют над общими, партикуля­ризм — над целостностью. Извращенное провозглашается об­разцом, а естественное подается как аномалия; болезненное получает привилегии, а здоровое карается и подвергается го­нениям.

В то время как я пишу эти строки, за кулисами Совета Безопасности ООН идет ожесточенная борьба за преобразова­ние этой организации в главное средство интервенции комис­саров "нового мирового порядка" всюду, где это будет необхо­димо для "защиты прав человека". Согласно задуманному сценарию, первое и последнее слово здесь должно принадле­жать закулисным жрецам "мондиализма". Это — всего лишь один из бесчисленных примеров, вскрывающих подлинную, то­талитарную и неорабовладельческую природу "свободного ми­ра". Косые лучи "сумрака Запада" выдают лживый смысл ос­новных его принципов: от триады "свобода, братство и равен­ство" — до "международного права" и "демократии".

Сегодня славянским народам вновь грозит порабощение. Опасность этой угрозы возрастает в связи с обезоруженностью славян, неготовностью оказать должное сопротивление новым формам эксплуатации. Во всех славянских государствах или псевдогосударствах в течение XX столетия у власти находи­лись преступники-инородцы и "интернационально" ориентиро­ванные псевдоэлиты, всегда и везде готовые предать и про­дать народные интересы. В условиях посткоммунизма эти псевдоэлиты лишь сменили рекламные вывески и лозунги на фасаде своей власти, равно как и идеологические ширмы, скрывающие насилие и злоупотребления со стороны ее пред­ставителей. В отличие от квазикоммунистической ила подлинно социалистической идеологии, которая требовала от псевдо­элиты некоторой осторожности при проведении своих опера­ций, идеология либерального капитализма оправдывает и обеспечивает откровенное, неприкрытое торжество грабитель­ских инстинктов. Сейчас даже простакам ясно: вчерашний "интернационализм" был лишь разновидностью "мондиализ-ма", чью идеологию сегодняшние власти предержащие испове­дуют без зазрения совести. Самый страшный груз пришелся на плечи русского народа, ибо здесь инородческие и откровен­но русофобские силы захватили уже все ключевые посты, во­зобладали во всех коридорах власти. Впечатление безнадеж­ности усиливается еще больше, когда убеждаешься, что и главные медиумы общественных коммуникаций, то есть произ­водители "общественного мнения" находятся под непосредст­венным контролем русофобов.

И все-таки все надежды надо возложить именно на эту без­надежность, которая требует предельно гибких чрезвычайных и радикальных мер по спасению России. От успеха или неус­пеха освободительного движения патриотических сил России зависит судьба не только славянских народов и славянской общности, но и всего мира. Если говорить словами поэта Джо­на Донна, сегодня здесь решается, станет ля человек меньше муравья или чуть больше, чем человек...

Анализируя нынешнее состояние полного безвластия и подавленности русского народа в условиях посткоммунизма, мы
видим один-единственный магистральный путь к спасению и
возрождению. Это путь освободительных атак объединенных
патриотических сил, которые должны мобилизовать всю имеющуюся в их распоряжении энергию, все факторы, начиная со сферы духовной и культурной и заканчивая армейской средой, вернее — ее здоровым ядром, сохранившим дух героической субстанции мысли и действия. Ясно, что, идя в атаку, освободительное движение должно вооружиться собственной славянской альтернативой, идеологией общности и государственности. В противовес западной модели механического общества, голой сумме индивидуумов, находящихся в состоянии постоян­ной войны всех против каждого, в противовес этой искусственной, расстраивающейся и разваливающейся системе необходимо реабилитировать и восстановить славянскую модель есте­ственной общности и соответствующую систему подлинной демократии, в первичном, античном смысле этого слова: власть народа.

Структура славянской модели человеческой общности, чья жизнеспособность и плодотворность подтверждаются всей историей наших народов, начиная с первичных органов — сель­ской общины и семейной задруги, — зиждется на прочных ос­новах славянского мировоззрения. Первой из них является свобода, которая качественно отличается от западного "третье-сословного" либерализма и либертарианства, представляющих собой не что иное, как формы отчуждения от метафизических корней божественной природы человека. В западном понима­нии свободы основной упор делается на понятии от, которое от заложенного в себе помрачения, через извращение челове­ческой природы, ведет к вырождению. Центральным понятием славянского понимания свободы является понятие ради. Здесь речь идет о свободе ради создания человеческих ценностей, ра­ди вознесения человека и его великого "возвращения на звезд­ную родину" (Платон). Итак, славянская свобода органически и диалектически связана с авторитетом, понимаемым в перво­зданном смысле этого фундаментального понятия индоевро­пейской культуры: божественная сила созидания и приумножения ценностей.

Второй основой славянского мировоззрения является ощу­щение индивидом нерасторжимой и органической связи с ду­ховной, национальной, этнической и культурной общностью, к которой он принадлежит, не только на синхроническом уровне, но и на всех диахронических; иными словами — с незапамят­ных времен до наших дней. Личностное здесь как бы транс-цендирует смертную скорлупу жизни, в которую оно было временно заключено. Речь идет об ощущении душевного и ду­ховного родства с вечной жизнью коллектива на его великом марше от праистории к сверхистории. Из этого ощущения вы­текает славянская исключительность, готовность отдать жизнь при совершении геройского подвига, готовность, которую нель­зя свести к логике "генетического альтруизма", ибо она явля­ется исполнением обета, данного предкам. Эта славянская го­товность к самопожертвованию и соответствующий героиче­ский реализм, основанный на презрении к смерти, проистека­ет из врожденной веры в вечность, в бессмертие светоносной или метафизической сущности человека. Истинный славянин ощущает себя звеном в цепи традиции, носителем совокупного наследия мыслей и дел, долга и ответственности всех поколе­ний предков. На поприще подобного ощущения стоит не толь­ко сам конкретный человек, но и целый народ вместе с ним. Отсюда, кстати, и происходит древний обычай славянских вои­нов, сохранившийся и неоднократно нашедший свое подтвер­ждение на полях сражений уже в нынешнем веке: в разгар боя или во время атаки призывать на помощь своих славных предков, обращаясь к ним поименно. Из сказанного можно за­ключить, что на данном уровне идеальная славянская общ­ность трансцендирует каждое hie et nunc, а ее ядро имеет яр­ко выраженную метафизическую природу.

Третья основа славянского мировоззрения есть столь необходимый для славянской альтернативы кризису западного механистического общества государствообразующий   импульс, который по известным качественным характеристикам и по своей мощи напоминает аналогичный порыв у германских народов, в первую очередь — у пруссов. Сей державный им­пульс также берет свое начало из сохранившихся метафизических корней славянской субстанции, о чем свидетельствует его сила, в наибольшей степени проявившаяся в транснациональных и имперских — в лучшем смысле этого слова устремлени­ях русских и сербов. Приведем всего один пример: когда союзники во время первой мировой войны предложили Сербии использовать после войны право победителя и расширить свою территорию, то  есть увеличить ее практически вдвое — до размеров "Великой Сербии", с тем, чтобы все сербы проживали в пределах одного национального государства, сербское правительство отвергло это предложение, приняв взамен про­ект Югославии — совместной державы южнославянских народов. Таким образом, сербы пожертвовали своим националь­ным государством ради большего и более сложного образова­ния.

Национальные ощущения и соответствующие державные устремления русских также далеко превзошли масштабы дру­гих европейских народов. Напомним, что русское националь­ное самосознание нельзя свести к обычной категории нацио­нального чувства или национализма; ему больше отвечает по­нятие патриотизма, точнее,этатизма. В державных масштабах ощущение принадлежности к русской нации принимает раз­меры ощущения принадлежности к отечеству, чья святость (Святая Русь) трансцендирует нацию. Здесь отношение нации к отечеству и соответствующему государству осуществляется по принципу соотношения средства и цели: нация находится на службе священного отечества и его государства, то есть им­перии. Подобный державотворящий импульс, укорененный на метафизическом Небе, кристаллизует удивительные мечты и идеи: от славянофильского Третьего Рима до величественных структур наднациональной и надрелигиозной империи, кото­рую создала мысль Константина Леонтьева.

Заключая эти мечты и идеи в предельно узкие рамки на­ших насущных нужд, мы убеждаемся, что славянское, и в пер­вую очередь — русское мировоззрение видит государство как величайшую и сложнейшую форму природной общности, кото­рая полностью охватывает ее, организуя по принципу трисо-ставляющей структуры, где главенствуют функции суверени­тета и духовности, то есть политики и культуры. Приоритет первой функции, полностью отвечающий индоевропейской тра­диции, дает возможность этическим и духовным ценностям и добродетелям посредством проникающего лучезарного воздей­ствия овладеть общностью и ее государством, как форматив­ным и информативным принципам целого.

Сейчас мы вплотную подошли к еще одной черте славян­ского мировоззрения: холистическому пониманию и пережива­нию всех вещей и явлений мира. Речь идет об особенности ин­доевропейской forma mentis, лучше всего сохранившейся у славянских народов. С высшей, или идеальной, славянской смотровой площадки весь мир (вселенная) представляется как единство, а все его конститутивные элементы зависимыми друг от друга. Не случайно великий сербский и славянский поэт Милош Црнякский писал, что, когда лицо человека оза­ряет улыбка, распускаются цветы в самых далеких краях, да­же на Суматре. Со славянской смотровой площадки весь мир видится полностью сакральным. Отсюда и единый этимологический корень у слов "все", "свет", "вселенная", "святое" в сла­вянских языках.

Подобное холистическое мировоззрение славян предполага­ет и соответствующую политическую структуру. В свете сла­вянского холизма очевидна непригодность политической моде­ли Запада. Западная "парламентская демократия" в лучшем случае выражает волю и запросы лишь одной, малой и при этом не самой главной, части общественного целого. Речь идет о системе, которая представляет лишь идеологический или классовый срез общества и обеспечивает привилегии опреде­ленной узкой прослойке. В результате такой монополии уста­навливается насильственное и неестественное главенство части над целым и идеолого-классового начала над общностью. Другие же, нередко более жизнеспособные, структуры общест­ва полностью игнорируются и лишаются каких бы то ни было политических прав, в частности — права участвовать в опре­делении общей политики. В сущности, все идеологические раз­личия между "левыми" и "правыми" в системе западной "пар­ламентской демократии" сводятся к мизерным колебаниям в области налогообложения. Отсюда и смены правительств вы­зываются негативными последствиями увеличения или умень­шения налогового бремени. Собственно говоря, мы имеем дело с системой ложной демократии и чистейшей воды партикуля­ризма, с системой, которая разваливается, столкнувшись с лю­бым серьезным вызовом.

Славянская самобытность и традиция вкупе со славянским холистическим мировоззрением требуют создания такого меха­низма принятия политических решений, при котором соответ­ствующая система будет открыта всем общественным факто­рам — от идеологических и классовых, рабочих и созидатель­ных до духовных и культурных. То есть необходимо созвать со­брание, которое бы объединило в своих рядах достойнейших представителей различных слоев общества и государственных структур. Славянская альтернатива западной псевдодемокра­тии — это непосредственная власть народа в пределах общи­ны или округа, а также представленность всех общественных уровней в высшем законодательном и исполнительном собра­нии. Славянская традиция предусматривает также всеобщую избирательную власть народа в форме народного собора и со­борного механизма волеизъявления.

Необходимо подчеркнуть, что рассмотренный механизм по­литической организации и принятия решений не является ис­ключительно наследственной общеславянской чертой, но при­надлежит еще более широкой европейской и индоевропейской традиции. Когда мы говорим о "славянской альтернативе", то имеем в виду то обстоятельство, что данная политическая тра­диция лучше всего сохранилась в памяти и в сознании славян­ских народов, особенно русского, о чем свидетельствует совре­менная позитивная критика западной псевдодемократии таки­ми личностями, как Солженицын и Шафаревич. В силу это­го — воскрешения данной традиции политического холизма следует ожидать именно от славянского, и в первую оче­редь, — от русского, великого возрождения.

К возрождению славянской культуры

В непревзойденном платоновском определении человека как "смеси" животного и божественного начал (zoon noetikon) кроется и косвенное объяснение успехов нигилизма. Свойства этой смеси на основе печального, но глубокого опыта описаны еще св. Авгу­стином:       "Душонка       нетвердая,       податливая,       суетная". Как правило, сия "смесь" в гораздо большей степени подвер­жена низшим и негативным воздействиям, нежели высшим и позитивным. Согласно Платону угашение светоносного форма­тивного и информативного принципа разума ликвидирует все преграды перед натиском сил из низших сфер человеческой натуры и порождает сперва психическую, "затем экзистенци­альную, а в конечном счете — и общественную анархию.

Мы живем во времена всепланетного разгула анархии, ко­торая является конечным результатом многовековых нигили­стических процессов экономического демонизма. Тем не менее вследствие поступательного характера данных процессов боль­шинство людей так и не осознало катастрофических масшта­бов всеобщего расстройства и деградации. С подобной посте­пенностью развивается и болезнь в теле человека: больной не замечает нарушений в своем здоровье до тех пор, пока не бу­дут сломлены последние защитные силы организма. В прин­ципе средний житель планеты уже сейчас может с ужасом на­блюдать геофизические последствия нигилизма, неудержимое распространение его пустынь и агонию природы, в частности флоры и фауны. Однако он все еще пребывает в заблужде­нии, ошибочно полагая, что действия нигилистических сил но­сят половинчатый характер и поражают только внешний, но не внутренний мир; и, таким образом, свыкается с собствен­ным обездушиванием и унижением.

Чтобы эффективно продемонстрировать человеку опусто­шенность его внутреннего мира, необходимо воспользоваться педагогическим приемом сопоставления: сравнить образцы давно минувшей и современной жизни. Подобные сравнения неизменно обращают наше внимание на полярные противопо­ложности, такие, как красота и безобразие, свет и тьма, добро и зло. Умному человеку довольно и одного примера: вальс, по­следний танец монархической Европы, озаренный кристаль­ным светом в залах благородных собраний, — и главная пля­ска афро-американских дряхлеющих варваров в помещениях подземных дискотек, под саблевидными молниями light show, которые еще сильнее подчеркивают ее мрачный характер. В самом названии этого "танца" синтезирована идеология ниги­листической программы разрушения человека: "rock and roll", то есть "дергайся и катайся". Сие главное наставление отлич­но дополняют также "дум-дум" призывы к самоуничтожению, реклама извращений, сатанизма и синтетических наркотиков.

Жрецы и стратеги "нового мирового порядка" отлично зна­ют, что культура является главным стержнем всякого самоценного народа, а посему культурные ценности и достоинства, а также соответствующие традиции издавна являются главной мишенью многовекового нигилистического solve. Как известно, народы, лишенные собственное культурной базы, становятся легкой добычей шантажа и условностей н затем податливо расползаются в безликую массу. Огромное большинство наро­дов мира уже окончательно утратило своя корни, подвергшись декультуризации. Вместо активного развития и созидания соб­ственных культур они стали пассивными потребителями "ин­тернациональных" суррогатов утраченных ценностей, то есть антикультуры "made in USA". Естественно, с человеческих лиц сразу же исчезли краски радости, счастья, румянец жизни, ус­тупив место теням сумрака, равнодушия и скуки. Все сурро­гаты, производимые фабриками так называемой "массовой культуры", всегда и всюду свидетельствуют об общем намере­нии их владельцев свести человеческое к недочеловеческому, в корне изменив критерии достоинства. Разрушительные по­ползновения "мондиалистов" имеют своей целью обратить с помощью "массовой культуры" извечный людской порыв к благородству в сторону низменного. Налицо стремление из­вратить потребность в красоте, превратив ее в склонность к уродливому, жажду звуков в мелодий убить ревущими ритма­ми оживотнивания, тигу к божественному просветлению на­править по пути демонизацин, заглушить любовное чувство, оставив человеку лишь технику секса, разрушить героический н метафизический институт супружества и супружеской вер­ности, навязав взамен, как эталон, коллективный промискуи­тет.

"Мондиалистическая" программа уничтожения классиче­ской европейской системы воспитания и образования осущест­вляется при поддержке авторитета соответствующих институ­тов, находящихся на службе "нового мирового порядка", таких, например, как ЮНЕСКО. Начиная с 1945 года эта организа­ция прямо или косвенно уничтожает во всем мире классиче­скую, дифференцированную и "вертикальную" систему образо­вания, навязывая вместо нее единообразную, "горизонталь­ную". В соответствии с программой формирования одноликого человечества, "серой расы", главной мишенью "реформаторов" стали латинский и древнегреческий языки, выброшенные из европейских обязательных программ под тем предлогом, что это языки "мертвые", а значит — бесполезные. Разумеется, подлинная причина подобной чистки как раз в обратном, именно потому, что "мертвые", языки эти живее живых. Вечные и неизменные, они, подобно Полярной звезде, служат иде­альными, непоколебимыми ориентирами.

Впрочем, достаточно лишь сопоставить латинские и древне­греческие оригиналы и современные значения ключевых поня­тий псевдоцивилизации Запада, таких, как "демократия", "ре­волюция", "пролетариат" (или "реакция", "консерватизм", "тра­диция"), чтобы понять, к чему стремятся злонамеренные фаль-сификаторы-"мондиалисты". Исключив классические языки из общеобразовательной программы, они лишили европейцев их корней. Кроме того, классические языки были нежелательны по причине давно замеченных педагогических достоинств: как лучшее средство стимуляции интеллектуального и этического развития свободомыслящей личности. Так была открыта доро­га системе, явившейся искусственным продолжением стадии инфантилизма, когда ребенок учится лишь посредством обезь­янничанья. В то время как дифференцированная и "верти­кальная" система образования формирует самостоятельную и независимую личность, данная, "мондиалистическая", произво­дит послушных и зависимых индивидов в соответствии с по­требностями "нового мирового порядка".

Последний удар классической системе образования в Евро­пе нанесла искусственно вызванная "студенческая революция" 1968 года, от разрушительных последствий которой европей­ские университеты не могут оправиться и по сей день. По дру­гую сторону Атлантики разрушительные процессы пошли еще дальше, затронув сами основы университетского образования. Сегодня по всей Америке, от Принстона до Станфорда, осуще­ствляется последовательное изгнание величайших произведе­ний мировой мысли из учебных программ. Гелии европейской культуры: Платон и Аристотель, Данте и Шекспир, Ницше и Достоевский — объявлены "политически некорректными" ав­торами, столпами "европоцентризма", "белого расизма", "сек-сизма" и "элитарности". Можно сделать шутливое предполо­жение, что, изгнанный из Европы, Карл Маркс со своей не­обузданной ненавистью к истинно европейским ценностям и традициям перебрался в США и там нашел новых поклонни­ков. В сущности, если смотреть с высшей и ретроспективной точки зрения, "марксизм" вернулся как раз туда, откуда был подброшен Европе, в первую очередь России, при помощи ка­питалов, вложенных ростовщическим "интернационалом" в Октябрьскую революцию.

Всепланетный размах антикультурного и откровенно анти­человеческого  нигилизма   рождает   необходимость   тотальной мобилизации всех имеющихся в распоряжении сил и средств ради защиты славянских культур и славянства в целом. Исто­рический опыт оборонных мер подобного рода (учитывая не­бывалые доселе масштабы грозящей опасности) свидетельст­вует, что они обречены на провал, если опираются только на голый консерватизм, ибо и в этом случае крайне необходима созидательная и даже возрожденческая мощь. Но недостаточ­но лишь беречь культурные ценности — их надо постоянно обогащать. И здесь консервативные усилия могут сопровож­даться революционными. Революционными в первозданном смысле этого понятия, то есть в смысле возвращения к пер­вичности, где под "первичностью" понимается вечный, внеисто-рический источник творческого начала. Итак, надо избежать сопутствующей ностальгии по прошлому и твердо усвоить главный смысл памятников нашего культурного богатства: они суть проявления вечного творческого начала в конкретном пространстве и времени. Бесполезно обновлять и копировать то, что должно стать указующим средством на пути к непрехо­дящей первозданности. Подлинная культура революции — это возрождение. Все новое, что создается за время подобного воз­рождения, по отношению к старому является лишь новым вы­ражением древнего, извечного стремления творческих сил к воплощению.

Каждый творческий взлет требует витальной основы, то есть жизненности народной культуры. Мало лишь помнить и хранить мифы и легенды, танцы и обычаи, узоры и вышивки как память о прошлом, необходимо стимулировать творческую мощь народа, дать ей новый импульс, чтобы она могла реали­зоваться в сегодняшних условиях, раскрыться в направлении горизонтов будущего. Созидательные силы славянских наро­дов до сих пор пребывают в состоянии оцепенения, спячки, ибо народы эти долгие годы были лишены самоуважения, ко­торое является первоосновой уверенности в себе, а та, в свою очередь, — важнейшей энергией самовыражения. Правда за­ключается в том, что безвозвратно утрачена прежняя жизнен­ная среда и ее древние структуры, что сообща стимулировали рост творческих сил.

Тем не менее, в арсенале современной цивилизации имеется множество средств, которые могут быть достойно использова­ны с целью создания новых, более приемлемых, жизненных ус­ловий для народа, в особенности для крестьянства, и дать мощный импульс его творческим силам. Естественно, культур­ную революцию нельзя осуществить без необходимой политической поддержки. И здесь возможна единственная решитель­ная и продуманная акция, призванная завоевать пространст­ва и средства, необходимые для славянской культурной рево­люции. Это завоевание надо начать с электронного неба, кото­рое в настоящее время опутано сетями телевизионных канали­заций, непрерывно извергающих на славянские народы мусор "интернациональной", или "мондиальной", антикультуры. Наи­более близким и страшным примером подобных извержений со стороны врагов славянства является так называемое "Рос­сийское телевидение", находящееся под полным контролем от­кровенных русофобов. Не удивительно, что в его программах преобладают картины и ритмы недочеловеческой условности, в то время как истинно русская, славянская и европейская культура находится под запретом. Уже один этот факт крас­норечиво свидетельствует о необходимости предпринять мощ­ную освободительную атаку со стороны русских патриотиче­ских сил. Время для такой атаки упущено в значительно боль­шей степени, чем мы склонны думать, но, к счастью, еще не до конца.

Убить дьявола

Сегодня силы "мондиализма", прикрываясь фразами о "за­конах рынка", "свободной конкуренции" и "интеграционных процессах", повсеместно навязывают славянам неоколониаль­ную и псевдоимперскую систему эксплуатации их природных и экономических ресурсов. Агенты этих сил яростно сопротив­ляются любым попыткам народов защитить свою экономиче­скую независимость, представляя подобные шаги следствием некомпетентности, поскольку в современном мире якобы не­возможно сохранить экономический суверенитет. Если верить доктринам экономического демонизма, все народы должны были бы давно капитулировать перед натиском "нового миро­вого порядка", отказаться от стремлений управлять собствен­ной экономикой и ликвидировать последние препятствия на пути грабителей, предоставив в их полное распоряжение свои природные богатства и хозяйственные ресурсы.

"Мондиалистскую" догматику лучше всего разоблачила не­давняя политическая акция Вашингтона по отношению к Япо­нии, вызванная реакцией на катастрофический внешний дефи­цит в торговле с этой страной. Вмиг были выдвинуты требова­ния об отмене всех "законов рынка" и правил "свободной конкуренции" и об установлении таможенных барьеров вместо развития "интеграционных процессов". Ибо японская экономи­ческая экспансия конечно же "особый случай". С точки зрения интересов славянских стран этот "особый случай" является хо­рошим и показательным примером защиты экономической не­зависимости в рамках оптимальных возможностей и по мере собственных интересов. Впрочем, новейшая история убеди­тельно доказывает, что все успешные выходы из кризисов, все экономические возрождения были осуществлены благодаря решительным действиям по защите внутреннего рынка, то есть с помощью государственных ограничений и контроля над экономическими и финансовыми процессами. Все примеры ве­ликих экономических взлетов и выравниваний также свиде­тельствуют о соблюдении принципа главенства политики над экономикой. Под впечатлением пагубного влияния на эконо­мику извращенной, "реально-социалистической" политики мы очень часто склонны открещиваться от самой мысли о возмож­ности подчинения экономической сферы политическим решени­ям и в результате становимся легкой добычей внушаемой нам либерально-капиталистической модели. Но и здесь надо уметь отличать средство от метода. Под влиянием просвещенной и прагматичной политики пережили экономическое возрождение многие страны, начиная с Германии и Японии и кончая Чили и Южной Кореей.

Огромные размеры потенциального рынка славянских госу­дарств в случае их объединения, а также колоссальные при­родные и трудовые ресурсы обеспечат такой общности даже крайний абсолютизм, если потребуется. Поэтому разруши­тельная деятельность и пропаганда агентов "мондиализма", находящихся в этих странах у власти, нацелена прежде всего на то, чтобы воспрепятствовать стремлению славянских наро­дов к созданию культурно-политического, военного и экономи­ческого союза. Чтобы разобщить их, а по возможности и на­травить друг на друга, ибо тогда они неминуемо попадут (по­очередно или все разом) в рабство к хозяевам "нового мирово­го порядка".

Данная стратегия предусматривает также насильственное навязывание славянам модели либерального капитализма, ко­торый, по определению своего крупнейшего теоретика Фрид­риха фон Хайека, является полной противоположностью свобо­де и, соответственно, власти народа, равно как и извечным стремлениям людей к правде и солидарности. Речь идет о мо­дели, которая легитимизирует и легализует худшие человеческие, вернее, недочеловеческие инстинкты. По искреннему признанию фон Хайека, выражение "свободная конкуренция" является лишь элегантным прикрытием для обозначения неог­раниченной власти сильных над слабыми, ибо здесь, в сущно­сти, нет никакой конкуренции: наперед известно, что больший капитал победит меньший, а национальное предприятие без государственных дотаций будет проглочено сверхнациональ­ной компанией, попав в ее мировую сеть. При такой конкурен­ции не имеет большого значения и конкретная стоимость това­ра, поскольку сила капитала, вложенного в рекламирование самой худшей продукции, сумеет навязать ее массам вместо самой лучшей, если последняя не располагает аналогичными рекламными мощностями.

Для нас важно осознать, что либерально-капиталистиче­ская модель абсолютно чужда славянской самобытности и православной традиции. Прежде всего потому, что восходит к протестантской и, в еще большей мере, к еврейской религии, о чем убедительно свидетельствуют исследования таких ученых, как Макс Вебер и Вернер Зомбарт. Впрочем, не последняя причина, заставляющая отказаться от нее, заключается в том, что либеральный капитализм всюду выказывает признаки ис­тощения. Торжество японской модели экономики, основанной на буддистской традиции, над либерально-капиталистической экономикой США является для нас весьма показательным и вдохновляющим примером.

Центр тяжести японской модели экономического возрожде­ния приходится на буддистскую концепцию труда, которая весьма напоминает православную, а стало быть, пригодна для усваивания ее православными людьми. На этом месте нашего изложения мы сделаем вполне уместное отступление и, поль­зуясь случаем, приведем наблюдения знаменитого япониста Сержа Кристофера Кольма: "Доказано, что сущность япон­ской действительности заключается в объединении энергии двух человеческих измерений: экономики и духовной сферы, Экономическая сторона индивидуума, прежде заслонявшая духовную, сегодня вынуждена считаться с великим возвраще­нием духа. Японцы в основном стремятся утвердить концеп­цию труда, которая является типично буддистской. Они назы­вают ее "Миши", то есть "Путь". Согласно данной концепции труд служит не удовлетворению желаний, но как раз наобо­рот: он есть Путь, на котором стираются страдания (вызван­ные желаниями) и обуздываются желания (вызывающие стра­дания)".

Аналогичную стимулирующую и ориентирующую ценность имеет и японская модель предприятия, как "расширенной се­мьи", являющаяся как бы экономическим продолжением орга­нической общности с ее жизнью. Она также обладает опреде­ленными возможностями для применения на славянской поч­ве, о чем свидетельствует хотя бы традиция семейных задруг.

Для нашего знакомства с японским опытом особое значе­ние имеет упорный отказ японцев от ввоза американского ри­са, который в семь раз дешевле их собственного. Показатель­но, что Вашингтон упорно требует от Японии хотя бы открыть рынок для упомянутого товара. В этом, казалось бы, странном столкновении по столь ничтожному поводу на самом деле со­крыт глубокий смысл. Вашингтонские жрецы "мондиализма" отлично знают, что, заставив японцев импортировать дешевый рис, они таким образом уничтожат японскую деревню — осно­ву национальной культуры и традиции, то есть фундамент японского экономического чуда. Японцы также понимают это, а потому и стоят непоколебимо на страже интересов своих крестьян.

Славянская культурная революция требует, помимо проче­го, великого возвращения к земле, к деревне — имея в виду прежде всего восстановление ее жизнеспособности, к радости и счастью бытия. Если ретроспективно проследить нигилисти­ческие процессы современной цивилизации, мы без труда обнаружим первую и решающую победу нигилизма, благодаря которой стали возможны все остальные. Речь идет о победе нигилистической дьявольской экономики над деревней и зем­ледельческой культурой; победе, отмеченной страшной резней сотен тысяч вандейских крестьян, сохранивших верность фран­цузскому королю. Этот процесс разорения длится уже без ма­лого двести лет и характеризуется систематическим уничтоже­нием деревни и превращением свободных земледельцев в за­висимых пролетариев, лишенных своих корней, обездушенных, загнанных в казематы новых вавилонов. Революция, о которой мы говорим сегодня, стремится повернуть этот процесс вспять.

Подобной революции требуют и элементарные биологиче­ские потребности человека, ибо расширение пустынь и уничто­жение природы путем экологических катастроф есть прямое следствие экономического демонизма и его войны против чело­вечества. Процесс возвращения к земле и к деревне преду­сматривает и великое движение за обновление природы и оз­доровление планеты. Размеры экологического бедствия достиг­ли сегодня критической отметки и нуждаются в решительном и всеобщем противодействии. По словам Лестера Брауна, ру­ководителя исследовательского проекта State of the World и соответствующих ежегодных отчетов в издании знаменитого World Watch Institute в Вашингтоне, "достаточно только про­бежать глазами очередной отчет, чтобы понять, какая беда нас подстерегает. Пропасть между мерами, необходимыми для спасения окружающей среды, и нашими реальными уси­лиями ширится и углубляется с каждым днем. Мы проигры­ваем битву за спасение Земли... стоит лишь обратить внима­ние на обрабатываемые площади. Каждый год земная кора подвергается эрозии и уменьшается в результате паводков, ко­торые затопляют равнины, не встречая больше на своем пути лесов, способных задержать их. Ежегодная потеря гумуса на планете равна площади, занимаемой зерновыми в Австралии. Исходя лишь из этого, мы можем заключить, что в ближай­шем будущем миллионам людей в мире будет все труднее и труднее... Как известно, пять самых теплых лет XX столетия пришлись на последнее десятилетие. Цены на зерно растут, а с учетом данной тенденции будут расти и дальше. Для мил­лионов людей Третьего мира это будет означать лишь одно: голод. И отчаяние. Голод станет тем призраком, который бу­дет бродить по свету".

Славяне могут спасти мир от окончательной катастрофы, если решительно воспротивятся экономическому демонизму и насилию со стороны жрецов "нового мирового порядка" и пре­вратят свои земли в цветущий сад, где будут царить благо­родство, красота и радость жизни. Возрождение человека и общности, Неба и Земли станет тем могучим примером, силой которого славяне преобразят мир.

И пусть читатель, которому я благодарен за доверие и тер­пение, позволит мне привести в конце слова одного моего рус­ского друга, сказанные в Москве во время нашей последней встречи, — слова, которые не покидали меня все время, пока я работал над этой статьей, неотступно преследуя и в мыслях, и во сне: "Мы боремся за истину. Мы убьем дьявола. Победа будет за нами!"

Москва, февраль 1992 года

Драгош Калаич

Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: "Русская беседа"