О книге Георгия Борисова «Что мне сказала свобода»
Как говорил известный болгарский общественный деятель В. Велчев: «В Болгарии русофильство было, есть и будет явлением общим». Это видно даже в оформлении книги известного болгарского поэта Георгия Борисова, ибо издана она на двух языках – русском и болгарском – и состоит из двух частей – стихов самого Георгия Борисова, переведенных русскими поэтами, – и стихов русских поэтов, переведенных Г. Борисовым на болгарский язык. Видимо, обе части книги одинаково дороги ее автору.
«Все мои стихотворения конца прошлого и начала нынешнего века, – говорит Г. Борисов, – написаны классическим стихом – с рифмой и размеренной ритмикой».
Поэт родом из сказочной Долины фракийских царей, иначе именуемой Долиной роз, и во многих его стихах проявляются сказочное и мифологическое начала. В стихотворении «Место для посадки» рассказывается о тех, кто летел, оказался в храме, был проглочен рыбой и:
«Ты хоть с трудом, но находишь площадку для взлета.
Я выбираюсь пешком и иду не спеша –
где же Иона? Сказал из спасателей кто-то
в храме он был и тебя дожидался, душа...»
(Пер. Н. Горской)
Поэта все время одолевают предчувствия грядущей катастрофы:
«… Бараний жир растаял на огне
и капает на угли. День дымится.
И кто-то все кричит не докричится,
что время сеять – к завтрашней войне».
(Пер. О. Хлебникова)
Поэт ощущает зыбкость границ между тем и этим светом. В стихотворении, посвященном умирающему отцу, он обращается к уже умершей матери:
«… Уткнулся в стену...
За нею мать моя стоит бессменно.
«Пусти его! – кричу. – Пускай уйдет»...
Но мать за той стеной молчит. И ждет».
(Пер. О. Хлебникова)
А в стихотворении «Матери» сказано:
«Готов ослепнуть мигом и рухнуть бездыханным,
чтоб ты мелькнула бликом на лезвии карманном,
чтоб знать, что нас в печали все ждут на зло неверью,
что жгут костры печали и кто-то есть за дверью!»
(Пер. Н. Ванханен)
В стихотворении, посвященном брату, встает тема родной земли и народа. В нем рассказывается, как девять братьев летали над морем.
«Каменели от холода, слепли от крови и пота,
продирали тела сквозь утробный ломающий вой.
Мы ползли, чтоб лететь. Чтоб у нас, у детей, у народа
отыскалась земля, чтобы каждый вернулся домой».
(Пер. О. Поляковой)
От лирики Георгия Борисова легко перекидывается мостик к его переводам из А. Блока, Велимира Хлебникова... Мощный голос русского народа пробивается в переводах Г. Борисова из Юрия Кузнецова:
«Шел отец. Шел отец невредим
Через минное поле.
Превратился в клубящийся дым –
Ни могилы, ни боли».
Опыты Г. Борисова являются пока первым приближением к творчеству великого русского поэта, но думается. Что он сумеет раздвинуть ряды обступивших его маркитантов и продолжить свой удачный почин, познакомив близкий нам православный народ, прежде всего. С религиозными поэмами Ю. Кузнецова. Мы знаем. Что как бы ни относились к нам в Болгарии «верхи», народ никогда не забудет подвига наших предков.
Я помню, как на Шипке потрясенная жертвенностью наших солдат русская женщина спросила:
– А оно того стоило?
Стоило. Я также вспоминаю, как добиралась своим ходом из городка Царево в воспетый Паустовским Созополь. Болгары посадили меня в «рафик», на котором значился какой-то совсем другой населенный пункт. Через какое-то время я заволновалась и стала спрашивать у водителя:
– Разве вы едете в Созополь? Мне, наверно, надо пересесть?
Тогда он обратился к пассажирам:
– Довезем русскую женщину до Созополя?
И все хором ответили:
– Конечно, довезем.
Ради такой дружбы стоит жить.
* Георгий Борисов. Что мне сказала свобода. М.: ООО «Центр книги Рудомино», 2012.
Ольга Овчаренко
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
