«… Поминает (священник) ихже имать живых по имени,..
приглаголя: Помяни, Господи, имярек…»
Литургия святителя Иоанна Златоуста.
Я
стою перед залитым лучами утреннего солнца жертвенником и совершаю проскомидию.
В храме еще почти никого нет – раннее летнее утро. Через несколько минут сюда
поднимется чтец, облачится в стихарь и начнет обычное последование часов.
Вот уже свечница открыла свое окошечко. Сейчас принесут
записки…
Помяни, Господи, Властимила.
Властимилу
Вуковичу за семьдесят. Простой учитель сельской школы в Осоянах Здесь он
женился, вырастил детей, работал, ушел на пенсию.
- Нашу школу построили в
1976 году, - показывает он на двухэтажное здание напротив. – Она была гордостью
не только нашего села, но и всего района. А сейчас учеников можно пересчитать
по пальцам – все они уместятся в одной классной комнате.
В левой части здания выбиты
стекла, сломаны рамы, где-то нависают кирпичи. По пустым классам гуляет ветер.
- Я всегда говорил своим ученикам, а среди них были и
сербы, и албанцы, и дети от смешанных браков: помните, что русская литература –
великая литература, не зная ее нельзя считать себя образованным человеком.
Россия – великая страна и всегда была, есть и будет нашим другом.
Помяни, Господи,
Гойко.
Председник
управы (по-нашему – глава администрации) села Осояны. Плотная коренастая
крестьянская фигура. Крепкое рукопожатие, быстрый оценивающий взгляд.
- До войны у нас проживало около пятисот сербов, сейчас –
чуть более двухсот.Где остальные – не знаем: кто-то погиб, кто-то бежал в
Большую Сербию. До сих пор нам неизвестна судьба многих семей из нашего района.
Сербский анклав Осояне – островок в «этнически чистом»
районе Косова Исток. Из нескольких десятков сербских и сербско-албанских сел
здесь осталось всего три. Их охраняет испанский контингент KFOR – международных сил по
поддержанию мира в Косово.
- Первую зиму мы пережили в палатках, сейчас
восстанавливаются разрушенные дома, но до сих пор часть семей все еще ютится в
вагончиках. Самая большая проблема – безработица. Нам небезопасно выходить за
пределы своего района, да и в этом нет нужды. Ни один албанец нем возьмет на
работу серба – даже на самую грязную и низкооплачиваемую. Работать на полях –
тоже небезопасно: в Косовской земле мины остались еще с середины девяностых
годов. Да и посты
KFOR стоят только на дорогах, и не могут (не хотят?!) защитить
крестьянский труд.
На окраине села Осояне стоит церковь святителя Николая.
Рядом – сожженный приходской дом, оскверненное кладбище. Да и сам храм
экстремисты пытались взорвать. Сверху донизу рассекает его трещина, на месте
престола – зияющий провал, вместо окон – огромные дыры. Но теплится лампада на
камне в алтаре, а значит еще жив храм и хранит его святитель Николай.
- Приезжавший к нам епископ Артемий благословил
воссоздание храма, ведь этот, того и гляди, рухнет, - говорит Гойко. – Только
дело в том, что UNMIK
(Миссия ООН в Косове) готова помочь в строительстве домов, школ, медпунктов,
размещении беженцев. Религиозные вопросы их как бы не касаются (правда это
касается только православных храмов: мечеть в Пече, частично разрушенная
американской ракетой, успешно восстанавливается, в том числе и силами UNMIK). А своими силами у нас
вряд ли что-то получится.
Усилиями директора Института стран СНГ Константина
Затулина, анклав Осояне может породниться с российским Буденновском. Быть
может, тогда сдвинется с мертвой точки этот вопрос и обретут смысл жизни люди в
этом сербском уголке Косова.
Помяни, Господи,
иеромонаха Серафима, игуменью Анастасию с сестрами.
На узкой лесной дороге мы едва разъехались с
бронетранспортером KFOR, сопровождавшем старенький УАЗик, за рулем которого сидела
невысокая монахиня. Увидев людей в рясах, она остановилась, а когда узнала, что
это Гости из России, быстро-быстро заговорила, мешая русские и сербские слова.
Перевода не потребовалось: игуменью
Анастасию дела вызывают в Косовскую Митровицу, но она уверена, что
духовник Девичского Введенского женского монастыря иеромонах Серафим и сестры
обители с радостью встретят дорогих гостей.
Монастырь Девич расположен в узкой лощине в северной
части Косова. Монастырский собор Введения во храм Пресвятой Богородицы был
построен около 1434 года деспотом (властителем) Сербии Джурджу Бранковичем.
Вблизи обители подвизался преподобный Иоанникий (память 26 апреля /9 мая), его мощи погребены
под спудом в храме. На монастырском кладбище бережно сохраняется могила
русского духовника обители иеромонаха Димитрия (Бодрова, +1947).
В 1941 году во во время итальянской оккупации монастырь
пережил тяжелые испытания: были взорваны храмы, где хранилось богатое собрание
старинных рукописных и печатных книг. Но еще более скорбные страницы летописи
обители были написаны совсем недавно.
12 июня 1999 года, сразу послу ухода из района
югославских сил безопасности и прихода французских частей KFOR в монастырь вломились
вчерашние соседи из экстремистской Армии Освобождения Косова (АОК). Три дня
длилась оккупация монастыря, три дня святыню разрушали, оскверняли и грабили.
Отец Серафим, сестры обители претерпели множество истязаний, некоторые сестры
до сих пор не оправились от побоев.
Монастырь сейчас защищает Иностранный Легион: французы,
армяне, поляки, итальянцы. Но боевики по-прежнему не оставляют сестер в покое:
одна из них с горечью поведала, что ее уже не один раз предупреждали: лишь
только уйдет охрана – от монастыря не останется камня на камне.
Помяни, Господи,
иеромонаха Иоанна и сестер обители Печской Патриархии.
Когда
входишь в ворота Печской Патриархии, то кажется, что попал на много лет назад.
Как будто и не было здесь войны, не падали американские ракеты, не стреляли
снайперы, не горели храмы и дома. Мощеные дорожки, аккуратные газоны и розы,
розы, розы… Нигде не видели мы такого количества роз: белые, кремовые, желтые,
красные, бордовые.
Главный храм Печской Патриархии поражает своей
намоленностью. С нами молятся Первосвятители Сербские, мощи большей части
которых почивают в Пече: Савва II, Иоанникий, Ефрем,
Даниил, Савва III,
Никодим- здесь заново переживаются славные страницы истории Сербии.
Северная часть соборного храма – придел великомученика
Димитрия Солунского. По стенам в киотах стоят потиры, дискосы, подсвечники,
Висят оплавившиеся паникадила. Все это с риском для жизни вынесено из горящих
церквей Косова. Обгоревшие страницы Евангелия лучше всех наблюдателей ООН
свидетельствуют о трагедии Сербской Церкви.
«Одна из церквей была подожжена практически на глазах
епископа Артемия, - рассказывает духовник обители иеромонах Иоанн. – Когда
владыка вошел в горящий алтарь, чтобы спасти святыню, он обнаружил под
престолом… агнца».
На высоком холме вблизи городка Клин с XIVвека стояла церковь. Со
временем, начали собираться здесь любители иноческого жития, и уже в 1455 году
турецкие подушные книги отмечают в Долаце трех монахов. Здесь работали
иконописцы известной школы монаха Макария из Зрзе (XV век). ВВ 1991 году
югославские специалисты-реставраторы укрепили древние фрески, отмыли и очистили
их.
Пережившая пятисотлетнее турецкое иго, две мировые и три
балканские войны, церковь в Долаце не устояла перед современными вандалами. В
июле 1999 года она была подожжена и осквернена, а через месяц взорвана. Виновных,
как водится, не нашли.
Только груда развалин напоминает теперь о белом храме над
долиной. В обгоревших камнях, среди пыли и нечистот, нашли мы кусочек фрески с
частью лика какого-то святого. Святый угодник Божий, помолись о тех, кто здесь
спасался, вразуми не знающих, на что они подняли безумную руку, подаждь мир
страждущему Косовскому краю.
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: "Русская беседа"