За одного битого двух небитых дают – поговорка известная, только смысл ее хотя и подтвержден жизнью, вряд ли можно назвать справедливым, как говорят, на все сто. Выходит так: не побьют – цены не обретешь.
Передо мной два руководителя, один настоящий, другой бывший – и оба битые. Владимир Гордиенко, бывший директор совхоза «Подойниковский» Панкрушихинского района, руководил хозяйством пятнадцать лет. На его долю досталась перестройка со всеми ломками, переделками, изменениями форм собственности, в результате чего от хозяйства остался пшик. По мнению Владимира Николаевича, первыми начали рушиться самые крепкие хозяйства. Кто-то наверняка возразит: есть и другой опыт. Спрашиваю у Гордиенко, а нельзя ли было, приложив нечеловеческие усилия, сохранить хозяйство? Он закуривает, виновато поглядывая на бухгалтера.
– Прости, Оксана!
Очевидно, курить здесь, в небольшой конторке, где и руководительский стол, и бухгалтерский, не принято. Сейчас случай исключительный, за живое зацепили человека.
– Тогда ни у кого не было опыта реорганизации, тыкались, как слепые котята. Районное начальство вместо того, чтобы помогать, только мешало. Тоже ничего не понимало, но с умным видом. Собрания, голосования – работать некогда было. Кончилось мое терпение, сдали нервы. Ушел и полтора года ничем не мог заниматься вообще. Потом Александр Александрович позвал к себе заместителем. Пошел.
Александр Сукасян, руководитель здешнего крестьянского хозяйства, второй пример битого жизнью. В начале 2000-х ему с семьей пришлось уехать из республики Казахстан, другими словами – оставить дом родной, насиженное место. Поверьте, для многих это непосильное испытание. Сам Александр Александрович считает, что в его случае многое все-таки сыграло ему на пользу. Во-первых, все трое детей при нем, во-вторых, к нему присоединились еще несколько семей, бывших соседей, с кем проще было обосновываться на новом месте, в-третьих, удалось привезти с собой кое-какую сельхозтехнику – не с пустыми руками начинать.
Вот так и получилось: приезжие организовали новое хозяйство, а в замы к нынешнему руководителю пошел прежний. Никаких противоречий, обид и амбиций – так положила жизнь. А если вернуться к той самой поговорке, они теперь рядом – двое битых и стоят уже четверых.
Вопрос – кто чем живет?
Стартовые позиции были таковы – полуразрушенная котельная, из которой после развала совхоза вытащили и продали оборудование – здесь сейчас и штаб Сукасяна, и цех по ремонту техники; четыре конематки, около тридцати голов телят, тракторы К-700 и МТЗ, привезенные из республики Казахстан. Да еще полевой стан в пяти километрах от центральной усадьбы. Понятно, что собственных паев у приезжих не было, нужно было формировать свои угодья из арендованной земли.
Надо сказать, в прошлом в Подойниково был животноводческий комплекс с тысячью головами дойного стада. Очевидно, здесь занимались молочным производством издавна, не с неба свалилось название. Сейчас оно кажется издевкой, во всяком случае, от того комплекса не осталось ничего. Правда, по дворам скотину держат, особенно те, кто, по словам Владимира Гордиенко, надеется только на личное подсобное хозяйство. Есть хозяева, у кого на дворе по три, а то и пять коров. Живые деньги дает сегодня на селе, в основном, сданное молоко. Да еще пенсионеры чувствуют себя более-менее уверенно.
– Большинство непонятно чем живет, – говорит Владимир Николаевич.
– Прямо-таки большинство?
– Да, – уверенно подтверждает он.
Чтобы дорисовать производственно-социальную картину села, необходимо сказать, что в пределах его работает еще один фермер с тремястами гектарами земли и небольшим животноводством на базе разорившейся свинофермы. Тут же крупное хозяйство «Житница Алтая», которому больше повезло с наследством – мастерская, автопарк, мехток, десять тысяч гектаров только в пределах прежнего совхоза да за пределами семь. Хозяева нездешние, их жизненные интересы далеко от Подойниково, впрочем, некоторые механизаторы у них из Подойниково. Как говорится – на том спасибо.
У детей свой выбор
Прошло несколько лет. Сегодня в крестьянском хозяйстве Сукасяна на двух тысячах гектаров сеют пшеницу, овес, ячмень, гречиху, подсолнечник, стараются работать с элитными семенами, протравливать их, использовать минеральные удобрения. Нынче уже заказали шестьдесят тонн удобрений, собираются приобрести кузбасский посевной комплекс, который за одну проходку сеет, вносит удобрения, протравливает семена. Приобрели новый отечественный комбайн «Руслан», американский «Нью Холланд», прицепные орудия, закупили скот. Сейчас в хозяйстве восемьдесят коней, сорок коров со шлейфом, всего – сто семьдесят голов. Что важно – со всеми приобретениями здесь сохранили хорошую кредитную историю, потому банки работают с крестьянским хозяйством Сукасяна охотно.
– Не сказать, чтобы у нас тут все суперкласс, – говорит Владимир Гордиенко, – но, самое главное, есть стабильность, есть движение вперед.
Владимиру Николаевичу, как никому, известно все местное население, кто чем дышит, потому ошибки в подборе кадров быть не могло. Оттого и сегодня текучести нет. От добра, как известно, добра не ищут.
– Одна беда – и как бы ей не перерасти в большую, – сокрушается заместитель, – возраст нынешних работников – за сорок, к пятидесяти. Молодежи нет, может статься, завтра работать будет некому. Двое всего перспективных ребят, один из них сын руководителя Станислав.
Детей и у руководителя и у его заместителя – по трое. У зама старшая дочь и младший сын – офицеры, служат, средняя – в Новосибирске, в академии водного транспорта. Зато у Сукасяна все трое рядом с ним. Старшая дочь Оксана, получив высшее образование, работает у отца бухгалтером. Мы уже здесь упоминали о ней. У нее двое детей, внуков Александра Александровича, и она ни за что не хочет уезжать из этих мест. Сын Станислав прошедшую уборку отработал на «Нью Холланде» и занял по намолоту третье место в районе. Отец горд своими детьми и называет себя счастливым человеком.
– Иначе вряд ли стал бы я работать в сельском хозяйстве, – говорит и смеется. – Ко мне приезжали корреспонденты из местной газеты «Трибуна хлебороба», спрашивают: как нынче работается на земле? Говорю: на земле нынче работают либо фанатики, либо дебилы. – А к кому вы себя относите? – Один день думаю – фанатик, другой – сами понимаете.
Это нормально: чьи-то дети разъехались, связав свою судьбу с другими местами, с необычными для родителей занятиями, а чьи-то остались и продолжают дело отцов. Беда – коль уедут все поголовно.
Невеселые мысли
– Ездил к дочери на восток, – делится впечатлениями Владимир Николаевич, – специально поездом отправился. Печальная картина – заброшенные земли, разрушенные скотные дворы… Сейчас свободно можно похоронить нас, два года – и все. Пенсионеры какое-то время поживут – куда им деваться? Можно задаться целью все распахать, могилы отцовские снести…
Мысли, конечно, невеселые, однако – помирать собирайся, а хлеб сей. И то сказать, двести двадцать паев использует хозяйство, на каждый надо отдать по полторы тонны зерна. Люди держат скот – кому-то нужна пшеница, кому – овес или мука, а кто-то возьмет деньгами. Сено в хозяйстве заготавливают для животноводства и своих работников, а, кроме того, продают по себестоимости пенсионерам. По той же себестоимости для жителей села реализуют фураж, пашут огороды за символическую плату. Дела эти – первой необходимости, и делать их больше некому. Школе помочь с подарками к Новому году, детскому садику… Это и есть часть того, что принято называть социальной нагрузкой. На кого-то село так или иначе должно опираться.
И все-таки наш дальнейший разговор возвращается к проблемам села.
– Взять наше животноводство, – говорит Александр Сукасян, – мы же не делаем ничего, все примитивно – телята на подсосе, следом – реализация молодняка. А ведь у нас в планах было восстановить животноводство в Подойниково. Пока с нынешней ценовой политикой делать этого мы не будем. У переработчиков все – в том числе и стабильная высокая зарплата, а за счет кого? Почему-то производитель на последнем месте. Цена на ГСМ упала – на продукты нет, у нас вообще не принято ни при каких обстоятельствах цены на продукты снижать. В феврале прошлого года закупная цена на подсолнечник доходила до двадцати пяти рублей, осенью – десять. Могли бы сами наладить производство, но как вклиниться в сбыт? У нас стоит на консервации маслопресс, хоть завтра масло начинай давить, но зачем же каждому изобретать велосипед? Всем ведь можно работать в одной связке – вот производство, вот переработка, вот рынок. Нет, не получается!
Александр Сукасян считает, что сегодня, по крайней мере, нужно сделать так, чтобы помощь государства не уходила в песок. Компенсация на ГСМ пришла – тут же увеличение цены на горючее, деньги у крестьянина забрали. Только компенсация за технику поступила – то же самое. Взять то же горючее: цены на солярку резко подпрыгнули, но даже по этим, завышенным, оптовики не торопятся реализовывать горючее. Очевидно, ждут очередного подорожания. Запчасти – об этом говорить уже не прилично. Бустерный вал для К-700 стоит двести сорок тысяч – цена нового автомобиля УАЗ. Как говорит, Владимир Гордиенко, если собирать трактор из запчастей, он получится вдвое дороже нового.
А тут еще некоторые любители легкой наживы из хлебоприемных пунктов придумали схему обогащения за счет зерновой интервенции, то есть дополнительных закупок зерна государством. Они ведь свое получают, эти деньги заложены условиями интервенции. Так нет, если у хозяйства зерно, лежащее на хранении, пошло по госзакупу, предлагается вывезти его и завезти назад уже по новой тарифной ставке. Это называется – с одной белки спустить две шкурки.
Хочешь работать? Работай!
В общем, куда ни кинь – все клин…
– Год-то еще протянете? – спрашиваю у Владимира Николаевича.
– Что ж вы нас так-то! – искренне возмущен тот. – Не за тем собирались, держаться будем. Во-первых, вариантов нет. Если всю жизнь в навозе ковыряться, зачем под старость что-то менять?
– Так из навоза всегда выбраться хочется…
– Совершенно верно! Вот мы и стараемся!
Итог нашему знакомству подводит Александр Сукасян.
– Я считаю, что к нынешнему дню пришли те крестьянские хозяйства, кто выдержал период отбора, слабые остались в стороне. И в тех, кто пережил эту ломку, этот жесткий период, государство может без риска вкладывать средства. И развитие пойдет заметными темпами. А если уж винить кого – начинать надо с самих себя: плохо еще работаем. Хотя… Кто хочет работать – тот работает.
(Продолжение следует)
Анатолий Кирилин
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
