«Кустодия», «Чудо и вера» – последние проповеди Иоанна Восторгова, впервые опубликованные лишь в 2004 году*. Эти проповеди, как и другие, изъятые при аресте 31 мая 1918 года, – «Взыскание погибших», «Жертва», «Дикари не дикие», сохранились в архиве ФСБ в машинописных копиях, подготовленных к печати в очередных выпусках «Церковности», не вышедших в свет.

Но и поныне эта важнейшая архивная публикация остается единственной. Наша журнальная републикация вносит одно существенное уточнение. Едва ли не самая «крамольная» проповедь «Кустодия» была анонимно опубликована в 1918 году в сдвоенном выпуске «Прибавлений к Церковным Ведомостям» (№ 17–18. Март-апрель) – центральном печатном органе Православной Русской Церкви. Именно за эту публикацию «Кустодии» и рекомендацию ее для церковных бесед в Пасхальные дни был арестован редактор «Церковных Ведомостей» соборянин Павел Лахостский. Арестован не за свое легендарное «Слово» 31 марта 1918 года на первой заупокойной Литургии об усопших мучениках за веру и Церковь, как и Иоанн Восторгов, через два месяца, – не за свои столь же легендарные проповеди.

Как уже отмечалось в предыдущей публикации**, ключарь Храма Христа Спасителя (свщмч) Александр Хотовицкий 4 ноября 1917 года на 35-м заседании Собора опроверг провокационные слухи и сообщения газет о пулеметах на его башнях во время расстрела Кремля, но через десять месяцев такая же провокация предшествовала объявлению «красного террора». 10 (23) августа 1918 года на 148-м заседании было зачитано заявление 33-х соборян: «В официальной правительственной газете, в «Известиях Всероссийского Центрального исполнительного комитета» от 22 августа за номером 180 в сообщении, озаглавленном «раскрытие преступного заговора в Москве», и в номере 178 «Правды» от 22 августа в статье «Борьба с контрреволюцией» сообщается, что «буржуи и духовенство, поднявшие крик и плач по случаю обстрела Кремля во время октябрьской революции, теперь на колокольнях церквей и чердаках высоких домов принялись за устройство площадок для постановки пулеметов и даже орудий, предназначенных для обстрела Кремля. Например, таковые площадки, наверное, не без ведома отцов Церкви, предназначались на колокольне церкви Всех святых на Варваринской площади, на колокольне церкви Николая в Устьинском проезде, на чердаке Воспитательного дома на Москворецкой набережной и на фабрике Носенкова, откуда открывается великолепный вид на весь Кремль».

Собор поручил архиепископу Коломенскому Иосафу провести срочное расследование. Уже на следующий день архиепископ Иосаф сообщил на Соборе о назначении особой Комиссии из членов Епархиального Совета, предложив пригласить для расследования представителей советской власти, «чтобы нашим словам поверили, иначе могут сказать: “Да это попы сами производили дознание, им нельзя верить”». Через три дня он огласил результат: «Имею честь представить при сем для доклада Священному Собору протокол назначенного мною осмотра церквей Всехсвятской и Николаевской в Кошелях, о которых в советских «Известиях» писалось, что их предполагалось использовать в целях контрреволюции. К счастью, написанное в газетах, как и следовало ожидать, оказалось чистейшим вымыслом. Никаких приспособлений для пулеметов и орудий на колокольнях этих церквей не оказалось и следов…».

Иоанн Восторгов был арестован 31 мая 1918 года по такому же заведомо ложному обвинению с использованием провокатора и публикации (уже через неделю!), статьи в «Известиях» – «Коммерческая сделка патриарха Тихона, протоиерея Восторгова и Ко».

Через три месяца, 4 сентября 1918 года Следственная комиссия Революционного трибунала при ВЦИКЕ постановила ликвидировать дело протоиерея Иоанна Восторгова, а уже на следующий день в газетах появилось объявление о внесудебном «красном терроре», о котором Лев Троцкий заявлял еще в декабре 1917 года: «Врагов наших будет ждать гильотина, а не только тюрьма».

6 сентября 1918 года 159-е заседание Священного Собора открылось в 7 часов 15 минут сообщением митрополита Арсения Стадницкого:

«Считаю долгом довести до сведения Собора, что, по газетным сообщениям, расстреляны Преосвященный Макарий (Гневушев), епископ бывший орловский, и протоиерей И.И. Восторгов. Кроме того, в газетах сообщается, что найдено тело Преосвященного Гермогена, Епископа Тобольского. Оба мученически пострадавшие Преосвященные – Макарий и Гермоген – состояли членами нашего Собора. Воспоем им и протоиерею Иоанну Восторгову «Со святыми упокой».

Его ближайшего соратника епископа священномученика Макария Гневушева расстреляли в Смоленске без суда и следствия 4 сентября, еще до объявления «красного террора». Иоанна Восторгова демонстративно расстреляли именно 5 сентября – в день объявления «красного террора» месте с последним председателем Государственного совета Российской Империи Иваном Щегловитовым, последними министрами внутренних дел Николаем Маклаковым, Алексеем Хвостовым и сенатором Степаном Белецким.

18 сентября, на 168-м заседании Священного Собора, прозвучали слова (свщмч) Патриарха Тихона: «Печальным долгом считаю сообщить Освященному Собору о полученной мною телеграмме, сообщающей следующее: «Владыка Кирилловский, викарий Новгородский Варсонофий расстрелян 2 (15) сентября. Кирилловский монастырь просит Ваших распоряжений, затребованы сведения об обстоятельствах. Епархиальный Совет».

В настоящее время нами почти ежедневно заседание Собора предваряется и заканчивается такими сообщениями о новых мучениках Святой Церкви. Еще одно мученичество украсило Святую Церковь, и этот мученический венец украсил чело одного, хотя и недавних, но вполне достойных архипастырей Российской Церкви. Это уже пятый архипастырь, жертва настоящего гонения на Святую Церковь; теперь уже все подвергнуты этой опасности, я сказал бы чести умереть за Святую Церковь. Так особенно направлен меч посекающий на нас, архипастырей, ибо здесь прямой расчет, во исполнение слов “поражу Пастыря и разыдутся овцы”, и мы видим, что особенно поражаются пастыри, в надежде на то, что разыдутся пасомые. Меч посекающий не принес Церкви гибели, она осталась непоколебимой. И хотя мы живем в полосе гонений и мученичества, льется кровь, но она будет знаменем живым для Церкви, которая очистится и обновится чрез эту кровь. История гласит, что мера гонений слабее исповедничества, и мы знаем, что Святая Церковь, пережив гонения, обновилась, освятилась и расширилась. Будем уповать, что этот меч посекающий обратится на главы тех, кто изъемлет меч на членов Церкви Христовой…»

Священный Собор выполнил свою историческую миссию: 50 соборян каждый десятый, причислен к лику священномучеников и мучеников, «русская Голгофа» тюрем и лагерей не миновала почти всех соборян, как пастырей, так и мирян, сохранивших верность Святой Церкви.

«Деяния Священного Собора», «Расстрел Кремля» епископа Нестора Камчатского и проповеди протоиерея Иоанна Восторгова – самые выдающиеся свидетельства начала Священной войны ХХ века, в которой «меч посекающий не принес Церкви гибели, она осталась непоколебимой».

«Знаменитый безстрашный проповедник настоятель храма Василия Блаженного в Москве протоиерей Иоанн Восторгов», – так назовет его (свщмч) Сергей Шеин на последнем 170-м заседании Собора, оглашая список пострадавших за веру и Церковь «в дни нынешней смуты, по сведениям к 7 (20) сентября 1918 года».

Он был именно таковым – самым знаменитым и самым безстрашным проповедником, пророческие проповеди которого звучали в дни смуты именно в Соборе Василия Блаженного на Красной площади и даже на самой Красной площади, ставшей его «Брестской крепостью».

*«Православная Москва в 1917 – 1921 годах». (Сост. А. Н. Казакевич, В.В. Марковчин). М., 2004.

**Новая книга России».7/8. 2018, с.59–64.

Виктор Калугин

Поиск

Искомое.ru

Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: "Русская беседа"