Олонец, или «Алонец», происходит от финского слова «аланнэ» — низина. Первоначально, как полагают, так назывался не какой-либо отдельный пункт, а целая местность, как «Полесье», «Заонежье».
Природа Олонецкого края, скорее, напоминает новгородскую землю, где лес чередуется с пашней, полноводные и спокойные реки текут в низких берегах. В одном из старых сочинений олонецкие места описаны верно и не без поэзии: «Ровная и привлекательная местность.., окруженная едва виднеющимся лесом, изрезанная канавами, испещренная полянами и лугами и изредка рощами, из которых поднимаются куполы церквей и шпицы колоколен, представляют исполинскую художественную картину природы, выступающую вдруг перед глазами в полном виде, с самыми мелкими и изящными оттенками, но просто, величественно и естественно. Деревни, следуя по направлению реки, идут с небольшими промежутками между собою, занятыми огородами и полями; в них попадаются красивые большие дома с наличниками и балконами и просторные сараи, крытые под одну с домами крышу, что делает все здание дома огромною постройкою особой архитектуры, свойственной только одному Олонцу. При выезде из деревни непременно попадаются часовни или кресты, тоже архитектуры, присущей Олонцу».
...При подъезде к Олонцу нельзя не отметить примечательной особенности планировки города, растянувшегося со всеми прилегающими к нему селениями едва ли не на тридцать километров. Город таким был уже издавна, что, отмечает «Роспись Олонецким городом» 1649 года.
Олонецкая земля уже в X веке заселена славянским населением, соседствующих здесь с карелами и вепсами. На глубокую древность обладания новгородцами Свирью указывают олонецкие народные легенды, в которых река является в богатырских образах и соперничают с самим Волховом. Олонецкий перешеек — наиболее развитая часть древней Карелии, здесь в XI веке известно пашенное земледелие. Погост Олонец упоминается в уставной грамоте Святослава Ольговича 1137 года, он разместился при слиянии рек Мегреги и Олонки, в двадцати пяти километрах от устья Олонки, впадающей в Ладожское озеро. Речной путь через Волхов соединял с Новгородом, через Неву — с Прибалтикой, а затем — с Петербургом. «Все города Олонецкой губернии, — подчеркивает автор исторического описания губернии конца XVIII века, — положение имеют не только приятное, но и выгодное для расширения внутреннего и заграничного торга».
Во время русско-шведских войн XVI-XVII веков олонецкая земля неоднократно опустошалась вражескими отрядами. Много разоренья принесли олонецкому краю интервенты в начале XVII века. Иноземцы «землю пустошали, города воевали, церкви Божии оскверняли, людей мучили всякими муками и насмерть побивали, и по лесам разгоняли, всякий живот грабили, дворы и деревни жгли и скот выбивали и все до конца разоряли».
После Столбовского мира граница между Россией и Швецией прошла в сорока километрах от Олонца. «Для береженья от немецких людей» в 1649 году по царскому указу построена Олонецкая крепость, под наблюдением олонецких воевод князя Федора Волконского и Степана Елагина. «Пристойнее всех мест, — записано в воеводском осмотре, — городу бысть в большом Рожественском Олонецком погосте на реке Мегреги».
Подобные сведения об Олонецкой крепости сообщает «Роспись Олонецким городом», составленная во второй половине XVII столетия, с указанием меры крепостных стен и башен и планом города.
Укрепления состояли из двух «городов»: главной крепости — «меньшего города», протяженностью около 500 метров, с девятью мощными башнями, снабженными тремя пушечными и пищальными боями. Главная надвратная башня вместе с караульней имела в высоту 30 метров, через нее проходило три моста. «Большой город», протяженностью около 900 метров, имел десять башен. Длина крепостных стен составляла 1500 метров. Между реками Мегрегой и Олонкой прорыт ров в восемь метров шириной и глубиной. В городе были размещены приказная изба, терема, караульня, церкви. Крепость строили, поделив на участки, погостами, она стала важным опорным пунктом на северо-западе Русского государства.
Олонец стал называться посадом Заонежского стана, сюда переселили кроме солдат ремесленников и торговых людей из Заонежских погостов. Олонецкие купцы вели торговлю на внутреннем рынке и за морем, в том числе и в Стокгольме. Для чужеземных купцов был выстроен гостиный двор вне города, «на острову на стрелице», ввиду особого распоряжения «иноземцев в город не пускать».
Город в 1668 году сгорел и построен заново, в несколько меньшем размере, местными мастерами Григорием Власьевым с товарищами.
План Олонца дает общее представление о том, какой вид имела Олонецкая крепость и находящиеся в ней постройки.
В центре города построен в 1649 году каменный собор Троицы с приделами Алексея — человека Божия и Дмитрия Солунского. Поставленный на подклетах высокий восьмерик несет пять глав. Церковь, соединяющая в себе элементы деревянного и каменного зодчества, напоминает собор в Торопце, но главной деталью — «двоевсходным» крыльцом (на два всхода), спускающимся с западной стороны двумя крытыми лестницами-рундуками, весьма близко воспроизводит храм в селе Тайнинском, царском Подмосковье. Крыльцо перекрыто бочками, лестницы опираются на двухъярусную аркаду, площадки внизу перекрыты шатриками на точеных столбах. Собор разобран в 1787 году «по ветхости».
К собору принадлежала и каменная церковь Богоявления, выстроенная по типу новгородских церквей со щипцовым покрытием. Церковь была трехглавая, с приделом и звонницей на западной стороне, перекрытой шатром. Церковь разобрана в 1800 году.
На острове Мариам стояла деревянная церковь Одигитрии. В 1746 году костромские каменщики С. Васильев и Ф. Алексеев выстроили церковь каменную.
Одна из древнейших церквей в городе — Рождества Богородицы, упомянутая в писцовых книга 1628—1629 годов. В 1677 году церковь разобрана и поставлена новая; в 1752 году она сгорела. В этом же приходе стоял Никольский собор, церковь Казанской Богоматери в Клобуковской слободе, церковь Успения на Кунелицком кладбище (1788). Следует заметить, что большинство зданий в Олонце исстари были деревянными и каменные постройки «не приживались» здесь. Не помогали и официальные меры. Так, в записке губернатора, адресованной в Хозяйственный департамент Министерства внутренних дел в 1867 году, говорилось: «Как ни желательно было бы ввести в городах и селах Олонецкой губернии постепеннуюзамену деревянных строений каменными, но, приняв в соображение местные условия губернии, приходится надолго отказаться от такого желания. Изобилие и дешевизна строевого леса, знание плотничного мастерства почти всеми крестьянами Олонецкой губернии и вследствие этого низкая заработная плата этого вида работ, Ничтожное производство кирпичных заводов и высокая цена на кирпич... при значительной заработной плате каменщиков, приходящих из отдаленных губерний, чрезмерно повышает ценность каменных домов перед деревянными... решительно не допускают никаких мер к распространению каменных построек».
...Каким был Олонец в прошлом [XIX] веке? Составить представление об этом можно по описанию К. Случевского, сопровождавшего в поездке по Северу в 1880-х годах высочайших особ и оставившего три тома путевых записок:
«Особенности общего вида Олонца — это его старые деревянные храмы с их шатровыми и луковичными куполами, крытыми чешуйчатым гонтом... с колоколенками, обведенными по верху галерейками, неправильно разбросанными по стенам мелкими, чуть не косящатыми окнами и пестрою окраской.
Гостиный двор, тип исчезающих, деревянный, двухъярусный, покосившийся, обведенный галереей на жиденьких столбиках, с большими проездными воротами; мост на реке высокий, крутой; почти полное отсутствие тротуаров, даже деревянных, и невозможность с точностью определить, где улица, где площадь,— все это чрезвычайно типично и встречается очень редко даже на нашем Севере.
Собор Смоленской Божьей Матери на острову, при слиянии Мегреги и Олонки каменный, не старый. Он под круглым куполом, покоящимся на 4-х столбах, с пятиярусным иконостасом; нельзя не заметить древности икон, украшающих храм во множестве; они вообще довольно мелки, несомненно принадлежали когда-то другому, несуществующему храму, и для любителей древней живописи нашей представляют обильное поле для исследования.
Всего храмов в городе шесть. Древнее других, видевший с 1630 года не одно столетие, храм Николая Угодника на Мегреге с его пятью куполами и отдельно стоящею, снабженною галереею колокольней, с очень длинным центральным нефом и алтарем в кубической пристройке. Это, несомненно, одна из типичнейших церквей. Несколько моложе ее, тоже в почтенных, древних очертаниях, виднеется храм Тихвинской Божией Матери, 1719 года, подле моста. Оба этих храма простоят едва ли долго, и приходят в ветхость не по дням, а по часам».
Город славился базарами, очень обширными, на которые съезжались из разных кондов России и где олонецкие мастера сбывали изделия кожевенной, сукнодельной и деревообделочной промышленности. Об олончанах говорили, что они «натурально неглупы, трудолюбивы, смелы и склонны более к промыслам, нежели к землепашеству». Уроженец Олонца петербургский купец Яков Фомин — замечательный самоучка, инженер по мостовой части, сделал за свою жизнь на собственный счет много мостов через реку Олонку и ее притоки, чем в народной памяти оставил по себе добрую славу.
1972 г.
Вера Григорьевна Брюсова
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
