Перестройка. Новое политическое мышление. Общечеловеческие ценности. Реформы во имя светлого демократического капитализма. Все эти перемены в жизни Отечества на исходе ХХ века привели к гибели Союза Советских Социалистических Республик и погружению в бездну новой России. Кто более матери-истории «ценен» из тогдашних управителей М.С. Горбачёв или Б.Н. Ельцин? В этом уже разбираются беспристрастно и с пристрастиями современные учёные-исследователи.
Уходил в прошлое и комсомол вместе с молодёжью, какая стремилась жить прежде думой о Родине, а потом о себе. Спустя годы, как оказалось, комсомол уходил в прошлое, но не в забвение. То лучшее, чем богата была общественная молодёжная организация, востребовано вновь возрождающейся Россией сегодня…
Роковые рубежные
О чём я бы сказал на комсомольском съезде
В дни работы XX съезда ВЛКСМ многолюдно в Россошанском горкоме комсомола. Со своими предложениями, сомнениями, пожеланиями идут сюда молодые рабочие, колхозники, врачи, учителя, школьники...
Журналист, воспитанница комсомола Раиса Петровна Серебрякова не выбирала себе собеседников. В кабинете первого секретаря горкома Владимира Волохова группа молодежи дискутировала о несовершенстве Устава ВЛКСМ.
– Извините, ребята. Доведись выступить с трибуны XX съезда, о чем бы вы сказали своим товарищам?
Сергей ЯСЕНОВСКИЙ, секретарь комитета ВЛКСМ промышленного птицеводческого объединения «Россошанское»:
– Сейчас многие задумываются о роли комсомола в жизни страны. И, не сомневаюсь, всех беспокоит падение его авторитета. Почему это стало возможным? Я думаю, что главным в работе комсомольских организаций был рост их численности. А о дисциплине, требовательности мы забывали. Чём, собственно, отличаются комсомольцы от несоюзной молодежи? Ходят на субботники, собрания, платят взносы. Да и то не все. А нам надо поставить работу так: не зазывать ребят на те же субботники, вечера, а чтобы люди сами рвались на эти мероприятия.
Для этого нужно в первую очередь ужесточить уставные требования, вплоть до материального наказания за нарушения дисциплины А то ведь что мы можем? Пожурить, предупредить, в крайнем случае – объявить выговор. А что от этого выговора? Бывает, безынициативные комсомольцы, нарушители дисциплины и квартиры получают, и отдыхать по путевкам ездят, и премиями не обделены... Вот и получается: комсомол для них мало что значит.
Многие годы комсомольские организации пытаются искоренить свое, так называемое, финансовое бесправие. И никто не идет нам навстречу. За наличный расчет не купишь ни сувенир, ни приз, ни спортинвентарь. За безналичный же магазины предлагают залежалый, никому не нужный товар. На какие только ухищрения не приходится идти, чтобы организовать проводы на службу в армию, вечера отдыха или спортивные соревнования! А между тем фонды на развитие соцкультбыта в профкомах хозяйств, как правило, остаются неиспользованными.
Ольга ЛАБУТИНА, делегат XX съезда ВЛКСМ, учащаяся городской средней школы № 4:
– Очень хочется растормошить ребят, заставить сойти с проторенной дорожки. Пора уже учиться не по шаблону мыслить и действовать. А то ведь и в школе падает престиж комсомола, его комитета. Казалось бы, актив должен быть на виду, зажигать ребят идеями, вести за собой. У нас же комитетчиков и не видно...
Ну ладно, сами не можем (или не хотим?) придумать что-то новое. Так ведь есть у кого поучиться! Вон сколько интересных дел у ребят – москвичей, а как здорово поставлена работа школьного комсомола в Прибалтике! Тут и сменяемость поручений, и группы активного действия... Давайте перенимать этот опыт. И избавляться от лишних бумаг. Основная работа комитета комсомола сводится к сплошным отчетам. А отчитываться-то пока и не за что. Это ведь в нашей власти: поставить заслон бумажному потоку – будет больше времени для живого, конкретного дела.
– Не правда ли, так легче жить: сиди и жди готового? Именно так в большинстве и поступают комсомольские организации. Отсиживаются за спиной парткома, профкома, администрации. А потом сетуем: и то нам не так, и это не подходит. Почему, скажем, сейчас молодежь не идет в торговлю? Да потому, что торговать... стыдно. Качество отечественного товара и его упаковки не выдерживают порой никакой критики. Нам же нужно выполнять план. Вот и уговариваем покупателя: бери, эта, вешь, дескать, хороша. А сами глаза опускаем.
Если попадет в Россошь стоящий товар, то сначала – на базу. А там, что лучше, сразу разберут. Считаю, что этот перевалочный пункт – база – изжившее себя звено в торговле.
Это так называемые объективные причины. Но если подумать хорошо, в них очень большая доля субъективизма. Списываем, скажем, немодную женскую одежду. А ведь у нас есть швейные фабрики, ателье, где работает молодежь... Почему бы не обновить устаревшие модели, не переделать на новый лад, чтобы вещи не пылились на складах, а шли в продажу. Ведь кому, как не молодым, давать волю своей фантазии, творчеству!
Или – в других городах магазины заключают договоры, например, со швейной, обувной фабриками, мебельным комбинатом и т. д. Двухсторонняя выгода, а уж покупатель от души скажет «спасибо». А мы сидим, ждем указаний свыше. Сейчас же, по-моему, такое время, что выигрывает тот, кто действует.
Виктор КОЛЕСНИКОВ, водитель совхоза «Начало»:
– Мы принимаем в комсомол ребят с 14 лет. Возраст переломный, человек еще не в полной мере способен дать точную оценку своим мыслям и действиям. Согласен: в 1920-е, в 1940-е годы люди в этом возрасте на подвиги шли. А наша молодежь к этому пока не готова. Считаю, чтo оптимальный возраст для вступления в ряды ВЛКСМ – 16 лет. Не случайно именно в эти годы мы паспорта получаем.
Пока, выходит, что гонимся за ростом комсомольских рядов. А нужно не количество – сознательность. И еще. Перед тем, как стать членом ВЛКСМ, молодой человек должен пройти кандидатский стаж. И за его действия, поведение во время этого стажа должны нести ответственность рекомендующие.
При всех своих недостатках комсомольская организация – все-таки большая сила. И очень проигрывают руководители, административные аппараты тех хозяйств, где не доверяют молодежи, не принимают ее всерьез. Не отсюда ли у нас иждивенческое настроение, нежелание проявлять инициативу?
Была, скажем, у нас в совхозе задумка: создать на время сева комсомольское звено. И ребята загорелись идеей: интересно же с опытными механизаторами посоревноваться. Да и несоюзной молодежи неплохо бы нос утереть: знайте, чего стоим! В общем, каждому ясно: надо развивать, обновлять соревнование – ведь нет без него роста, нет движения вперед! И что же? Все благие намерения так и остались на бумаге. Махнули на нас ру#кой руководители совхоза. Впрочем, и мы не настаивали...
Юрий СОЛЯННИКОВ, электромеханик дистанции сигнализации и связи:
– Надо, чтобы определенный процент членских взносов оставался в распоряжении комсомольской организации. Это хороший материальный резерв для организации вечеров, покупки спортинвентаря и т. д.
В чем большой просчет в работе комсомола, так это, на мой взгляд, обезличка. Сколько у нас настоящих запевал полезных дел, сколько мастеров-производственников, сколько инициативных ребят, лидеров по складу характера! Однако их старание, способности остаются часто незамеченными. А на собрания, субботники кто ходит? Да несколько человек актива. Остальные отсиживаются
Вот чем в первую очередь надо заняться комитетам комсомола. Провести не то, что чистку – аттестацию своих рядов. Чтобы не только ты сам, но и ттоварищи знали: кто ты есть, чего стоишь.
Я бы самую высокою оценку в этом плане поставил рабочим нашего цеха Андрею Суржко и Сергею Демченко. За активное участие во внедрении белорусского метода. Можно ведь сделать свою работу «от и до» – больше не спрашивайте. А Сергей с Андреем до каждого винтика, до каждого проводка доискиваются: как бы отрегулировать приборы получше. И года нет, как пришли они в нашу дистанцию, а не имеют ни единого замечания в работе. Отрегулированные ими приборы действуют всегда безотказно.
Словом, задача сейчас такая: научить, молодежь билетом комсомольским дорожить. Не ждать, что сразу после съезда начнутся перемены к лучшему. Самим добиваться этих перемен. Я бы сделал негласным законом этот девиз: «Каждому члену ВЛКСМ – комсомольское поручение».
Юрий БЕЛЬКОВ, помощник машиниста электровоза локомотивного депо Россошь:
– Почему пассивен комсомол? Да потому что не участвует в управлении производством. Здорово придумали в Россошанском монтажном управлении. Здесь практически ни один вопрос, будь то подведение итогов соревнования, распределение жилья, премий, путевок в дома отдыха, не решается без комитета ВЛКСМ. Нам до этого далеко.
На скольких собраниях, на двух городских комсомольских конференциях поднимали вопрос о строительстве молодежного общежития. Будем, говорили, своими силами строить, в нерабочее время. Где там! Лишь на 1992 год запланировано начало строительства. Разве же так можно?
За год в депо приходят на работу до 70 человек комсомольского возраста. Остаются всего трое – четверо. Из-за нехватки жилья, отсутствия нормальных условий для труда и быта уходят люди. Это, в свою очередь, усугубляет положение оставшихся. Вот где поле деятельности для молодежи! А чем не ударное дело – вернуть былую славу железнодорожному транспорту, так отладить, перестроить механизм его хозяйствования, чтобы люди снова могли сказать: по нашим поездам можно часы сверять...
Почему сейчас не в чести субботники, собрания, заседания? Да потому, что не видят комсомольцы в том проку. Поговорили и – забыли. Вышли мусор подмести, а машины следом его расташили... Мы должны видеть результаты своего труда – коли то труд безвозмездный, на субботнике, воскреснике ли; возвращаться к решениям, принятым на собраниях. Лишь тогда будет толк и смысл комсомольской работы.
Владимир МАТВЕЕВ, заведующий отделом комсомольских организаций горкома ВЛКСМ:
– А время сейчас сложное, время ломки старых привычек, стилей, методов работы. Сегодня каждый из нас обязан быть не просто попутчиком партии, а ее борцом. Сегодня уже мало считать комсомол резервом КПСС. Он – экспериментальная база партии.
Я бы хотел сказать о таком наболевшем вопросе, как работа с выбывшими без снятия с комсомольского учета. Ведь чем сейчас в основном занимается сектор учета членов ВЛКСМ? Пишет запросы в адресные столы, райкомы, горкомы с просьбой ответить, не проживает ли у них такой-то комсомолец. Отрываем от работы сотни людей. А все только лишь потому, что недисциплинированный комсомолец, уезжая в другой город, либо переходя на другую работу, забыл о своей обязанности ставить в известность горком ВЛКСМ. Удивительно, что таких комсомольцев набралась уже немало в нашем педучилище. Чему же учат подрастающее поколение такие учителя?!
Считаю, что комсомолец, который не дорожит билетом члена Союза, можно без разговоров исключать из комсомола. Балласт, он и есть балласт.
Светлана КОЗЮТЕНКО, организатор внешкольной и внеклассной работы средней школы № 25:
– У многих бытует потребительское отношение к Союзу Молодежи. Что, дескать, он мне дает? Забыли, что при вступлении в его ряды писали: «Хочу быть на переднем крае…» И заполняли анкету, а что сделаю для комсомола, что сделают мои товарищи, чтобы комсомол стал сильнее от наших дел? Это забывается, к сожаленню, уже в школе. И дальше – больше...
Нам всем не надо обольщаться большими достижениями ударных строек, высокими показателями передовиков производства. А помнить о своей ответственности за судьбу молодого поколения и в первую очередь школьной молодёжи. Где, как не в школе надо приучать ее к общественному труду, воспитывать в духе лучших традиций социалистического общества.
Здесь также непочатый край работы. Взгляни на старшеклассников: все в золоте, с фирменные знаками и заклепками на одежде, сплошь yвешенной гремящей на все лады аппаратурой. Нет, это хорошо, что жавём мы обеспеченно. Но спросим одного, других: кем были твои дедушка с бабушкой? Какая зарплата у матери? Что происходит сейчас в Афганистане? Пожимают плечами…
Тут многое зависит не только от преподавателей. Должны сказать своё веское слово и вожатые – производственники. Ведь воспитываем детей на теоретических понятиях доброты, честности, чести… А где смогут увидеть передовую раочую молодежь школьники? Лишь в кино.
Именно потому вожатые – производственннки должны брать ребят с собой (так было раньше!) на заводы, на стройки. Вместе с ними чествовать ветеранов, ходить на субботники – словом, привлекать ребят к общественно полезным делам.
Нужно строить (но не для них – вместе с ними) общегородской парк культуры и отдыха, заниматься озеленением рек и водоемов, благоустройством города. А на летннй период создать временные комсомольские организации – на уборке овощей, фруктов, в лагерях труда и отдыха.
А руководителям города давно бы пора позавотиться об укреплении материальной базы школ, нет у нас ни Дворца пионеров, ни городского пионерского лагеря, ни молодежного клуба. А ведь нерешение этих вопросов «второго порядка» несёт в перспективе большие потери, которые трудно, порой невозможно восполнить. Появляется общественная пассивность молодежи.
* * *
Молодёжь размышляла о том, как жить всем в стране лучше. Думала и действовала. Россошь планировали украсить скверами и парками. Намечалось строительство городского Дворца культуры, клубов и стадионов, современного больничного комплекса. Было бы куда приложить руки комсомольцам. В школах и учебных заведениях растили патриотов Отечества, знающих и любящих историю своего края, чувствующих прекрасный окружающий мир. Об этом рассказывается в записках ветерана комсомола, Заслуженного учителя Российской Федерации Нины Павловны Чалой, преподавателя техникума – колледжа мясной и молочной промышленности.
Из учительской тетради
Горбачёвская река Гласность Без Берегов разлилась взбаламученным морем.
Мутные волны накатом оплёвывали грязью всё Святое – историю Отечества, наших Героев, родную Культуру…
«Новое мышление» и его «мыслители» остервенело кидали на учебные парты роскошные с виду, но ядовитые по содержанию учебники, а к ним – книги, журналы, газеты. Схоже промывало наши умы телевидение, радио, кино…
Как не растеряться учителю?..
Меня, преподавателя отечественной словесности, выручало, в частности, краеведение. Не зря в старину его называли отчизноведением. И вот – спустя годы встречаемся с учениками. Рада за них. В большинстве они не иваны, не помнящие родства…
В поисках Героя
Краеведческий поиск всегда полон неожиданностей.
К юбилею создавали музей истории учебного заведения. Отдельный стенд посвятили выпускнику предвоенных лет Ивану Сороке. В дальнейшем он закончил ещё и артиллерийское училище. На фронте командовал артдивизионом. За подвиги был удостоен звания Героя Советского Союза. Единственный из наших питомцев – участников Великой Отечественной войны. В память об Иване Николаевиче открыли мемориальную доску.
Биографию его составляли по материалам, публикациям в газетах и книгах, изданных в Белгородской области. Наш Герой родился в селе Красное Алексеевского района, который в ту пору числился в Воронежской области.
Перелистываю книги. Вдруг – читаю: в нашем техникуме учился ещё один Герой Советского Союза Фёдор Тарасов. Он уроженец села Белый Колодезь Вейделевского района. Местность эта ранее, до образования Белгородской области, тоже входила в пределы Воронежской.
Сразу созвонились с Вейделевкой. Там подтвердили, что Фёдор Ефремович – их уважаемый земляк. Фронтовик до выхода на пенсию работал в районном комитете Коммунистической партии. Одно из главных дел его – местный историко-краеведческий музей. Тарасов, к сожалению, скончался. Но таких людей уважают не только при жизни, вспоминают добрым словом и после. Именем Фёдора Ефремовича названа новая улица в райцентре.
Нас пригласили в гости в Вейделевку.
Переговоры вёл директор колледжа Сухарев. Сергей Александрович, кстати, историк, заслуженный учитель школы РСФСР, по его инициативе рождался музей. Он-то и организовал нашу поездку на родину Героя. В путь отправились ребята из музейного актива вместе со своим руководителем Ларисой Речинской и педагоги.
Что сразу удивило в Вейделевке, музей – известное учреждение. Первый встречный обстоятельно рассказал, как проехать, хотя музей, как оказалось, совсем недавно сменил место жительства. Райцентр небольшой, как и сельский район, – до 24 тысяч жителей. Сравним с нашими Ольховаткой, Каменкой.
Поразило, к истории края, что означает – и к воспитанию населения, здесь относятся с трепетным почтением. В посёлке семь с половиной тысяч жителей, а музей очень богат экспонатами-выставками. Прекрасно его художественное оформление. А директор Марина Ушатова рассказала, что с нею здесь работают ещё три научных сотрудника. Все – педагоги-историки, с высшим образованием. Проводят межрайонные научно-практические конференции, по итогам каждой изданы краеведческие сборники. Что важно, в этих конференциях участвуют учителя и учёные, писатели и журналисты, краеведы и сотрудники музеев из других районов, даже – районные руководители, язык в этом случае не поворачивается называть их чиновниками.
Тут и мы побывали у времени в гостях. «Здесь Родины моей и нашей начало»,, – говорила экскурсовод, вернее, путевод Марина Михайловна и вела нас из зала в зал из веков древних в день сегодняшний, рассказывала, кем и чем гордятся её земляки. Чернозёмы искони кормят человека. На них учёным-биологом Константином Прохоровым выведены великолепные сорта и гибриды подсолнечника. Да и масло питательное из «цветка солнца» впервые в мире добыли крестьяне в здешних краях. Графиня Софья Панина, памятник ей есть в Вейделевке, открыла и содержала лучшую в Воронежской губернии сельскую больницу-лечебницу, первую в России Биологическую станцию по изучению и сохранению природы степной. Из сельских недр родовые корни известной оперной певицы Ирины Архиповой, академиков в области электротехники Михаила Костенко и биолога Владимира Любименко.
Призывало Отечество – крестьяне становились в ряды его защитников. Помнят и чтят в Вейделевке своих полных Георгиевских кавалеров, кавалеров ордена Славы, Героев Советского Союза, Героев Социалистического Труда.
После экскурсии в конференц-зале нас уже ждали школьники-старшеклассники. Вместе с ними мы слушали рассказ и о «нашем» Герое Тарасове. Закончив сельскую школу-семилетку, Фёдор поступил учиться в Россошанский техникум, именовавшийся тогда – птицеводческим. А работать пришлось и на нефтепромыслах в Баку, и учётчиком-счетоводом в колхозе, в родном селе. Здесь парня застала война и фашистская оккупация. После освобождения в январе 1943 года ушёл на фронт. Воевал сапёром. На передней линии фронта «выращивал» защитные минные поля, а перед наступлением обезвреживал вражеские. Его боевой путь в составе 104-го отдельного сапёрного батальона 89-й стрелковой, а затем 273 гвардейской дивизии отмечен Курской битвой, освобождением Украины, Молдавии, Польши, Берлинской операцией.
Главный подвиг сапёра описан во фронтовых газетах и листовках, в наградном документе. Уже в Польше враг надёжно прикрывал «врата» в Германию оборонной полосой по реке Пилица. Речка глубока, лёд тонок. И вот 15 января 1945 года штурмовому отряду старшего сержанта Фёдора Тарасова удалось захватить мост. Фашисты подготовили его к взрыву. Фёдор Ефремович быстро разобрался в ситуации. Обезвредили три пятидесятикилограммовых бомбы и толовые заряды, заложенные под опорные сваи. Тем самым, «было обеспечено беспрепятственное продвижение советской боевой техники – танков, орудий на западный берег. Мы шли на Берлин!»
Марина Ушатова нам не только рассказала о Тарасове, но и передала в музей техникума копии документов, фотографии. А ещё познакомила с сыном Героя – главным инженером теплосети посёлка Вейделевка. Сергей Фёдорович поделился воспоминаниями об отце:
– Можно сказать, что в двух шагах от Победы его ранило. В госпитале спас ему жизнь, и такое случалось, немецкий хирург. Позвоночник укрепил нержавеющими железными пластинами. Отец с ними и прожил немало, а умер совсем от другой, неизлечимой пока болезни.
Окончил он заочно исторический факультет Воронежского государственного университета.
Для меня отец – настоящий человек. Если бы в партии таких людей, как он, было больше, со страной не произошло бы то, что случилось в девяностые годы.
– Главным хранителем памяти назвала Фёдора Ефремовича директор музея, у истоков которого Тарасов встал тридцать лет назад. Труды его в потомках, помнящих своё родство и любящих свою милую родину.
Марина Ушатова провела нас по улицам и площадям чистой и зелёной Вейделевки. Запомнились клумбы с птицами-скульптурами из цветов. Расширяются парковые зоны с аллеями новорожденных и ветеранов, школьных выпускников, как в райцентровском посёлке, так и в каждом селе.
Так осуществляется областная программа «500 парков Белогорья» – подарок будущим поколениям. Здесь считают: люди должны жить не только в чистоте, но и в красоте.
На автотрассах особый дорожный знак. Человечек предлагает проезжающим выбрасывать мусор только в придорожный контейнер, опоясанный цветным каменным заборчиком.
И на новой улице имени Фёдора Тарасова уже зеленеют газоны, подрастают деревца.
А мир, оказывается, точно – тесен. Уже прощались, сын Тарасова вдруг спросил:
– Тамару Жабскую не вспомните? Моя жена. Училась в вашем техникуме. Правда, давненько: почти тридцать лет назад.
Отвечаю Сергею Фёдоровичу:
– Фамилия редкая. Встречалась, кажется.
– А мы сейчас уточним,– говорит и набирает номер по мобильному телефону. – Тамара, с тобой поговорят. Из Россоши.
Здороваюсь. Только сказала «день добрый!», в ответ слышу: «Нина Павловна, сразу голос ваш узнала! Вы же нас русскому языку учили, литературу вели».
Краеведение снова подарило неожиданную встречу.
Поездка в окопы Сталинграда
В дни юбилея Сталинградской битвы в Волгограде побывали учащиеся Россошанского техникума – колледжа мясной и молочной промышленности. Ребята впервые воочию увидели памятники и музейные выставки, запечатлевшие героизм советских воинов в сражениях, предопределивших исход Второй мировой. О чём и размышляют в своих сочинениях.
Марина Нутрякова: – В памяти возвращаюсь к панораме «Сталинградская битва». Там я сама будто стала не только свидетелем, но и участником яростного боя. Огненный ад ужасает. Потому, наверное, понятнее подвиг защитников города. Для меня теперь Ватутин, Ерёменко и Рокоссовский, Родимцев, Шумилов и Чуйков не просто имена, а живые полководцы. Живые люди. Как рядовой связист Матвей Путилов, которому осколками раздробило руки, так он зубами сжал оборванные телефонные провода. Умер, а телефонную связь восстановил.
Максим Сизов: – Одно дело – слушать о Сталинграде на уроке. Другое – увидеть. Я даже потрогал рукой побитую пулями стену Дома сержанта Павлова и лейтенанта Афанасьева. Двадцать пять храбрецов превратили этот дом в неприступную крепость на линии обороны. Четыре месяца ежедневно отбивали вражеские атаки. Выстояли до победного часа.
Женя Фоменко:
– Я сейчас больше знаю о войне. Мне запомнилось дерево-памятник. Оно было изранено железными осколками и не засохло, выжило. Высокий ветвистый тополь.
Андрей Хижняков:
– Поразило вооружение военных лет. Самолёты, ракетные установки – знаменитые «Катюши». А танки, оказывается, выпускали на тракторном заводе. Считай, на линии фронта. Прямо из цехов уходили в бой. Я даже взялся рукой за руль старого мотоцикла.
Екатерина Сарычева:
– Закрою глаза – и вижу: мать-Родину на Мамаевом кургане, Волгу, плотину гидроэлектростанции.
Диана Рябоволова:
– Река почти сливается с горизонтом. Так широка. Здесь, на берегу, понимаешь слова защитников города: за Волгой для нас земли нет. Хватит отступать. Ни шагу назад!
Александр Крекотень:
– Легендарный снайпер Василий Зайцев сам бил фашистов и на передовой открыл школу снайперов. Его товарищи в дни битвы противотанковыми ружьями сбивали вражеские самолеты. Приспособили ПТР под зенитку.
Ксения Овчаренко:
– День больших впечатлений – так бы я назвала нашу поездку. Стоишь на Мамаевом кургане, видишь огромный город в зелени парков, речной простор. Было ведь всегда здесь красиво. Нет, война и красота несовместимы.
Александр Крекотень: – Гибли мирные жители. Без слов говорит об этом памятник. Бомба зависла. Секунды до взрыва. А под ней стоят дети, женщины.
Нельзя забывать о героях и жертвах войны.
Андрей Пойманов:
– Я сейчас в Волгограде узнал, что скульптура Родины-матери выше американской статуи Свободы.
Мария Жук:
– Это самый высокий памятник на планете. Творение скульптора Евгения Вучетича восхищает. Америка гордится своей статуей, а мы мало знаем о наших памятниках.
Волга в лучах утреннего солнца мне показалась будто нарисованной на картине. Не верилось, что я на набережной.
Анастасия Моругина:
– О городе можно судить по тому, как его жители относятся к собственной истории. Волгоград – город и герой, и хранитель исторической памяти. Сколько интересных музейных выставок. Сколько мемориалов, все памятники в цветах.
Всюду чисто, ухожено. Широкие улицы разделены парками и скверами. Зелёные травяные газоны. Город почти на сто километров протянулся полосой по берегу Волги. А на уличных дорогах нет пробок автомобильных. Нам сказали, что скоростной трамвай всех выручает в поездках.
Ольга Пыж: – На экскурсиях встречались школьники и ветераны, молодежь и взрослые.
Марина Нутрякова:
– Хотела бы ещё побывать в Волгограде.
Надежда Пушкарская:
– Волга ошеломила. Напомнила мне чем-то море. Вода синевато-голубая и прозрачная. Чайки летают над волной. Свежесть в воздухе.
На Мамаевом кургане в Зале воинской славы чеканили шаг солдаты. Шла смена почётного караула. Застыли, как вкопанные, не шевельнутся. Поднимаюсь выше. На площади скульптурные стены-руины, как каменная книга-летопись Сталинградской битвы. Её герои будто восстают из развалин. Где-то в глубине слышится музыка. Стою и плачу...
Цвета времени
В 1980-е годы в Россоши состоялась, наверное, первая коллективная выставка, на которой широко представили своё творчество местные художники – любители и профессионалы.
Мне запомнился портрет сельской женщины. Вроде присела она отдохнуть у печки. Но – нет. Глаза, непривычно сложенные руки выдавали, что в мыслях хранительница семейного очага жила заботами о доме – о текущем и вечном. За плечами на простенке золотился свежесвязанный венок лука…
Автором картины была Надежда Радевская, молодой преподаватель живописи детской школы искусств. Сейчас Надежда Михайловна член Союза художников России, лауреат фестивалей Слободской украинской культуры. На её персональной выставке побывали мои ученики – студенты Россошанского колледжа мясной и молочной промышленности. Картины, исполненные художницей в традиционной русской реалистической манере, тронули души семнадцатилетних.
* * *
Конечно, когда идёшь в галерею, представляешь себе огромный зал с красивыми люстрами. Но понимаешь, откуда в Россоши взяться такой галерее, ведь для этого нужны большие деньги.
И вот мы на пороге стеклянного «аквариума», пристроенного к девятиэтажке. Стены густо увешаны картинами. Какая-то женщина стоит, волнуясь, в углу, возле стола. Перед тем, как идти сюда, нам дали задание – выбрать картину и написать о ней сочинение. И мы сразу двинулись вперёд выбирать картины.
Женщина подходила к каждому и пыталась что-то объяснить, но все так были увлечены, рассматривали портреты, пейзажи и натюрморты, что просто не слышали её. Потом успокоились и сбились в одну «кучу», обсуждая, кому что понравилось.
Нас попросили рассесться на лавочках, и только тогда мы поняли, что тихая и неприметная хозяйка и есть автор картин. (Надя Гончаренко).
Этой выставкой я была просто поражена. Направляясь туда, думала только о том, как бы быстрее прошло время, и я оказалась дома. Но, у картин забыла обо всём.
Надежда Михайловна Радевская – женщина средних лет, с очень доброй душой. Это видно по её улыбке, глазам, выражению лица. Её очень приятно слушать. Она необычный и интересный собеседник (Лена Мекка).
Я вошла в зал и сразу почувствовала какое-то умиротворение, уют и тепло. Всё это исходило от картин Радевской. (Катя Бондарева).
Когда прошла во второй зал картинной галереи, в мои глаза бросилась картина, на которой изображена горящая свеча. На столе, рядом со свечой, сидит сова и лежит книга, а на книге – очки. Меня очень заинтересовало, что же художник хотел выразить в этой картине. На первый взгляд мне показалось, что художницей владело чувство ночного романтизма. Я имею в виду свечу и полумрак, сова – это человек, которому не спится зимней ночью, а книга и очки означают, что эту бессонницу можно совместить с чтением какой-то интересной книги.
Но на самом деле всё оказалось иначе. Эта картина посвящена памяти художника Басова, с которым работала Радевская. Свеча означает вечную память и скорбь, сова – это символ мудрости, а книга – символ учения и света. Вот так можно увидеть одну и ту же вещь. (Катя Грицынина).
Самое большое впечатление на меня оказали две её работы. Это картины, на которых изображен пятикупольный храм в разные времена. На первой изображена разрушенная церковь. Смотришь – сначала кажется, что храм поднимается из земли, вокруг пустота и дорога, уходящая куда-то вдаль, всё это наводит на мысль, что у людей отняли веру, и ничего уже не вернуть. Но к храму ведёт маленькая тропинка, и сквозь тучи на небе пробивается лучик света, освещая разрушенный храм веры. Всё это оставляет надежду на то, что люди одумаются и возвратятся назад, они задумаются над своими ошибками.
Вторая картина написана спустя годы. На ней изображён уже отреставрированный храм, но, несмотря на это, от картины веет отчуждённостью и холодом. Вдумавшись, понимаешь истинную проблему нашего времени. Это отсутствие веры и наша неготовность прийти на помощь ближнему в трудную минуту. (Катя Бондарева).
Я очарована изображением храма на пустынной местности. Чёрное небо и виднеющиеся из просвета солнечные лучи скользят по куполам церкви, создавая какое-то притягивающее и завораживающее чувство. Эта картина как будто показывает настроение рисующего её человека, которому очень плохо, но он видит просвет и исцеление в церкви. Стрижи, бросающиеся вниз и снова взлетающие вверх, показывают смятение художника, но он уже выбрал свой путь – надо идти к храму, к которому ведёт маленькая узенькая тропка. (Надя Гончаренко).
Всматриваясь в эти две разные картины, понимаешь, как хрупок мир, когда в него вмешивается человек, стараясь переделать его, сминая всё на своём пути. (Алла Ворона).
Я ради интереса посчитала картины. Их оказалось сто одиннадцать. (Ира Мельникова).
Поэтесса Раиса Ефремовна Дерикот изображена на портрете в оранжевом платье, с русским платком на плечах на фоне природы. Она смотрит на нас, приподнятая своими чистыми мыслями и любовью ко всему окружающему. (Лиза Доронова).
Портрет Дерикот написан на фоне природы, потому что все стихи, которые пишет Раиса Ефремовна, о природе, о красоте нашей земли. На мой взгляд, Радевская в этой картине показала частичку нашего русского наряда: на плечи поэтессы накинут платок с узорами. Он словно подчеркивает красоту, доброту и нежность в женщине. (Катя Деева).
Очень интересна картина с обнаженной девушкой, выходящей из моря на берег. Эта девушка – символ чистоты, искренности, а море нарисовано так, как будто сливается с небом. Приятные голубые, розовые краски придают картине особую красоту. Такое впечатление, что девушка не сама выходит из воды, а воздух и вода несут её на своих руках, как богиню (Римма Евченко).
Все картины по-своему красивы, но почему-то из этой большой коллекции моё внимание привлекла лишь одна. Это очень простая картина, на которой изображены старые хатки. Всё вокруг укрыто снегом: деревья, соломенные крыши домиков, заборы. Мне захотелось наяву увидеть снег, серебристый иней на деревьях, вдохнуть свежий морозный воздух. (Люда Лубкина).
Мне запомнились две картины. На первой изображено зимнее солнце, в чистом небе оно особенное… Возникает ощущение, будто сейчас зима, будто на улице полно переливающегося бриллиантовыми цветами снега, а дым, который вьётся из труб, позволяет почувствовать себя в этой тёплой слободской хатке и почувствовать ту лёгкую морозную свежесть.
А на второй картине изображен – заброшенный домик, который почти не виден из сугроба. Дивные деревья наклонились от тяжести снега, привалившего их сверху. Наверное, ночью шёл тихий пушистый снег до самого утра. А яркое ослепительное солнце разбудило утром всю природу. (Наташа Ливинская).
Я очень люблю осень, и поэтому меня привлекла картина с осенним пейзажем. Дорога, укрытая листьями, уходящая в гущу леса, листва, падающая с деревьев тихим шорохом, опускается на землю, как бы стараясь быстрее выполнить свою миссию на это время года, и уснуть, то есть лечь на землю тихо и спокойно, и оставить этот мир. Среди листьев, которые были повсюду, прорывались деревья – коричневые вертикальные линии, которые уходили своими верхушками прямо в небо. Они, сбрасывая свою листву, помогали освободиться от тяжести осеннего настроения. На одном из деревьев, почти на самом верху, сидела сорока. Среди красок осени, желтых, красных, тускло-зелёных, виднелось чёрно-белое пятнышко, которое прилетело в этот чудный уголок осеннего леса. (Юля Тесля).
Осенний пейзаж. С веток деревьев падают жёлтые листья. Лес в полном смысле слова звенит. Дорога ведёт в необычайный мир, который наполнен чудесным пением птиц, где это пение не прекращается ни на минуту. Так и кажется, что художник не просто рисует эту картину, а наслаждается звонким голосом птиц, дышит свежим воздухом и приглашает тебя вместе порадоваться жизни. (Таня Гвоздикова).
* * *
На выставку Радевской попали зарубежные гости, оказавшиеся в нашей Россоши по служебным делам. Дама из Швейцарии надолго остановилась у картины. Перед ней Дон, просторы, белые горы. Спросила у Надежды Михайловны, что ей дорого в этом.
– Сама река. Радость, с которой рисовала, – ответила художница.
Иностранка вдруг призналась:
– Всю Европу проехала, а у вас в России нашла и я то, что моя душа искала…
Песни Бориса Геньбы
В читальном зале главной библиотеки Россоши прошла литературно-музыкальная встреча памяти Бориса Геньбы. Ему бы в нынешнем феврале 2016 года исполнилось восемьдесят лет. Автор сценария и ведущая Нина Герасимова сказала добрые слова о нашем земляке – учителе по образованию и композиторе по призванию. Борис Васильевич – автор не только музыки, но и текстов песен. Ветеран комсомола десятки лет достойно представлял Россошь на радио, на Воронежском и Центральном телевидении. Лауреат Всесоюзных конкурсов народного творчества, победитель некогда популярного телевизионного конкурса «Товарищ песня». Он пестовал комсомольско-молодёжные ансамбли в строительном профтехучилище, в медицинском.
Воронежский композитор Геннадий Ставонин в своё время назвал Геньбу «совершенно влюблённым в свой край композитором». Слушателей всех поколений непременно привлекают в его песнях лиризм и юмор, искренне трогательные мелодии, выражающие неповторимо душу родного города.
На встрече их пели Светлана Сухомлина и Валентина Гонтаренко в музыкальном сопровождении Веры Наумовой. Своими воспоминаниями о Борисе Васильевиче поделились Александр Кутовой, Виктор Беликов, Пётр Чалый.
* * *
Для Советского Союза роковые рубежные 1980 – 1990-е годы приготовили Отечеству крутые испытания. Шла верхушечная «война» за власть между группировками готовых стать бывшими коммунистами Михаила Горбачёва и Бориса Ельцина. Человеческое мужество, идейную и политическую твёрдость на местах проявили те, кто не поступился коммунистическими принципами социальной справедливости. Среди них – воспитанник комсомола Иван Тимофеевич Какоткин. Первый секретарь горкома КПСС был примером для молодых.
Иван, сын Тимофея
Годы и люди
Ещё не успело отшуметь веселье у новогодних ёлок, как в январе третьего дня 1980 года в Россоши спешно созвали пленум горкома партии. После Героя Советского Союза Михаила Ивановича Крымова району и городу не очень-то везло на рулевых. И тут вдруг главный кадровик, секретарь обкома Иван Фёдорович Юшин предложил неизвестного никому «варяжского гостя». Услышав имя, многие даже на лицах не могли скрыть своего разочарования. Ведь куда, казалось, достойные кандидатуры были и на дому.
Но в Воронеже и, видимо, в Москве имели иное мнение.
За трибуну пригласили сорокапятилетнего невысокого крепыша. Строгий чёрный костюм, белая рубаха с непременным неброским галстуком. Но официальная одежда не придавала ему вид главного человека в районе. И не сошедший со скуластого лица летний загар больше утверждал в нём председателя колхоза.
Непривычно для здешних южных воронежских мест прозвучала фамилия – Какоткин. Иван Тимофеевич, оказалось, был уроженцем северо-восточного угла области. Родовые крестьянские корни в самом родючем чернозёме – Никольское Эртильского района.
Слушали биографию.
Его отец и мать – рабочие совхоза, он – второй сын в семье. Сначала – сельский школьник. Потом – солдат срочной армейской службы. Студент Воронежского сельскохозяйственного института, а позже – слушатель Высшей партийной школы при ЦК КПСС. Инженер и инструктор сельскохозяйственного отдела обкома партии. Второй секретарь Хохольского райкома и председатель исполкома Бутурлиновского районного Совета. В должности первого партийного секретаря ему вверили создавать заново когда-то упразднённый Воробьёвский район в глубинке, на самой меже с Волгоградской областью. Получилось: небольшой сельский район поныне прочно занимает ведущие экономические позиции. А международный фестиваль «Русь песенная, Русь мастеровая» с музеем сельского быта на хуторе Ломы под открытым небом известен не только в России. И ведь трудовые, народные культурные традиции из тех теперь уже далёких 1970-х лет.
Если в Воробьёвке Ивану Тимофеевичу вместе с помощниками приходилось, буквально, на пустыре строить базу для развития районных служб и хозяйств, то Россошь требовала иных забот.
– Понимаю всю ответственность предстоящей работы. Надеюсь на вашу поддержку, – подытожил своё выступление Какоткин.
Ему поверили. Доверие подтвердили единогласно.
Россошь в ту пору переживала свой «золотой век» – настоящую индустриализацию. На глазах превращалась из обычного райгородка в промышленный центр на юге области. Вступали в строй и продолжали наращивать новые мощности крупнейшие в Европе химический комбинат по производству минеральных удобрений, оборонное предприятие. Закладывали фундаментные блоки заводов – комбикормового, кукурузно-калибровочного, по выпуску заменителя цельного молока. Только на этом, так называемом в технических документах заводе – ЗЦМ – рассчитывали перерабатывать до 500 тонн молока в сутки, продукт животноводческих ферм со всех окрестных районов.
На окраинах рождались, как сейчас принято говорить, инвестиционные площадки. К пустырям «тянули» электролинии и устанавливали трансформаторные подстанции, прокладывали трубопроводы – водопроводные, газовые, канализационные. Ставь хоть заводские корпуса, хоть жилые «высотки» и – подключай обеспечивающие нормальный быт сети.
Город обзаводился современными очистными сооружениями «на уровне мировых стандартов». Как ни как – химическое предприятие не конфетная фабрика. Да и полигон для мусора тоже не мелочный объект.
Новостройки находились под опекой заведующих отраслевыми отделами ЦК КПСС и секретарей обкома партии, союзных и республиканских министров. Каждый «генерал» отвечал за сроки пуска своего предприятия. На производственных площадках выжимали все соки из строителей и монтажников.
Первый секретарь горкома Коммунистической партии Советского Союза и его команда решали иные задачи. Комбинат, завод возвести – полдела. Главное, чтобы новострой работал. Химиков, инженеров, технологов в сельской глубинке нет. Заманивай их калачом из обжитых мест. А калач – это когда-то воспетый поэтом «город-сад». Деньги на жильё, детские сады, школы, лечебные и культурные учреждения государство выделяло сполна. Но у строителей силёнок еле хватало на производственные объекты, а на, так именуемую, социалку – в последнюю очередь.
Мне, журналисту воронежской областной газеты «Коммуна», пришлось присутствовать при крутом разговоре высокого гостя – министра капитального строительства СССР – с первым секретарём райкома.
– Плевать я хотел на вашу Россошь! Мне завод нужен в срок! – не говорил, будто камнями кидал министр.
Иван Тимофеевич не терял выдержки, внешне оставался спокойным и твёрдо стоял на своём.
– Вам в Центральном Комитете объяснят ваши и наши задачи. Они у нас общие.
И, наоборот, как о развитии производственных мощностей, так и самого города заботились министры СССР – химической промышленности Леонид Аркадьевич Костандов и по производству минеральных удобрений Алексей Георгиевич Петрищев. Именно с ними Иван Тимофеевич держал постоянную связь. Подшучивал над собой: мол, получаю как прораб квалифицированные наряды от директора завода Виктора Ивановича Пачгина и председателя горисполкома Игоря Михайловича Иванова и даю их министрам.
А ещё призывали в помощь депутатов Верховного Совета СССР и РСФСР. Били во все колокола о не решаемых городских проблемах с трибун партийных пленумов, в газетах, на радио и с телеэкрана.
В ту пору слово ещё было делом.
Всесоюзной комсомольской ударной стройкой стало химическое предприятие.
Так что, Россошь заметно хорошела и молодела.
Жаль, что в середине восьмидесятых скоропостижно скончались Костандов и Петрищев. Химикам средства на сооружение дворца культуры и больничного комплекса перебросили в будущее, пристегнув их к дальнейшему сооружению новых цехов уже работающего предприятия. А в годы горбачёвской перестройки финансирование прекратилось. Планы и проекты остались на бумаге.
В ведении горкома было и село. Колхозы, совхозы Россошанского района в Воронежской области исконно занимали передовые рубежи. «При Какоткине» в земледелии и животноводстве продолжали осваивать новые современные технологии, совершенствовали хозяйственную структуру. В ряду первых перешли на плоскорезную почвозащитную обработку полей. Шли «верной дорогой». Хлебные закрома элеватора всегда были с первоклассным зерном. Мясной и молочный комбинаты, ведущее в Советском Союзе объединение птицеводческих фабрик отгружали эшелонами продукцию со Знаком качества. За высокие показатели в социалистическом соревновании сельские труженики и переработчики получали всесоюзные Красные знамёна. Передовикам вручали ордена и медали.
Но быт на селе не то, чтобы оставался забыт, желал лучшего в главном на тот текущий момент – в дорожном строительстве, газификации, в благоустройстве.
Так совпало. Когда Иван Тимофеевич принимал район, в «Коммуне» напечатали мою статью о том, «где кончается асфальт». Обрывался же всепогодный тракт на выезде из Россоши или со съезда с её центральной площади, по сути, в любую сторону. Собственному корреспонденту главной газеты области дело привычное – любые твои критические строки без согласования с Первым в райкомах принимались чаще неодобрительно. Поскольку – «вынес сор из избы». Поэтому в кабинет к Какоткину заходил, загодя готовый принимать любые упрёки. Оказалось, ошибся. Иван Тимофеевич вышел навстречу, крепко пожал руку и пригласил присесть за приставной стол, что называется, глаза в глаза. Благодарил за статью. Говорил, что сам не ожидал увидеть сплошное бездорожье в передовом районе. Рассказал о встрече с доярками в селе Терновка. «Я их за высокие удои хвалю. А мне отвечают: какой ценой они нам даются! Даже молодёжь уже с больными ногами – круглый год в резиновых чёботах грязь месим. Поклялся женщинам, что скоро на ферму будут ходить в лакированных туфлях и сапожках. Ваша статья тоже поможет нам решать эту болевую проблему, когда будем стучаться в областные кабинеты».
Сейчас, в 2016 году, по территории Россошанского района пролегают асфальтовые дороги республиканского и областного значения протяжённостью в 440 километров, а местного – 370 (в том числе 128 километров по городу Россошь). Большая часть трактов с твёрдым покрытием построена и служит людям с тех 1980-х лет.
– Работали, как во фронтовой обстановке, – вспоминает тогдашний главный районный дорожник Валентин Иванович Власов. – Решением бюро райкома создали штаб во главе с председателем райисполкома Алексеем Ивановичем Свинарёвым. Определили основные направления будущих трасс. При финансовой поддержке колхозов и совхозов готовили проектно-сметную документацию. Одно наше управление не могло, конечно, осилить такие планы. Иван Тимофеевич предвидел и это. При его настойчивости в Россоши родилась ещё стройорганизация в системе «Межколхозстрой». Он же сумел подключить к сооружению сельских дорог управления промышленных новостроек. Через военкомат мобилизовали водителей с грузовиками самосвалами. Так появились отряды для зимних заготовок щебня. Летом схоже задействовали механизаторов с землеройной техникой.
Только один пример. В случайном разговоре первый секретарь услышал, что в Мариуполе есть земляк – ведущий руководитель металлургического комбината. Связались с ним, пообещали в его родимый хутор проложить дорогу. Железнодорожные «вертушки» – составы платформ – пошли к нам с доменным шлаком, какой не уступал щебёночному покрытию.
Работа кипела. Вместо двух десятков километров асфальта за сезон укатывали до пятидесяти.
И знаком «Почётный дорожник», – подытожил Власов, – Иван Тимофеевич, мне казалось, очень гордился.
…Из первых секретарей того времени Какоткин выделялся простотой. Его можно было встретить в базарной толчее, в рейсовом городском автобусе, шагающим по улочкам Россоши. В отпуск не ездил по курортам. Говорил, не хочет оставлять старенькую маму Анастасию Алексеевну. Её он забрал из села в свою семью. Радовался успехам сына Сергея – студента медицинского института, гордился женой, Людмилой Георгиевной, признанным хирургом-онкологом. В редкие часы свободного времени очень любил читать книги. Самым-самым для него оставался Шолохов и Сервантес. На многих страницах «Дон Кихота», например, так и остались подчёркнутые его рукой глубокие мысли великого испанца.
Как на улице, так и в служебном кабинете первый секретарь всегда открыт любому посетителю. Часто к нему обращались с одной и той же просьбой: для домашнего строительства нужен кирпич. Уговорил четырёх председателей колхозов строить небольшие заводы. Жаловались на не всегда хорошо выпеченный хлеб. Старые пекарни пытались обновлять. А затем Ивану Тимофеевичу удалось «пробить» строительство крупного хлебозавода, какой бы обеспечил караваями, булками, пряниками, печеньем, сушками-баранками всю южную округу области. Возвели корпус, процентов на девяносто обеспечили оборудованием. Дело шло к пуску предприятия. Схоже, как при решении дорожной проблемы, вели газификацию города, начали прокладывать трубопроводы в сёла.
И тут – моложавый Генеральный секретарь ЦК КПСС Отчизну «поднял на дыбы».
После развала Советского Союза Иван Тимофеевич с горечью скажет: «Года три нам не хватило, чтобы сделать то, что намечали. Никакая перестройка для Россоши была бы не страшна». Скажет это Какоткин в доверительной беседе уже в должности директора местного лесхоза.
События на рубеже 1990-х в «городе среди полей» требуют отдельного разговора. Как по взмаху волшебной палочки Россошь «качнули» стихийные митинги, на которых будто с неба свалившиеся революционеры-демократы чуть ли не плевали первому секретарю в лицо.
В так именуемые дни государственного «путча» в районной газете «За изобилие» появилась заметка «Стало известно». Её стоит напомнить.
«Как стало известно, на имя народного депутата РСФСР поступил телефонный звонок из Москвы, со Старой площади. Из разговора с ответственными товарищами стало известно, что 20 августа 1991 года, на второй день после государственного переворота, первый секретарь горкома КПСС И. Т. Какоткин звонил в Москву, в ЦК КПСС, с просьбой ввести чрезвычайное положение и создать чрезвычайные комиссии по всей стране, что ещё раз подтверждает антинародную деятельность и поддержку ГКЧП первым секретарём Россошанской парторганизации.
Лица, позвонившие депутату, готовы подтвердить под присягой данную ими информацию».
Обвинители грозили Ивану Тимофеевичу судом «праведным». Вскоре он оказался безработным. Опытному организатору и руководителю еле-еле удалось найти заурядную работёнку.
…В один из выходных дней весь район облетела чёрная печальная весть: в одночасье от сердечного приступа в 58 лет скончался бывший первый секретарь бывшего райкома партии. Умер человек, никогда не жаловавшийся на «мотор», который совсем недавно говорил: «Я не знаю даже то, в какой стороне груди у меня сердце».
…Когда в село входили с асфальтом дорожники, всегда устраивали праздник, разрезали красную ленточку. Ребятня на велосипедах обкатывала новую ещё тёплую дорогу. Плясуны выходили в круг. Букеты цветов дарили строителям. Люди не скрывали слёз от радости, потому что – как бы высокопарно не звучало, но это так – на их глазах сбывалась вековечная крестьянская мечта.
На таких торжествах в моём родимом Первомайском ко мне подошёл старейший колхозный механик Михаил Захарович Быченко.
– Этому мужику, – сказал он об Иване Тимофеевиче, – надо при жизни памятник поставить.
1994 год. Украина. Комсорг всегда комсорг.
Георгий Степанович Тарасенко – уроженец райцентра Меловое Луганской области, близ железнодорожной станции Чертково. Среднюю школу окончил в Богучаре. Комсомолец со студенческой скамьи ушёл на фронт. После войны окончил Воронежский университет. В 1950-е годы работал собственным корреспондентом областной газеты «Коммуна» в Россоши, позже – диретором библиотеки техникума мясной и молочной промышленности. Журналист и краевед, прозаик и поэт. Автор документальной повести о разведчице комсомолке Н.Е. Латышевой.
Рассказ о поездке комсорга полка по местам боевой славы своей дивизии на Украину написал воспитанник комсомола – журналист и редактор газеты «За изобилие» в 1980-90-е годы Анатолий Фёдорович Коротченко.
И вот она опять, Черниговщина... И сам Чернигов – древний чистенький город, отстроенный после военной разрухи, с луковицами многокупольных храмов, сбегающий улицами вниз – к довженковской зачарованной Десне.
Пятьдесят лет – полвека не был Тарасенко в этих краях и, поди, так бы и не собрался, если бы не настойчивость старого дружка-однополчанина, жительствующего в Ростове-на-Дону Коли Ермольева, в конце концов вычислившего Тарасенко благодаря посреднической помощи Ивана Писаренко.
Бывает же так: много лет живя в Россоши, только на разных улицах, ни Тарасенко, ни Писаренко знать не знали, что оба они служили и воевали в одной дивизии – 14-й гвардейской кавалерийской Мозырской орденов Красного Знамени и Суворова II степени. В одной дивизии, но в разных полках.
Дивизионный совет ветеранов всякий раз к торжественным датам устраивал встречи, и лёгкий на подъём Писаренко редко когда пропускал их, и вот в последний раз – в первых числах октября прошлого года – сманил с собой и найденного им Тарасенко, помня шутливо-строгий наказ Ермольева: без Тарасенко не приезжать! Дата-то была круглее некуда – 50 лет осво#бождения Украины от «фашистских загарбныкив».
Разумеется, и тот, и другой, прежде чем пускаться в долгий путь, осложненный нынче пограничными, и таможенными заставами, получили письменные приглашения по всей форме, с расписанием юбилейных мероприятий.
Собственно говоря, если соблюдать историческую точность, 14-я гвардейская Чернигов обратно не брала – в начале сентября 43-го она выбивала немцев из местечка Городни, что на подступах к Чернигову. Однако встреча ветеранов была назначена в областном центре, поскольку приехали и представителя 7-го кавалерийского корпуса, в составе которого действовала Мозырская дивизия. Собралось человек тридцать.
Украина, несмотря на всю свою нынешнюю зарубежность, радушно привечала своих освободителей. Постарались и местные власти. Был снаряжен автобус с мягкими сиденьями, на котором гости поездили-покружили по Чернигову. На горе осмотрели древности – монастырь 12 века, монашеские пещеры. Отсюда хорошо смотрелась вся пойма Десны – места красы неописуемой. Обратили внимание ветераны на бурное строительство на придеснянском плацдарме – приволье: дома-коттеджи в три, а то и в четыре этажа.
– Местные новые богачи – «лимонники» позахватывали участки, строят себе дачи, – пояснил экскурсовод. – Не дачи – дворцы! В городе вспоминают – когда-то секретарь здешнего обкома решил построить личную дачу. Обычную. Узнал про то Брежнев и потребовал отдать дачу под детский дом. Секретарь начал тянуть резину, за что и поплатился: сняли его с должности. То, что строится у нас сейчас, в десятки – сотни раз превосходит по роскоши прежние постройки. Дачи растут, а производство валится...
В этом гости сами убедились, побывав на предприятиях или возле предприятий Чернигова. Многие заводы закрыты. Остановлена фабрика, ранее снабжавшая музыкальными инструментами весь Союз и экспортировавшая их в другие страны.
...Пик торжества припал на 9 октября. С центральной площади города строем, во главе колонны военных и гражданского населения, под музыку духового оркестра, ветераны двинулись к кургану Славы. И на протяжении всех полутора километров пути детвора, стоявшая на обочине, буквально забрасывала освободителей цветами. У Вечного огня и братской могилы воинов состоялся многолюдный митинг, а Тарасенко. сам не чая того, даже дал интервью корреспонденту областного радио.
Праздничный обед – в банкетном зале 24-этажной гостиницы «Градецкая», где разместили приезжих. За этим длинным столом с вышитой скатертью наконец-то они сошлись вместе – россошанцы Георгий Тарасенко и Иван Писаренко, ростовчанин Николай Ермольев – в недавнем прошлом ведущий инженер завода «Ростсельмаш», и санктпетербуржец Николай Артемьев – недавний доцент кораблестроительного института, декан факультета, доктор технических наук.
Стол, конечно, был на славу. Ридна Украина не поскупилась. Кроме разнообразных деликатесов, щедро подавали и местную «Черниговскую горилку». Фронтовики поднимали чарку и за встречу, и за друзей-товарищей, сложивших головы на этой земле, и за родной гвардейский корпус…
– Тарасенко?! Да это же наш комсорг полка! Наш бесстрашный комсорг! – изумлённо и радостно узнал, а потом и стал обниматься человек со Звездой Героя Советского Союза на груди. Павел Маштаков. Бывший командир орудия, комсорг батареи, приехавший на встречу из Владимира.
А Тарасенко вспомнил, как он, комсорг полка, писал на Маштакова наградной лист. Старался. Не зря же Бог дал ему литературный талант. Возможно, то, насколько подробно был составлен наградной лист, играло не последнюю роль. Запомнил он Павлика по батарее малоразговорчивым, – стеснительным парнем, а сейчас видит перед собой солидного, общительного, уверенного в себе мужика. Видать, впрок пошла человеку геройская звезда.
– До сих пор не верится, что, я тебя вижу, Георгий ты мой Победоносец! Двадцать лет разыскивал, – возбуждённо повторял сидевший по правую руку от Тарасенко располневший за эти годы Николай Ермольев.
– Это я его привез! Доставил, хоть он и упирался, – посмеивался, довольный, Иван Писаренко, сидевший напротив. Поверх нагрудного кармана его пиджака малиново светились в ряд три ордена Красной Звезды.
Бывший санинструктор Тамара – татарка по национальности, которая, как показалось Тарасенко, и за полсотни прошедших лет не растеряла своей молодой живости, задора и огня, ходила по рядам, тормошила однополчан, подбивая их на песню. Пели и песни...
– Послушай, Георгий, ты ещё не бросил писать стихи? – спрашивал Николай Артемьев, доктор наук! – А помнишь нашу «литературную гостиную» – землянку? Ты сочинял стихи, а я украдкой таскал тебе из штаба бумагу для творчества. Я и сейчас помню твою юмористическую «Немецкую колыбельную». Она и в армейской газете была напечатана. Прочти нам что-нибудь!
– Давай, комсорг! Просим, – раздались голоса.
Застенчивый от природы Тарасенко, так и не сумел отделаться от этого малополезного свойства в своём характере за прожитые семьдесят с лишним лет, поднялся и сказал:
– Я вам прочту из старых стихов. Они были написаны как раз в 43-м, в окопах, когда мы зарылись землю на Лоевском плацдарме за Днепром. А назывались так: «Венок поэту-кобзарю». В память о Тарасе Шевченко.
Через пожарища врагом сожжённых сёл
И городов разрушенных руины
Сюда, к Днепру, нас командир привёл
На землю древнюю священной Украины…
Стихотворная строчка командире, приведшем бойцов к Днепру, была не надуманной – Тарасенко имел ввиду командира своего 146-го артиллерийско-миномётного полка подполковника Володарского. Его предшественник майор Шафигулин – погиб под Гродней.
Майор Шафигулин не дошёл до Днепра – погиб под Городней, на подступах к Чернигову. Этот молодой, красивый, 22-летний татарин из Казани был смертельно ранен осколком немецкого снаряда во время рекогносцировки местности.
Тарасенко с однополчанами посетил могилу Шафигулина в центральном парке Чернигова. Съездили и в Городню, что находится в 70 километрах от Чернигова. Здесь, в поле, у перекрестка дорог – братская могила 14-й гвардейской дивизии. Обидно стало ветеранам на душе, когда заметили: облицовочная плитка на обелиске ободрана. Не иначе, приглянулся узорчатый отделочный материал каким-то злыдням. Кощунство! Человеческая нравственность нынче не только в России, но и на шевченковской Украине не выдерживает мародерского искуса.
Допекло, крепко, видать, допекло Тарасенко, раз он решился выступить на митинге. Тем более что праздничный сход в Городне не был таким официальным, как в Чернигове. Между добрыми словами, обращёнными к городнянцам, упомянул Георгий Степанович не только про обезображенный обелиск на братском воинском захоронении. Он сказал и про то, как на украинской таможне у них с Писаренко чуть ли не выворачивали карманы, хотя стражники явственно видели, что увешанные орденами и медалями старики едут не на черниговскую барахолку и уж, во всяком случае, не за тем, чтобы устроить покушение на президента Украины. Не умолчал Тарасенко и о том, что в некоторых украинских школах детям насаждают неприязнь к «москалям». Уж не за то ли, что тысячи русских навеки упокоились в этой земле, пав в боях за её освобождение? Люди, внимательно оглянитесь вокруг и подумайте: там ли вы ищете своих недругов?
Говорить так откровенно, без дипломатии гвардии капитан в отставке Тарасенко имел право: служа разведчиком-наблюдателем штабной артиллерийской батареи, молодым сержантом он излазил ползком со своей стереотрубой всю эту местность – и в осеннюю слякоть, и в зимнюю стужу. И всё время – в рядах первой линии, на волосок от смерти. Сабельные полки дивизии попеременно отводились в резерв, а артиллеристы и минометчики загибались на позициях до упора.
А Дебальцевский рейд по тылам противника, в который 7-й кавалерийский корпус пошёл в начале февраля 1943 года? Это был трагический рейд, из которого живыми вышли немногие, но он изрядно спутал планы тевтонских стратегов. Рейд советских конников, которому даже германский фельдмаршал Манштейн посвятил абзац в своей книге мемуаров под недвусмысленным названием – «Утраченные победы».
Задача у корпуса была такая: отвлечь на себя, расчленить и дезорганизовать крупную группировку немецких войск, пытавшуюся прорваться на выручку уже окружённым в Сталинграде дивизиям Паулюса. Об окончательных итогах Сталинградской битвы Тарасенко и его товарищи узнали в донецких степях из газет и листовок, сброшенных нашим самолётом. Ждали патронов и сухарей, а получили газеты... Печать возвещала в великой победе на Волге, позорном провале авантюристских замыслов «бесноватого фюрера», но в то время Тарасенко меньше всего, думал о стратегии немецкого командования. Он воевал.
...Со своим ручным пулемётом Тарасенко и плечистый сибиряк Акинфеев устроились у оконца на чердаке железнодорожной водокачки, что километрах в четырех от узловой станции Дебальцево. Акинфеев сразу же завалился спать, а Тарасенко беспрерывно шарил биноклем по дороге, ведущей из Дебальцево. Завиднелись на снегу какие-то черные пятна. Немцы! Взвод, не более. Тарасенко растолкал храпевшего напарника. Приготовились. Подпустили «фрицев» поближе и ударили из пулемёта. Немцы, возможно, не ожидавшие такого шквала огня с водокачки, попятились. Начатое пулемётчиками довершили стрелки, схоронившиеся у башни. Они отогнали немцев, а заодно разжились и провиантом: перед наступлением на водокачку германцы аккуратно сложили свои ранцы с продовольствием и питьём в придорожную копну соломы.
Дня через три немцы двинули на водокачку уже батальон. Расстреляв все патроны, Акинфеев сказал:
– Слезаем, Гоша, к чертовой матери, не то нам крышка.
Ухватив пулемёт, саженный здоровяк Акинфеев с необыкновенной быстротой начал спускаться по лестнице. Тарасенко уносил ноги последним, навьюченный карабином и порожними пулемётными дисками. Немецкие пули щёлкали о стены водокачки, откалывали куски кирпича. Когда спрыгнул на землю и огляделся, кругом уже не было никого: ни старшины, ни бойцов, ни лошадей, ни Акинфеева, который рванул напрямик по глубокому снегу через замерзший пруд. Тарасенко, стараясь попадать в следы, оставленные Акинфеевым, убегал под прицельным огнём атакующих немецких автоматчиков, которые уже обходили водокачку с флангов...
Когда ушли от погони, отдышались, Георгий Степанович обнаружил – пулей срезало каблук сапога. В рубашке родился, – только и подумал…
В другой раз Тарасенко. служившему в те кошмарные дни в эскадроне охраны штаба дивизии, выпало возглавлять конную разведку. Собственно, троицей разведчиков высланных ночью на розыски гулявших по тылам врага полков дивизии, командовал майор Бойко, но он велел Тарасенко ехать метрах в 200 – 300 впереди, поскольку лошадь под Тарасенко была светлой масти: не так заметно на снегу. На краю какой-то лесопосадки Тарасенко увидел костёр и людей возле него. Наши? Подъехав к костру почти вплотную, Тарасенко резко натянул поводья: услышал немецкую речь. Поспешно повернул коня и, пригнувшись в седле, помчался к своей группе. Опасное место обошли стороной...
Здесь, в открытых, безлесных донецких степях, гоняли наших конников немецкие танки, гоняли самолёты. Кормились, чем Бог пошлёт. Как-то у сельского священника раздобыли кукурузу в кочанах. Варили и ели конину. Однажды захватили на рельсах эшелон с немецкими рождественскими подарками: то-то было радости.
Назад, к своим, через линию фронта часть прорывалась возле деревни Успенка. Тарасенко шёл автоматчиком... Через несколько дней, когда кавалеристы привели себя в божеский вид – отмылись, побрились и надели новое обмундирование, состоялось вручение наград. Сержант Тарасенко получил орден Красной Звезды.
«Самиздатовский двухтомник» истории 14-й гвардейской Мозырской дивизии называется «Девятнадцать огненных лет». Вышел он в свет в 1993 году в Ростове благодаря трудам однополчанина Тарасенко – ростовского инженера, донского казака Николая Ермольева при благотворительной поддержке завода «Ростсельмаш». Бывший командир 146-го артиллерийско-миномётного полка Володарский отметил, как при подготовке наступления с Пулавского плацдарма – за Вислой – поднимали моральный дух бойцов парторг полка лейтенант Жулинский и комсорг младший лейтенант Тарасенко. Конечно, приятно было Тарасенко через столько лет увидеть в летописи дивизии своё имя и свою фотографию. Обе книги прислал ему бандеролью – сразу же после встречи на Черниговщине – всё тот же заботливый Ермольев.
Комсоргом Тарасенко был, как сказали бы сейчас, неординарным. В планшете, кроме обязательной ведомости по уплате членских взносов, всегда было полно всяких интересных книг. Успевший перед войной окончить полкурса историко-филологического факультета Воронежского университета, Тарасенко по уши был влюблен в литературу, в русскую словесность, сам писал стихи. Носил с собой, скажем, толстовский том «Анны Карениной», стихи Есенина, которые почти все знал наизусть, так же как и поэму Лермонтова «Демон». Поэтому комсорга всегда ждали на огневых, встречали по-доброму, слушали с удовольствием и отпускали неохотно.
Но Тарасенко занимался не только тем, что читал бойцам стихи, повести и рассказы русских классиков.. За чтение вслух, даже самое проникновенное, стихов Пущкина и Есенина на фронте орденов не давали. Как не давали орденов и за популярный пересказ истории несчастной любви Анны Карениной к блестящему Алексею Вронскому. А Тарасенко, кроме Красной Звезды, имеет ещё и два ордена Отечественной войны. И оба – первой степени! Случай не такой уж и частый.
...Прорвав оборону противника, корпус, дивизия и полк Тарасенко с Пулавского плацдарма двигались по следам наших танков по территории Польши к границам Германии. Кстати, о решающей роли удара с Пулавского плацдарма для успешного продвижения на запад войск Первого Белорусского фронта написал потом маршал Жуков в своей книге «Воспоминания и размышления». Накануне операции Жуков был в расположении 7-го кавалерийского корпуса, где для него специально соорудили наблюдательную вышку.
Полковая колонна растянулась по весенней грунтовой дороге, перепаханной танковыми гусеничными траками, через леса и перелески, кишевшие отрезанными в тылу бродячими немцами. Немцы хотя и прятались, но нападали при каждом удобном случае. И нападали с дерзостью обречённых. Так уже было: проходя вдоль колонны, Тарасенко заметил, как сбоку, из соснячка, выскочили человек пять немцев с пулемётом. Ствол его уже целился в колонну, но Тарасенко с двумя бойцами успел добежать сюда, с разгону ударил сапогом по сошникам пулемёта, когда пулемётчик уже прилаживал ленту...
В другой раз, когда колонна остановилась – командиры рассматривали карту – Тарасенко, добровольно взявший на себя обязанности боевого охранения, на всякий случай углубился в лесок. И тут из-за дерева увидел, что на просеке кучкуются вооружённые немцы. Тарасенко насчитал 13 человек: офицер и 12 солдат. В каком-то отчаянном порыве он вылетел на открытое место и громко, повелительно скомандовал:
– Хэндэ хох! (Руки вверх!)
Немцы оторопели.
– Ком! (Иди!) – так же громко и повелительно приказал Тарасенко офицеру, рукой приманивая его к себе.
Будто загипнотизированный, гауптман подошел, механически вытащил свой «вальтер» и подал его русскому офицеру. Вслед за ним побросали оружие и солдаты.
Привлечённые криками, сюда уже спешили наши из колонны. И только тут Тарасенко сообразил, что, так храбро, в одиночку наступая на явно превосходящие силы неприятеля, сам он, по существу, оставался безоружным: в горячке забыл даже расстегнуть кобуру своего пистолета.
Психолог, наверное, объяснил бы этот феномен, по меньшей мере, двумя факторами. Здесь, сказал бы он, проявились: или смертельная усталость от войны, когда человеку безразлично – убьют его или не убьют; или – уверенность победителя: все же это были не 41-й, не 42-й и даже не 43-й годы. Была весна 44-го...
Еще один эпизод разыгрался уже весной 45-го, за Одером. Ночью, в темноте, колонна Тарасенко напоролась на немецкие танки. Артиллерийские и миномётные батареи полка были в одно мгновение размётаны в разные стороны. Оставшись без управления, без связи, каждый расчёт действовал сам по себе, точнее – спасался кто как мог. Яростный, ожесточенный напор немцев был понятен: во что бы то ни стало они норовили уйти за Эльбу, чтобы сдаться там нашим союзникам – цивилизованным американцам.
Коня под Тарасенко убило. Погиб и его ординарец. И вот Тарасенко пешком через какой-то луг торопится к месту штабного сбора. Видит горящие наши «катюши». Встречает донельзя встревоженного, отчаявшегося командира полка Володарского и тут же получает задание:
– Бери, комсорг, мою лошадь, бери моего коновода и найди хотя бы одно орудие!
Ещё когда пробирался к штабу, Тарасенко заприметил в овражке пушки лейтенанта Савенко. Туда-то они и поскакали вместе с ординарцем командира полка. Тарасенко передал взводному приказ Володарского – на рысях привести пушки, а сам продолжил поиски остальных батарейцев.
Орудийные расчёты лейтенанта Савенко действовали безукоризненно. Устроившись в засаде, первый немецкий танк они пропустили – ударили по второму. Подожгли второй, подбили третий, а первый сам остановился, и экипаж его бросился наутёк. Немецкая танковая колонна повернула назад, а наш полк мало-помалу стал собираться воедино.
В наступлении на Германию Георгий Тарасенко превзошёл даже Георгия Жукова. Если маршал Жуков войну окончил в Берлине, то лейтенант Тарасенко завершил её в Ратенове – городе, лежащем километрах в 80 западнее Берлина, и тоже на реке Хавель.
...Та прошлогодняя, по золотой осени, встреча с однополчанами на Украине разбередила душу и память Тарасенко. Плохо спится ему по ночам – лезут в голову разные думки. И не думки-сожаления о бесплатном суперлюксе в сказочной черниговской гостинице – с цветным телевизором, телефоном, холодильником и ванной, – где они трое суток жили в гостях на пару с Иваном Писаренко. Heт... Неутомимый Коля Ермольев опять прислал письмо – предлагает собрать для новой книги рассказы боевых товарищей, пока ещё живы, устроить встречу на 9 Мая. А у Тарасенко всё стоит перед глазами, нейдет из головы тот обшарпанный обелиск на братской могиле дивизии близ Городни на Черниговщине. Не там ли, не тогда ли, когда в октябре стоял у обветшавшей ограды, начали складываться у него строчки, которые позже Георгий Степанович посвятил своему другу-однополчанину Николаю Ивановичу Ермольеву к его 70-летию?
...В атаку шли. Товарищ наш упал –
И нет его с тех пор на свете.
Был у него отец и мать была;
Но мы с тобой за жизнь его в ответе.
Кто Родине хребет сломал,
И почему она в навете –
Не знаем мы. Но за судьбу её,
Как прежде, – мы с тобой в ответе…
* * *
Комсомольцы начала 1990-х трудились и мечтали о лучшнм, но повеял ветер перемен. В 1991 году, 27-28 сентября, в Москве прошел XXI Чрезвычайный съезд ВЛКСМ, объявивший историческую роль Всесоюзного Ленинского Коммунистического Союза Молодежи исчерпанной и распустившей организацию...
Первым более-менее организованным союзом в середине 1990-х стал Российский Союз Молодежи. Его отделение было сформировано и на территории нашего Россошанского района. Это уже другая история.
Иные времена – иные песни.
А мы, ветераны, остаёмся комсомольцами!
Комсомол – наша молодость, наша «школа жизни», наша судьба. Надеемся, что наш опыт будет востребован.
Основными реорганизаторами молодежной политики на территории Россошанского района являются отдел по делам молодежи администрации и «Молодежный центр».
В районе действуют 36 волонтерских отрядов – созданных на базе учебных заведений.
Работают клуб «Патриот», оборонно-спортивный лагерь «Русич». Проводятся фестивали патриотической песни «Красная гвоздика», «Студенческая весна», «Мы не разные»…
– В 2016 году Россошанскому колледжу мясной и молочной промышленности исполнилось 85 лет, – рассказывает его директор, Заслуженный учитель школы РСФСР Сергей Александрович Сухарев. – С 1931 по 1991 год история колледжа связана с комсомолом. В техникум на учебу поступали ребята, окончившие неполную среднюю школу. Большинство из них было комсомольцами.
В музее колледжа есть копия газеты Россошанского районного комитета ВКП(б) и районного исполнительного комитета «Заря коммуны» от 29 мая 1938 года. В ней опубликована статья студента, отличника учебы А. Васильченко о первом выпуске специалистов в птицетехникуме. Главная задача студента – хорошо учиться. В музее колледжа хранится оригинал билета 1947 года – «Отличник учебы». Такими документами поощряли студентов Россошанского техникума птицепромышленности за примерное поведение и отличные успехи в учебе. Интересен и тот факт, что при утере билет не возобновлялся. На внутренней стороне билета напечатаны слова Сталина: «Чтобы строить – надо знать, надо овладевать наукой. А чтобы знать, надо учиться». Настоящий документ давал право на внеочередное получение обедов в столовой и товаров из ларька техникума, бесплатное посещение всех платных постановок, лекций и вечеров в клубе техникума. Представленный билет выдан учащейся 3-ей Б группы Украинской Нине Климентьевне.
Студенты принимали активное участие в жизни техникума. В 1962 году учащиеся-комсомольцы мясного отделения помогали строить новое общежитие, принимали участие в субботниках и уборке на полях. В техникуме выпускали литературные рукописные журналы творческого кружка «Романтики». Перед нами интересный фотоальбом, выпущенный в честь запуска межпланетной станции «Луна 9». В ноябре 1966 года ребята творчески оформили на его страницах свои стихи и рассказы. Руководителем творческого кружка была Сухачева Надежда Васильевна, преподаватель русского языка и литературы, Заслуженный учитель РСФСР.
В техникуме было две первичных комсомольских организации – студенческая и педагогического коллектива. Старшее поколение преподавателей нашего колледжа с удовольствием вспоминают свою комсомольскую юность. В музее хранится комсомольский билет Оксаны Васильевны Артамоновой (Стребковой). Она работает в колледже с 2003 года преподавателем истории и обществознания, а также заместителем директора по воспитательной работе. Комсомольский билет ещё на девичью фамилию был выдан в 1985 году. Из семейного архива Оксана Васильевна подарила удостоверение о том, что имеет нагрудный значок «За отличную учёбу» и мандат делегата районной комсомольской конференции. Есть вкладыш в комсомольский билет «Памятка члену ВЛКСМ».
Сам директор колледжа Сергей Александрович Сухарев, тоже был комсомольцем. С 1977 по 1980 год работал вторым секретарем горкома ВЛКСМ Россошанского района. За заслуги перед комсомолом и в связи с 60-летием Всесоюзного Ленинского Коммунистического Союза Молодежи награждён почетной грамотой Центрального Комитета ВЛКСМ.
В экспозиции представлены также книжные издания: «Не расстанусь с комсомолом», «Нам песня строить и жить помогает», рукописный сборник лучших песен XX века «Песни твои, комсомол», составленный студентами колледжа в 2010 году. Имеются и комсомольские грамоты, а также спецвыпуски газеты 1980-1986 годов «Юность моя беспокойная».
– В 2018 году наш музей пополнится уникальным экспонатом. В главном корпусе колледжа в одной из колонн фойе второго этажа находится послание комсомольцев 1968 года с табличкой «Здесь находится «Обращение молодёжи к потомкам» в 50-летний юбилей ВЛКСМ. Вскрыть в 2018 году в день 100-летия комсомола».
Страницы жизни комсомольцев, комсомольских организаций – это и есть живая биография Ленинского комсомола,
К комсомольцам всех поколений обращаемся строками из стихотворения Сергея Сухарева:
Теперь все ясно: не напрасно
Под красным знаменем ты шёл!
Так возродись, живи и здравствуй
Наш вечно юный Комсомол!..
На снимке:
Фронтовик, комсорг полка Георгий Тарасенко.
Татьяна Малютина, Пётр Чалый
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
