Проблемы современного филологического образования в нашей стране в последнее время обсуждаются на разных уровнях и в разных формах: на конференциях, конгрессах филологов, в Общественной Палате РФ, в Сенате и в Государственной Думе. Этих проблем множество, и они усугубляются тем, что ни педагогическое, ни научное, ни управленческое сообщества не могут найти и ещё долго не найдут общих ответов на вопросы:

Чему учить?

Как учить?

Зачем учить?

К общему мнению приходят все участники обсуждений и дискуссий в следующем. Современное филологическое образование уже не справляется с катастрофическим падением языковой культуры учащихся. Не будет преувеличением утверждение, что то же самое можно сказать о филологической культуре обучающих. Читать, хорошо говорить и грамотно писать перестают не только ученики, но и учителя. При определении темы последнего совместного заседания двух Советов при Президенте уже шла речь о культурном одичании. Так остро и честно на таком уровне ещё ни разу не была обозначена проблема.

Преподавание русского языка и литературы, как отмечают все участники образовательной системы, не имеет связи с духовно-нравственными основами народной жизни.

И как не потерять эту связь, если «ведущие» (так их представляют в СМИ) учёные не стесняются публиковать на портале Грамота.ру измышления на тему «Мы не ощущаем русский язык своим» (Г.Гусейнов);

заявляют о том, что русский язык чрезвычайно беден по сравнению с английским и 40–50 тысяч русских слов не идут ни в какое сравнение с богатством английского языка: «И в самом деле, можно ли сравнивать: 750 тысяч слов — и 150 тысяч (а если без лексикографических приписок, то всего лишь 40—50)! В русском языке просто не набирается такого числа слов, чтобы образовывать эти ряды; на каждую тему или идею (с редкими исключениями) приходится одно-два-три слова. Порой создается впечатление, что русский язык прикладывает тыльную сторону ладони к тем же предметам, которые английский досконально ощупывает кончиками пальцев. Ощущение мира более смутное, общее, расплывчатое, чем в английском. То ли звенит в голове, то ли мурашки по коже» (М. Эпштейн, ("Знамя", 2006, №1, http://magazines.russ.ru/znamia/2006/1/ep13.html)

А на канале ТВЦ тратят дорогое телевизионное время на подробное объяснение слова «шибздик» и рекомендуют: «Запомните это слово!» (М. Кронгауз). А зачем? Может быть, и из-за этого нет мотивации к изучению русского языка и литературы и выбору филологии как дела жизни.

Образовательные стандарты не направлены на повышение уровня знаний родного языка и литературы, а если говорить человеческим языком, на воспитание любви к родному слову. Считаю, что мёртвое слово «компетенция», от которого в русском языке не образуется глагол, заменившее понятия «знания», «умения» и «навыки», выполнило свою зловещую задачу. Как говорили древние, «Измени название вещи – и она изменит свою сущность».

Низок статус учителя русского языка и литературы; стремительно стареет педагогический состав словесников и преподавателей вузов; подготовка учителей-словесников не соответствует требованиям стремительно сжимающегося времени и сложившейся ситуации в стране и в мире. Разрушает и добивает филологическую подготовку уничтожение специалитета и насильственно навязанное двухступенчатое недообразование.

Не соответствуют высоким целям и государственным задачам изучения русского языка и литературы школьные учебники (да эти цели и задачи и не сформулированы сколь-нибудь вразумительно и отчетливо в так называемых ФГОСах).

Эти проблемы можно перечислять бесконечно, и некоторые из них представлены повесткой дня сегодняшнего заседания. Но ни одна из них не может быть решена ни в стране в целом, ни в отдельном регионе, если делать вид, что нет главной: злонамеренного, целенаправленного, сознательного уничтожения филологического образования в классических университетах,

которые готовят тех, кто призван и должен учить учителей. Это проявляется в том, что продолжается безумное, бездумное, ничем не обоснованное сокращение бюджетных мест на направлении «Отечественная филология». Так, на 2018 год число приёма студентов в филологическую магистратуру Воронежского университета сокращено в три раза, и это сакраментальное число – 13! На два факультета – филологический и романо-германской филологии. При этом группа магистров по одному направлению не может быть менее 10 человек. В других вузах, особенно сибирских городов, вообще нет бюджетных мест для филологов, ни в бакалавриат, ни в магистратуру, которой к тому же лишены многие педуниверситеты. Плата же за обучение возросла почти до ста тысяч.

Для государства «Москва» это, может быть, смешная сумма, но для региональных вузов – неподъёмная. Особенно если учесть, что на филологический факультет идут (ещё идут!), иногда вопреки воле родителей, дети и внуки нищих филологов и историков.

По филологическим факультетам опять прошла волна сокращений. И объёма часов на филологические дисциплины, и преподавателей. Разрушаются кафедры. Уничтожаются научные школы. Никакой поддержки (финансовой, материально-технической и даже моральной) не имеют наши просветительские Центры русского языка, лаборатории, научные направления лингвистических исследований.

Как мне удалось выяснить, нет кафедр русского языка в таких ведущих классических университетах, как Западный Федеральный государственный университет им. И. Канта (г. Калининград), Уральский государственный университет, Иркутский государственный университет, Новосибирский государственный университет, т.е. от Запада до Востока уничтожены самые важные для сохранения народного сознания и духовной культуры кафедры.

Нет кафедр русского языка в педагогических университетах Воронежа, Липецка, Тамбова, т.е. во всём Черноземье. А там, где они есть, положение критическое.

Учёт наличия кафедр, якобы проведенный Министерством образования и науки, ни в коей мере не способствует поддержке филологического образования в стране и не соответствует тем поручениям, которые дал Президент.

Свидетельством пренебрежения к вопиющим проблемам университетской филологии стало «исполнение» поручений Президента, направленных на поддержку и сохранения кафедр русского языка в вузах. Вместо хоть какого-то результативного решения мы получили известие о том, что «сведения о наличии кафедр будут учитываться при мониторинге эффективности образовательных организаций высшего образования». А чего стоят сведения о том, что 92 вуза имеют в структуре самостоятельные кафедры русского языка и (или) русской литературы?!

Считаю, что это не просто отписка, а издевательство над филологическим научным и педагогическим сообществом. Это выглядит так же, как если бы у постели тяжелобольного собрались санитары из морга, измеряли ему температуру и гадали: «Больной скорее жив, чем мёртв, или больной скорее мёртв, чем жив?»

Я не думаю, что только вузы Москвы смогут подготовить достаточно квалифицированных филологов, которые обеспечат обучение русскому языку в своей стране, продвижение русского языка за рубежом, подготовят качественные современные учебники и пособия для всех филологических дисциплин и всех уровней и форм обучения. Хочу напомнить уважаемым коллегам, что основы и принципы образования и просвещения закладываются, создаются, развиваются не только в столице. В Воронеже в 1860 году начал издаваться на личные средства учителя Воронежской гимназии Андрея Алексеевича Хованского первый и мире журнал, полностью посвящённый языкознанию. Это журнал «Филологические записки», который выходит и по сей день. Именно в нём впервые был опубликован учебный комплекс по русскому языку «Живое слово». Одна из книг этого комплекса – «Хрестоматия» – открывается стихотворением Ивана Саввича Никитина «Молитва дитяти», где даётся напутствие ученику первого класса:

Молись, дитя, мужай с летами!

И дай Бог в пору поздних лет

Такими ж светлыми очами

Тебе глядеть на Божий свет!

А вот какие «тексты» для изучения языковых явлений предлагает современный учебник по русскому языку, рекомендованный Министерством образования и науки РФ:

Эта зверюшка вполне безобидная,

Правда, наружность у ней (?) незавидная…

(Б. Заходер)

Какое оно, алоэ?

Алое, голубое?

Доброе или злое?

Маленькое или большое?..

(Б. Заходер)

Ложка – это ложка.

Ложкой суп едят.

Кошка – это кошка.

У кошки шесть котят.

Тряпка – это тряпка.

Тряпкой вытру стол…

(И. Токмакова).

Если кто-то подумал, что это детские стишки из Букваря или «Родной речи» для первого класса, то будет потрясён, узнав, что эти шедевры художественной выразительности даны для выполнения заданий в учебнике по русскому языку для 10–11 классов. (Н.Г. Гольцова, И.В. Шамшин. Русский язык. 10–11 классы). В нём нет ни одного раздела, ни одного параграфа, где не было бы грубых ошибок, нелепостей и несуразностей. И по этим учебникам занимается едва ли не треть учителей. И самое поразительное: он отмечен Премией Правительства Российской Федерации и в прошлом году на Съезде Общества русской словесности был представлен на стенде лучших учебников страны.

Всё сказанное (и недосказанное) обусловило следующие предложения:

Предложения по вопросу повестки дня заседания Совета при Президенте РФ по русскому языку «Проблемы филологического образования» обратиться к Министерству образования и науки РФ с требованием ввести предмет «Русский язык» в базовую часть Федеральных государственных образовательных стандартов всех уровней и форм, всех профилей высшего образования.

Предмет «Русский язык» непременно должен содержать три составляющие, дающие необходимые каждому человеку знания о родном или втором родном русском языке и навыки владения им:

Нормы современного русского литературного языка.

Практическая стилистика.

Русистика в системе современного научного знания.

Ввести обязательный экзамен по русскому языку для студентов всех профилей и форм обучения во всех вузах страны. Особое внимание уделить качеству языковой подготовки студентов гуманитарных факультетов, готовящих специалистов для сфер повышенной речевой ответственности (юристов, психологов, политологов и др.).

Обратиться в Высшую аттестационную комиссию при Министерстве образования и науки РФ с просьбой пересмотреть правила апробации кандидатских и докторских диссертаций, требующие публикаций в изданиях, рекомендованных ВАК, поскольку это правило превратило публикацию работ в коммерческий проект, заставляющий ученых оплачивать свой нелегкий труд и дало возможность паразитировать на этом труде предприимчивым дельцам, не имеющим отношения к ни к истинной науке, ни к образованию.

Возобновить практику прохождения независимой экспертизы учебников для школ и вузов по основным филологическим дисциплинам на ведущих кафедрах региональных вузов.

При введении в практику обучения базовых учебников по русскому языку для школ и вузов проводить их широкое обсуждение педагогическим и научным сообществом в целях приведения в соответствие современного научного и школьного курсов русского языка.

На заседаниях Совета не раз говорилось о необходимости экзамена по русскому языку для государственных служащих, как это было предусмотрено в первой Федеральной целевой программе «Русский язык». Однако до сих пор почти ничего не сделано для того чтобы государственные служащие сдавали экзамен «на чин».

Вместо этого высокопоставленные чиновники «от образования» продолжают изобретать «ОК», «ПК», «ОПК», «знаниевые компетенции» (вместо образования), «коммуникативных посредников» (вместо учителей), «модераторов» (вместо руководителей) и рекомендуют «активнее внедрять в учебный процесс КОЗ».

И всё-таки я ещё надеюсь, верю, что мы можем повлиять на решение хотя бы части обозначенных проблем, если приведем в соответствие Слово и Дело.

* Выступление на заседании Совета при Президенте РФ по русскому языку 20 июня 2017 года.

Людмила Кольцова, член Совета при Президенте РФ по русскому языку (г. Воронеж)

Поиск

Искомое.ru

Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: "Русская беседа"