«Правят миром знаки и символы, а не слово и закон». Даже если Конфуций никогда не говорил эти слова, он был не так уж далек от истины. Роль, какую знаки играют в нашей жизни, действительно трудно переоценить. Достаточно сказать, что некоторые из них запрещены к употреблению законом. А некоторым, как сейчас на Украине, время от времени объявляют войну на государственном уровне.
Знаки и символы нас окружают везде. Одни из них служат незаменимыми помощниками. В чужой стране, если у вас что-то заболит, вы пойдете в здание, где на дверях нарисован красный крест. А если вы христианин, вы точно знаете, как найти место, где можно помолиться. В 1945 году немцам не были понятны слова, которые писали на стенах Рейхстага советские солдаты, но красный флаг, развевающийся над его куполом, красноречиво и доходчиво объяснил им, кто теперь в их городе хозяин.
Но язык символов бывает и не столь ясным и доходчивым. Посмотрите на американский доллар. Что означают изображенные на нем символы и часто повторяющаяся цифра 13? Обычно никто не задумывается об этом. Но людям, знающим, сразу понятно, чьих рук это дело, кому принадлежат эти бумажки и какое послание в них зашифровано.
Любой символ и знак транслируют нечто большее, чем простое изображение. Они обозначают территорию смыслов. И наше невежество иногда становится идеальным условием для того, чтобы исподволь навязать нам чужие смыслы и чуждые нам идеи. Вот почему борьба за символическое поле нации никогда не прекращается. Особенно остро она идет в России, которая впопыхах, в переломный период, желая всем угодить, наломала в области символики много дров. А вернее, к созданию своей символики допустила не только авантюристов, но и людей заинтересованных в навязывании нам своих идеалов.
Об этом мы и беседуем с заслуженным изобретателем РСФСР и семиотиком (изучающим системный смысл знаков) Виктором Николаевичем Глущенко.
– Виктор Николаевич, для начала расскажите о себе. Как вы стали изобретать и почему переключились на изучение знаков?
– Я родился в Воронеже 26 мая 1945 года. После седьмого класса поступил в радиотехникум. Два года спустя после окончания техникума поступил в ВГУ, на вечернее отделение физического факультета по специальности радиофизика и полупроводниковая электроника. С четвертого курса техникума стал работать на ВЗПП и дослужился до старшего техника. Вначале я не понимал, что могу изобретать. Но однажды во время обычного в конце недели застолья меня попросили решить одну техническую проблему. А потом я узнал, что на это техническое решение было получено авторское свидетельство без моего участия. Яне стал обижаться. Меня повысили в должности, к зарплате немного добавили. И с тех пор я стал изобретать. Особенно успешно уже после окончания университета.
– И сколько у вас изобретений?
– Знаете, здесь важна не количественная сторона дела, а качественная. Дело в том, сколько ты денег получил. Есть изобретатели, у которых по 300 изобретений, но похвастаться вознаграждением за свой труд они не могут. Перед тем как в 1989 году я получил звание заслуженного изобретателя РСФСР, моя деятельность в этой сфере была тщательно проанализирована. У меня семь изобретений на одно имя и более 70 в компании соавторов. В общей сложности вся моя работа была оценена в денежном выражении где- то около 23 тысяч долларов. Я получал по тем временам неплохие деньги. Иногда приносил домой по 14 тысяч, тогда как люди получали по сто рублей. Я был состоятельным человеком. В это время я стал осознавать и цену людям. У меня было достаточно много соавторов, в том числе и на самом высоком уровне. Большинство было обеспокоено получением денег. А те, кто занимал очень высокое положение, замминистры и прочие, ценили участие. То есть, одни были замешаны на деньгах, другие – на власти, положении. И лучше было обходиться минимальным составом участников.
– А как сложилась ваша служебная карьера?
– Я был начальником лаборатории, ведущим инженером… Я никогда не стремился к высокому положению, потому что морально и материально я был удовлетворен. И меня это вполне устраивало. При этом, как выяснилось позже, большая часть моих изобретений была зарегистрирована на мое имя. Но владельцем авторского свидетельства было и предприятие. Патенты нам тогда не выдавали. Патентодержателем было государство. Но государство гарантировало тем самым, что два процента от экономии оно вам даст в течение пяти лет. Если экономии не было, то платили по коэффициенту. В 90-е годы я сначала обрадовался, что появился закон, который отрегулирует наши отношения с государством. А вскоре я понял, этот закон, кроме как конституционно-законодательной диверсией, назвать нельзя. Например, в законе появилась статья о том, что изобретением не считается… Далее идет длинный список, который начинается так: топология интегральных микросхем, программы, алгоритмы, базы данных, новый сорт растений, порода животных, даже дизайн… Вдруг выяснилось, что последние изобретения я не могу запатентовать. Но вместе с тем я в соавторстве оформил четыре свидетельства по топологии интегральных микросхем, и через суд они были оплачены. А дальше начались проблемы. Чтобы получить свидетельство, ты должен раскрыть все карты и получить бумагу, которая не дает правовой основы. Система построена на том, что ты все расскажешь о своем ноу-хау, с фотографиями и образцами, без всяких гарантий с другой стороны. Я сконцентрировался только на изобретениях с правовой защитой патентами. Но предприятие отказалось по ним платить. Наши суды в вопросах интеллектуальной собственности не только ничего не понимают, но и не пытаются разобраться в такого рода делах. И я понял, что бороться бессмысленно, мне надо менять область приложения интеллектуальных возможностей. Тем более, что дело подошло к пенсии…
– Вы полагаете, что этот закон просто похоронил изобретательское дело в России?
– По крайней мере, я убежден, что патентный закон фактически обвалил нашу микроэлектронику. Без наличия патента вы никто. А свидетельство, после того как вы карты раскрыли, ничего не дает. Я считаю, что патент надо выдавать в любом случае. Пусть даже с условием отложенного эксперимента. Это серьезнейший вопрос. Попов изобрел радио, но Маркони запатентовал его, и права принадлежат ему. После принятия этого закона мы опустились по количеству патентов на уровень ниже Молдавии…
– А теперь давайте о семиотике? Как возник интерес к ней?
– От изобретательства я перестал получать и моральное, и материальное удовлетворение... И я свой творческий потенциал перенес на символику, семиотику, на проблемы словообразования… Меня, что называется, понесло. Первое, что я сделал, выйдя на пенсию, написал книгу, посвященную кресту. Но я ее не издал, потому что тема очень болезненная. Но я доволен, что спустя время мои догадки находят подтверждение…
– Как вы стали работать с воронежской символикой?
– В 2005 году я вышел на пенсию. В этом же году принимался закон о символике области. Обсуждался герб. Мой товарищ, однокашник по физфаку, вывел меня на депутата Куралесина. Мы поговорили, и Куралесин пообещал выступить на заседании Думы. Мы с ним даже подготовили статью, но не опубликовали. Что говорил Куралесин депутатам, я не знаю. Но вопрос не решился никак. Закон приняли. И как он был с камнями, так он и остался. А в 2006 году я бедовал уже с автором герба неким Юрием Владимировичем Коржиком. С ним в компании над гербом работали Г. Моченов и член Геральдического совета М. Медведев. Но главный, я полагаю, был Коржик. Поскольку он воронежец. Мы с ним встретились вместе с товарищем у него дома и проговорили несколько часов. Но на все сложные вопросы Коржик отвечал однозначно: «Это не я, я здесь ни при чем, я не рисовал, не делал описание…» А что он тогда делал?
– Какие у вас претензии к их работе?
– Первый герб Воронежской области они приняли в 1997 году. И в этом гербе уже был заложен главный криминал, который сохранился до наших дней. Если посмотреть на изначальный столетнего действия наш губернский герб Воронежа 1781 года, то он имеет черноземный склон, на котором лежит сосуд с водой. Они подменили черноземный склон на камни. Но причем тут камни? Мы живем в черноземном крае! Камни – это символ вольных каменщиков- масонов. Вспомните слова от Экклезиаста, сына Давида. Всему свое время, время разбрасывать, время собирать камни, время любить, время ненавидеть, время войны и время мира и так далее. То есть, внушается зыбкость основы бытия, зависимость ее от воли немногих. Дальше они умудрились заложить три шестерки. Шесть камней, шесть струй и шесть контурных граней сосуда. А три шестерки, как известно, – это число зверя, сатаны или дьявола. Там очень много деталей, и все они имеют криминальную основу. В 2005 году они ввели стреляющие пушки (знак агрессии), нетипичных орлов, как потом выяснилось, срисовали их с бутылки водки. Все это нами описано… Обратите внимание, что раньше герб популяризировался, он был более понятен. А сегодня даже при копировании происходит много манипуляций. Флаг может изображаться справа налево, а может наоборот. Мы пришли к выводу, что нет строгого системного порядка в символике города Воронежа, герба Воронежской области и даже герба Российской Федерации. Каждый рисует то, во что горазд. И все это приводит к тому, что люди не понимают символов, они не видят в них однозначного толкования. Люди в конечном итоге превращаются в быдло. Им внушают то, чего нет в жизни, в реальности. А ведь символика в сжатом виде, образно должна отображать природу, действительность. И ничего там не надо закладывать того, что я называю криминалом. Для чего собака писает на угол? Она метит свою территорию. Те, кто, пользуясь нашим незнанием, создает для нас символы, тоже с помощью чисел, образов метят свою территорию. Я прочитал много книг, изучил историю воронежской символики и нашел в ней много противоречий. К примеру, обнаружил, что наша великая Россия не имеет своего гербового щита. Нам со школы внушают, что у российского герба французский геральдический щит!?
- Вы обнаружили в воронежских гербах в сравнении с изначальным вариантом 1781 года подлог. Вместо чернозёма нам подсунули камни. Как это произошло?
- В моём распоряжении оказалась книга 1991 года издания русского гербоведа и историка Павла Павловича фон Винклера. Материалы, впервые собранные и обобщенные Винклером до сих пор используются исследователями русских гербов. Путём скрупулезного изучения «Полного собрания законов Российской империи» и многотрудной работы в архивах фон Винклер создал монументальное произведение, в которое включил более 700 описаний и изображений российских гербов. Там я увидел, что старый воронежский герб, на который все ссылаются, высочайше утверждён 21 сентября 1781 года, не с камнями золотой горы, а с чернозёмом. Если присмотреться, мы увидим не только чернозёмный склон, но просматривается и холмистость Средне-Русской возвышенности и зеленя, всходы зерновых. Заметим, что указанный герб это знак Воронежского Наместничества, Воронежа и Воронежской губернии, Губернский. Он объединял всё вместе взятое. В 1878 году выделился самостоятельного значения герб Воронежской губернии, а в 1881 году появился новый герб, который обозначен так: Воронежа. Воронежской губернии. Губернский. Создалась запутанная система, разорвавшая естественную взаимосвязь. Правда, тогда Воронеж был губернским городом, имел статут главенствующего поселения. Сегодня он по американской схеме не более чем городской округ миллионник, который наравне с другими гораздо меньшими собратьями имеет статус муниципального образования. Вместо Воронежской губернии у нас Воронежская область с правами субъекта Российской Федерации. От того и в символике субъекта должна присутствовать, прежде всего, Российская Федерация (Россия).
Как это сделать? Воронежской области в этом смысле повезло. У нас есть право ввести в поле гербового щита традиционный чёрный двуглавый орёл Российской империи из герба от 1781 года. А как быть тем, у кого не было такого достойного прошлого? Остаётся единственный вариант выразить принадлежность Российской Федерации использованием российского (русского) гербового щита. Но, то, что повсеместно у нас используется, по международной классификации определяется, как французский геральдический щит. Россия не имеет своего гербового щита! И это прививается с детства. Я видел у своего внука школьную анкету, где изображены разные геральдические щиты: испанский, итальянский и прочие, и нужно ответить на вопрос: а какой же гербовый щит у России? Правильный ответ: французский. Нонсенс! Великая Россия не имеет своего гербового щита! И такое положение сохраняется до наших дней… Геральдическое правило описания нашей государственной символики требуют, чтобы текст начинался следующими словами: «Герб Российской Федерации представляет собой французский геральдический щит, в поле которого расположены…» Но написать так никто не может! Правда на другом уровне такое возможно. К примеру, «герб Еврейской автономной области представляет собой геральдический французский щит…» Так начинается описание символики этого образования. Кстати, и герб Воронежа сменили только в 2008 году, а заодно тогда же отказались в нарушение правил от указания названия гербового щита. А до этого, согласно уставу города герб Воронежа представлял собой... всё тот же «французский щит, на червленом поле которого изображена золотая гора…». Это нонсенс!
- Но вы ведь не только критиковали? Вы стали предлагать свой вариант?
- Я сердцем и разумом почувствовал, что основой гербового щита России должна быть вершина. Вершина духовности. На мой взгляд, ориентация на духовный идеал, это принципиальное отличие нашего народа от тех же англосаксов. Выразить это можно только устремленностью вверх. Меня стали критиковать, говорить что я ничего не понимаю, что я дилетант, что этого нигде нет… И тогда мы стали искать доказательства. И нашли на монетах 1810-1825 годов. Посмотрите на серебряный рубль 1812 года. Здесь гербовый щит имеет куполообразное расширение с заострённой вершиной. Я взял это за основу. Нижнюю же волнообразную часть почерпнул из столетнего действия старого воронежского герба от 1781 года. Я называю состоявшийся гербовый щит русским, российским. То есть, мы даём России наконец-то русский, российский гербовый щит. И возможно это самое главное в российском гербоведении за сотни лет её становления, поскольку он выражает нашу устремленность к вершинам духовности, к небу, к высшим идеалам.
- Это ваше предложение нигде не принято?
- Все геральдисты России обсуждают этот вопрос много лет. Но принципиальное решение по этому вопросу может быть принято только на местном уровне вначале губернатором на примере гербов воронежских, а затем и губернаторы других субъектов Российской Федерации. Но, мы думаем, без одобрения президента России, широкое распространение российского, русского, гербового щита невозможно.
- Но я знаю, что вы свою правоту пытались отстоять, начиная с 2009 года, и с помощью судебного разбирательства исковым заявлением «О возрождении достоверных гербов воронежских»?
- Дело в том, что воронежский герб утверждён региональным законом. И поскольку никакими разговорами его изменить нельзя, то мы, а нас по началу было девять человек, вынуждены были подать исковое в суд. На завершающее заседание суда мы приглашали представителей общественности и даже ТВ. Судья Михин, явившись на заседание, был ошарашен. Опоздав минут на 20, он взялся за голову и сказал: «Мне страшно!». Предложил прекратить съёмку и убрать наши плакаты и наглядные аргументы, где-то хранящиеся в архивах ТВ.
Кроме того, что мы оспаривали откровенные элементы каббалы и масонства в современной символике города Воронежа и Воронежской области. Мы также потребовали проведения почерковедческой экспертизы. Дело в том, что все гербы России утверждаются одним человеком. Это некто Вилинбахов, председатель Геральдического Совета при Президенте России. Мы заметили, что большинство его подписей, в том числе и под воронежскими документами наглядно отличаются. Судья посчитал, что мы не готовы к экспертизе. В итоге мы отстаивали свою правоту в Верховном Суде РФ. Рассмотрение дела затянулось. А во время длительной переписки случилась ещё и нехорошая история… Активный член нашей команды Геннадий Бабичев отвез документы в Москву. А на обратном пути его на носилках вынесли из поезда. Через какое-то время он умер… Мы скорбим о преждевременной потере нашего товарища.
В то время мы готовили обращение авторитетных людей, для того чтобы они высказались по поводу смены герба Воронежа и Воронежской области. Большую работу в этом плане проводил мой соавтор, человек большой эрудиции, полковник истребительной авиации, бывший летчик в отставке Александр Григорьевич Черкасов. После того как Верховный Суд РФ оставил в силе решение областного суда, мы написали письмо губернатору с просьбой о встрече. В итоге мы встретились с рядом ответственных чиновников. А в разговоре с Юрием Владимировичем Агибаловым, тогда первым заместителем губернатора, руководителем аппарата губернатора, председателем геральдической комиссии нам предложили написать проект закона о символике. Связано это с тем, что в ныне действующем законе есть основные понятия, а самих юридических понятий герба, флага, знамени, штандарта, гимна и так далее просто нет. Мы согласились, но с условием, что с нами вместе будет работать автор предыдущего герба и закона Юрий Владимирович Коржик. Но последний категорически отказался. И, несмотря на отсутствие помощи, в начале 2013 года мы представили обновлённый проект закона, который включал с пятью приложениями и всю основную символику Воронежской области, в том числе и гимн. Слова были оригинальные на музыку «Боже, Царя храни!». На короткой встрече с руководителем управления госслужбы, Масько, мы вкратце доложили о своей работе, Но он, даже не найдя времени на прослушивание гимна …, категорически высказался против мелодии царского гимна.
- Чем в итоге закончился ваш геральдический роман с чиновниками областной администрации?
- Мы представили проект закона. Они высказали замечания. Профессор ВГУ, член геральдической комиссии Мещеряков рекомендовал, чтобы мы определились с музыкой гимна и многое другое. Выступила с замечаниями и администрация города Воронеж и другие образования.
Нам было предписано, что должен быть один вариант гимна. Мы с этим согласились. Долгое время после того мы работали с юридической службой… Мы встречался ещё пару раз с Агибаловым и Масько. Мы выступали с законом и новой символикой перед общественностью. Люди делали свои замечания. После чего нам было предложено представить проект закона от любой общественной организации, но лучше от Общественной палаты Воронежской области. В мае 2016 года мы договорились с куратором палаты от администрации области Холодом, который предложил провести совместное обсуждение с членами геральдической комиссии при губернаторе Воронежской области, а затем провели встречу и с руководителем палаты Нелей Валерьевной Пономарёвой. Представили 30 мая 2016 года по её просьбе и проект закона о символах и символике. Затем послали ещё одно напоминание. Обсуждали вопрос с председателем комитета по законодательству, регламенту и правам человека в областной Думе Буздалиным. С мая прошло уже довольно много времени. Мы в итоге ещё тщательнее подготовились к такому разговору, пусть даже с 18 членами общественной палаты. Например, существенно скорректировали после жёсткой критики руководителя Департамента имущественных и земельных отношений Юсупова об отсутствии новизны, не только герб Воронежа, но и бренд Воронежской области. Не получив письменного ответа от общественной палаты, мы решили действовать от организованного нами Воронежского регионального общественного движения «Наследие предков» и «Российского Союза ветеранов».
- Давайте на этом остановимся и в следующий раз расскажем нашим читателям, как вы участвовали в разработке символов Воронежа – культурной столицы СНГ.
Святослав Иванов
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
