«Люблю тебя всем бедам вопреки»... Так назвал одну из своих первых книг поэт из Тольятти Вячеслав Московский. И тем самым сформулировал свое творческое кредо – любовь к ближнему, как основа основ, как евангельская истина, в подтверждениях не нуждающаяся. Эту книгу подарил мне, помнится, замечательный поэт, член Союза писателей России Виталий Гаврилович Сивяков. Попросил прочитать и обратить внимание на перспективного автора... Потом у Московского были другие книги, в том числе книга стихов для детей младшего возраста... И вот передо мной лежит весомая и солидно изданная совсем недавно книга избранных стихов «Повенчанные счастьем». Собственно, с презентации этой книги в Тольятти, прошедшей в сентябре 2012 года, я и отсчитываю время личного нашего знакомства с автором. Вячеслав Викторович и в новой книге не отошел от исповедуемого им принципа – позитивного взгляда на жизнь, веры в любовь, надежды на человеческую мудрость. В наше время, щедрое на темные краски, такие книги, какую написал Вячеслав Московский, пронизанные светлыми интонациями очень нужны. Вспоминаешь пушкинское: «Сердце будущим живет. // Настоящее уныло. // Все мгновенно. Все пройдет. // Что пройдет – то будет мило».
Кстати, в том, что наша человеческая земная жизнь, наша юность, так быстро преходящи, поэтом написано немало лирических певучих стихов.
«Одноклассница, одноклассница, //Ты свой вытянула билет. //Моя милая одноклассница, //Сколько мы не виделись лет?//Одноклассница, одноклассница, //Ты закончила институт. //Повзрослевшая одноклассница//Вышла замуж. Семья. Уют.//Одноклассница, одноклассница, //Тебе, кажется. Повезло. //Не моя уже одноклассница, //Яженился тебе назло. //Одноклассница, одноклассница, //Каждый верен своей судьбе. //Дорогая моя одноклассница, //Ты во мне жива, я-в тебе. //Одноклассница, одноклассница, //Яодин, да и ты – вдова. // Поседевшая одноклассница, //Но любовь до сих пор жива».
Я выше упоминал об исповедальности поэтической авторской интонации Вячеслава Московского. Эта исповедальность полностью согласуется с теми евангельскими истинами любви и согласия, что заложены в строках поэта из Тольятти. Для него любовь является краеугольным камнем жизни. Любовь в самых разных ее проявлениях – к родине малой, родине большой, к быстро уходящей юности, к бывшим одноклассникам, к женщине-избраннице, к сыну, к читателям... К матери, наконец! Впрочем, любовь к матери скорее была началом и истоком поэтического творчества Московского... Но об этом позже. А пока:
«Я боюсь влюбиться, но люблю. //Не звоню и не хожу на почту, // Ведь тебе, как в море кораблю, //Верный курс уже указан точно. // Поцелуй последний, как гудок, //Означает, что пора расстаться. // Увяданьем тронутый цветок // Выбрось в море, чтоб не возвращаться. // Ты себя напрасно не кори //И души тревогою не мучай. //Все, что есть, другому подари,//Тот, другой, конечно, самый Лучший. // Чайки имя выкринут твое, //Над прибоем памяти летая, // Только их заглушит воронье-//Черных мыслей бешеная стая».
Или:
«Ты мне снилась всю ночь, не давая покою, // Ты мне снилась всю ночь, все куда-то звала. // Что мне делать с тобой и, конечно, с собою, //Если наша любовь уж давно умерла?//Если сердце давно по тебе отболело, //Я забыл навсегда запах дивных волос//И горячую страсть обнаженного тела, // Что когда-то узнать наяву довелось. //Я забыл твоих глаз глубину голубую. //Мыслей рой о тебе прогоняю я прочь, //Ялюблю и целую сегодня другую. //Почему же ты снишься мне каждую ночь?»
«Голубая глубина» – глубокий образ, загадочный символ. Любовь-загадка, загаданная нам свыше. И каждый из нас ищет свою разгадку этой загадке. Хотя бывают и такие среди нас, которые не мучают себя ни загадками, ни поиском ответа на них. Но счастливее ли они от этого?
«Не вороши! Все сказано давно. //Давным-давно в душе все пережито. //Любви твоей пьянящее вино //В бокалы всех желающих разлито. //И я когда-то тоже пил в запой//Твоей красой отравленное зелье, //Забыв про дом, забыв про всех с тобой, //Но наступило тяжкое похмелье. //...И вряд ли слезы можно осушить // Уже ненужной чередой воспоминаний. // Зачем же душу снова ворошить, //Разматывать клубок воспоминаний? // И ты меня глазами не чаруй, //Меня твой взгляд нисколько не тревожит, //И в воздухе застывший поцелуй //коснуться моих губ уже не сможет».
Стихи Вячеслава Московского благодарно востребованы читателями и читательницами. Это не удивительно. Это логично в условиях всеобщей усталости от навязываемых нам массовой культурой и несвойственных нашему народу в принципе, одноразовых отношений, беспардонно выдаваемых за любовь. В том, что такие стихи нужнь! нам сегодня, убедился, побывав на творческом вечере Вячеслава Викторовича в литературной гостиной библиотеки АвтоВАЗа. За что благодарен двум замечательным русским поэтам из Тольятти, членам Союза писателей Константину Рассадину и Виталию Сивякову. Не просмотрели самобытный дар своего земляка! Видимо, сыграла свою отрадную роль и созвучность поэзии Московского русскому складу жизни. Приоритеты Вячеслава Московского в поэзии очевидны.
«Если бы родился я Есениным, //По моим стихам узнали б все // Волосы распущенные Есенины, // Что обычно спрятаны в косе. //И руками их перебирая, //И целуя каждый волосок, //Я бы вспомнил свеокий запах мая, //Шелест волн, ласкающих песок. //Если бы я был... Но, к сожалению, //Бог моим мечтам, увы, не внял, //Но на Айседору мою Ксению //Я бы никогда не променял».
Псевдо-высоколобый эстет скажет, что неоригинально любить Есенина. Да вот вся суть в том, что истинная русская поэзия никогда и не оригинальничала, не подменяла свет евангельской любви и состраданияумелым версификаторством. Веками исповедовала традиции Любви, Надежды, Веры, милости к падшим, что Пушкин нам завещал, любви к Отечеству и соработничества всех любящих Россию людей... Любовь к женщине, а и мать, и Родина тоже женского рода, была в этом же ряду. К женщине, в которой поэт видел все лучшие черты человечества, некий идеал Богоматери, спасительницы и утешительницы, средоточие добра, тепла и света. С тех пор, как Пушкин увидел и показал всем нам в своей избраннице черты Мадонны, ниспосланной ему небом, русские поэты пушкинской классической традиции продолжают, говоря словами Вячеслава московского, вопреки всему искать черты небесные в женщинах земных. И пусть пресловутая массовая культура приучает нас к женщине, как к объекту потребления, русские поэты продолжают воспевать «чистейшей прелести чистейший образец», видеть ангельскую суть женской натуры, ангельскую суть Родины, матери, природы, избранницы...
«Ты меня теплом своим согрела, //Ты меня жалела и ждала. //И любовь, что в сердце еле тлела, //Ты своей заботою спасла. //Ангел мой, душа моя святая, //Ты хранишь меня от всех невзгод, //и моя любовь к тебе не тает, //А горит сильней из года в год».
«Любя, становишься поэтом» – изрек классик. Любовь позволяет нам видеть все лучшее в несовершенной земной жизни. Видеть в обычном необычное, в необычном – чудесное. Надо быть поэтом, чтобы в мае для тебя пошел снег:
«Весь сад усыпан снегом лепестков, //Как будто вновь зима вернулась в мае. //И вишни в белом кружеве платков // Стоят, снежинки наземь осыпая. //Струятся солнца жаркие лучи, //Но майский снег от их тепла не тает. //А птичий гомон радостно звучит, //И важный шмель над клумбою летает».
Вот оно – торжество жизни, воплощение счастья! А счастье может быть только простым. И в этом стихотворении поэт прекрасно это показал. Невольная ассоциация возникает с общеизвестными строчками: «Мохнатый шмель на душистый хмель...». О том, что жизнь непобедима, пока в ней присутствует любовь. Это чувство побеждает даже такие страшные утраты, как утрата матери. В творчестве Вячеслава Московского тема любви к матери едва ли не главная. С этой любви, собственно, как я уже упоминал выше, и начался когда-то путь в поэзию для Вячеслава Московского. Будучи совсем молодым, поступал он в Смоленский государственный институт физической культуры. Первым экзаменом шло сочинение. Одной из тем была тема любви к матери. И абитуриент Московский то ли в состоянии экзаменационного волнения, то ли просто время пришло, но вдруг пренебрег прозой и написал сочинение о матери в стихах. Хотя «баловаться стихами», как тогда говорили, он начал еще, будучи школьником. Первое свое стихотворение посвятил убийству одного из лидеров африканских стран Патриса Лумумбы. Он и поныне не может объяснить, почему тогда так потрясла его эта трагическая гибель... А я так очень легко объясняю сей гражданский порыв еще Достоевским отмеченной в русском человеке«всемирной отзывчивостью души», для которой нет чужого горя, даже если это горе происходит далеко-далеко от тебя...
Одна из присутствовавших в качестве консультантов на экзамене преподавателей, увидев, что парень строчит ямбами, с удивлением спросила: «А вы институт случаем не перепутали? У нас институт физкультуры, а не литературы!..». Получив от абитуриента ответ, что институт им не перепутан, преподаватель опытным взглядом пробежала сочинение в стихах и сказала: «Если это сочинение попадёт на проверку ко мне, я, не сомневаясь, поставлю Вам отличную оценку!». Видимо, сочинение Вячеслава Московского попало именно к этой даме-преподавателю... Так любовь к матери, выраженная стихами, позволила Вячеславу Московскому обрести любимую профессию. Он занимался конькобежным спортом, после института плодотворно работал тренером, участвовал в спортивных соревнованиях. Довелось ему отдать Родине долг – служил в печально известных Тоцких лагерях. Потом проявил себя на организационной комсомольской работе на одном из заводов Тольятти. Одного высшего образования Вячеславу Викторовичу, видимо, стало недоставать. Закончил всесоюзный заочный юридический институт. И вот уже несколько десятков лет работает адвокатом в Тольятти. Кстати, известный в городе адвокат. Вячеслав Викторович награждён орденом «За верность адвокатскому долгу».
Но при этом, несмотря на всю прозу непростой профессии адвоката, не забывает Вячеслав о своих истоках родства, ставших поэтическими творческими истоками. Конечно, нынешние стихи поэта, посвященные матери, пронизаны горчинкой потери той, которая является источником вдохновения и адресатом стихов. Но именно любовь к матери и научила Вячеслава Московского – поэта, человека, мужчину – любви чистой и преданной любви, которая нынче задвинута на задворки культуры и литературы. Любви к матери, которая и сформировала его, как гражданина.
«Я вновь пришел к тебе, моя родная, //Принес твои любимые цветы. //Меня не сможет женщина другая //Любить, и ждать, и целовать, как ты. //Меня не сможет женщина другая, //Как ты, бранить и тут же все прощать. //Лишь сердце материнское вмещать//Способно нежность без конца и края. //Но ты не скажешь мне; «Сыночек милый», //Не проведешь рукой по голове, //А я в тоске склоняюсь над могилой, //И гаснут слезы жгучие в траве».
Но как бы ни были печальны эти стихи, в них непобедимо живет уверенность, что истинная любовь не умирает на земле. Она подарок небес, и на небо же возвращается.
«Безмерна скорбь. Безвременна утрата. //Пройдут года, утихнет в сердце боль. //И среди звезд, сияющих когда-то, //Мы снова, мама, встретимся с тобой».
А потому «небесные мотивы» органичны в творчестве поэта.
«Отбилось облако от стада,//Стоит, как белая овца. //Куда ему податься надо? //Нет в небе края и конца. //Пастух небесный – вольный ветер – //Все тропы знает наизусть, //Но он пропажи не заметил, //Как Бог проспал однажды Русь».
Даже выдыхая эти горькие слова, поэт Вячеслав Московский ни на минуту не оставляет уверенности о том, что все дороги человека, несущего в сердце свет любви, уходят в небеса. Современному читателю эта уверенность так нужна, так необходима! Образный ряд лучших стихов Вячеслава Московского напоминает образность русских песен и сказок, русских былин. Тут самое время вспомнить родовое семейное предание семьи, из которой происходит ВячеславВикторович.Оно объясняет происхождение его «столичной» фамилии. Один из прапрадедов поэта происходит из старинного московского, хотя и не аристократического, рода, верой-правдой служившего Отечеству. Одного из представителей этого рода император Петр Первый направил из Москвы в самарские земли с целью, как сказали бы ныне, мониторинга социально-политической ситуации в регионе. В Самаре предок Вячеслава Московского, что говорится, пустил корни, а фамилия осталась ему как память о московских истоках рода.
Эдуард Анашкин
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
