Есть писатели, чья биография захватывает читателя не меньше, чем произведения. Потому что их произведения эти есть не только предмет литературы, но – продолжение авторской судьбы. Таких писателей не много, и к таким принадлежали из зарубежных прозаиков Джек Лондон и Эрнест Хэмингуэй, а из русских писателей ХХ века можно назвать того же Владимира Карпова, автора уникальной военной, и не только, прозы. Таким писателям не надо искать своего героя, потому что герои их произведений живут в них и находят писателей сами, в процессе их насыщенной жизни.
Современный замечательный прозаик Николай Федорович Иванов из этой категории редких писателей, заложников и создателей своей уникальной судьбы. И дело даже не в боевых наградах Иванова, среди которых такие почетные, как орден «За службу Родине» и медаль «За отвагу», не говоря уж о множестве других военных и литературных наград. Дело в судьбе, в которой отразилась непростая наша эпоха. И судьба этого писателя, этого человека сложилась так, что вполне может стать сюжетом отдельного романа о нем. Она, судьба, благоволила Николаю Иванову настолько, что ставила его в такие безвыходные и трагичные ситуации, что, видимо, Николаю Федоровичу ничего не оставалось, как применить этот же метод к своим литературным героям.
Любит, ой любит, Николай Иванов ставить своих героев в поистине страшные безвыходные ситуации. Но это и делает его в прозе драматургом. Ведь, по сути, такие ситуации и выявляют суть человека. У самого Иванова таких ситуаций в жизни было предостаточно, придумывать особо ничего не надо. Причем, происходили эти ситуации как на театре военных действий, так и в мирной жизни. Начать с того, что в предательские 90-ые годы он, офицер, дававший присягу верности стране, не изменил данной присяге и не стал орудием исполнения указаний предательских прорабов перестройки и рынка. Отошел от зла, что ставило под вопрос честь офицера.
Всю жизнь, куда бы ни бросала Иванова его прихотливая и щедрая на перепетии судьба, он оставался верным воином России. Неслучайно, многие годы руководил журналом Министерства обороны РФ «Российский воин». А бывших воинов, как и воюющих атеистов, как известно, не бывает. Николай Иванов прошел горячие точки Афганистана и Чечни, в течение многих месяцев томился в чеченском плену, где боевики прозвали его «Полковник Чехов». Знали, что Иванов – по званию полковник, а по призванию – писатель. От расстрела Николая Федоровича спасло только чудо и… успешная спецоперация по его освобождению… В общем, чем больше узнаешь биографию этого человека, тем больше складывается впечатление, что жизнь Николая Иванова сама, похоже, пишет роман, избрав его в главные герои.
Не прекословя жизни, Иванов-прозаик и героев своих книг ставит в безвыходные ситуации. И уже потом вместе с ними ищет выход, как правило, заранее сюжет не выстраивая и финал не планируя. Потому то его проза оставляет впечатление того, что действо творится здесь и сейчас, и читатель сам является его сотворцом и участником.
Я всегда считал, что главная работа писателя – работа за письменным столом. И от слов своих не отказываюсь. Но Николай Иванов редкое исключение из правила. Его основное рабочее место – сама жизнь. До того, как садиться за произведение, Иванов словно проживает его. Известный в литературных кругах, как автор суровой военной прозы, он в не меньшей степени и лирик в этой прозе человека, который, познав тяготы войны, особенно ценит радости мирной жизни. Об этом свидетельствует новая книга прозы Николая Иванова «Спецназ. Офицеры. Тот, кто стреляет первым», подаренная мне автором в 2017 году с автографом «Моему собрату по творчеству – Эдуарду Анашкину, обладающему внутренним зрением и способным за строчками увидеть автора. С поклонением, Н. Иванов».
Думаю, никакого особого внутреннего зрения не надо, чтобы увидеть то, что зримо любому! Очевидно, что военная проза Николая Иванова, помимо ее художественных достоинств, еще и документ эпохи. Ведь она существует в очень редком жанре – где за художественностью угадывается документальная конкретика. Прочитав, как мать русского солдата, обезглавленного в плену чеченскими боевиками, приезжает в Чечню, чтобы забрать тело сына, мгновенно понимаешь, что речь идет о вполне конкретном событии и вполне конкретным людях. О русском великомученике-солдате Евгении Родионове, который даже в чеченском плену не снял православного креста, за что был зверски обезглавлен. Солдате, под пером Иванова ставшем символом и образом одновременно. Как и его самоотверженная мать, которой циничные чеченские боевики предложили забрать тело сына, пройдя по минному полю… И мать, ни минуту не задумываясь, пошла по минному полю, словно ведомая свыше. И ни одна мина не посмела сдетонировать под ногами этой женщины, словно это шла святая, не касаясь земли ногами. Да, только такая женщина могла родить и воспитать такого героя-солдата! Этот эпизод в книге поражает одновременно трагизмом и эпическим лиризмом. Вот какие книги надо читать нашей молодежи, чтобы не возникало желание каяться за победы своего народа!
Конечно же, взгляд Иванова на войну – это взгляд того, кто воевал. Для всяческих миротворцев и предателей заведомо неприемлемый взгляд изнутри. Конечно, этот взгляд военного человека бывает жестким. Но взгляд писателя Иванова шире взгляда офицера Николая Иванова. А потому он, бывший пленный и настоящий офицер, показывает войну не только сплошной чередой ужасов и крови, какой она, конечно же, является. Николай Иванов является не только человеком дела, но и художником слова. И к чести его, офицерской и писательской, этим словом Иванов умеет владеть, как табельным боевым оружием.
И на войне, как показывает нам Иванов, жизнь, во имя которой война ведется, продолжается. И люди также, а может, даже сильнее, чем в мирной жизни, хотят любить и быть любимыми, презирают приспособленцев, хотя таковых, приспособленцев, в местах, где свищут пули, много не наберется. И хотя смерть ходит в шаге от них они сквозь вой пуль и стоны раненых думают о жизни мирной. Две молодые женщины санитарной части обсуждают свою непростую женскую судьбу. Молодые военные, понятное дело, не только ходят в атаку и бьются с противником. В редкие спокойные часы они не против того, чтобы улыбнуться женщинам, даром, что санчасть называют «тридевятым царством», т.е. заповедной зоной. Жизнь и тут оказывается сильнее смерти, что караулит всех.
А какие прекрасные речевые характеристики даны писателем своим персонажам. Они говорят каждый своим языком, они не унифицированы несмотря на то, что военная форма и война – самый страшный унификатор. Они такие, словно мы их давно знаем, встречаем этих людей. Да мы сами в какие-то жизненных ситуациях похожи на героев книг Николая Иванова. Потому так естественно примеряем на себя судьбы его героев, как бы ставя себя на их место. За эти читательские прозрения я и хочу поклониться автору книги.
Несмотря на свою человеческую и писательскую открытость, Николай Федорович очень неохотно рассказывает о своей семье. Жена Мария Алексеевна у Иванова первая и единственная, как Родина у офицера. Дружил с будущей супругой Николай Федорович еще со времен суворовского училища. Такие семейные тандемы даже браком назвать язык не поворачивается. Это именно – союзы. Всю жизнь с мужем по гарнизонам – судьба жены офицера. Мария Алексеевна по профессии агроном-овощевод. А вот благодаря скитаниям с мужем по военным гарнизонам освоила много других профессий... Воспитали они Мария Алексеевна и Николай Федорович двоих детей, которые подарили им уже трое внуков. Сын Александр – юрист. Дочь Надежда – возглавляет пресс-службу лесного хозяйства Московской области…
…Если немного оглянуться назад, с творчеством Николая Федоровича Иванова я знаком еще с тех пор, как друзья прислали мне «Роман-газету» с повестью «Вход в плен бесплатный, или расстрелять в ноябре». Читая, я изумлялся мужеству автора и одновременно радовался, что открыл для себя нового талантливого писателя. Личным знакомством с Николаем Федоровичем Ивановым я обязан ответственному секретарю приемной комиссии Союза писателей России, прозаику Светлане Васильевне Вьюгиной. В мой очередной визит в Москву на Комсомольский проспект она привела меня в кабинет Иванова. Кофе Николай Федорович меня тогда угостил, а вот книгу свою «Семь нот о любви» подарил позже, на Всемирном Русском народном Соборе в 2012 году.
Спустя еще несколько лет моя домашняя библиотека пополнилась еще одной Николая Иванова, изданной в Брянске. «Новеллы цвета хаки». Подарок случился в день Крещения Господня 19 января 2015 года: «Эдуарду Константиновичу – человеку Слова, Дела и Мысли. Искренне. Николай Иванов».
И вот новая книга, новая высота, новый виток судьбы… Непростой, но счастливой и насыщенной судьбы замечательного писателя Николая Иванова, вполне заслуживающей, чтобы стать книгой.
Эдуард Анашкин (Самарская область)
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
