Судьбе, видимо, так было угодно, чтобы подаренную мне еще ранней весной книгу Валентины Ефимовской «Обратная перспектива» я открыл и стал читать в дни, когда у нас в стране был объявлен недо-карантин. Официально-то он был назван мало понятным словом «самоизоляция». Слово странное, навевающее ассоциации с унтер-офицерской вдовой, которая сама себя изолировала, извиняюсь, высекла. Однако и непонятное это время безвременья, видимо, попускается нам свыше, чтобы без суеты присесть, подумать да почитать книги, которые в очередной раз доказывают: поэзии срока давности не имеет. Одна из книг, прочитанных мной на самоизоляции, была книга стихотворений петербургской поэтессы Валентины Ефимовской. Наверняка многие стихи прочитались совсем иначе, чем были бы прочитаны в обычное время, в обычном течении жизни.
В свете известных событий карантина многое зазвучало не просто актуально, но даже злободневно. Одним из таких стихотворений стало для меня стихотворение об атомной подводной лодке «Курск». Подумал: а ведь первыми «самоизолянтами поневоле» были наши легендарные героические моряки «Курска». И самоизолянтами они стали по причинам, которые до сих пор замалчиваются. Не удивлюсь, если и спустя десятилетия мы также не узнаем правды об истиных причинах нынешней самоизоляции России, так порой похожей на гибнущий «Курск»! Но еще подумалось, что все мы, земляне, в известной степени находимся на одной лодке, имя которой «Земля»:
«Ведомо, что Бог не в силе, // А в любви и горе. // Разлилось по всей России // Баренцево море, //Штормовое, ледяное, // Горького замеса. // Окропленные волною // Взвыли телебесы, // Потому что ярче стало // Воинство Христово. // Узрят свет с молитвой старой // Молодые вдовы. // И да святы будут души // Моряков России, // Кто по морю, кто по суше – // Следом за Мессией»
Мы остаемся воинством Христовым – остается! – даже если нам запрещают, по причине каких бы то ни было эпидемий и пандемий, пойти в храм на самый светлый Христовый праздник. Потому что немало среди православного священства пастырей, понимающих, что они служат не указам президентов и губернаторов, а Господу Богу. Можно запретить русскому человеку вхождение во храм, но нельзя запретить ему хранить в душе евангельский свет истины, свет, наводящий ужас на самые мрачные мировые бездны:
«В войне извечной, мировой // я – ополченец, рядовой, // один из множества солдат, // Но мне не нужен автомат. // Вооружусь, идя на бой, //своей бессмертною душой. // Дано мне только в ней нести // стон покаянного «Прости» //и радость неземных небес. //Щитом нательный станет крест. //У кромки вражьего огня // обгонят слабую меня // те, кто смиренней, кто честней, //кто в вере крепок так своей, // что в пламени неповредим… // Сим Ополченьем – победим!»
Как и многие в России, я поневоле слушаю всевозможных «телебесов», как определяет их поэтесса Ефимовская. Потому что порядочный умный человек в телеэфир попадает буквально чудом, чтобы сказать, что «операция Короновирус» ни что иное, как обнуление человеческой цивилизации, обнуление, попущенное свыше. Потому как не может более продолжаться цивилизация в том потребительском виде, какой она приняла, став убийственной для планеты. Наверное, и впрямь, если бы не коронавирус, то третья мировая война стала бы просто неизбежностью… Впрочем, русским людям к войнам не привыкать. Веками мы воевали за право быть самими собой и говорить на языке предков, который наши классики подняли до космических высот духа. А жены русских воинов веками привыкли ждать мужей, братьев, сыновей с войн и из последних сил стараться сохранить русский мир:
«Тучи друг за другом, словно ночи, // Глубже неба сердца глуина. //Я тебя ревную очень-очень //К женщине по имени Война. //Обовьет дымами и окрутит //Лентами простреленных дорог, //Раненого бросит на распутье…// Как ты мог уйти к ней? Как ты мог? // Обещала легкую победу, //Но дает посмертно ордена. // За тобой, родной, пойду по следу //Женщины по имени Война».
Тема женской судьбы – трагической во все века и времена – не выделяется Валентиной Ефимовской в нечто отдельное, что, чего греха таить, частенько случается в книгах поэтесс. Лирическая героиня Валентины Ефимовской, что так близка к автору, несет стоически, как и всякая русская женщина, ту судьбу, что воспета еще Некрасовым в его гениальной поэме. Ведь как ни трагична жизнь русской женщина, но женская судьба в принципе трагична. Не только сегодня и не только в России. Трагичность эта изначально заложена в каждой женской судьбе. Будь ты простая русская крестьянка или шотландская королева Мария Стюарт:
«Могла бы стать и долго быть… // Она, звезда Ронсара! // Но красотой не умолить // Неотвратимость кары. // Испанский трон, Французский трон, // Шотландская корона…// За что же полчища ворон // И тюрьмы Альбиона? // За то, что искренне любить // Могла самозабвенно, // И счастье кровью оплатить, // И сделаться презренной, // Хулимой и своим рабом, // И дерзостным потомком… // Любовь иль жизнь? Любовь иль трон? // Любовь! Любовь – и только!»
Женщины исконно – хранительницы такого созидательного чувства, как любовь, которому веками противостоит смерть. Она заклятый первейший враг любви, и возникает именно по причине оскудения любви, как тьма возникает по причине оскудения света:
«Век наш неправедный грубостью ярок, // На подаяния скуп. // Слово «спасибо» в нем райский подарок, //Голубь, слетающий с губ. // Эта небесная птица гнездится // Там, где добро и любовь. // Слово «спасибо» – живая водица -// Может отведать любой. // Им ни обильно, ни даже маленько // Не одаришь себя сам. // Каждое слово мне это – ступенька // Жизни моей к небесам…»
Благодарность небесам и чувство сопричастности живому и сущему пронизывают книгу Валентины Ефимовской. И эта сопричастность – есть показатель зрелости души поэта, понимающего, что он и только он виновен во всем – и хорошем, и плохом:
«Все происходит навсегда – // За все и отвечать нам. // Душа, как в дебрях туч звезда, // В плену грехов печальна. // Но воссияют три свечи // На водосвятной чаше, // Их незакатные лучи // Прольются в души наши. // Мятежная вода реки // Святой водою станет, // И острых льдинок лепестки // В ней, ледяной, растают. // И вздрогнет в проруби звезда, // Нам источит сиянье… // Все остается навсегда: // И слово, и деянье».
Слово и есть – деянье поэта. Поэт живет в своих стихах, как Создатель живет в своих созданиях, принимая создания со всеми их несовершенствами с отеческой любовью и время от времени посылая спасение в обличье беды. Так говорят святые отцы. И с этим согласна поэтесса Валентина Ефимовская:
«Душе завещано смиренье, // Но не сдержать блаженных слез // Перед величием успенья //Присносияющих берез. // Ни лютым дням, ни снегопадам //Не одолеть их красоты. // Успенье – Божия награда // Полям, деревьям и святым».
Наверное, я должен сказать спасибо заграничному гриппу-вирусу, что помог он мне прочитать книгу Валентины Ефимовской без той суеты, которая у нас теперь часто называют жизнью. Что грустно, суета эта проникает уже даже всвятая святых – глубинную Россию. И пытается даже вдали от суматошных столиц диктовать насельникам русских глубинок, хранителям исконной старины, свои законы. Потому надо сказать спасибо поэтессе Ефимовской, что живя всю свою жизнь в петербургском мегаполисе, смогла сохранить русское первородство, помогающее не поддаваться на искушения заморские да современные. «Россия, Русь! Храни себя, храни!» – написал когда-то гениальный поэт Рубцов. Его слова можно было бы с полным основанием поставить эпиграфом к книге Валентины Ефимовской, которую с таким же полным основанием можно назвать одной из хранительниц русских традиций:
«Русская баба дородная, // Пшеничная, огородная, // Стыдливая, сынородная, // Крещеная, крестноходная, // Испытанная нуждою, // Победою и бедою, // Русь омрачишь, став худою. // Хрупкую, словно осень, // Легче сломить и бросить. // Врут чужеземцы советами– // Посты заменить диетами. // Не внемли этой нелепости – // Держись в первородной крепости. // Не обнажай на судилище // Душу – любви вместилище: // Покуда ты ею красива, // Тьме не объять Россию!»
Это стихотворение я бы назвал не просто гимном русской женщине, но художественно осмысленной «инструкцией» по преодолению русским человеком всех «общечеловеческих» зараз, будь то короновирус или глобализм.
Эдуард Анашкин (Самарская область)
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
