На Руси всякое место свято. Читаешь географическую карту. Вот твоё родненькое просяное зёрнышко – Дерезоватое. Ещё держится. А сколько сёл и хуторков было в округе? Имена как из песни – Белый Колодезь, Зорька, Ясный, Желобок, Лещенково, Ямки, Падорожный, Зелёный Яр, Каплино, Новотроицкое…
Были и ушли вместе с жителями в паспортную строку.
Чуть восточнее, у самой межи с Областью войска Донского – ныне Ростовской и Волгоградской областями – вроде бы крепко стоит воронежское село Петропавловка, районный центр. Но, оказывается, и здесь, на родине русского поэта Александра Нестругина, по его же словам:
Живём – как празднуем на тризне,
И явь не гонит жуткий сон…
Живой, ты вычеркнут из жизни
И в чёрный список занесён.
Всё давно творится без совета с народом. С райцентром, как крепостью, защитницей сельской, начали сводить счёты ещё «при Хрущёве», подловато советуя ему сселять крестьян в аграрные города.
Вместо того чтобы строить заводики по переработке всего, что растят в полях и на фермах, что требует санитарной вырубки в сосновом бору, в дубраве, как по недоброму умыслу разваливается и то, что было, есть. Человеку нужна работа, а её на глазах уводят из села, объясняя «рыночной экономической целесообразностью». Если бы так это и было. Да зайди в любой продуктовый магазинный «МАГнит», услышишь небывалое и неверяще убедишься в том, читая этикеточные прописи. Молоко из подойника, какой пока ещё «звякает спросонок», уехало из сельского двора за тридевять земель, чтобы на колёсах вернуться к тебе на обеденный стол в прекрасивом пакете. Вернуться нередко – не молоком, а белой отравой. Налей в стакан – за месяц не скиснет. Схоже колесят по городам и весям тысячи вёрст ржаное и пшеничное зерно, подсолнушек, мясные окорока. Попадают жирующим перекупщикам, не приложившим рук к этому хлебному караваю или к безмясной колбасе с кусающейся ценой. Из той золотой стоимости продукта главному его добытчику – крестьянину – перепадают копейки, не то что – прибыль, не вернёшь затраты.
Ушла работа – уезжает вслед и люд. Кормить семью-то надо!
«Оптимизация» государственных расходов увела – «единым росчерком – так проще!» - из Райцентра военный комиссариат, державные налоги, санэпидстанцию…
Неужто ворог у села?
Неужто, родной райцентр –
И скоро тёмными дворами
По звёздной и земной меже
Уйдёшь ты вслед за хуторами,
Что там, средь звёзд, бредут уже,
Прижав к груди терны да ивы…
Судьбу и свет даривший мне.
От кабинетной перспективы
Ты оказался в стороне.
Не от беды, не от Победы
Тебя летам не отделить.
Но ты – ты нынче слишком беден,
Чтоб чей-то гонор утолить.
А ведь до недавнего тебя величали – спасителем Отечества! Не позабыты ещё лозунги «Живёт село – живёт Россия!». «Спасём село – спасём Россию!». За тобой богатая история, твоя и моя, без которой нет будущего у всех нас. Ты посейчас с «дырявыми карманами» государственный «воз пытаешься тянуть». Ибо здесь, в провинциальной глубинке, как когда-то ещё 22 июня 1941 года, понимают: исчезнет село – сгинет Отечество. Ты пытаешься спасти село от полного разорения – трубопроводами с родниковой водой, с газовым топливом. Ты латаешь асфальт на ещё советских дорогах, продляешь им жизнь. Содержишь убыточные автобусные маршруты. Не берёшь под козырёк: не спешишь закрывать участковые больницы и школы с малым числом учащихся. Зазываешь толстосумов вкладывать капиталы в сельское хозяйство. Тем самым – пока ещё защищаешь продовольственную безопасность страны.
Не чужеземье под ногами...
Шумят, как думы ни горьки,
Берёзы - под Березнягами.
И под Замостьем - сосняки.
И подступает к горлу поле.
Невзгодой сбитое в комок…
Ты им не нужен нынче, что ли?
Ты - мог помочь, да не помог?
Бросать своих - такой завычки,
Хоть бой греми, не знают тут.
Кому же так мешают лычки
Твои, что их – с погоном рвут?
В первую очередь, тем, кто, мило улыбаясь, опоясывает наши границы военными базами с ракетными гнёздами. Тем, кто среди нас нежно выращивает на сребрениках новоявленных иуд.
Так что же – сдадимся на милость жаждущему быть в победителях?
Не дождётесь!
Хоть в окружении – не пленный
Солдат, не смят, не распылён,
Покуда рядом отделенный,
Покуда делит отделенный
Сухарь последний и патрон.
Поди, возьми бойца на веру,
Когда под смертью не бывал.
А отделенный тот, к примеру,
Он, крикнув, первым и вставал,
Чтоб взять окоп… Берлин и Прагу,
Гремя грозой, возьмут фронты…
Райцентр, рассыпься по оврагу,
Спрячь речку в лозы и кусты.
Пусть шарят в днях, на век твой зарясь,
Пускай грозят – перетерпи.
...Молчит монгол, молчит хазарин,
Полынью ставшие в степи.
Молчит потомок римской славы,
Давно ли – сорок третий год! –
Донской искавший переправы,
Нашедший – через Лету брод.
Как те сошли, сойдут и эти...
А ты с надёжными людьми,
Как ежевики колкой плети.
Траншеи старые займи.
Стань диким тёрном, повиликой,
Кинь им под ноги темноту.
И перед новым Полем Диким.
Не кочевым, но – диким, диким! –
Веди Засечную Черту...
В смутные времена засечные из лесных завалов валы на порубежье не единожды надёжно прикрывали наших воинов, нашу славянскую Русь. И она вновь и вновь воскресала, «вдохновенная Богом!» И пусть «присно и ныне во веки веков» «постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства».
* * *
Александр Гаврилович Нестругин родился в Новогодье 1954-го в селе Скрипниково Калачеевского района Воронежской области. Учился в сельской средней школе. В 1976 году окончил юридический факультет Воронежского университета. Работал следователем прокуратуры, адвокатом, судьёй, председателем районного суда.
Уголовные дела,
Протоколы да повестки,
И стихи – так неуместно
В нижнем ящике стола…
…Уголовных дел стопа.
Фотопленки. Слепки. Тряпки.
И – стихи в потёртой папке…
Блажь. А может быть – судьба…
Господь сподобил: судьба!
Член Союза писателей России. Автор семи сборников стихов и многочисленных публикаций в российских и зарубежных литературных изданиях. Лауреат премии Воронежского комсомола имени Василия Кубанёва (1988), всероссийской литературной премии «Имперская культура» имени Эдуарда Володина (2008).
Мой друг, украинский поэт, лауреат государственной премии имени Тараса Шевченко Леонид Череватенко прочёл книгу Нестругина, написал: «Справжняя, настоящая поэзия!».
Александр Гаврилович юбиляр. Шестьдесят лет – возраст, в каком многое ещё ему посильно. Здоровья и сил тебе во благо Отечеству!
Пётр Чалый (Россошь Воронежской области)
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
