О творчестве поэта – фронтовика Ильи Семеновича Павлова я узнал лет десять назад из московской газеты «Книжное обозрение». Обозреватель «Книжного обозрения» Татьяна Иванова в статье «Илью Семеновича любят рифмы» писала о вышедшей в Новокуйбышевске книге его стихов. Зорким оком известная критикесса подмечала у нашего земляка наследственную любовь к природе и во всему живому. А также его неутомимую, на уровне дыхания, страсть к литературному творчеству. Порадовался я тогда, что о самарских литераторах не забывают уважаемые столичные издания. А спустя примерно полгода получаю приглашение посетить заседание литературного клуба в одной из библиотек Новокуйбышевска. И руководителем этого клуба оказывается никто иной, как Илья Семенович Павлов. Вот тогда-то, во второй половине 90-х годов, мы впервые встретились. Оба – сибирские волжане или волжские сибиряки, уж и не знаю, как назвать.
С тех пор я с неизменной радостью встречал стихи своего дважды земляка Ильи Павлова на страницах не только самарских изданий – газет «Волжская коммуна», «Солдат Отечества», журнала « Русское эхо». Но и в изданиях Москвы – газетах «Красная Звезда», журналов «Воин России», «Старшее поколение»... И всегда изумлялся творческому долгожительству Павлова воина и поэта, которому в этом году исполнится лет. Крепка, что ни говори, сибирская стать, помноженная на волжскую неутомимость!
Там, в сибирских краях, в серебристых березах,
затерялось цветущее детство мое.
И теперь там гремят несмолкаемо грозы,
И теперь там тайга свои песни поет.
Сколько слышно там журавлей и кукушек!..
Как трубят и как грусть изливают они.
И теперь голоса их легко и послушно
эхо носит по всей необъятной дали...
По биографии Ильи Семеновича можно изучать российскую историю XX века: всем судьбоносным событиям этой уже легендарной эпохи Павлов – живой свидетель и участник.. Видел, как раскулачивали отца в Новосибирской области в 1934-ом. Потом были полуголодное детство и учеба в школе Куйбышевского района Новосибирской области, что находилась в 20 км от родной деревни. По субботам подросток Илюша ходил пешком через тайгу домой за продуктами на следующую неделю. Но не жалился на судьбу, и сегодня вспоминает нелегкое детство добрым словом:
Вспоминаю, как мальчишкой
на заветный бережок
я с потертой школьной книжкой
приходил учить урок.
С той поры ушло немало
зим и весен на Оми...
Седина вплетаться стала
в кудри русые мои.
Нынче снова я на круче.
Вижу: куст не одинок.
Там другие дети учат
на дом заданный урок.
А кругом под шелест мая -
звонкий лепет без конца:
к солнцу тянутся, играя,
молодые деревца.
Кто не знает, Омь – сибирская река, давшая название городу Омску. По окончании 8 классов за тогдашним дефицитом грамотных Людей стал вчерашний Илюша Ильей Семеновичем – преподавателем школы-семилетки. А еще через несколько месяцев уже заведовал школой, в которой не так давно учился.
Ой ты, юность трудовая!
Лобогрейка, стук копыт.
И пшеница золотая,
и тяжелые снопы.
И улыбчивые лица
на работу злых девчат,
чьи косынка, точно птицы,
белой стайкой мельтешат...
Но юность, едва начавшись, кончилась, потому что началась Великая Отечественная война, и Илья Семенович был призван в армию. В 1942 году закончил пехотное училище в Сретенске. И на фронт. Освобождал Молдавию, Румынию, Югославию, Венгрию. Закончил войну в австрийском городе Зальцбург, где встретился с войсками американских союзников: «Разные мы, очень разные, хоть и победе радовались вместе. Но помню, что американцы были куда как более непосредственны в обращении с побежденными немцами, когда дело касаюсь имущества побежденных...».
Война металась ураганом.
Сметала села, города.
Война с гранатой и наганом
врывалась в каждый дом тогда.
И дымным днем, кромешной ночью –
осколки бомб, ракет огни.
Метались пули с воем волчьим -
и находили нас они.
Не плачьте, кроткие невесты,
не народившие детей!
Остановись в морщине тесной,
слеза на лицах матерей!
Мы отстояли наши хаты,
домашний дедовский очаг,
где снова вырастут солдаты,
чтоб не посмел подняться враг...
На войне Павлов был в рядах тех, кого с полным правом можно назвать чернорабочими «войны. Это были солдаты и офицеры передовой, вынесшие на своих плечах основное военное бремя, за что многие были отмечены высокими наградами. Илья Семенович награжден орденом Отечественной войны второй степени за взятие господствующей высоты в предгорьях Альп. За участие в штурме венгерского города Секешфехервар в районе озера Балатон отмечен орденом Красной Звезды, А по итогам войны получил орден первой степени «За мужество и героизм, проявленные в Отечественной войне». Из медалей, среди которых медаль «За взятие Будапешта», «За победу над Германией» и множество юбилейных наград, Илья Семенович больше всего гордится медалью Маршала Жукова. А еще военчасть, в составе которой воевал Павлов, за время войны получила от Верховного Главнокомандующего Сталина 8 благодарностей. И все они записаны во фронтовой книжке лейтенанта Павлова, как впрочем, и всех его однополчан.
Всякую военную работу довелось выполнять старшему лейтенанту Павлову, всю войну прослужившему в составе 43 стрелкового Кишиневского полка 84-ой краснознаменной Харьковской дивизии. Вместе со своими солдатами подавлял пулеметную точку фашистов в Венгрии. Ходил в ночные разведки. В районе озера Балатон выводил из окружения группу из 20 солдат под шквальным прицельным огнем противника. Вот тогда Илья Семенович, что называется, наглядно убедился в том, что Бог есть. Что крепко хранят его, Илью Павлова, от прицельных фашистских пуль молитвы православных предков, некоторые из которых были священниками. «Веду я своих ребят, фашисты бьют по нас прямой наводкой. Думаю: «Будь, что будет, лучше погибнуть, чем в плен угодить!» А сам краем глаза вдруг замечаю, что пули-то меня не берут, как бы рикошетят. Чудо и только! Так и вывел ребят в безопасное место под прямым шквалом огня – все двадцать живы остались. Правда, когда уже были мы в безопасном месте, мне в грудь угодил шальной осколок, и я попал в госпиталь...»
Не раз-не два доводилось Павлову рисковать жизнью. После госпиталя, приняв роту, в составе которой после кровопролитных боев оставалось только трое солдат, штурмовал господствующую над местностью высоту в Альпах. Увидели немцы внезапно подкравшихся к ним русских солдат, запаниковали – как-никак шел апрель 1945 года! И хотя было немцев двадцать человек против четырех наших, кинулись фашисты удирать с ; высоты вниз по спуску. Потом, когда поняли, что их куда больше, чем русских, долго махали друг на друга кулаками. А наши, ребята сверху откровенно потешались над «фрицами». Но скоро стало не до смеха: поначалу растерявшиеся, немецкие сол-; даты стали пытаться вышибить русских с занятой высоты. Завязался жестокий бой. Какое-то время павловская рота из четырех человек держалась, а потом подоспело и подкрепление. В итоге высота была удержана, и Павлов получил орден.
Неоднократно во время войны Илья Семенович был ранен, тяжело контужен, полной чашей вкусил «сладкой» окопной жизни на передовой. Закончил войну инвалидом второй группы. После войны вернулся в любимую Сибирь, хотя недостатка в австрийских невестах советские солдаты не испытывали. Известное дело: во-первых, молодость, а во-вторых – прекрас-: ный пол любит победителей!
Не сменяю сибирские дали -
наши реки, и пашни, и лес,
на морские лазури Италии
и шатер иностранных небес.
Здесь метель если вьюжит – так вьюжит.
А мороз – так сибирский мороз.
Я встречался с экзотикой южной -
ей до наши красот, как до звезд.
Здесь зерниста густая пшеница
и душиста ядреная рожь...
А женись на сибирской девице -
так всю жизнь молодым проживешь!
В Улан-Удэ после войны закончил Илья Семенович пединститут, женился... А в мае 1955 года переехал в Новокуйбышевск, где живет – здравствует поныне. Земляки-горожане знают Илью Семеновича не только как поэта – фронтовика, не только как педагога с многолетним стажем, в т.ч. работавшего директором школы, но и как страстного книгочея, обладателя самой большой в Новокуйбышевске домашней библиотеки. А еще как многолетнего старосту городского литобъединения, у истоков которого он стоял в 1953 году. Регулярные творческие встречи самарских писателей и новокуйбышевских читателей, столь популярные в доперестроечные времена, тоже – заслуга Павлова.
Снова солнце в тучах пропадает,
и туман над пашнями клубист.
И березка медленно роняет
отзвеневший радостями лист.
Сердце выткет новые куплеты.
Мне ли о печалях говорить?
Осень моросистую поэтам,
как судьбу свою не разлюбить.
Новокуйбышевские и самарские дачники знают и уважают Илью Семеновича, как многолетнего руководителя садово-дачного товарищества «Славянка». В советское время некоторым партийным бонзам пришлась не по вкусу несговорчивость Павлова в деле выдвижения нужных людей в депутаты. И на него попытались сфабриковать уголовное дело, сняв его с председателей товарищества «Славянка». Помотали немало нервов фронтовику, но в итоге дело лопнуло, и Илью Семеновича оставили в покое. За то время оставшееся без рачительного павловского попечения дачное товарищество «Славянка» пришло в такой упадок, что Илью Семеновича вызвали в горком и попросили вновь возглавить «Славянку». Сильна была обида за несправедливость, вспоминает Илья Семенович, но сильнее было чувство ответственности за дачное товарищество, которому отдано столько сил. Потому согласился, вернулся и отработал еще около 20 лет председателем «Славянки» до того момента, как в 80 с лишним лет ушел на пенсию.
Все это время не порывал с литературой, писал стихи, издавал книги, проводил литературные вечера, публиковался, вступил в Союз писателей... Творческого запала хватало не только на литературу, но и на садовую селекцию. Попутно с тем, как стихи Павлова печатались в литературных изданиях, его советы садоводам по уходу за растениями публиковали журналы «Защита растений», «Приусадебное хозяйство», газеты «Дачница» и «Труд»... Как-то во время поездки на ВДНХ в Москву разговорился Илья Семенович о селекционной садоводческой работе с московскими учеными. И те, узнав что Павлов живет в Самарской области, посоветовали ему опираться в своей селекционной работе на проверенные сорта, которыми некогда славились на всю Россию дворянские сады Поволжья. Ныне заброшенные, остатки этих садов в окрестностях Новокуйбышевска и Самары стали для Ильи Семеновича основой его селекционной работы, к которой он подходил не менее творчески, чем к работе литературной.
Знаю: в осень такую не пышут стихи.
Для стихов надо мокрую осень.
До обеда туман, в ночь разгулье стихий,
буйный ветер, что ставни разносит...
Нынче осень с такой синевой в небесах -
где уж там за писание браться.
Перед зимним трудом по окрестным лесам
захмелевшим брожу новобранцем.
Ясное дело, что при встрече двух сибиряков, не чуждых труду на земле, не могли мы с Ильей Семеновичем обойти вниманием наши сугубо земные дела. С интересом узнал, об изобретенном Павловым подножном универсальном устройстве из подручных материалов для охраны садовых деревьев от ползающих насекомых. Разрезав вдоль старую автопокрышку, уложите ее вокруг ствола и наполните водой. Ни одно ползающее к дереву не подступится. К тому же устройство будет поичкой для опыляющих деревья пчел и для уничтожающих вредных насекомых птиц.
Нависли тяжелые тучи.
Повеяло в небе дождем.
Подсолнух картуз нахлобучил.
Пригнулся за старым плетнем. ..
...А дождь и напорист, и дружен.
И так благодатно шумит,
что дуб, словно пахарь под душем,
кряхтя и сутулясь, стоит.
Может, в этом и состоит мудрость жизни и секрет долголетия – возделывать сад своей души несмотря на все превратности бытия?
Эдуард Анашкин
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
