В Московском Государственном Историко-Этнографическом театре состоялась необычная премьера – «Музыкальное путешествие» – которое совершили зрители вместе со всей труппой театра.
Этот год стал юбилейным для театра: 30 лет труппа во главе с художественным руководителем Михаилом Мизюковым радуют зрителей яркими, оригинальными постановками. В репертуаре этого театра прежде всего сюжеты различных культур и народов – «фирменный» «Русский календарь», живописующий годовой обрядовый цикл славян, «Терская история» о жизни и быте северокавказских казаков. Исторический культурный пласт привлекает режиссера не только духом старины и самобытностью, но и взывает к размышлению о вечных ценностях – таковы спектакли «Пятая печать» по роману Ференца Шанты, «Песня судьбы» по пьесе Александра Блока.
Постоянные гости театра — дети. Красочные костюмы, музыкальные инструменты, пение и превосходная игра актеров – все это зачаровывает и приковывает внимание юных зрителей. Скоморошья эпопея «Шиш Московский» и «Ночь сказок» по произведениям Бориса Шергина – прекрасные картины для семейного просмотра.
Оригинальным подарком зрителям в 30-й юбилейный сезон стало «Музыкальное путешествие» — спектакль-концерт по мотивам многочисленных гастрольных туров этой труппы. Худрук театра Михаил Мизюков отметил, что это знаковый спектакль и его особое детище, в которое вложены огромная любовь к народному творчеству и огромные силы. Непростой формат спектакля-концерта требовал от актеров и прекрасного владения разнообразными народными инструментами (грузинский пандури, колесная лира, гудок, корейский барабан чангу), и вокальной мощи и виртуозности, не говоря уже о физической подготовке для двухчасового исполнения лихих народных танцев! И все это делают актеры драматического театра, вовсе не профессиональные певцы и танцоры. Без всякой иронии можно смело сказать о каждом из них: «и чтец, и жнец, и на дуде (и далее – см. выше) игрец».
Страны представлены зрителю в хронологическом порядке гастролей: Грузия, Испания, Польша, Германия, Голландия, Франция, Болгария, Корея.
Открывается спектакль русской колыбельной, символизирующей рождение театра. Эта особая режиссерская находка, полный смысл которой откроется зрителю в конце спектакля.
Под шум самолета и предваряющий каждую страну небольшой видеоряд из архива театра зрители отправляются в путешествие. Первый пункт назначения — Грузия. В исполнении мужского хора и темпераментной солистки Светланы Американцевой звучат две национальные песни (кахетинская рождественская «Алило», мегрельская любовная «Вагиорко ма») и аджарский народный танец «Ачарули». Несмотря на самобытность и темпераментность грузинского фолькора, пение хора все же выдавало свою русскую лирическую природу, а особенно выбивались из статного грузинского образа молодые актеры труппы. Но национальный мужской костюм – строгая чоха – компенсировал этот недостаток и добавил им брутальности и стати. Единственная же женщина в ансамбле, напротив, была настолько органичной и в пении, и в игре (добавим сюда отлично сидящее грузинское платье картули), что все внимание было обращено только на певицу.
Грузинский зачин сменился не менее колоритной Испанией: яркие костюмы и аксессуары в черно-красной гамме, звон кастаньет, разножанровые танцевально-музыкальные зарисовки вдохновляли публику. Динамическое крещендо от средневековой баллады к всеобщему музицированию испанских цыган завершилось ритмичной песенкой «Поромпомперо», которую знают многие и за пределами Испании.
А потом – Польша. От своих европейских соседей русский зритель едва ли ожидал феерического выступления, другое дело – экзотика Кореи или испанская чувственность. Но не тут-то было! Самым ярким эпизодом в первом отделении однозначно стали польские задорные песни. И дело вовсе не в том, что польский язык легче для понимания, отнюдь! Заслуга вновь принадлежала женской половине труппы – комическому дуэту «Про козу и груши» (какая между козами и фруктами связь – осталось загадкой, но языковой барьер не помешал залу разразиться искренним хохотом от великолепной игры актрис). Не менее яркой стала заключительная массовая сценка – заигрывание своенравных девушек-кокеток и терпящих фиаско мужчин в аллегорической песенке «Жила себе курица».
Яркую европейскую карусель продолжила Германия. Здесь-то мужская часть труппы показала себя во всей красе: мужчины продемонстрировали свое мастерство и в пении, и в задорных баварских танцах. Песня-перекличка «Клинг-Клонг», забавный танец с колокольчиками пришлись зрителям по душе. И неважно, что колокольчики, как признался режиссер, «приехали» в театр совсем не те. Будем с нетерпением ждать обновленную версию танца – с виртуозным исполнением на настоящих, «поющих» колокольчиках.
Кульминацией немецких танцев стал так называемый «Танец с пощечинами»: здесь актеры блестяще продемонстрировали мастерство сценического движения. Юные зрители даже успели испугаться. Ритмичные «заразительные» хлопки-пощечины вызвали такие же активные и громкие аплодисменты танцорам!
Во втором отделении путешествующие зрители побывали в Голландии, Франции и Болгарии, а завершили свой полет в далекой Южной Корее. Голландские танцы были преимущественно мужские: лихой матросский, а потом исторический танец с палками. Во французском эпизоде также активно использовался реквизит – веревка со смешным башмаком (танец-игра), жерди. В обилии быстрых, энергичных танцев исполнители поразили физической выдержкой, пластичностью и ловкостью.
Лирическим центром концерта стали женские болгарские песни. Ольга Сенина исполнила «Жнивную песню», покорив сердца слушателей ярким народным тембром и виртуозной мелизматикой. Женские заклички и мужская песня о любви продолжили лирико-музыкальный эпизод…
Финальным пунктом назначения стала экзотическая Корея.
Зрителю представили традиционный для корейской культуры театр масок. Более скупые движения, плавность в смене поз и неспешное передвижение по сцене на полусогнутых ногах – все эти типичные приемы восточного танца сильно контрастировали с привычными фигурами парных европейских танцев. Зловещий колорит масок был ловко развеян актерскими репликами: смысл их остался неясен, но именно поэтому они добавили комичности происходящему. Правда, забавно воспринималось еще одно обстоятельство — декорации, пейзажи которых по ходу путешествия почему-то не менялись. Если поначалу и думалось, что дорога в поле на заднике сцены символизирует путь (театра или путешественника?), то, добравшись до Кореи, зритель ощущал явный диссонанс «полей» и «тополей» с цветовой палитрой и стилистикой корейской культуры.
Финальный номер корейского эпизода — оригинальный танец с лентами «Самульнори». Ленты, прикрепленные к специальному головному убору, развеваются и прыгают от раскачивания голов. Это целое искусство, которому в корейских школах специально обучают. Актеры же не только овладели этим мастерством, но при этом еще и аккомпанировали себе на барабанах!
В заключение спектакля режиссер зеркально возвращает персонажей каждой страны на сцену: вновь звучит колыбельная, но на этот раз интернациональная - девушки по очереди передают друг другу спящего младенца, убаюкивая его на свой лад. Удивительно, как органично напевы каждой вокалистки соединились в одну бесконечную мелодию колыбельной. И какие бы не были разные костюмы, краски, темпераменты - оказывается, столько общего есть у всех этих народов! Михаил Мизюков предположил и еще одну трактовку своего режиссерского решения: «дитя» – это и сам театр, у которого еще долгий, яркий творческий путь впереди!
Анна Филиппова
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
