Итак, первый весенний день 1921 года. Писатель Александр Иванович Куприн, спешит на репетицию в парижский театр «Старая голубятня». Наконец-то он воочию увидит, как на сцене оживает эта пьеса Алексея Николаевича Толстого, пленившая его сразу после первого чтения!(2)
Сидя в полутемном зале, он приходит к мысли, что писать о постановке надо именно сейчас, не дожидаясь премьеры. Пожалуй, спектакль не придется по душе здешним снобам, в том числе и его капризным соотечественникам. А защитить эту великолепную пьесу обязательно надо, несмотря на еще наверняка несовершенное ее сценическое воплощение. Ведь автор ее замечательный писатель и друг – граф Алексей Николаевич Толстой!
Случилось так, что рукопись А.И. Куприна, созданная до французской премьеры пьесы А.Н. Толстого “Любовь – Книга Золотая”, состоявшейся 8 марта 1921 году, долгие десятилетия света не видела, поскольку оказалась непонятным образом в шкафах Русского заграничного исторического архива (РЗИА), созданного деятелями эмиграции в 1923-26 годах в Праге. После окончания Второй мировой войны судьба РЗИА решилась в духе победной сталинской эпохи. После перевозки его в 1946 году в столицу СССР Москву как «дара Академии наук СССР» он стал государственной тайной, любые его документы были засекречены и скрыты от специалистов-историков.
В рукописи А. И. Куприна, попавшей в секретные папки, хранившиеся в основном в Государственном архиве Российской Федерации, конечно, ничего секретного не содержалось. Поэтому подобно остальным документам РЗИА она преодолела эмбарго и в 1988 году попала в число бумаг рассекреченных. В ней выразительными штрихами просвечивают воспоминания А.И. Куприна об оставленной родине. И. конечно, тут представлены его изящно прописанные дружеские высказывания о разных гранях работы собрата-литератора, определенно подтверждающие: в пьесе Алексея Николаевича Толстого «Любовь – Книга Золотая» рассказывается о русской жизни так, как удается лишь редким мастерам слова, почитаемым во Франции за настоящих драматургов…
Любовь – Книга Золотая
1-го марта небольшая группа русских писателей, художников и ценителей искусства присутствовала на репетиции пьесы гр. А.Н. Толстого в театре “Старой Голубятни” на французском языке. Репетиция была в костюмах и с декорациями, но не генеральная. Г-н Копо (3) вносил свои поправки, некоторые сцены повторялись, декорации переменяли при публике. Для некоторых эта черновая работа не любительского, а серьезного, образцового театра являлась занимательной новинкой, зрелищем, – по традициям, например, наших императорских и Художественного театров – окончательно запретным для посторонних. Потому-то многие и вынесли от всей пьесы смутные, разбивчатые, неверные впечатления. Они, пожалуй, и не поверили бы, если бы им сказали, что в этот раз они не видели и не слышали и сотой доли того, что совместный труд режиссера, декоратора и артистов даст на первом же спектакле. Черновые репетиции – это таинственная, копотливая и кропотливая работа потеющего и раздраженного улья. Не суйте в него ни пальцев, ни носа – все равно горько разочаруетесь. Довольствуйтесь результатом: чистым, благоухающим медом на свежих липовых листьях, который вам поднесет опытный пасечник, когда придет время.
Краем уха я слышал суждения… Ведь каждый русский интеллигент – ходячая и неопровержимая энциклопедия наук, искусств и специальностей. Говорили, что неточен русский помещичий быт. Что страдает историческая верность. Что непонятны характеры. И так далее.
Но гр. А.Н. Толстой совсем и не думал писать ни бытовой комедии, ни исторических картин, ни психологической пьесы. Он – этот лукавый богатырь Алеша Попович умно обошел с присущим ему верным инстинктом меры, все неимоверные трудности, которые ему предстояли бы, если бы он глубоко зачерпнул нравы, язык и чувства тогдашней эпохи. Он написал самую легкую, самую беззаботную комедию, почти комедию– буфф, почти водевиль. Я не сомневаюсь, что он сумел бы, если бы захотел, развернуть на сцене екатерининские дни вширь и вглубь. Он предпочел сделать прелестную, веселую, грациозную безделушку. Все хорошо: александровские колонны и умело оправленный александрит. (4) Поверхность – глубокое чувство мелькает в пьеске только один раз и то всего лишь на минутку, под конец. Это – когда Екатерина уступает своего фаворита более молодой женщине. Кстати, если спросили бы моего совета, я сказал бы, что актрисе-Екатерине можно еще чуть-чуть нажать на эти грустные нотки. Легкая горечь даст мимолетный, под занавес чуть слышный, нежный и тонкий тон. А, впрочем, может быть, это и не так: я мало понимаю в чужом деле.
Французские актеры играют живо, с видимой охотой, резко подчеркивая комичность положения. Не беда, если они и еще немного подсушат пьесу ради пущей легкости. Есть пустяковые недочеты: князь слишком стар и подагрист, Екатерина чересчур молода и воздушна (ровесница своей разлучницы). Для молодого офицера, находящегося “в случае” немного убог и скуден камзол горохового цвета (а, может быть, режиссер хотел этим подчеркнуть возвышенные чувства бедного, но пылкого любовника?). Но зато каких актрис подобрал господин Копо на роли нимф из крепостных девок. По мясам это прямо Зарайский уезд Рязанской губернии. Пастух Никита – вылитый пастух Пиппо из “Маскоты”. (5) Однако, повторяю, все это мелочи, которые скорее помогают пьесе “Любовь – Книга Золотая”, чем портят ее. Да и вся екатерининская эпоха была смесью французского с нижегородским, больше даже чем александровская.
Декорации и костюмы по рисункам Судейкина (6) волшебны, особенно во второй половине пьесы, где так нежно сочетаются краски вечернего неба и вечерних деревенских далей с тканями женских одежд в гармонии розовых, аметистовых, сиреневых тонов. Обе артистки и – Екатерина и княжка (7) прелестно носят роброны.(8) Роли уже теперь читают наизусть все артисты. Наши кины и гаррики до этого никогда бы не унизились. «Пойду по суфлеру!» (9)
Содержание пьесы?.. Но, во-первых, так приятно не знать заранее, чем пьеса или роман, или даже жизнь, кончаются. Во-вторых, канву пьесы расскажут газеты после первого представления. А, в-третьих, всю пьесу, целиком, можно прочитать по-русски в сборнике «Русская земля», который имеется во всех русских книжных магазинах Парижа. Только предупреждаю, книга эта дороговата.
П Р И М Е Ч А Н И Я
1. Цитируется по кн.: Куприна К.А. Куприн – мой отец. Изд. второе, испр. и доп. М.: Художественная литература. 1979. С.140.
2. Пьеса «Любовь – Книга Золотая» была написана А.Н. Толстым в 1919 г. в Одессе.
3. Копо Жак (1879-1949) – франц. театр. и кинорежиссер, актер; один из основоположников совр. франц. режиссуры.
4. драгоценный камень двух цветов (примеч. А.И. Куприна).
5. Пастух Пиппо – персонаж из комической оперетты франц. композитора
Эдмона Одрана «Маскотта», что на старопровансальском диалекте означало «ведьма» или «колдунья». Премьера состоялась в т-ре «Буфф-Паризьен» в 1880-м.
6. Судейкин Сергей Юрьевич (1882, Смоленск – 1946, США) – рус. художник-живописец и театр. художник. В эмиграции во Франции с 1920 и США с 1922.
7. Княжка – персонаж пьесы А. Н. Толстого.
Публикацию подготовил кандидат исторических наук Николай Митрофанов
Александр Куприн
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
