О польских мухах, омских кулинарах и русском достоинстве
Спектакль омского Пятого театра «Тестостерон» по пьесе польского драматурга Анджея Сарамоновича, в постановке режиссера Никиты Гриншпуна
Справляемся в энциклопедии: тестостерон (от латинского testis – мужское яичко, мужская сила и греческого stereoo – делаю сильным, укрепляю) – основной мужской половой гормон. Впервые получен в 1935 г. из семенников быка, под действием тестостерона усиливается развитие мужских половых органов и вторичных половых признаков.
Акцентируем сразу внимание на этом понятии, так как никого нравственного содержания в спектакле вы не найдете, и он закончится тем, что семеро деловых мужчин – орнитолог Корнель (артист Евгений Фоминцев), юрист Янис (Алексей Погодаев), копирайтер, т.е. писатель рекламных текстов Третин (Василий Кондрашин), микробиолог Червь (Борис Косицин), перкуссионист, т.е. музыкант-ударник Фистах (Дмитрий Макаров), официант Титус (Артем Кукушкин) и киношник Ставрос (заслуженный артист России Алексей Маклаков) – начнут сверять, у кого больше размер семенников. Делается это, истины ради сказать, не на глазах у зрителей. У автора пьесы есть на этот счет ремарка: на сцене выключить свет. Победителем смотра оказался Червь, но запоминать это не обязательно.
Еще интересней начало спектакля. За стенкой в ресторане гремит свадьба, а на свободном пространстве сцены официант Титус символически накрывает столы с закусками и алкоголем. Он не только специалист по котлетам, но еще и большой философ, хотя не все его мысли можно воспроизвести здесь по причине их непристойного характера. Открывается дверь, и волоком за ноги втаскивают человека в бессознательном состоянии с разбитой и окровавленной головой – это, оказывается, жених, по имени Корнель. Следом на медицинской каталке привозят не менее пострадавшего его друга. Передрались все. Вот как рассказывает о себе один из них, Третин: «Фистах прыгнул мне на спину, а у меня сколиоз. Господин Ставрос меня пинал и таскал за волосы, господин Корнель ударил меня стойкой в брюшную полость». Смешно, не правда ли? Ведь жанр спектакля обозначен комедией.
Менее пострадавшие персонажи приводят в чувства совсем искалеченных. Для этого используется опять же водка, искусственное дыхание и постановка медицинской системы, которую жених тут же срывает с себя и размахивает ею, как боевым трофеем. Свадьба перерастает в мальчишник, начинается разборка полётов. Женщин в спектакле нет, в зале их полно.
О содержании разговоров наших героев достаточно свидетельствуют слова и крылатые фразы, при помощи которых они выражают свои мысли. Взявшись за это грязное дело, я выберу более или менее цензурные из них, но и тогда добропорядочным дамам не рекомендую читать дальше этот очерк, который предназначен лишь для фанатичных театралов и для тех, кто по неосторожности собирается всей семьей прийти на этот спектакль.
Неважно кому из персонажей принадлежат те или иные слова, похабный, уголовный жаргон и запас слов у них один и тот же и характеризует, конечно, самого автора: «я тебя кастрирую, мудила; я тебе яйца оторву; ты трахаешь мою жену; вы грёбаные похотливые дельфины; раскупориваем нашу избранницу; пойдём, милая, я тебе заправлю полный бак под завязку; трахались как кролики, ты меня жарил так, что я орал, как оглашенный; я сразу захотел её на пику, шворят друг дружку, перепихнуться…». Вот уж воистину, «Горе сквернословам: «Гортань их — открытый гроб» (К Римлянам послание апостола Павла, 3, 13). Так нахраписто навязывают зрителю польский непотребный колорит.
А есть ли юмор в спектакле? Есть его подобие, и он в том же духе крайней распущенности, неуважения и презрения к личности:
Титус. У меня сегодня неудачный день.
Ставрос. Неудачный день был у твоей матери, когда она встретила твоего отца, который, по-видимому, только что слез с дерева.
Титус. Не знаю, у меня не было отца.
Ставрос. Тогда сходи в зоопарк, вы по любому друг друга узнаете.
Дальше выясняется, удивительное дело, что сам Ставрос оказывается отцом официанта Титуса от давней случайной связи! Он и есть персонаж из зоопарка. Всего у него здесь три сына, включая жениха, и все от разных женщин.
Пора теперь сказать о лучшей половине рода человеческого, как её понимают в спектакле. О невесте, которую звать Алиса, из уст отца жениха известно следующее: «Сука! Грёбаная сука», «Сука долбанная», «Из нас семерых только я один её не трахал». Помимо всего, она на свадьбе еще и отказалась от жениха, заявив, что нет к нему любви.
Еще один смрадный пример. Говорит Фистах о пришедшей к нему за интервью журналистке: «Хочешь интервью, тогда становись на колени, и расстёгиваю брюки… Взяла. Позже приходила еще». Тут же выясняется, что она является женой одного из присутствующих персонажей, и ничего за этим не следует! Подумаешь, событие?!
От отдельных эпизодов переходят к обобщениям: все бабы – бл ди! Эту мысль тщательно обосновывают ссылкой на социологические опросы. Информирует Третин: «По данным исследований, 70 % женщин, состоящих в браке, изменяют мужу, хотя все подчеркивают ценность моногамии». При этом включают свет в зале, и персонаж напрямую оскорбляет зрителей, обращаясь непосредственно к ним: «70 % женщин, которые пришли сюда с мужчинами под ручку, спят с кем-то еще, когда их мужья не видят: с друзьями, сослуживцами, с соседом…».
Мужьям рекомендуется не отчаиваться в том, что дети могут появиться не от них. Дается деловой совет: «Трахаться! Постоянно трахаться с женой. Это самый главный элемент мужской самообороны! Единственный шанс, чтобы не лохануться!»
Внушая в качестве нормы разнузданные сексуальные отношения мужчин и женщин, спектакль рекомендует учиться у животных и птиц, сообщая подробности спаривания у разных видов обезьян, дельфинов, павлинов и прочих существ. Людей напрямую уравнивают не только с животными, но и с простейшими микроорганизмами: «Следует сказать, что люди – такой же продукт эволюции, как, например, плесень, а целью всех живых существ является размножение».
Надо же додуматься до такого. Всякое приходилось видеть и слышать в театре, но чтобы уравнять человека с плесенью, такого еще не встречалось. Сказать, что это безнравственно – значит, ничего не сказать. Ведь на уровне плесени теряет смысл не только понятие «нравственность», но даже и «безнравственность». Создан провокационный прецедент для оскорбления образа Божия в человеке с целью посмотреть, как отреагирует на него общественность.
Человек освобождается от всякой ответственности за свое поведение. Внушает микробиолог Червь: «Решаете не вы, не бабы, а… тестостерон – мужской гормон. Это он делает нас мужчинами. Это он заставляет нас гоняться за женщинами, начиная с первого периода созревания и до конца жизни. Это из-за него все мы – потенциальные насильники и убийцы». Во, как заворачивает. Сам дьявол не скажет жестче. Словами официанта Титуса делается после этого соответствующий вывод: «Мы ничего не можем поделать, потому что нами управляет какой-то грёбаный гормон тестостерон». Оправдать скотское поведение людей их биологической природой – это уже не комедия, а философия тьмы, духовного мрака и человеконенавистничества. Специально из Москвы для этого спектакля был приглашен популярный артист театра и кино Алексей Маклаков, но он оказался свадебным генералом и ничем не выделялся среди других артистов.
Особый провокационный или, если хотите, пикантный смысл спектакля в том, что приурочена его премьера к так называемому международному женскому празднику 8 марта. Премьерные дни спектакля состоялись 6, 7, 8 и 9 марта 2015 г. – такой зловонный букет получили омские зрительницы к своему празднику. Заслужили ли они это? Судя по восторгам многих из них, которые кричали от радости узнавания себя в персонажах, да – заслужили. Пусть этот праздник придуман нечистыми на руку интернационалистами, о чем, конечно, редко кто задумывается; пусть у православных женским считается совсем другой день, но в любом случае этот праздник в нашей стране не может и не должен состояться без величания Богородицы. Здесь же зрителю предлагается восхищаться некоей жрицей любви, непотребной Алисой.
8 марта 1898 г. в Знаменском соборе г. Курска прогремел ночью страшный взрыв. Бомба была подложена под чудотворную Курскую Коренную икону Богоматери – одну из величайших русских святынь. Взрыв разметал всё вокруг, но икона оказалась невредимой. Чудом явилось и то, что часовой механизм, заведенный на время всенощного бдения, сработал с опозданием, и никто из людей не пострадал. Сходной провокацией в такой же день явилась и постановка спектакля «Тестостерон» в омском Пятом театре, хотя и с иными последствиями.
Вспоминая одно из любимых выражений Президента: «Мухи отдельно, котлеты отдельно», сказанное выше можно назвать польскими мухами, т.к. театр точно следует тексту пьесы, а есть ли что-то ценное в этом непристойном спектакле, есть ли котлеты? Они видятся в великолепной работе художника компьютерной графики Алены Лутченко и аниматора компьютерной графики Дениса Бугаро.
Пустое пространство сцены ограничено тремя белыми стенами-экранами, своего рода tabula rasa, на которых появляются и исчезают самые различные черно-белые и цветные изображения предметов и людей. На них летят самолеты, падают метеориты на фоне звездного неба, идет дождь и снег. Изображения не могут появиться из одного привычного проектора, т.к. они занимают всю высоту стен и переходят с одной из них на другую. Необычность изображенного оставляет впечатление волшебства. Невозможно понять, откуда появляются изображения и куда исчезают.
Видеоизображения не являются антуражем, простой картинкой. Предметы, изображенные на стенах, могут взаимодействовать с персонажами. Герой протягивает руку к изображению бутылки, а она начинает ускользать от него вправо-влево, вверх-вниз. Получается отдельный спектакль в спектакле, без которого пьеса поляка Сарамоновича была бы уж вовсе нетерпимой. Дизайнеры изготовили завораживающую обертку для зловредного вещества. На христианском языке такое явление называется гробом повапленным, т.е. окрашенным и кажущимся красивым, а внутри полным костей мертвых и всякой нечистоты.
Слово «аниматор» в переводе на русский язык означает всего лишь массовика-затейника, постоянно подогревающего интерес к происходящему действию, но здесь самого Дениса Бугаро не видно, а виден результат его творчества, полученный, видимо, с применением цифровых технологий XXI века.
Хороша также пластика развратных персонажей, исполняющих азартные синхронные и свободные танцы под «офигенный музон»: «А я вхожу в неё как нож, по мне стекают струи крови». Всякий раз танец сразу же поддерживается азартными аплодисментами большинства зрителей.
Можно понять поляка, который по личным или национальным мотивам сочинил эту непотребную пьесу, а в какой мере возможен спрос с главного режиссера Пятого театра Гриншпуна, который воплотил её на сцене? Вопрос непростой: народ в восторге, а ведь ему важно также наполнить зал и кассу. Еще со времен Римской империи плебс требовал: «Panem et circenses» (Хлеба и зрелищ). Сегодня народ приходит в театр сытым, но по-прежнему значительная часть его жаждет зрелищ, и чем они низменнее, тем желаннее. Если в Колизее народ наслаждался смертельной схваткой гладиаторов между собой или с дикими животными, то сегодня он гораздо безнравственней, т.к. восхищается убийством самой человечности в виде совести, стыда, милосердия, сострадания, любви к ближнему, разрушением брака и семьи. Духовность, которую он может найти в храме Божием, его не интересует. Потакать ли режиссеру инстинктам толпы или просвещать и воспитывать её? На этот раз оставим этот вопрос для зрителей и читателей.
Зал реагировал активно, он просто безумствовал. Конечно, все встали и благодарными аплодисментами приветствовали создателей спектакля. Мне лично стыдно и неловко было находиться в такой момент среди зрителей, ощущая, как будто кто-то невидимый дал команду: «Встать!», а ты сидишь. Так было на партийных съездах КПСС – попробуй не встань, тебя уведут куда следует, на Соловки или в дурдом. Здесь пока еще такая демонстрация, к счастью, обходится благополучно, драк, как на стадионах не бывает.
Я не торопился вставать, хотя скрытая сила всеобщего конформизма поднимала и меня. Из-за стоящих людей, казалось, я очутился в темном лесу с высокими деревьями: «Ау!». Посмотрев вправо-влево, я с удовлетворением отметил, что в паре мест от меня еще оставалась в кресле лишь одна зрительница, к которой я сразу проникся уважением. Это была Катерина Талызина – известная в городе представительница прекрасной половины деловых людей. Её супруг, депутат Законодательного собрания Омской области Сергей Калинин, уже встал и для приличия, чтобы никого не обидеть, дипломатично только делал вид, что аплодировал. Как говорится издавна, «noblesse oblige» (положение обязывает). Встали, переглянувшись, одновременно и она, и я.
Выходя из зала, мы обменялись впечатлениями, и Сергей Петрович сказал примерно так: «Смотрит народ и пусть смотрит, пусть он лучше отдыхает в театре, чем в другом неподходящем месте». Я согласился с ним, отмечая про себя, что в театре, помимо всего, можно встретить и очень приличных людей, общение с которыми порой интереснее происходящего на сцене, но всё-таки за державу обидно, за зрителей, которые соглашаются с тем, что их уподобляют плесени.
Подумалось потом: современная драматургия не может найти положительного героя, а почему бы не воплотить на сцене жизнь подобной супружеской пары. Сергей Калинин (51 год) из тех, про которых говорят: «Self made man» (человек, сделавший самого себя, сам пробившийся в жизни). В самом деле, после восьми классов школы поступил в железнодорожное училище и окончил его, пару лет поработал слесарем на станции «Омск-сортировочная», отслужил в Советской армии, окончил Омский государственный университет, защитил диссертацию и стал кандидатом юридических наук, четырежды избирается депутатом Законодательного собрания Омской области, где он является председателем Комитета по законодательству. В бизнесе он начал с кооператива по ремонту автомобилей, а ныне возглавляет крупную компанию. Что касается драматизма в его биографии, то его должно быть предостаточно для самого напряженного сценария.
Под стать ему и жена Катерина, его помощница, мать двоих детей, по мнению делового журнала, «самая стильная женщина». Судя по многочисленным фотографиям в Интернете, всегда держит себя с достоинством, всегда эффектна и привлекательна. Вполне возможно, что такой могла стать в замужестве Катюша из знаменитой на весь мир песни Михаил Исаковского.
Создается впечатление, что сдержанное поведение этой супружеской пары на спектакле было укором для всех остальных беснующихся зрителей. Человек, который сам себя уважает, не может ни в шутку, ни всерьёз воспринять подобный спектакль.
Человеку много ль надо? Я уходил со спектакля в хорошем настроении, потому что встретил на нем хотя бы двух досточтимых зрителей, адекватно воспринимающих подобный вертеп, причем, зрителей из числа истеблишмента, т.е. из людей, занимающих серьезные позиции в социально-политической системе города и имеющих возможность влиять на общественное мнение.
Лев Степаненко
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
