О книге Александра Королькова «Паломничество в Апокалипсис»
«Есть еще память и поминовение, есть единение душ живущих и почивших», – пишет автор книги, внук священника, обретший веру и принявший крещение взрослым уже человеком. Вернее, как осознает автор, вера ему была открыта, к ней постепенно подводила чья-то любящая десница. И вот признание: «Душа встрепенулась…». Книга, собственно, и есть исповедь души автора.
Помню, как во время Дивеевских торжеств летом 1991 года паломники размещались в армейских палатках, и мне довелось ночевать в одной из них вместе с сербским писателем Павле Раком, отцом Геннадием – будущим настоятелем Леушинского подворья в Петербурге и Александром Корольковым. Тогда я и познакомился с ним. Кудрявый, с открытым взглядом, наивным и вдумчивым, он принимал все происходившее как благодатное откровение. Много лет спустя, он запечатлел эти события в очерке «Чудо в Дивееве», вошедшем в книгу. Как свидетель, подтверждаю: именно те же чувства и душевные состояния, что описаны в очерке, переживали тогда тысячи паломников.
В непростых взаимоотношениях светского писательства и Церкви были сближения и отталкивания, литераторы искали дорогу в храм, кто-то ее находил, кто-то сбивался с пути. Сегодня, по мере возвращения к своим духовным ценностям, воцерковляется и искусство слова. Возродилась христианская традиция – паломничество к святыне. Для наших современников оно стало путем к открытию мало знакомого дотоле мира религиозной жизни, православной веры, а для некоторых – ступенью в приближении к Церкви. Если же участником паломничества становится литератор, философ или художник, то такое личное его воцерковление отражается и в его творчестве. Сегодня восстановлен древний литературный жанр, совершенно исчезнувший в советскую эпоху – «хожение». И в лидерах здесь – писатели так называемой деревенской, а по сути – традиционной русской школы.
С начала 1990-х годов православие занимает центральное место в творчестве В.Крупина, автора «Великорецкой купели», «Крестного хода». В книге очерков «Незакатный свет. Записки паломника» (2006) он рассказывает о священных местах Палестины, о христианских святынях разных городов и стран. В 1996 году В. Белов, большую часть жизни бывший далеким от Церкви, совершил поездку в Валаамский монастырь и запечатлел ее в очерке «Дорога на Валаам». Пребывание на святом острове не прошло бесследно: спустя пять лет, в свой 70-летний юбилей В.Белов признался: «Я молюсь за Россию каждый вечер и за свой русский народ, за родных и близких. Молюсь за спасение русских людей…». Впечатления от посещений Святой Горы легли в основу очерка Валентина Распутина «На Афоне» (2004). Здесь звучат эсхатологические мотивы; мысли о возможном близком конце даже этого святогорского мира окрашиваются образностью Апокалипсиса и Второго Пришествия.
В 2003 году сразу пять писателей – Ю.Лощиц, А.Сегень, С.Лыкошин, И.Лыкошин, С.Куличкин отправились в паломническую поездку на Святую Землю и затем запечатлели ее в очерках, составивших книгу «Путешествие в Палестину» (2004). Авторы сборника – представители более молодого поколения, чем зачинатели «традиционной прозы», но единство их духовных устремлений со своими старшими предшественниками и учителями очевидно. Кто-то из авторов уделяет больше внимания современной Палестине, рисует увиденные сценки, кто-то – политике и религиозно-этническому противостоянию, другие, как, например, Ю.Лощиц – мистическим и вероисповедным аспектам, богослужениям, храмам и монастырям, образам монашествующих и православных священников. Но все очерки объединяет интерес к судьбе Святой Земли в эпоху эсхатологических предчувствий.
К этому поколению принадлежит и А.Корольков. Теперь и его можно называть литератором-паломником: опыт путешествий за двадцать лет собран в книжке «Паломничество в Апокалипсис».
Свою цель автор определяет как «сбережение памяти». В 12 очерках автор описывает свои пути-дороги, встреченных собеседников. Это Дивеево и Коренная пустынь, Сергиевское подворье и Русский скит во Франции, шукшинские Сростки и скит иеромонаха Романа. Сберегают память о тех, кто на десятилетия был вычеркнут из отечественной культуры, очерки о К.Леонтьеве, любимом философе А. Королькова, которому он посвятил ряд научных работ, и публицисте М.Меньшикове. О последнем, в отличие от «пророка византизма», не часто услышишь и сегодня.
Современная литература «хожений» неизменно несет в себе публицистический заряд. Говоря о святынях, писатели сопрягают их христианский смысл с сегодняшним состоянием Родины. Так и А.Корольков напоминает: «начинался август 1991 года, и мы опекались еще армией огромной страны, вступившей в последний месяц своего бытия». Этот год оказался поворотным, началась эпоха новых соблазнов, других препон к жизни в Истине; более изощренными стали и враги веры. А.Корольков – из того поколения, что пополнили ряды духовного воинства Христова именно в это судьбоносное время.
Темы духовного пути России, воцерковления культуры, памяти и беспамятства, родников православной веры у Королькова те же, что и у его собратьев. Но интонация – своя. В отличие от сурово-скорбных, сдержанно-гневных фраз Распутина, в отличие от горьких, но неизменно окрашенных юмором и самоиронией, и потому обнадеживающих эссе Крупина, публицистический пафос Королькова окрашен в лирические тона. «Где просто, там ангелов со сто», – говаривал преп. Амвросий Оптинский, и вот это простодушие, прямота и открытость свойственны слову Александра Королькова.
Душа автора светла, в чем-то наивна, но всегда открыта людям. Именно искренность и открытость, а не гордыня, как покажется недалекому человеку, побуждает автора обращаться к читателю то с исповедью, то с поучением. Гоголевский голос звучит в лирических отступлениях: «Помолись и ты, дорогой мой читатель, о моей беспокойной душе, когда придет и мой черед…». Автор осознает свой дар и дерзновенно заявляет о том, что дан он ему Богом – «дар благодарности». И мы согласимся: его очерки и есть благодарность – Всевышнему, святым и тем земным людям, с кем свела его судьба.
…Вот очерк о русском Парижском богословском институте. Вроде бы автор излагает всем известные сведения, описывает судьбы знаменитых богословов, митрополита Евлогия. Но с такой признательной любовью до сих пор не говорил о них никто! Даже споры о софиологии о. Сергия Булгакова, весьма драматичные в действительности, переданы в благостной тональности.
А очерк «Шампань» – маленький шедевр. Выдержанный в едином настроении, он словно погружает читателя в мир сказки, точнее, предания. Описание Русского скита – повод, тема же очерка – память. О наших соплеменниках, принявших кончину вдали от Родины, но в вере и верности.
Из книги явствует вывод: сколь много зависит от одного человека! И как много может один, если его дело благословлено свыше. Всего три монаха основали Русский скит, одна финская женщина завершила там строительство храма, один священник служит и поддерживает памятное место. Один человек, проявив желание и приложив силы, поставил церковь на Вуоксе (очерк «И привиделся мне храм…»).
«Яблоко от Достоевского» – очень лиричное, теплое эссе, в нем отметим, например, мудрые противопоставления понятий «квартиры» и «дома» для русского сознания. А.Королькову удается сложная задача: приоткрыть, что такое благодать, как она проявляется, как воздействует на душу. Читателю автор открывает законы духовного мира, например: «чем труднее путь к святыне, тем более наполняется душа духовной встречей». Оказался в рабочее время закрыт дом-музей Достоевского в Старой Руссе, иному бы столичному туристу взбудоражить всю округу, требовать служителей. Но наш герой скромно присел на скамеечку – и тут ему неожиданно чуть ли не в руки упало яблоко. А случилось это в Яблочный Спас… Чуткой душе понятно, что человек получил неизмеримо большее, чем желал – знак, что Господь неподалеку, что не забыл Он и скромного философа Александра...
Автор чуток к миру, ко всем его проявлениям. Не раз убеждает читателя: не спешить, не суетиться в своих путешествиях, да и в жизни – и тогда само придет, откроется что-то важное. Он смиренно слушает и слышит Божий глас, его тихое дуновение – и любовно принимает в сердце. Тема чудес подана очень выдержанно, тактично. Чудо – в таинственном сопряжении событий, так хорошо знакомым глубоко верующим людям. Таких знаков читатель найдет здесь немало и порадуется вместе с автором промышлению Неба о человеке.
Книгу читать легко и интересно, как беседовать со светлым человеком. Сопутствует такой беседе и стиль. Скажем о литературных достоинствах. Из них на наш взгляд главнейшее – краткость, умение на 5-7 страничках изложить событие, запечатлеть образ. Отметим выдержанность от начала до конца повествования эмоционального настроя, как, например, в заметке памяти М.Меньшикова с описанием его казни.
В книге есть портреты дорогих автору людей – Шукшина (земляка по Алтаю), иеромонаха Романа, В.Распутина. Эти свидетельства о том, какими люди предстают в жизни, в быту, в обыденных ситуациях, а не в концертных залах, – очень ценны для понимания их личности. Простим автору, может быть, преувеличенные восторги по поводу своих героев, они – от избытка сердца.
Венчают книгу вершины Патмоса, строки Апокалипсиса. Повествование здесь звенит, как натянутая струна. Цитаты из Откровения создают подобающий фон и настроение. Одна из тем, видимо, дорогих автору – предание себя в волю Божию, выраженная в замечательном афоризме: «только во времена испытаний открывается мираж своеволия». Здесь предел и оправданное завершение сборника – выход в Вечность.
В книге звучит живое русское слово, музыкальное, напевное. Чуткого читателя порадуют такие строки: «Как скатишься с горки, открывается по левую руку старое русло Порусьи, не заботилась вода, хотя у берегов и подернулась ряской, сторожат погост старого русла вековые деревья, высоченные, разлапистые, пушистые». Очерки – как тихая песня, душевная, искренняя, теплая. Такое чтение успокаивает и просветляет душу. И – возвышает. А это так нужно нам сегодня.
[1] Корольков А.А. Паломничество в Апокалипсис. Размышления о наших святынях. СПб., 2009.
Алексей Любомудров (Санкт-Петербург)
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
