"Документальная повесть" – так определил жанр своего сочинения Вячеслав Морозов, и тем самым, с одной стороны, поставил себя как бы в предпочтительное, если не сказать, выигрышное положение, а с другой – вольно или невольно оказался в непреложно жестких рамках. "Выигрыш" состоит в том, что значительная часть нынешних читателей предпочитает знать то, что было на самом деле, а не то, что сочинил писатель. Нередко бывает, что документалистика по силе воздействия на читателя даже превосходит прозу средней руки. Однако же, не будем забывать и о жестких рамках, которыми ограничивает себя автор и которые он неволен переступать: рассказывай о том, что и как было, не присочиняй "от себя", как и что могло быть...
Главный герой книги "Адмирал ФСБ" Герман Угрюмов – не литературная придумка, а живой человек, со своей, только ему принадлежащей, жизненной биографией, со своим неповторимым характером и внутренним духовным миром – вот и пытайся-старайся правдиво воссоздать и этот внутренний мир героя, неповторимость его характера!
Задача, что и говорить, не простая. К тому же, она осложняется еще и вот каким, как бы дополнительным обстоятельством.
Родись автор, скажем, в первые послевоенные годы в Астрахани, где и Герман Угрюмов, поработай вместе с ним слесарем на судоремонтном заводе да поучись в Каспийском военно-морском училище, а затем и на высших курсах военной контрразведки КГБ – ему куда бы легче было описать и юность своего героя, и его первые шаги по опасной тропе контрразведчика, на которую он ступил в 1967 году. Именно на такой "основе" написано немало книг о достойных людях России их друзьями и побратимами. Но ни другом Угрюмова, ни его сослуживцем автор не был. И ему ничего другого не оставалось, как заняться поиском тех друзей и сотоварищей Германа Угрюмова, которые хорошо его знали, с тем, чтобы потом их рассказы композиционно выстроить и пересказать своими – то есть в едином стилистическом ключе – словами. Ну и, разумеется, надо было – повесть-то документальная! – разыскать самые разнообразные документы, подтверждающие успешную работу героя на разных этапах его служебной карьеры.
Все эти розыски – дело архитрудоемкое, требующее не только энергии, упорства, но и терпения. И сразу же отметим, что и то, и другое, и третье были проявлены автором в полной мере. Им собран, без какого-либо преувеличения, огромный материал (общий объем книги более пятисот страниц!).
Тут и астраханское детство Германа с кратким, но очень интересным родословием, тут и военно-морское училище, как бы определившее его вступление во взрослую жизнь, и начало самостоятельной оперативной работы на избранном поприще. Естественно, и по объему, и по значимости содержания главенствует в книге контрразведывательная работа Германа Угрюмова на Каспийской флотилии, в Новороссийске, на Тихоокеанском флоте и в Чечне.
Как уже оказано, книга состоит из рассказов людей, близко знавших Германа Угрюмова и документов того времени, в котором происходили те или иные события. Это так. Однако же, если о документами всё более-менее просто -можно поискать их в архивах соответствующих органов, то как и где разыскать сверстников юного Германа, его учителей-наставников, его сослуживцев в Астрахани, Баку, Новороссийске, Владивостоке, в Чечне? Один перечень отстоявших за тысячи верст друг от друга городов уже заставит смиренно опустить руки.
Вячеслав Морозов руки не опустил. И если рядом с перечнем городов положить список фамилий, то описок этот будет превосходить первый во много раз. При том, отзывы, представленные в книге, по большей части принадлежат лицам серьезным, авторитетным, имеющим воинских звания от лейтенантов до генералов, и флотские – от капитанов до адмиралов (хотя, замечу в скобках, немало и рядовых).
А теперь самое главное – как автору "подать" весь этот материал?
Подать его можно бы и так, как уже было оказано: в целях сохранения "единого стиля" – пересказать "единым" авторским языком, как довольно часто и делается. Однако, слава Богу, что Слава Морозов этого не сделал! Пересказы, даже вполне литературные, сплошь и рядом грешат безликой информационностью и монотонностью. В книге же все, знавшие Германа Угрюмова, говорят своим природным языком: нередко сохраняется не только своя лексика, но и своеобразная индивидуальная орфография, сохраняется даже интонационный строй речи. Разноголосно и многогласно воздается честь и хвала Герою России, беззаветно служившему ей верой и правдой – как это прекрасно!
Нет, автор Вячеслав Морозов не отгородился от читателя выставленными как бы впереди себя сотоварищами и сослуживцами Германа Угрюмова. Все же не кто иной, а он сам так выстроил повествование, что в нем был предусмотрен такой "ход", такая вот форма подачи собранного материала.
И это еще не все. После многих воспоминаний о Германе Угрюмове его сотоварищей автор ненавязчиво поясняет, где и когда, по какому поводу та или другая встреча состоялась, какая именно оперативная задача решалась. Причем, "пояснения" эти бывают довольно пространными. Один пример. Дед Германа еще до революции служил на подводной лодке "Морж". Вы слышали о такой лодке? Я, в свое время служивший на флоте, тоже не слышал. И автор нам поясняет, что это не название лодки, а ее тип. И далее деликатно, как бы, между прочим, оживляет в памяти историю отечественного подводного флота. Начиная от "потаенного" судна, построенного крестьянином подмосковного села Покровское Ефимом Никоновым еще при Петре Первом.
Подобных экскурсов в историю в книге немало, что, конечно же, придает ей дополнительный вес. Автор любит и умеет к слову, к месту привести суждения знаменитых писателей, историков, мыслителей. Читатель встретит в книге имена и жившего за четыре века до Рождества Иисуса Христа китайского мудреца Конфуция, и римлянина Сенеки, автора "Нравственных писем к Луцилию", и великого итальянского художника Микеланджело, и французского остроумца Ларошфуко, русских воителей, не знавших поражений – киевского князя Святослава и Александра Суворова. Даже некоторые статьи Уложения царя Алексея Михайловича 1649 года и Морского Устава Петра Первого, и те органично вошли в повествование…
О книге "Адмирал ФСБ", наверное, уже достаточно. Скажу в заключение несколько слов об авторе, о его позиции, его точке зрения, с которой он смотрит на наше смутное время и на те события, которые описаны в книге.
Если кратко, это – позиция патриота, точка зрения гражданина, любящего Россию и остро, с болью переживающего те неурядицы, которые все еще продолжают ее терзать. Обо всем этом автор сказал четко и ясно, без каких-либо недомолвок.
Кому-то может показаться не совсем понятным заголовок моей заметки о книге. С удовольствием поясню.
Как известно, Владимир Путин некоторое время возглавлял ФСБ, затем был назначен Председателем Правительства Российской Федерации. И вот, уже заступив на этот высокий пост, он собирает совещание с участием представителей силовых структур. Все идет, как обычно: объявляют по описку фамилию, имя, отчество, звание, должность и прочее – для того, чтобы глава правительства знал, с кем ему предстоит иметь дело. Объявляют: "Угрюмов Герман Алексеевич..." Путин останавливает: "Известен. То есть лично известен".
Остается добавить: как бы хорошо и справедливо было, если бы замечательный человек, Герой России Герман Угрюмов был лично известен не только главе государства и узкому кругу прочитавших книгу, а всем соотечественникам, всем гражданам России!
Семен Шуртаков
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
"Документальная повесть" – так определил жанр своего сочинения Вячеслав Морозов, и тем самым, с одной стороны, поставил себя как бы в предпочтительное, если не сказать, выигрышное положение, а с другой – вольно или невольно оказался в непреложно жестких рамках. "Выигрыш" состоит в том, что значительная часть нынешних читателей предпочитает знать то, что было на самом деле, а не то, что сочинил писатель. Нередко бывает, что документалистика по силе воздействия на читателя даже превосходит прозу средней руки. Однако же, не будем забывать и о жестких рамках, которыми ограничивает себя автор и которые он неволен переступать: рассказывай о том, что и как было, не присочиняй "от себя", как и что могло быть...