Из выступления на Славянской литературной конференции, посвящённой выходу книги Юрия Лощица «Кирилл и Мефодий»
В советские времена часто звучало словосочетание «путевка в жизнь», как правило, означавшее некий переломный момент в судьбе человека. Такую путевку, по прежним пропагандистским штампам, давал молодым людям в начале их трудового пути некий мудрый и опытный наставник, поучения которого должны были уберечь от заблуждений и ошибок.
Довелось и мне (уже без иронии) встретить подобного наставника. Было это в далеком 1978 году, 35 лет тому назад. Тоже своеобразная памятная дата. Три с лишним бурных и насыщенных десятилетия связывают меня надежными крепкими дружескими узами с Юрием Михайловичем Лощицем.
Мы впервые встретились в молодогвардейской редакции популярнейшей серии «Жизнь замечательных людей», когда я и мой соавтор Саша Горев принесли заявку на книгу о выдающемся политическом деятеле современности Джавахарлале Неру.
Мог ли я тогда предположить, что два бородатых мужика, смотревшие на нас не то с опаской, не то с удивлением, станут моими близкими и верными друзьями, соратниками и наставниками.
Один из них выдающийся критик и литературовед Юрий Иванович Селезнев трагически рано уйдет из жизни спустя 6 лет, оставив великую книгу о Достоевском.
Другой же, его ближайший друг и единомышленник Юрий Михайлович Лощиц, поверив новоявленным «авторам», героически (иного слова тут и не подберешь), учил их литературной работе.
Нечеловеческими усилиями Лощица, редактора первой на русском языке научно-художественной биографии Неру, рукопись была подготовлена в рекордно сжатые сроки и увидела свет в 1980 году.
Юрию Михайловичу, его особому редакторскому тщанию обязан я своей второй ЖЗЛ-овской книгой о всемирно известном певце и артисте Поле Робсоне.
И по сей день не мыслю себе иного первого читателя и справедливого критика моих литературных опусов.
Стоит ли говорить о том, что Юрий Михайлович Лощиц принадлежит к числу моих самых любимых русских писателей! Ранее я бы не решился на такое высказывание, зная насколько претят моему скромному товарищу пафосные выражения.
Сейчас я испытываю потребность сказать о том, насколько важное место в моей жизни занимает многогранное творчество моего друга, его стихи, рассказы, повести, романы, публицистические очерки. С радостью убеждаюсь, что с годами его литературное мастерство становится все совершеннее.
В который раз перелиставаю страницы Юриных книг “Послевоенное кино” и “Кирилл и Мефодий” и нахожу в них то, чего мне так не хватает в нашей быстротекущей и многосуетной жизни.
От неизбывной светлой грусти щемит сердце, когда читаешь строки о маленьком брате Володе, навечно упокоившемся в далеком Юрином детстве.
Произнося в храме слова молитвы на великом богослужебном языке, созданном святыми солунскими братьями, чувствую особое волнение, когда вспоминаю слова о том, что они “молятся и дышат вместе с нами”.
Много, дорогой друг, пережито нами за эти годы!
Даст Бог, еще успею написать о наших прошлых совместных радостях и горестях…
О том, как в начале восьмидесятых мы взволнованно обсуждали и пытались осмыслить обрушивающиеся на тебя нападки со стороны партийных идеологов и вторящих им литературных критиков типа Озерова, Рассадина, Бялика и других усмотревших в биографии И.А. Гончарова ревизию оценок В.И. Ленина, что на многие месяцы отлучило тебя от официальной литературной деятельности.
О том, как в 1983 году мы узнали, что ты удостоился «авторитетной» рекомендации самого Ю.В. Андропова воздержаться от работы над экранизацией твоей книги «Дмитрий Донской», поскольку такой фильм «может обидеть монгольских товарищей».
О том, как 4 октября 1993 года в расстреливаемом Белом доме я спешил вслед за тобой причаститься у Отца Алексея Злобина, толком еще не зная, что причастие возможно без исповеди лишь в случае смертельной опасности.
А иногда вспоминаются и такие забавные мелочи, связанные, к примеру, с твоим приездом в Женеву, когда ты, едва успев сойти с трапа самолета, сразу потребовал посещения кладбища в Монтре, где мы не без труда нашли могилу Набокова и к удивлению немногих посетителей помянули по русскому обычаю выдающегося писателя...
Дорогой, Юрий Михайлович, наряду с пожеланиями, приличествующими твоему, скажем так, полуюбилею, от всего сердца желаю тебе в такой же замечательной творческой форме отпраздновать полный юбилей, порадовав верных почитателей твоего таланта новым литературным открытием!
Владимир Зимянин, лауреат Государственной премии СССР
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
