Памяти солдат и офицеров Русской Императорской армии — участников Первой мировой войны и наших родственников: Бандысик Иулиана Ивановича — штабс-капитана 159-го пехотного Гурийского полка, барона — Медем Виктора Николаевича — полковника 159-го пехотного Гурийского полка, барона Медем Сергея Николаевича — поручика 21 пехотного Муромского полка и рядового Карамышева Алексея Яковлевича.

Мы посвящаем этот очерк также нашему отцу — Бандысик Александру Иулиановичу, который порадовался бы, что найден след его отца на Белорусской земле.

Нам не дано было увидеть дедушку Иулиана и бабушку Татьяну (родителей нашего отца Александра Иулиановича). Оба почили в очень молодом возрасте. Один за другим. Они были особенными людьми. Трагическую историю этой семьи мы решили рассказать нашим детям – Елене и Ольге, Юлиану и Яну и внукам – Александру и Алексею, Марии и Христофору, Григорию-Александру, Софии и Кристиану.

За шесть лет до начала Первой мировой войны по воле Божией соединились молодыми сердцами Иулиан и Татьяна. В настоящее время они нам бесконечно дороги.

4 июня 1908 года баронесса Татьяна Николаевна фон дер Медем вышла замуж за офицера 118-го Шуйского полка – Иулиана Ивановича Бандысик. Венчание их состоялось, возможно, в одном из православных соборов Казани или Уфы.

Они родили двух дочерей – Татьяну и Любовь. Средним был сын Александр (наш отец). Таинство крещения совершил полковой священник 118-го Шуйского полка – Василий Минеин. крестным отцом Александра стал родной дядя – подпоручик 21-го Муромского пехотного полка – барон Сергей Николаевич фон дер Медем.

Муж, жена и дети семьи Бандысик имели православное вероисповедание. Они прожили вместе шесть невероятно коротких лет. Татьяна училась в московской консерватории, несмотря на то, что у нее было трое детей. Иулиан служил на территории Польши в русской армии. Семья поселилась в маленьком городке при воинской части, о чем рассказывают сохранившиеся фотографии.

19 июля 1914 года Германия объявила войну России. Война... О том, каким было в этот период состояние души офицера русской армии Иулиана Бандысик, нам помогла понять военная лирика известного поэта Николая Гумилева.

Да, Иулиан был воином. Это – осознанная призванность его души.

И в реве человеческой толпы, В гуденье проезжающих орудий, В немолчном реве боевой трубы Я вдруг услышал песнь моей судьбы.

Иулиан просит разрешения о переводе его из штаба армии в родной 159-й Гурийский полк, считая участие в военных действиях своим святым долгом.

И воистину светло и свято Дело величавое войны Серафимы ясны и крылаты За плечами воинов видны.

Тружеников, медленно идущих На полях, омоченных в крови, Подвиг сеющих и славу жнущих, Ныне, Господи, благослови.

как у тех, что гнутся над сохою, как у тех, что молят и скорбят, Их сердца горят перед Тобою, Восковыми свечками горят.

4 августа 1915 г. командир 12-ой роты Иулиан Иванович Бандысик был тяжело ранен и остался на поле сражения в расположении неприятеля (немцев).

Вышеописанным событиям уже почти 100 лет. Их время ушло в вечность. Время – суть мерило нашей быстротекущей жизни. В грамматике время – форма глагола, относящая действие или состояние к прошедшему, настоящему или будущему. В настоящем мы участвуем, будущее нам неизвестно, а прошлое – драгоценный опыт наших предков, наших родных, имевших непоколебимую веру в Отца и Сына и Святого Духа, которая, несомненно, присутствует в наших генах.

Мы почитаем и любим бабушку Татьяну и дедушку Иулиана Бандысик. Мы скорбим о них. И радуемся самой малой информации, рассказывающей о них.

2004 год. Уфа. Поиск Жанной Русановой в Республиканском архиве сведений по родословной. Знакомство с научным сотрудником РАН Н.П.Зиминой. На первый свой вопрос о репрессированном башкирском священнике С.К.Федотове – о. Стефане мы получили от нее исчерпывающий ответ. И сегодня, располагая важными для нас материалами, имеем копии допросов во время его ареста в 1935 г. Жена о. Стефана – Анна была сестрой нашей бабушки Татьяны, о чем живо свидетельствуют документы.

2008 г. Александр Григорьев, праправнук священника Стефана, находит одну из наших статей в интернете и звонит в Астрахань. И первые имена, произнесенные им, были – Татьяна и Иулиан Бандысик. Так Господь послал нам потерянных родственников, которых в свое время долго и мучительно разыскивал наш отец. Мы получаем письма от них. Лидия Петровна и Елена Вадимовна из Челябинска любезно присылали нам очень ценные воспоминания Елены Степановны (дочери о. Стефана). Им она «неоднократно говорила о своей тете Татьяне (Татьяне Николаевне Медем – Бандысик), что она была красива, хорошо пела. Успешно закончила консерваторию.. В Первую мировую войну муж тети Татьяны погиб на фронте, и та серьезно заболела».

Татьяна Николаевна, узнав о гибели любимого мужа, очень страдала. И не смогла перенести этой потери. Она вскоре скончалась, оставив маленьких детей своей родной матери баронессе Иустинье кирилловне фон дер Медем. Татьяна, Александр и Любовь Бандысик стали сиротами. Случилось непредвиденное – революционные власти, без согласия бабушки, забрали детей и отправили в башкирский детдом. С тех пор в их детских душах навсегда поселяется страх. Они – отпрыски царского офицера. Что с ними будет? Постоянно и горячо молилась за своих внуков любимая бабушка Иустинья Кирилловна. Она не оставляла их, следуя за ними по Башкирии. Бабушка и трое ее внуков великим чудом уцелели во времена репрессий.

Позже Александр рассказывал, что, только благодаря ее заботам, он не пристрастился к спиртному. Стремление к лучшему, к знаниям, способности к иностранным языкам, к музыке передались ему от родителей. Живя в детском доме города Белебей, он успешно закончил десятый – педагогический класс. И стал работать в одной из школ Башкирии. В 1930 году Александр приехал в Ленинград, чтобы поступить в медицинский институт. Но получил отказ, потому что по специальности был школьный учитель. В Ленинграде он встретился с дядей Сергеем – своим крестным отцом. Александр был так одинок. Он жаждал мужской беседы с родным ему человеком. И был удивлен и обижен холодностью встречи со стороны дяди. Он еще не осознавал, что это было самое страшное время большевистских репрессий в стране. Через три месяца после встречи с племянником Сергей Николаевич Медем – барон и офицер царской армии будет арестован и сослан в один из концлагерей Балтлага на 10 лет. В 1937 г. его обвинят за участие в фашистско-террористской группировке и расстреляют. Получив страшную весть о гибели дяди, Александр содрогнется и поймет, что тот не сторонился его, а лишь хотел защитить от последствий.

Александр поступит в Московский университет им. М.В. Ломоносова и там же закончит аспирантуру. После чего получит должность преподавателя экономической географии и проректора по учебной части Куйбышевского института экономики и планирования.

У нашего родителя, к всеобщей радости, сохранились чудесные фотографии его мамы – Татьяны Николаевны. Ими можно всегда любоваться. Но мы не могли получить от него сведений о датах ее рождения и смерти. Папа просто их не имел. По офицерским послужным спискам один из братьев Татьяны – барон Виктор Николаевич Медем родился 1 февраля 1886 г., а другой – барон Сергей Николаевич фон дер Медем – 1 октября 1887 г. Можно предположить, что рождение Татьяны могло произойти в 1885 г. или в 1888 г., тогда на момент венчания ей было 23 года или даже меньше – 20 лет. Никто не в силах знать это. Время ушло. Мы можем только размышлять.

Александр помнил, по рассказам своей бабушки Иусти– ньи, что мама училась в Московской консерватории. Его дочь – Татьяна Александровна Лазовская, живя в столице, обращалась в архив консерватории, но, к сожалению, не получила никакой информации. Однако в Российском военно-историческом архиве ей повезло. Просматривая офицерские папки, она обнаружила Дело с копиями документов (по описи № 39 б) на юнкера Казанского военного училища офицера И.И. Бандысик. Фотографий в нем не оказалось, и мы не имеем перед собой облика нашего дедушки Иулиана. Но у нас, благодаря этой счастливой находке, появилась большая возможность рассказать о нем, приводя документальные биографические данные из архивного Дела.

В 1885 году, в небольшой польской деревеньке Горно– стаевичи Гродненской губернии Волковыского уезда По– розовской волости, 16 марта родился наш дедушка Иулиан Иванович Бандысик. Он был православного вероисповедания. Воспитание получил домашнее. А происходил Иули– ан из крестьянской семьи. Информацию о нем мы прочли в архивном оригинале его послужного офицерского списка за 1916 г. (хранится в РГВИА).

Еще задолго до 30-летнего возраста офицер Иулиан Иванович Бандысик получил 5 высоких воинских наград:

«орден Св. Станислава 3 степени, награжден 12 февраля 1912 г., светло-бронзовую медаль в память 300-летия Дома Романовых – 31 марта 1913 г., за отличия в делах против неприятеля: орден Св. Анны с мечами и бантом – 30 ноября 1914 г. (приказ по армиям Северо-Западного фронта за № 195), орден Св. Станислава 2 степени с мечами – 31 марта 1915 г. (приказ Главнокомандующего армиями Северо-Западного фронта № 871) и орден Св. Анны с мечами (посмертно – прим. авт.) 12 октября того же года (приказ главнокомандующего армиями Северо-западного фронта за № 2109)».

Широко разносторонней являлась и его довоенная служебная деятельность.

Летом 1909 г молодой офицер – выпускник Казанского пехотного училища Иулиан Бандысик был командирован на охрану Императорских подъездов. С 1909 по 1912 гг. он постоянно занимался устройством дивизионных стрельбищ в Скобелевском и Бобруйском лагерях, а также наблюдал за работами по ремонту их. В1910 году ему доверялась ответственная должность – заведующего оружием в полку. В апреле-мае 1913 г. он был направлен на обучение ратников Государственного ополчения.

«В службе сего обер-офицера не было обстоятельства, лишающего его права на получение знака отличия безпорочной службы или отдаляющего срок выслуги такового» (из послужного списка офицера И.И.Бандысика, просмотренного в архиве РГВИА осенью 2009 г. Т. А.Лазовской).

Этими вышеописанными сведениями мы просто поражены. Мог ли быть такой незаурядной личностью простой крестьянский сын? И поставили под сомнение его социальное происхождение. Возможно, этот талантливый, постоянно деятельный офицер получил прекрасное образование и воспитание еще в детстве? Мы обратились к одному из опытнейших исследователей. И услышали следующую версию. Должно быть, семья Иулиана Бандысик не имела достаточно средств, чтобы записать сына в армию. И тогда он решил выдать себя за крестьянского сына.

Такое имело место в те времена.

Итак, в 18 лет Иулиан окончил реальное училище в г. Белостоке и вступил на службу в русскую армию 4 июня 1903 года на правах вольноопределяющегося 2 – го разряда. Через год был командирован в Казанское пехотное юнкерское училище,... после сдачи вступительных экзаменов зачислен в общий класс 31 августа 1904 г.. Преуспевал в науках. На состязаниях по стрельбе из винтовки получил приз – револьвер № 5621 27 июня 1906 г. За успехи в науках был произведен в старшие портупей – юнкеры – 6 декабря того же года. Получал постоянно призы на состязаниях по стрельбе.

В Казанском училище он познакомился с братьями – баронами фон дер Медем – Виктором и Сергеем. Их семья жила в соседней Башкирии. И в каникулы, навещая свою мать и сестру в Уфе, братья нередко приглашали с собой Иулиана. Воспитанные на христианских традициях Татьяна и Иулиан стали дружны. Их благочестивые светлые души потянулись друг к другу. Иулиан и Татьяна встретились и обручились в то время, когда в России процветало православие. Издавались высокодуховные православные труды святителя Игнатия Брянчанинова, звучали незабываемые проповеди святого Иоанна Кронштадского о человеке. Они излучали любовь.

Казанское пехотно-юнкерское училище (закрыто в 1917 году), куда поступил Иулиан Бандысик, находилось на территории Казанского Кремля (Татарстан). В 2000 г. Историко-архитектурный ансамбль Казанского кремля, в который вошел и комплекс юнкерского училища, был включен в Список всемирного наследия ЮНЕСКО. В центре кремля располагается величественный Благовещенский Собор. Мы вольны предположить, что сюда под его святые своды, Иулиан мог привести на венчание свою невесту Татьяну.

Ниже мы приводим реальный семейный документ из послужного списка офицера Иулиана Ивановича Бандысик.

«Был женат, вступив 4 июня 1908 г. в законный брак с дочерью ротмистра барона Николая-Фридриха Николаевича фон дер Медем баронессой Татьяной Николаевной фон Медем. Имел детей (на момент составления списка): дочь Татьяну, родившуюся 27 октября 1909 г. и сына Александра, родившегося 6 февраля 1911 г. Последний был окрещен полковым священником 118 Шуйского полка Василием Мине– иным. Восприемниками при крещении были: подпоручик 21 пехотного Муромского полка барон Сергей Николаевич фон Медем и жена штабс-капитана 118 пехотного Шуйского полка Гликерия Ивановна Зак.

Жена и дети вероисповедания православного».

Иулиан Бандысик был личностью, которую, несомненно, сформировали высокая вера христианская и генетически добросовестное отношение к получению глубоких профессиональных знаний.

В те годы юнкерское училище являлось кузницей кадров русского офицерства. Подтверждая это, военный министр России Д.А. Милютин в своем выступлении (1861г.) заметил, что «поднятие умственного и нравственного уровня в массе офицеров мы должны ожидать именно от юнкерских училищ». Таким высоконравственным, как представляется нам, и был офицер Иулиан Иванович Бандысик

«По окончании училища произведен в подпоручики, с определением на службу в 118 пехотный Шуйский полк 2 августа 1907 г. Назначен заведующим оружием 23 апреля 1908 г. Неоднократно побеждал на соревнованиях офицеров полка в стрельбе из винтовки и револьвера. Получал призы. Высочайшим приказом произведен в поручики от 20 сентября 1910 г. и определен на должность младшего офицера в 10-ю роту. Переведен на службу в 159-й пехотный Гурийский полк 21 октября 1912 г.... При объявлении мобилизации был назначен ординарцем к командиру 4-го армейского корпуса (корпус действовал ... в Польше и Пруссии) генералу от артиллерии Алиеву 17 июня 1914 г. . 22 июня того же года отправился на театр военных действий. Произведен в штабс-капитаны 21 февраля 1915 года.

По собственному желанию, 3 апреля 1915 г., откомандирован из штаба корпуса к прежнему месту службы в 159-й пехотный Гурийский полк и назначен на должность командира 12-ойроты. В бою у деревни Вышки, 4 августа 1915 г., был ранен и остался на поле сражения в расположении неприятеля».

В Первой мировой войне русская армия понесла огромные потери. Россия стояла обнаженной перед страшными революционными событиями. Как бы повернулись эти события в 1917 г., будь живы офицеры императорской пехоты (среди которых находился И.И.Бандысик) и не погибли бы в 19141915 гг. многие и многие тысячи гвардейских офицеров?

Дедушка Иулиан был настоящий солдат, храбрый и доблестный воин. Мы гордимся им. Он отправился в действующую армию, на фронт, не желая отсиживаться при штабе генерала Алиева. И погиб за веру, царя и отечество. Он был так молод! 16 марта 1915 года ему исполнилось 30 лет.

Жизнь детей Иулиана Бандысик после его гибели на фронте, а затем и смерти их мамы, стала безрадостной. В детском доме они нередко голодали, жили часто в неотапливаемых комнатах, претерпевали издевательства окружающих. Их даже пытались разлучить, и чуть не отправили Александра в другую местность под предлогом лучших условий проживания в ней. Однако все трое достойно преодолели свои жизненные невзгоды, оставаясь настоящими, добрыми людьми. В паспорте Александра Иулиановича Бандысик всю жизнь, как памятный знак о погибшем отце, в строке национальность стояла запись – поляк.

«Дерево познается по плоду», – читаем мы в Книге Жизни в Евангелии от Матфея(24)Матф. 12, 33.) Плоды – дети Иулиана – плоды хорошие, как мы видим из вышеизложенного. Значит, и дерево было особой породы.

Сын Александр время от времени вел поиск своего отца Иулиана Бандысик – офицера царской армии, однако заниматься этим в советской России было далеко небезопасно. Хорошо владея немецким языком, он дважды обращался в Красный Крест Германии. Но все было безуспешно. Поиск продолжили дети и внуки. В Российском государственном историческом архиве ими были обнаружены послужные офицерские списки. По этим биографическим материалам издана родословная «... Напиши мя, раба Твоего, в книзе животней». Таким образом, в книгу нашей жизни вписались дорогие имена: Виктор Николаевич и Сергей Николаевич Медем, Татьяна Николаевна и Иулиан Иванович Бандысик. И молитва за них перед Господом будет длиться до скончания дней наших.

19 июля 2014 года исполняется 100 лет с начала Первой мировой войны. Знать и помнить ее героев – наш общечеловеческий долг.

Один из них – тридцатилетний штабс-капитан 159-го пехотного Гурийского полка Иулиан Иванович Бандысик – командир 12 – ой роты.

Польскую территорию, по которой с боями, защищая и отстаивая ее, прошел с солдатами он, наш дедушка Иулиан, в 1915 году, мы сантиметр за сантиметром изучили с лупой в руках, раскрыв свои семейные атласы. Вот они – последние места боев и потерь – деревеньки Голендры, Качка, Суска, Попелярны, Гумбово-Добки, Ежи. И село Вышкув (Вышки) на Мазовских болотах, северо-восточнее Варшавы, где был ранен Иулиан. Это, примерно, в 225 километрах от места его рождения – деревни Горностаевичи.

«Жаль, что не сможем проехать по этим местам, – говорили мы, две сестры, успокаивая друг друга, – даст Бог, побываем когда-нибудь на родине нашего героического деда».

2012 год. Наша горячая мольба была услышана. Невозможно в такое поверить? А мы уверовали. Еще и потому, что устроителем этой поездки стал молодой белорусский священник. Он заботливо предложил сопровождать нас в своем авто.

Раннее июльское утро. Серебристо-синий опель «астра» словно плывет сквозь белорусские леса по гладкой асфальтовой ленте. По обочинам виднеются аккуратно разложенные ночным ураганом медовые стволы сосен. И аромат их долго сопровождает нас.

Родина Иулиана – польская деревня Горностаевичи давно уже белорусская веска. Здесь нас ждали как гостей. Мы не могли себе даже представить тот теплый, родственный прием, что ожидал нас. Он оставил глубокий след в наших душах.

Лесная зона осталась позади. Мы проехали через город Волковыск, точнее окраиной его. Слева мелькали городские кварталы. Совсем рядом была польская граница, километрах в 14-17. Впереди у горизонта вновь показались леса. Минут через 30 промелькнул указатель Гарнастаевiчы. Миновали мост через речушку Россь. И вот уже опель катил по центральной улице селения, мощеной диким камнем. Мы прочли: Шоссейная. Нам был нужен дом № 17. Справа и слева за аккуратными заборчиками расположились дворики с фруктовыми деревьями. Дома были высокими с нарядными резными наличниками. Чистота. Все вокруг, как и по всей Беларуси, было чисто – ни пылинки, у дорог нет свалок металлолома, и полиэтилен не порхал перед глазами. Здоровый, свежий воздух. Здесь частые дожди, и земля пропиталась влагой. Луговые травы благоухали повсюду. Опель остановился на дороге у охристоокрашенного, уходящего вглубь усадьбы, одноэтажного дома. В тот же момент в нашу сторону заспешила женская фигурка. Вскоре к нам подошла радушно настроенная, улыбающаяся хозяйка усадьбы.

Было такое ощущение, что все давно уже знакомы. Эту знаменательную встречу мы запечатлели сразу же после дружеских объятий и радостных восклицаний. И наш провожатый тотчас заспешил в обратный путь.

Нам сказочно повезло. четыре дня, проведенных под эгидой супружеской четы Харько – Ирины Станиславовны и Василия Сергеевича, просто неповторимы. «Все было как– то искренне, светло и очень позитивно. Это, действительно, Божий промысел соединил совершенно чужих людей, которые стали родными» – напишет позже в своем письме Ирина Станиславовна.

Супруги Харько являли собой яркий пример деловых людей. Наглядный показатель этого их очень разумно обустроенная усадьба. Все здесь было образцом настоящего хозяйствования человека на Земле. Богатый ягодник – малина, крыжовник, красная, белая и черная смородина. В прекрасном состоянии находилась овощная плантация. Все обещало немалый урожай. Хозяева любили землю, пестовали ее, украшали цветниками. Усадьба, расположенная на берегу реки, служила источником красоты для человеческих глаз.

Эта семья приехала в Горностаевичи с двухлетней дочкой Аленой в 1977 году. через три года родилась еще одна дочка – Ксения. В 1979 году Ирина Станиславовна закончила Гомельский госуниверситет. И стала преподавать математику. Она проработала в горностаевичской средней школе 33 года. 15 лет была завучем по учебно-воспитательной работе. В 2010 году школу закрыли. И на момент нашего приезда Ирина Станиславовна являлась начальником детского оздоровительного лагеря «Пущанский край».

Мы получили отличное пристанище. Отдохнули. И решили осмотреть Горностаевичи. Метрах в ста от нас находилась церковь св. равноапостольных Петра и Павла. Нам предстояла воскресная служба.

Ирина Станиславовна срочно уехала на работу, легко управляя своим велосипедом. А мы пошли по селу, любуясь полянами цветущего цикория, голубыми лепестками которого играл внезапно возникший ветерок. И подумалось, что где-то здесь очень давно жил мальчик по имени Иулиан, который бегал среди точно таких же цветов, срывая их. А все, кто мог видеть его, давно ушли в мир иной...

Перед нами на высоком столбе, на недосягаемой высоте сидел на гнезде аист – национальный символ, без которого Беларусь не была бы Беларусью. И снова, совсем рядом, на бывшем доме священника, почти на самом коньке черепичной крыши, мы увидели танцующую пару аистов. Она покорила нас своей тончайшей пластикой. Это был неповторимо изящный птичий дуэт. Надо отметить, что белорусские аисты очень охотно позируют перед объективом.

И тут мы услышали веселый голос Василия Сергеевича: «А я вот решил присоединиться к вам.» Это было так великодушно с его стороны. Все вместе мы постояли у ограды церкви, побеседовали с жителями села и отправились через рощу по заросшей узенькой тропинке к центру.

Прошли по мостику через реку и оказались в еще более густой и дикой лесной рощице. Дышалось непривычно легко. Воздух глубоко проникал в наши легкие. «Направо сбербанк, почта, библиотека, там поликлиника. Еще метров 300 и Памятник вечной славы» – пояснил наш гид. Местом для памятника был избран участок леса. Мы спустились с невысокой дорожной насыпи на асфальтовую площадку, проросшую буроватым мхом. На обелиске надпись 1941 – 1945. к нему мы приблизились по двум широким ступеням и стали читать на досках «Вечная память павшим героям» и «Никто не забыт и ничто не забыто» имена: Бандысик А.П., Банды– сик Н.И., Бандысик А.А., Бандысик А.М., Бандысик М.И. И многие, многие другие имена солдат и офицеров, сложивших свои жизни за Родину.

Здесь у обелиска мы говорили о том, чтобы установить в Горностаевичах памятную Доску с именами односельчан, погибших в боях Первой мировой войны в 1914-1918 гг. Одно из них нами уже названо.

Мы приехали не только на родину нашего дедушки Иу– лиана Бандысик. Нам предстояло увидеть, обняться и побеседовать с его односельчанами, которые носили его, а значит и нашу девичью фамилию. Трудно определить сколь тесно мы все переплетались своими родовыми корнями.

Все Бандысик были уже в преклонном возрасте. Жили в домах, построенных своими руками. Жили одни, потому что их дети поселились в больших городах: Волковыске, Лиде, Гродно, Барановичах, Минске. Жили трудно, как все в этом возрасте от 70-80 лет. У детей была своя жизнь, свои семьи, любимая работа и свое обилие забот. И никто ни на кого и ни на что не жаловался: ни на детей, ни на свою безрадостную старость. В этом и состоит мудрость...

Иногда наши беседы были долгими. И, что характерно, все Бандысик оказались людьми сдержанными, внимательными, немногословными и гостеприимными. Лица их выражали добро. Никто не задавал праздных вопросов. Во время встреч царили радость и глубокое уважение. И это было просто удивительно! В далекую белорусскую веску приехали астраханка с берегов Волги – Жанна Русанова и москвичка – Татьяна Лазовская. Просто решили и приехали – и это тоже было удивительно!

Наш первый день в Горностаевичах закончился знакомством с Анной Степановной и Еленой Степановной. Бандысик – их девичья фамилия.

Встреча с ними, а также с другими семьями Бандысик была подготовлена для нас Ириной Станиславовной Харь– ко еще до нашего приезда. О нас Анна Степановна сообщила сестре Елене по телефону. И та, в свои 76 лет, приехала за сотню километров на автобусе из деревни Корнадь. Ради того, чтобы увидеть своих далеких однофамильцев. Это надо ценить высоко.

Анне Степановне 82 года. «Я крещена в раннем возрасте в Православии». Худенькая, невысокого роста, энергичная, подвижная, с живыми, яркими глазами.

Она сразу же принялась одаривать всем, чем могла и огорчалась отказу.

Большой дом и, как неотъемлемая часть жизни селян, собственный колодец со студеной водой. Во дворе, густо поросшем мягкой ярко-зеленой травой, ни соринки. Всевозможные овощи в огороде, которые так скрашивают стол пенсионеров в зимнее время. И кусты блестящей, как зернистая икра, витаминной красной смородины. как нелегко приходится в таком преклонном возрасте держать хозяйство. Да, возраст двух сестер был именно тот, пред которым надо склонять низко голову. А руки Анны Степановны? На них больно смотреть, но они – руки великой труженицы.

Она показывает на могучий ясень и говорит, что ему 100 лет. Дерево оберегают, под ним проходят праздники, устраивают свадьбы и всегда фотографируются. Ясень – достопримечательность и гордость рода. Высота его около 30 метров, а мощные корни выступают своей толщей над поверхностью земли. Необъятный ствол ясеня оброс лишайником. Сколько же поколений Бандысик под ним выросло?

Посадил этот ясень перед своим отъездом Иван Банды– сик – двоюродный брат ее отца Степана Михайловича. «На память».

Уехал Иван неизвестно куда. И больше о нем никто ничего не слышал. Отчества тоже никто не помнит.

Иван по-белорусски Ясё, поэтому он и выбрал дерево ясень «на память», чтобы лучше запомнилось его имя.

Утром следующего дня Ирина Станиславовна предложила нам сначала посетить местную царевну и пройти неподалеку от ее дома на горностаевичское кладбище. «А к обеду мы приглашены в дом к Лидии Иосифовне Бандысик» – напомнила она.

Местной царевной оказалась одинокая 79-летняя Варвара Иосифовна Ломаско, в замужестве Бандысик. Почему ее называли царевна? Ответ очень прост: ее мужа Михаила все называли – царь. Царь – Михаил Юлианович Бандысик был сыном Юлиана Михайловича Бандысик и племянником Степана Михайловича Бандысик. Таким образом, он (царь) являлся двоюродным братом Анны Степановны и Елены Степановны. Варвара Иосифовна и Татьяна Александровна, беседуя, рассматривали альбом с фотографиями. О дедушке и бабушке ее мужа Юлиана царевна ничего не помнила. Только позволила сфотографироваться на память. И мы попрощались.

Совсем близко, через шоссе располагалось местное кладбище. За время своего визита мы побывали там дважды. Местные власти строго следили, чтобы на территории и вокруг соблюдался идеальный порядок. Здесь ничего не было лишнего, и все дорожки аккуратно расчищены. Мы постояли около оград почти всех захоронений Бандысик.

Так Ирина Станиславовна постепенно воплощала задуманную для нас программу встреч с теми, кто носил фамилию Бандысик в селе Горностаевичи.

Лидия Иосифовна Бандысик (окружающие называют ее очень мило – Ледя) встретила нас троих на своем крылечке. Ласково пригласила в дом. Поставила болгарского сухого вина на стол, где находилось достаточно всяких незамысловатых угощений. И сама она была вся на виду – открытая и спокойная женщина восьмидесяти лет. Чувствовалось, что наше посещение доставляло ей удовольствие. Она сразу же сказала нам, что «крещена с самого рождения, православная». У нее две родных сестры – Елена и Евгения. Их единственный брат Владимир Иосифович погиб в 1964 году во время военной службы. Его имя занесено в книгу «Память» Свислочского района.

Беседа с Лидией Иосифовной текла легко и непринужденно. Ее мы постарались запечатлеть на нашем снимке.

Все это время Ирина Станиславовна как-то по– матерински заботилась о нас, хотя мы были намного старше. Она волновалась за каждую нашу встречу в Горностаевичах. Особое беспокойство причиняло ей предстоящее знакомство с Евгением Игнатьевичем Бандысик. Мы решили пойти втроем к его дому. Стоял жаркий июльский полдень. Над нашими головами сияло солнце, а на ярко-синем небе словно отдыхали белоснежные облака. И под всем этим природным сиянием расположился добротный, с высокими окнами, как будто только что празднично окрашенный в синие, белые и золотистые тона, дом Евгения Игнатьевича. Присутствовал и классический парадный вход – застекленная нарядная веранда с белой дверцей. Все было выполнено просто и талантливо. Дом имел веселый, приветливый вид, и располагал к встрече. Нас здесь ожидали. Ирина Станиславовна, оставив велосипед у калитки, постучалась и ввела нас в дом. Увидев гостей, Евгений Игнатьевич приветливо улыбнулся и пригласил всех пройти на другую половину.

Просторная, с высоким потолком комната, в которую вслед за нами вошел хозяин, поразила нас своим интерьером. На правой стене была написана маслом картина (размером 2 на 1,5). Горы, озеро, хвойный лес и бегущие по берегу олени – все это изображено художником по заказу хозяина – на самой стене.

«Вам понравилась картина?». Мы кивнули. В доме словно царила женская рука. На межкомнатных дверях – белоснежные шторочки. На наш вопрос: «Вам дети помогают?» - он ответил: «Люблю порядок, чистоту. Сам сделал потолки из совсем непригодных досок. Пронумеровал все фрагменты. Все приготовил и потихоньку подогнал». Не учился нигде, но как отлично работает голова. «А двери?» – «Тоже сделал сам. Я и не думал, что таким специалистом окажусь. Забитый мужик, скажут, а многое могу. А ведь я инвалид с детства. В 5 лет поскользнулся зимой на льду и сломал тазобедренную кость. Болел, долго терпел, потом стал кричать. Повез меня батько в Гродно. На вопрос, где болит, я показал врачам на колено. И меня так и не лечили никогда». Нога укорочена на 20 сантиметров. Какое несчастье! Евгений Игнатьевич был бы сантиметров под 180! Широкоплечий, хорошо скроенный человек. Сидит прямо, не согбенно. Ему 86 лет. Веселый, неунывающий.

Беседа шла за большим гостевым столом. И увидев, что мы разложили на нем свои блокноты, сотовые и фотоаппарат, Евгений Игнатьевич вдруг резко изменился. Он решил – пришли не гости – журналисты. И обратился к нам с просьбой о социальной поддержке. Мы скоро его разуверили в обратном, назвав себя просто двумя беспомощными старушками. И тогда перед нами снова возник энергичный и остроумный Евгений Игнатьевич. «У меня есть запас дров на много лет вперед. Сам заготовил». Он слыл хорошим сапожником. Это было подспорьем в семье. «Построил гараж, летнюю кухню. Фундаменты заливал сам. Молодежь сегодня не может и замка вставить».

Инвалид 2-ой группы, казалось бы, беспомощный человек, но он все делает сам – с удовольствием и любовью к жизни. Может многое, но только доброе.

Евгений Игнатьевич, как и все, встреченные нами Банды– сик, твердо произнес: «Я – православный от рождения», хотя вопрос о религии нами нигде не поднимался. Имя его жены было тоже Евгения – Евгения Иосифовна Новосад. У них родилось пятеро детей – две дочери и три сына. Трудно было, когда умерла жена. Настало одиночество. Невыносимое.

В 2010 году он получил от Президента Республики Беларусь А.Лукашенко поздравление – «С Днем Матери».

Перед нами была сильная, мужественная личность. Мы смотрели на Евгения Игнатьевича и невольно находили, возможно, мы хотели этого, сходство с нашим отцом. Тот же поворот головы, мудрый взгляд, глаза с искоркой, большой выпуклый лоб, удлиненные пальцы рук. И твердо решили, что все Бандысик на Земле – одного корня.

Родной брат Евгения Игнатьевича ушел на фронт в Великую отечественную войну и погиб, защищая Родину. В 21 год. Его имя – Бандысик Николай Игнатьевич – запечатлено на обелиске Вечной славы в центре родного села Горностае– вичи.

На прощанье все по-родственному тепло обнялись и вышли в сад. Ветер так разбросал по траве светло-зеленые яблоки, что негде было ступить. Здесь Евгений Игнатьевич доверил нам свои несбывшиеся мечты. Он показал на меленький дом, в котором намеревался жить, если бы дети поселились в большом. И грусть промелькнула в его глазах.

Воспоминания готовятся почти через год по целому ряду причин, основная их них – возраст. Сегодня, когда пишутся эти строки, идет великий православный праздник – святых первоверховных апостолов Петра и Павла. Год назад мы стояли на воскресной службе в селе Горностаевичи в храме св. апостолов Петра и Павла. Литургию служил настоятель о. Евгений (Аникин). Ему мы преподнесли свою книгу-родословную «Напиши мя, раба Твоего, в книзе животней», которая через некоторое время была возложена в алтаре.

Для предстоящей панихиды мы подготовили поминальные списки. Это была первая панихида по нашему дедушке Иулиану Бандысик, которую с Божией помощью устроили мы, его внучки – Татьяна и Жанна, на его родине – в деревне Горностаевичи. И она прошла так торжественно и трогательно, что взволновала не только нас, но и других прихожан. От всего сердца мы благодарны настоятелю о. Евгению за его внимание и за возможность сфотографироваться с нами в центре храма.

Служба завершилась. Обновленные, с подарками от Ирины Станиславовны – иконами св. врачевателя Пантелеимона и Божией Матери «Взыскание погибших», мы не заметили, как вошли во двор усадьбы. И снова, уже в который раз, были покорены добротой Василия Сергеевича. Его сверкающее авто звало нас в путь. «Едем в Порозово» – это звучало как приветствие. через несколько минут машина катила по настоящему шоссе. В Порозово жили семьи Бандысик. Но посещение их не было запланировано. Наш гид ограничился лишь показом самого городка и предложил нам полюбоваться довольно-таки живописным рельефом местности.

Вечером, когда все уже совсем выбились из сил, появился еще один молодой отпрыск рода Бандысик и представился: «Саша». – Александр Степанович Ковальчук – уточнил Василий Сергеевич. Из дальнейшей беседы мы узнали, что бабушка Саши – Ольга Михайловна Бандысик (фамилия до замужества) была родной сестрой Степана Михайловича Бандысик – отца Анны Степановны и Елены Степановны. Мать Саши – Евгения Михайловна Ковальчук – была дочерью Ольги Михайловны.

Саша принес разбухший от сырости, старый бабушкин альбом с множеством фотографий. И стал торопливо показывать нам их во дворе за столиком. Из его уст мы узнали о жестокой участи, постигшей семью родного брата Степана Михайловича Бандысик – Александра, 1916 года рождения. Александр Михайлович Бандысик, его жена Мария Ивановна и сын Виктор в 1944 году были расстреляны фашистами.

Темнело. Собиралась гроза. Мы торопливо делали копии из альбома. Эта последняя встреча, как и все предыдущие, была дорога нашему сердцу.

16 июля 2012 года Василий Сергеевич и Ирина Станиславовна проводили нас в Волковыск. Наша благодарность этим гостеприимным и приветливым людям беспредельна.

Через два месяца после отъезда мы подготовили заказную бандероль в Горностаевичи и отправили ее на имя Ирины Станиславовны Харько. Бандероль содержала для всех Бандысик фотографии, письма и шесть экземпляров книги «Напиши мя, раба Твоего, в книзе животней» (две – для местной библиотеки), а также подробнейше расписанные родословные. Они составлены Татьяной Александровной Лазовской на всех Бандысик. Мы постарались выполнить все, что обещали. И это, к счастью, получилось.

Свое повествование мы начали с самого высокого человеческого чувства – любви.

Иулиана и Татьяну Бандысик объединяла взаимная любовь. Она перетекла к их сыну Александру, а от него передалась нам – его дочерям – Татьяне и Жанне. Иулиан погиб, но он бессмертен в той любви, которую оставил после себя в мире. Отправляясь на его родину – в беларусские Горноста– евичи, мы уже любили ее, а также всех, живущих там, особенно Бандысик.

Свое повествование мы заканчиваем золотыми словами святого Евангелия: «Да любите друг друга».

2013 г.

Жанна Русанова, Татьяна Лазовская

Поиск

Искомое.ru

Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: "Русская беседа"