Родина, суровая и милая, Помнит все жестокие бои... Вырастают звезды над могилами, Славят жизнь по рощам соловьи.
Что грозы железная мелодия, Радость Или горькая нужда?! Все проходит. Остается — Родина, То, что не изменит никогда.
С ней живут, Любя, страдая, радуясь, Падая и поднимаясь ввысь. Над грозою Торжествует радуга, Над бедою Торжествует жизнь!
Медленно история листается, Летописный тяжелеет слог, Все стареет. Родина не старится, Не пускает старость на порог.
Мы прошли столетия с Россиею От сохи до звездного крыла. А взгляни — все то же небо синее И над Волгой та же тень орла.
Те же травы к солнцу поднимаются, Так же розов неотцветший сад, Так же любят, и с любовью маются, И страдают, как века назад.
И еще немало будет пройдено, Коль зовут в грядущее пути. Но святей и чище чувства Родины Людям никогда не обрести.
Медленно История листается. Все пройдет, а Родина — Останется.
Первый учитель
Памяти А.А. Коваленкова
Я помню сожжённые села И после победного дня Пустую, Холодную школу, Где четверо, кроме меня. Где нам однорукий учитель Рассказывал про Сталинград... Я помню Поношенный китель И пятна – следы от наград. Он жил одиноко, при школе. И в класс приходил налегке. И медленно Левой рукою Слова Выводил На доске. Мелок под рукою крошился. Учитель не мог нам сказать, Что заново с нами Учился Умению ровно писать. Ему мы во всём подражали, Таков был ребячий закон. И пусть мы неровно писали. Зато мы писали, как он. Зато из рассказов недлинных Под шорох осенней листвы Мы знали Про взятье Берлина И про оборону Москвы. В том самом году сорок пятом Он как-то однажды сказал: – Любите Отчизну, ребята. – И вдаль, за окно, указал. Дымок от землянок лучился Жестокой печалью земли. – Всё это, ребята, Отчизна. Её мы в бою сберегли... И слово заветное это Я множество раз выводил. И столько душевного света Я в буквах его находил. А после – Поношенный китель Я помню, как злую судьбу. Лежал в нём Мой первый учитель В некрашеном светлом гробу. Ушёл, говорили, до срока, Все беды теперь – позади. Рука его Так одиноко Лежала на впалой груди! И женщины громко рыдали. И помню, как кто-то сказал: – Медалей-то, бабы, медалей! Ить он никогда не казал... Могилу землёй закидали. И после В военкомат Огромную пригоршню сдали Достойных солдата наград. Мой первый учитель! Не вправе Забыть о тебе никогда. Пусть жил ты и умер – не в славе, Ты с нами идёшь сквозь года. Тебе я обязан тем кровным, Тем чувством, что ровня судьбе. И почерком этим неровным Я тоже обязан тебе. Тебе я обязан Всем чистым, Всем светлым, Что есть на земле, И думой о судьбах Отчизны, Что нёс ты на светлом челе!
ИСТИНА
И. Я. Васильеву
Есть истина — Об этом каждый скажет, И кто о ней не вспомнит в горький час: Мы вышли из земли. Уйдем туда же, Чтоб стали травы выше после нас.
Чтоб после нас Земля не оскудела. Мы слишком много взяли у нее, Чтоб не отдать ей собственное тело, Которое С рожденья Не твое.
Ты помни эту истину И слиться Спеши с природой, вызрев наконец. Довольствуйся, Что ты — ее частица, Ее творенья светлого венец.
И вот когда ты осознаешь эту Тебя с землей связующую нить, Ты будешь жить Предчувствием рассвета, Желанием добро на ней творить.
Пусть будет черный дождь И черный ветер — Дыши надеждой, Верою дыши. И помни, раздавая свет души: Не гаснет солнце Оттого, что светит!..
Земле доверься, Ставшею Отчизной, Поверь любимой, Ставшею твоей. Она тебе Во имя вечной жизни Подарит настоящих сыновей.
Неправда то, что все на свете тленно. Нетленны наши добрые дела. Перед безлюдным холодом вселенной — Поток людского света и тепла!
И если есть на этом свете братство, То только потому, Что до конца Земное Бескорыстное богатство Людские не растратили сердца. И не растратят, Как бы ни стремились Людские души ложью обокрасть...
Живи, Чтоб в мире Процветала милость, А в годы бед — Неистовая страсть. Чтоб каждому В последний час Хотелось Сказать земле: — За все благодарю. Прими мое бесчувственное тело, Я жил в борьбе, Но мир тебе дарю!
ПТИЦА СИРИН
Чтоб путь житейский Был не страшен, Среди затейливой резьбы Ее обличьем Был украшен Конек прадедовской избы.
В ее существованье веря, Как в домового, Как в судьбу, Входили мы, не хлопнув дверью, В родную дедову избу...
В хранимой небом Темной сини Звезда высокая взойдет: Накличет счастья Птица Сирин И молча бровью поведет.
По-человечьи улыбнется, На наше счастье поглядит. Но вот по-птичьи Встрепенется И недалеко отлетит.
И будет где-то с нами рядом Незримо И тревожно жить, Чтоб ниву не побило градом, Чтоб нам не довелось тужить, Чтоб горе мимо проходило, Невзгоды были позади... Чтоб смерть с косою Погодила, Она ей скажет: — Погоди!
Она возденет крылья-руки, Как птаха над родным гнездом, Чтоб в доме были Дети, внуки И были правнуки потом.
Она заботы не боится, Семейный сторожит очаг. И свет неведомый струится В ее невидимых очах...
В любом краю большой России, Как и в былые времена, Она незрима, Птица Сирин, Но доброта ее Видна.
Тоска по родине
Ты успокойся, сердце, Погоди, Ещё не все мои дороги пройдены… Идут на Родине холодные дожди. Холодные дожди идут На Родине. Там от дороги мокрой в стороне Пестреет стадо В чёрном редколесье. Тетерева чернеют на стерне, Грустны их незатейливые песни. Молчит стожок. Сорока на шестке Унылым треском оглашает осень. Забытой краской лета Вдалеке Сквозь синь дождя Проглядывает озимь. В пустых скворешнях Ветерки гудят. Идут дожди, по крышам барабаня. И окна запотевшие Глядят На мир унылой зеленью герани. Машинам ни проехать ни пройти. Надежда на коня да на телегу. Идут дожди. Холодные дожди. На мокрый грунт легко ложиться снегу. Он выпадет однажды поутру И, новым светом озарив просторы, Сверкнёт Под стать гусиному перу И ляжет На поля и косогоры. Снежки, салазки, лёгкие коньки И розвальни, и сани замелькают. И задымят под снегом родники, Теплом земли родимой истекая. О сердце! Не боли в моей груди, Веди себя спокойнее и тише. За тыщи вёрст Я чутким сердцем слышу: Идут на Родине холодные дожди.
Отлёт журавлей
Женщины вбивали костыли В изморозью тронутые шпалы. А над ними плыли журавли – Нехотя, уныло и устало. Женщины вбивали костыли И на птиц летящих не глядели. Тихо, Невысоко от земли Над землёю Журавли летели. Взмах за взмахом И за взмахом – взмах. Стук да стук по рельсам, В бесконечность. В птичьих отражается глазах Памятная им дорога в вечность. Той дорогой миллионы лет Предки их покорно пролетали. Землю – книгу радостей и бед – Крыльями усталыми листали. В их зрачках навек застыла Русь, Что веками горестно скорбела. И не потому ль земная грусть К песне их гортанной прикипела?.. Время унесло с собой тепло От земли, Что родиной им стала. Улетали птицы тяжело, Нехотя, тоскливо и устало. Лес вздыхал, в холодном полусне Листья одинокие роняя. Он-то знал, что снова по весне, Поредев, вернётся та же стая... Ах, как скорбно плыли журавли Над землёй, исполненной печали, Словно понимать они могли Женщин, что вбивали костыли И отлёта их не замечали.
Владимир Фирсов
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
