Поэма участницы Х Международного литературно-художественного конкурса для детей и юношества «Гренадёры, вперёд!» Номинация «Слово о героях и победах»
Пролог
В сорок первом тревожном году Задыхалась от гари Россия. Люди к братским могилам идут, Чтобы вспомнить, как всё это было.
Кто-то слёзы тихонько смахнёт У гранитной доски поимённой. И тоска чьё-то сердце сожмёт. Нет конца этой боли бездонной.
Эти годы, как будто в аду – Медно-горькие, пороховые. На могилах я надпись найду: «Сорок пятый. Навечно живые…»
I.
За сожжёнными полями, По равнинам и лугам Всё глядят во сне за нами Очи наших милых мам.
Как, скажите мне, не биться За родимую свою?! Ночью тёмной нам не спится. Нам она ночами снится. За неё мы будем битья. За неё падём в бою.
Здесь не нужно разговоров. Здесь не нужно громких слов. Нам глаза её – опора. Глас её в ночи ведёт.
И ночным тяжёлым трактом Мы идём уже давно. И ни дома, и ни хаты – Лишь дороги полотно.
Мимо выживших берёзок, Через дым сгоревших сел, Мы идём, глотая слёзы. Мы идем, идём, идём.
Завела война далёко! Завела нас вглубь страны. Что дивизия, что рота – Мы одной страны сыны!
Тяжело идти куда-то Без родных, любимых глаз. И у каждого солдата Есть о маме свой рассказ.
А ещё в боях жестоких, Когда тошно от тоски, Нежно греют душу строки От любимой той руки.
От руки, что обнимала, Провожая на перроне. От руки, что мне махала, Плача – я сидел в вагоне.
От руки, что нежно грела, От руки, что берегла. Руки той, что всё болела, Не пила, да и не ела. Вера лишь держала тело. Но преграду одолела, Обещанье ждать дала.
И одна следит за домом, И детей растит одна. Ждёт солдата фронтового, Ждёт любимая жена!
Я скажу вам очень смело, Тут нельзя душой кривить. За такие обереги Мы должны врага побить!
За жену, за маму надо Нам согнать чертей с родной, Что от пашни и до сада Нам зовётся стороной!
Сколько скорбных дней – не мало – В отступленьи нам идти! Ты прости пока, родная! За отход, за всё прости!
И конца нет, и ни края Не видать в дыму ночном. Только ждёт земля родная! Ну, а мы пока идём.
И начать хотелось просто, Без печали, без слезы. От погоста до погоста – Всё края родной страны!
II.
Не видать конца и края. Ширь да гладь одна видна. Вот она – моя родная, С детства милая страна!
Мы идём дорогой длинной. Ноша наша не легка. Песней дедовской старинной Обуяла нас тоска.
И чужими сапогами Тут протоптана тропа. Ты прости нас, мать родная! Нас, страна, прости пока!
Нам украдкой звёзды в небе Освещают здесь пути. Не одну прошли деревню. Не одну ещё пройти!
Только с детства так любимой, Нам завещанной одним, Не сдадим земли родимой! Мы страны не посрамим!
Не одну уже неделю По родным местам идём. Держим слёзы еле-еле. А во сне лишь отчий дом.
И до боли все родные Здесь поля и ручейки. Тут зимой снега густые. Летом – бабы у реки.
И вдыхая воздух терпкий, Запах гари чует взвод. Дымом прёт и кружит пепел. Где же ты, живой народ?!
Здесь когда-то на восходе Табачком дымил старик. Где-то здесь…а здесь ли?! Вроде. Бьёт ещё живой родник!
Запрягал тут лошадь батька, Вёл смерено в борозду. И бежала полем Надька. Стадо пас её пастух.
Здесь когда-то жизнь кипела. А теперь война бурлит. Всё сломать – велико дело! Ты поди – восстанови!
Сколько пройдено просёлков! Сколько вёрст – попробуй счесть. Я спросил бойца тихонько: – Где село? – Да где-то здесь.
И у парня с кровью слёзы По щеке вдруг поползли. Где дома?! А где берёзы?! Неужели всё сожгли?!
Вдруг и я представил робко. Пелена затмила свет. Вдруг в моей родной сторонке Деревеньки больше нет?!
Сердце вмиг тиски сомкнули. Ног не чую. Не живой. И за что теперь воюю?! Как без милой, без родной?!
Но собрав весь дух и силу, Тихо молвил парню я: – Ну-ка, ты погодь-ка, милый! Вдруг ошибся – не твоя?!
Не твою сторонку черти Разорвали на куски! Нужно верить! Братцы, верьте! Как без веры в бой идти?!
Погоди, постой, родимый! Видишь, свет издалека?! Мы пройдём тихонько мимо, Чтоб не мучила тоска!
Вот они, мужские слёзы! Страха, горечи полны! Мужики не мыльной прозы. Все одной земли сыны!
Лесом шли, потом бурьяном. Всё полынью заросло: – Глянь-ка! Вон, за тополями, Не твоё ли там село?!
И мольба встряхнула очи, Как Библейская звезда. Он до этой тёмной ночи Не молился никогда!
– Слышишь, брат! Жива родная! Слышишь, брат! Моя! Она! А живая ведь, живая! Здесь родная сторона!
Мы зашли в его сторонку, Чтоб немного отдохнуть. Повидал он мать, сестрёнку. А с рассветом снова в путь.
Сторона моя далёко. От Амура до Кремля За сынов, мужей и внуков Плачет Русская земля!
Не осенними дождями, Не холодною рекой, Не росою, не ручьями, А кровавою слезой!
III.
На привале, на привале Мы немного отдохнём. Много вёрст мы прошагали. Много вёрст ещё пройдём.
Полк родной дивизионный, Весь измученный в пути, Грязный, мокрый и голодный. Нету больше сил идти.
Здесь воды живой, холодной Нету слаще для юнца. Горячее нет походной, Доброй каши для бойца.
Здесь раскинулись равнины. Степь да степь одна кругом. Перелески и долины, Солнца блики жарким днём.
– Эх, лихая, – молвил томно Старый опытный солдат, – Вдруг нашла тоска по дому. Повидать бы щас ребят!
И прижать бы к сердцу жёнку, Мать родную и отца. Покурить свою махорку У родимого крыльца.
Выйти б в поле на работу. Разогнать косой тоску. И отведать прямо в сотах Золотистого медку.
И пошли гуторить в ротах. Дом родимый вспоминать. Ночь настала, а пехота Всё никак не хочет спать.
– Эх, раскинуть сильны руки Средь колосьев золотых. – Кабы чарку медовухи За здоровье молодых!
Хороши воспоминанья Ночью тёмной для бойца: – Эх, простого бы признанья Да родного письмеца!
Было всё: семья, работа, Мир и радость, тишина. А сейчас идёт пехота – Дни суровые. Война.
Вот один детишек вспомнил, А другой – жену свою. А малец седой и скромный Лето вспомнил, не семью.
Вспомнил выпуск, школу вспомнил. Юность милую свою, Как по русскому, по полю Из-за парты на войну.
Вспомнил плач девчонки белой. Горьки проводы бойца. Как вдовели в сорок первом Прямиком из-под венца.
И у каждого солдата Мысли тёплые свои: – Каб обнять родного брата Да родной узрить земли!
И уснули все не сразу, Говорили не спеша. Ночь тиха, как по заказу! Хорошо! Гуляй, душа!
IV.
Серебрит фуфайку иней, Заиндел немного взвод. – Да, зима сурова ныне, – Поговаривал народ.
Равных нету зимам русским. От окраин до Кремля Снегом белым, снегом чистым Вся покрылася земля.
Но идёт, идёт пехота. Пар столбом над ней валит. У дивизии, у роты Щёки мёрзнут, нос горит.
И хрустят, скрипят обозы На белёсых, на снегах. А вдали горят колхозы На родимых берегах.
И ни совести, ни чести, Ни души, ни сердца нет. Тех, кто строит эти смерти, Как же носит белый свет?!
И солдат, перекрестившись, Свой рюкзак в строю несёт. И от боли обозлившись, Будет бить, как бил и бьёт!
Немца бьёт и биться будет До последнего словца. Бог судья потом осудит. Лишь дойти бы до конца!
V.
Мы не знаем лет суровых, Мы войны не знаем той. Мы не слышали винтовок, Песни русской, фронтовой.
Там бывало временами, Как заноет вдруг душа. Да сорвётся в пляс шальная, Песнь затянет не спеша.
А у русской песни звонкой Свой мотив. Мотив родной. Песнь про матерь у иконки, Песнь про жизнь, про дом, про бой.
Про «Катюшу» боевую, Про Смуглянку и бойца. И затянут фронтовую Песню деда и отца.
Вот она – душа шальная. Чисто русская душа. Широка! Не знает края. Тянет песню не спеша!
И теплее сердцу станет, Как бальзам, согреет грудь. Снарядит да и отправит Всех солдат в дорогу, в путь.
И Чапаев, и Буденный Живы в звонкой песне той! Но без русской, без гармони Нету песни фронтовой!
Вот она меха раскинет, Заведёт в сей миг народ. «Топотухой» тут же хлынет Наш исконно русский взвод.
Широка душа шальная, Как родимая земля! Не видать конца и края От Камчатки до Кремля!
VI.
Снег весенний сходит с нивы, Зеленеют тополя. Пенье птиц и ширь разлива. Вся проснулася земля.
Но весенние красоты Этой русской стороны Как для нашей для пехоты Среди грязи не видны.
Колеи по пояс, топи. И обозы в тине вязнут, По колено в жиже роты. Никому весна не в радость.
А на фронте в это время Во всю силу шли бои. Городов освобожденье От чертей в тот год вели.
Чует сердце, скоро. Скоро! Сердце радость не забудет. И в пехоте разговоров Было много. Много будет.
Легендарная пехота! Русской армии опора. Рвётся в бой вторая рота. Атакует скоро. Скоро!
Мчатся танки. Рвутся мины. Гром снарядов. Гул мотора. – Не сдадим земли родимой, – Были в ротах разговоры.
Вот, бегут вперёд солдаты. Свищут выстрелы лихие. И взрываются гранаты. Гибнут танки, но чужие.
Прорывается пехота. Бьёт врага с ожесточеньем. Вот она, вторая рота, Под Святым благословеньем.
Старшина седой, матёрый. Не одну уже неделю Он воюет. Очень скоро Ждёт победу здесь со всеми.
Ждёт, а сам не унывает. Бьёт он немца ловко, смело. Ждёт в Саратове седая Мать-старушка офицера.
Старшина – пример для роты. Не боится пули, смерти. Он давно ведёт пехоту, С сорок первого – поверьте!
Много братьев он оплакал. Чудом выжил сам раз восемь! Он отец своим солдатам В стужу зимнюю и осень.
Знает толк он в каше доброй, Цену сну и жизни цену, Песне звонкой и походной. Видел много он измены.
Видел смерть, жестокость, страхи. Трижды слали похоронку Старой матери в Саратов. Носит у груди иконку.
Глаз намётан, бьёт он метко. И не промах в рукопашной. В общем, наш! Простой. Советский! Закалённый русским маршем.
– Ты куда?! Постой, родимый! Не лезь батьки поперёк! Тут кругом растяжки, мины. Рано помирать. Не срок!
Но парнишка, не робея, Молвил старшине шутя: – Пуля – дура! Я – дурнее! – Наломаешь сгоряча!
И за шиворот фуфайки Старшина его поймал: – Ты куда, шальной, под танки! Ты ж себя чуть не взорвал!
Не успел он крикнуть снова, Как парнишка, в три прыжка, Сиганул – и всё готово. – Эх, дурная же башка!
И гранату в тигр немецкий Парень ловко запустил. Вот герой. Герой советский! Молод. Строен. Полон сил.
Старшина с улыбкой родной: – Ну, и хлопец! Молодец! Дал бы вмиг по шее гордой, Как бы был я твой отец!
А парнишка тем же брасом Воротился в свой окоп. И поправив ловко каску, Снова к бою был готов.
Это гордость для солдата, Похвалу здесь заслужить. Он сказал: – Нехай, ребята! Хлопцы, будем долго жить!
И смеётся тихо ротный, На колено тут присев: – Молодой ещё. Свободный. Наш пострел везде поспел!
И идёт у них работа, Слава Богу, без потерь. Бьёт врага вторая рота. Била ночью. Бьёт и день.
Прошагали пол Европы. Всю Россию проползли мы! Легендарная пехота Доберётся до Берлина!
Бьётся полк дивизионный. Бьются роты, гибнут люди. Битвы той ожесточённой Вся Россия не забудет!
Шли бои. Освобожденье. За свободу! За Советы! И земля полна терпенья. Ждёт родимая Победу!
Минул март. Апрель проходит. И близки Победы звуки. Солнце всходит и заходит. Ждёт Россия. Ждут и внуки.
VII.
Май пришёл. Салютов звуки! Наконец! Освобожденье! Рады жёны, дети, внуки. Новой Родины рожденье!
Май парадный. Май победный. Май свободный. Сорок пятый. Май уставший, слёзный, бедный. Возвращенье и солдаты.
Трупов горы. Море пленных. И земля полна окопов. И от Харькова до Вены Плачут люди: – Мы свободны!
Могилев. Борисов. Витебск. Рогачёв. Бобруйск и Сейм. Здесь Чернигов, Днепр, Припять. Фронт центральный и Смоленск.
И идёт молва по свету. Плачь, свободная Европа! Нет войны. И боли нету! Зарастут поляны, тропы.
Будет жизнь и будет радость. Песни девок в чистом поле. Будет всё. Хотя, казалось, Сгинет мир в кровавом море.
И идут воспоминанья. Похоронки. Письма. Взводы. Слёзы. Жёны. Обещанья. Паровозы и походы.
Эшелоны и границы. Фронтовые сапоги. Дым. Махорка. Вереницы. Переправы. Котелки.
На стакане, на гранёном Корка хлеба у портрета. Был малец ещё зелёный. Был солдат. Теперь уж нету.
Поминают. Плачут люди. Боль и радость вперемешку. Будем помнить. Не забудем Ни Москвы, ни Будапешта!
Были годы боевые. Донесенья и доклады. Горькие, пороховые. Сброс немецкого десанта.
И летели парашюты – Купола и семя смерти. А теперь Москва! Салюты. – Верьте, люди! Люди, верьте!
И никто не мог поверить: – Неужели победили?! Боль слезами не измерить. До Победы всё ж дожили!
Велика цена свободы. Сотни судеб. Сотни жизней. Это радость для народа! Это гордость для Отчизны!
Плачет Минск освобождённый. Радости полна Отчизна! В тех боях ожесточённых Пали миллионы жизней.
Ленинград, Москва, Одесса, Севастополь, Мурманск, Киев, Сталинград и слёзы Бреста, Керчь. Россия. Украина.
Минск, Смоленск, Москва и Тула. Белоруссия. Россия. Сквозь бомбёжку, взрывы, гулы До победы всё ж дошли мы!
Города. Герои. Лица. Километры. Вёрсты боли. Эта боль не повторится! Не допустим больше горя!
