Зачем спилили тополь за окном?
Пустяшный труд и – только пень остался…
* * *
В окне вдруг стало чересчур светло –
Я догадался: совершилось зло.
Я думаю все время об одном –
Убили тополь под моим окном.
В. Шаламов
Зачем спилили тополь за окном?
Пустяшный труд и – только пень остался…
Ещё осталось – вспомнить мне о нём:
Он на ветру шатался белым днём,
А тёмной ночью – по дворам шатался.
За что сгубили тополь за окном?!
Конечно, пух глазами ощущаю,
Ещё – он застил неба окоём…
Когда ж земля довольствуется пнём,
Я всё ему погибшему прощаю.
Сутра качался – звёзды заметал,
А солнцу он – совсем помехой не был!
На тыщщи листьев в мае красота
Была бы злее и пьяней, а так
Весну урезали и обнажили небо.
Сыскала осень на Руси причал…
Любая ветвь – осенняя свеча:
Погасишь – и наш день уже не светел…
Качался тополь – я не замечал,
А вот не стало дерева – заметил!
* * *
В молитве сгорбившись убого,
Лбом об пол истово стуча,
Тебя выпрашивал у Бога,
Краса-печаль.
За то, что эта черноокость
Взята у ночи и земли,
Я, в остальном не видя прока,
Свою судьбу, своё далёко
Хотел, с тобой, – как хлеб, делить.
За то, что лик с молочной кожей
Чернейшим волосом увит,
Я за мечтой по бездорожью
Понёс тяжёлый крест любви…
Будь проклят день желанной встречи
И все надежды о тебе!
В тот день узнал я, как калечат,
Не прикосаючись к судьбе…
Грудь выгорела – и довольно!
А ты, красавица, смелей!…
Не бойся сердцу сделать больно:
Там больше нечему болеть.
И вот, открывшись ртом младенца,
В моей груди сквозит дыра;
Там, где не колоколит сердце,
Хрипят ветра.
* * *
Яр, негасим, горяч и светел,
Ну а вокруг – снега немы.
Недаром я костёр затеял –
Гори средь злой зимы!
Велик огонь от искры Божьей,
Но как лукав буран в ночи!
Храня свой жар, дари прохожим,
Даря, – не расточи!
Яр, негасим, горяч и светел…
Всунь руку – заразись огнём!
Гори-гори на этом свете,
Что б не гореть на том!
УТРО СТРЕЛЕЦКОЙ КАЗНИ
Топор-приговор
И рубахи белы.
Шевелится Красная площадь –
Ждут люди.
За царской трапезой
Украсит столы
Сырое стрелецкое мясо на блюде…
Над страшною башней –
Заря ноября.
Под ней,
Утопая в толпе,
Как на лодках,
Недаром
В скрипучих телегах пестрят
Недобрые молодцы – ноги в колодках.
Один –
По-орлиному хищен,
И рыж,
В зубах
Свои вздохи последние стиснул.
Свеча в кулаке
Не заменит бердыш,
Да вот бородища –
Остра, словно выстрел.
Другой –
Чисто ворон,
Сама чернота.
Смолою волос не измазать бы платья!
Вцепилась жена
Не в стрелецкий кафтан, –
В последнее
Бабье
Несчастное счастье.
Такое-то счастье
Легко ли украсть?!
О, царь-государь,
Не щади, но помедли!
Пусть нынче,
Зевотно разинувши пасть,
Подышат подольше
Голодные петли!
* * *
Сколько бабьему лету не длиться,
Всё же осень тосклива чуть-чуть.
И тоска, иссушившая листья,
Расцветает – срывай-нехочу!
По листве – золотой и не очень,
По дороге непройденных дум,
То ль подругу свою, то ли осень
Обнимая за плечи, веду.
Вон крылатою кроной кичится,
И о чём-то шумит бурый клён.
Этот клён – в землю вкопанной птицей,
Златопёрою райскою птицей,
Невзлетевшею райскою птицей, -
Обречён.
Он-то знает, – лишь только засвищет,
Под безжалостным градом судьбы,
От ветров-лиходейников хищных
Райской птице – ощипанной быть.
Да, нагрянет морозная проседь -
Не успеют поля облинять…
Толь подруга моя, то ли осень -
Непременно покинет меня.
Так уйдёт, как уходят на веки.
Не пущу! – так бы в след и пошёл…
Толь сжимаю кленовые ветки,
То ли осень держу за подол.
* * *
Мы с тобой – не додали друг другу тепла,
Не с того ль так тосклив поскрип сосен?!
Даже дверью не хлопнув, ты молча ушла
И своё бабье лето с собой унесла.
Ну а я… Моя доля была не бела -
По-мужицки угрюмая осень.
Голосит, голосит вливень пьяная высь,
И от памяти некуда деться…!
Карусели листвы за окном пронеслись
И теперь на стекле – лишь дождливая слизь…
Пощади!…
Иль ко мне вся как есть возвратись,
Или вовсе покинь моё сердце! Геннадий Грезнев (г. Тамбов)
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
| 