Мой берег
Стихотворение
Петру Чалому
Мой берег…Любая тщета,
Что пылью дорожною висла,
Здесь канет, клубясь, в омута
Бесстрашного русского смысла.
Но эти окопы и рвы,
Что вдавлены в берег, не канут.
Из мемориальной травы
Пустыми глазницами глянут.
И память – и память сама
Ведёт среди грома и дыма…
Посланцы великого Рима
Глядят с мелового холма!
На правой, на той стороне
Альпийская дудочка пела.
И взгляды тянулись ко мне –
Холодною сталью прицела.
Меж нами – лишь выстывший Дон
Да времени малая малость.
И я, хоть ещё не рождён,
В промёрзшую память вжимаюсь.
Ползу к своему рубежу
Позёмкой по мёрзлому мелу.
И знаю я всё, что скажу, –
Ещё говорить не умея…
2
Читалось – «фашизма чума»;
Задело, сквозившее мимо:
Ордынцы фашистского Рима
Глядят с мелового холма!
Их сила – тяжка и темна…
Но нынче – ты слышишь, мой берег? –
Иные пришли времена:
Их гладят, пушистых и белых!
Как голос нахраписто лих
Пустого словесного звона! –
И сколько, мол, было-то их?
Да четверть, считай, миллиона!
Зачем в наши степи пришли?
Позёмкам сыграть на свирели?
…А нынче – не тронь их, не зли:
Они, мол, тогда не зверели,
Как немцы… Мол, что там скрывать –
Не главный, попутный народец…
А пленных студить-добивать –
В селении Белый Колодец?!
От места, где нынче стою,
Всего ничего – через реку…
И выведешь память свою
К той правде – пристрелянным веком.
По серому, чёрному льду,
По склонам, всё вверх, неминуче –
Туда, где нас радостно ждут,
Прицелившись, воины дуче…
3
Те годы списали в запас,
А берег, весь в шрамах, остался…
Хоть Дон уже семьдесят раз
Мутясь, весновал-разливался!
А берегу правда видна,
Как прежде – военные цели:
Сошла – половодьем – страна,
Одни перекаты да мели.
И шелест победных шелков
Стихает – как будто он лишний…
И тени альпийских стрелков
За Доном на видное вышли.
Сошлись и становятся в ряд –
Какие-то странные тени!
И трубы оркестров горят
Уже пред шеренгами теми.
К полыни свинец их не гнул?
Снегами не их заметало?
Но ожили, хмеля хлебнув
Оркестров, взметнувших литавры!
И метят – орлиным пером! –
Свой путь, чернотравьем поросший.
И входят, как в сорок втором,
В райцентр с русским именем Россошь.
4
Мой берег лозин да осок
Не клянчит в Италию визу…
Пусть скажут, что он не высок, –
И смотрит на прошлое снизу;
И смотрит не с той стороны
На боль, что нас прежде делила.
…Но берегу дали видны
Из старых траншей – до Берлина!
И берег расскажет живым
Лет огненных верную повесть,
Где нашим холмам меловым
Альпийские кручи – по пояс.
Здесь те, кто пришёл нас смести,
Не зря разбросали могилы.
И надо бы речи вести
Их родичам гордым – другие…
5
Но если с повинной идут,
Лишим ли их этого шанса?
…И яблони нынче цветут
Светло так в садах россошанских.
И люди светло говорят:
«Идите – без сердца мы разве?»
…А ими – построен детсад,
Светло так – «Улыбкою» – назван.
Да, ими (ты слышишь, пиит?) –
Потомками, а не тенями.
И памятник павшим стоит –
И он не стоит между нами.
Минувшее век пролистал;
Но рядом, минувшего подле,
Потомки идут по местам
Позора, а слышится: «Подвиг!»
Заплачено кровью за кровь –
И нынче всё будет иначе.
…Но форма захватчиков вновь
Зачем подле Дона маячит?
Пришли, говорите, с добром?
Но если – с повинною, с миром,
Зачем – эти шляпы с пером,
В придачу к парадным мундирам?
К чему он, особый тот крой? –
Ну ладно, конфликт или спор бы…
Зачем он, сомкнувшийся строй, –
Вине, и прозренью, и скорби?
Покаяться хочешь? Клянись,
Надев побелее рубаху.
Дороге степной поклонись –
Не подвигу ( в чём он?), лишь праху.
А с нашей Победой – на «Вы»!
Минувшее прахом не станет.
Из мемориальной травы
Пустыми глазницами глянет.
И память – и память сама
Ведёт среди грома и дыма.
…И где это воинство Рима? –
Лишь сумерки смотрят с холма… Александр Нестругин
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
| 