Осень в деревне
Из новой книги
Осени ясные дни наступили.
Рдяные гроздья пылают рябин.
В поле сиянием солнечной пыли
Залит рассохшийся старый овин.
Коршун взлетает в глубоком затишье,
Падает тень от него на межу.
Долго в дыру развороченной крыши,
Как Циолковский, на небо гляжу.
Через неё разговаривать с Богом,
Верно, сюда приходил не один.
Дай отдышаться хотя бы немного,
Дай укрепиться мне духом, овин!
* * *
Над страной, с задумкою великой,
С овдовевшей мельницей вдали,
Высь волнует обновлённым кликом,
Запахом оттаявшей земли.
Многое врагам своим прощая,
Не собрав в дорогу ничего,
Синевой небесной причащаюсь
На борту ковчега своего.
Найденный во время сенокоса
И омытый чмоканьем старух,
Разревелся внук желтоволосый,
Что с собой на Небо не беру.
И не размножаясь, как китайцы,
На дуэль не вызвав никого,
Рано тебе с веком расставаться,
В солеварне не побыв его.
Передышка
Довольно кукситься и плакать,
Сорвав ещё одну попытку.
Как прогибается собака,
Пролезть надумав под калитку.
Ей бы говядины грамм двести,
А не дохлятины облезлой.
На ржавых прутьях клочья шерсти,
Но всё-таки она пролезла!
Ночуя в мятном палисаде
При нашей-то дороговизне,
Мы обязательно наладим
Сложнейшее устройство жизни.
Сростки
На заборе просушу
Задождившееся лето
И поеду к Шукшину
По наитию поэта.
И пока моё стило
Бог к ответу не покликал,
Отыщу его село,
Ныне ставшее великим.
Набивая сеновал,
Огорошат из-под крыши:
– Вася никого не ждал,
И давно куда-то вышел…
Кожанки не слыша хруст,
Боль на дно души затискав,
На калины красный куст
Наколю ему записку.
* * *
Памяти Николая Рубцова
Застегнув на все пуговки ватник,
Ловко справившись с мокрым узлом,
Там на лодке бездомности странник
От камней оттолкнётся веслом.
Мужики – настоящие кремни –
Не промолвят ему ничего.
Скособочившись, окна деревни
С тихим плачем проводят его.
Выйдет с куклой на пристань девчушка,
С горки мельница вслед проскрипит,
Да с болота ударит кукушка.
Да потянется ворон в зенит.
Дед
Приспело времечко утрат.
Отплодоносил старый сад.
И на покинутой земле
Остался дед один в селе.
Сухой, как жердь, сошел во двор,
Косым дождём избу подпёр.
Ворота на пределе сил
Денькам последним отворил.
И гроб себе успел он сбить…
Откликнитесь – похоронить!
Детдом
Борису Щербину
Раздышался июль луговою истомой.
Эхо жизни другой шелестит вдалеке.
По щелястым полам многодетного дома
Ночью бродит печаль со свечою в руке.
То накроет, вздохнув, чьи – то лёгкие ножки,
То поправит подушку и вытрет слезу.
В окнах скоро рассвет посиневшей картошкой
Обозначится здесь, словно дед на возу.
Пухлый, заспанный шмель прогудит в повилике.
С чердака упадёт запашок старины.
Няня выключит гимн, натирая мастикой
Коридоры большой беспризорной страны.
* * *
С колокольни безлюдной луны
Горше вздоха сигнал лунохода.
Покачнулся пузырь тишины
Над обугленным счастьем народа.
Продырявились прежние сны,
Далеко в чистом поле светает.
На игольчатой шапке сосны
Прокоптилась грачиная стая.
Как весною выходит медведь
На заросшую узкоколейку,
Гастарбайтер, сбыв выгодно медь,
Сбросил в чахлый костёр телогрейку.
* * *
Отрыдав за воротами рая,
Мы расстались с тобой не вчера.
Шелестит, на ветру задираясь,
Разродившихся яблонь кора.
Помолившись в заброшенном храме,
Карту мира достав из сумы,
Я безлюдными вышел дворами
На озноб недалёкой зимы.
Не выходит гулять из-за тучи
Моё солнце в последние дни.
В холод живность сбивается в кучу,
Люди часто страдают одни.
Не смирившись с репейной кручиной,
Тонким прутиком хлещет козу,
Поравнялся со мною мужчина
И кивает:
– Садись, подвезу! Николай Оболонский
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
| 