Мария Магдалина

Поэма

В дни печали, дни гонений –

За святыню убеждений,

Новой веры правоту –

Умирал Спаситель света,

Плотник, житель Назарета,

Пригвожденный ко кресту.

И сказал Он: "Совершилось!"

И чело Его склонилось –

И остался мертвый лик,

Как при жизни, тих и ясен,

Так же благостью прекрасен,

Так же помыслом велик.

Солнце мирно, пред закатом

Над зелено-мягким скатом

И гранитами хребта –

Шло в пути златоподобном

И, блестя на месте лобном,

Озаряло три креста,

Двух воров, с Христом распятых,

Палача в железных латах,

Грозном шлеме и с копьем,

И людей, на казнь взиравших,

И трех женщин, близ стоявших

В безутешии своем.

Две старухи: мать рыдала,
И сестра ее шептала –

Что вот распят наш Христос...
Третья с ними, молодая,
Стала, взор на крест вперяя,
Неподвижна и без слез,
С опущенными руками,
С распущенными власами,
Бледным ужасом лица,
Вся – безмолвное рыданье

Иль немое изваянье
Скорби, скорби без конца.

К ночи площадь опустела,
И два друга сняли тело;
Мать с сестрой была при них

И прощалась с трупом Сына;
И Мария Магдалина
Для лобзанья уст святых
Наклонилась и припала,
Сердце мягче биться стало,
И заплакала она.
И лились и орошали
Слезы тихие печали
Мертвый лик и рамена.

Труп покрыли пеленою;
Двое медленной стопою
На носилках понесли
Без напевов погребальных, –

И три женщины печальных
За покойником пошли.
Шла она и вспоминала,
Что подобных не бывало
В этом мире никогда...
Вспоминала все былое,
Быстро ей пережитое
В эти краткие года.

Как по торжищам Магдалы,
Выставляя в дни бывалы
Свежесть персей молодых,
Знала в вихре шуток сальных
Только юношей нахальных
Да бесстыдников седых;
И вот встретила случайно
Взгляд, смиривший силой тайной
Вред желаний, пыл в крови,
И ей слышать было ново
Человеческое слово
Всепрощенья и любви;

Как Ему омыла ноги,
Запыленные с дороги,
Умягчила жесткий зной
Маслом мирры благовонной,
Осушила распущенной
Светлорусою косой...
Как у ног Его садилась,
И внимала, и молилась,
Не сводя с Него зениц,
Очищалась покаяньем,
Вырастала пониманьем
И любила без границ...

Близ олив, в саду тенистом,
Под утесом каменистым,
С фонарем во тьме ночной,
Тело в гроб они сложили,
К гробу камень привалили
И, скорбя, пошли домой.
Но чуть ранняя прохлада
Пронеслась по листьям сада
Перед брезжущей зарей,
А Мария шла из дому –
Хоть бы к камню гробовому
Преклониться головой.

Видит – гроб отверстый снова,
Голос, точно у живого,
Звал по имени ее...
Оглянулась... Сон блаженный!
Это сам Он, вожделенный,
Навестил дитя свое.
И она Его узнала,
Перед Ним она стояла
В обожании немом;
И Он рек, благословляя:
"Им скажи, душа родная,
О видении твоем!"

Светлый образ, дух привета,
Потонул в лучах рассвета.
И она на сход друзей
В путь пошла, благоговея
И едва поверить смея,
Что Он ей явился – ей,
Шедшей грешною дорогой...
Но любить умевшей много,
Но чья мысль была чиста,
Почва сердца благодатна,
Чьей простой душе понятна
Правды ширь и простота.

1861

Николай Огарев

Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: "Русская беседа"