Отец Отечества
Поэма
Был отец дальнобойный водитель,
А в войну был шофёром «Катюш»,
Надевал мне с медалями китель
После бани, средь яблонь и груш.
В дальних рейсах мы знали все бани,
Родники и казачью родню…
Так взлюбил я рассказы дядь Вани,
Что их в сердце, как в сейфе храню.
Про «ханжуйку» – китайскую водку:
– Выпьешь – кружку бросаешь в сортир!..
Йокогаму, кораблик-пилотку, –
Русский Ваня! – Он видел весь мир!
Где «Катюши» его «пели хором»
И рейхстаг полыхал, будто стог,
А потом – восемь лет «за забором» –
И свобода российских дорог.
В дальнем рейсе не выпить нам фиг ли?
На всю степь был инспектор один,
Да и тот, помню, на мотоцикле
Вместе с нами гонял в магазин!
Выпив раз – мы запели дуэтом,
Там, где бил он СС и «абвер»*,
На ТМ-ке** таскал я ракеты
В самой мирной стране – в ГДР!
Дальнобойщики, однополчане,
Бывшей гвардии 62-й,
Мы нет-нет, да и выпьем порой:
– За сынов! – Было их у дядь Вани
Двое умных, а третий – герой!
2.
В деревянной кабинушке МАЗа,
Нынче МАЗ такой – только в музей!
Стал писать я дядь Вани рассказы
И разведчиков – верных друзей.
Стёкла плакали и потели,
Если рифму не мог я найти,
А в кабину просились метели,
Чтоб поэту хоть пол подмести.
МАЗ холодный, как гроб на колёсах,
Плыл степями, садился на мель
И ругался, куря папиросы,
Превращая дорогу в кисель.
Было мне, пацану, много чести
Средь подружек метелей и вьюг,
На МАЗ-200, в одном автотресте
С фронтовыми ребятами вместе
Коротать наш шофёрский досуг.
После рейса, как МАЗы заглушим,
Кто, как лётчик, в унтах – к сыновьям,
Кто в спортзал – околачивать «груши»,
Хочешь мира – готовься к боям!
P.S. Были ходки потом, но не вместе,
Я – оттуда, дядь Ваня – туда, –
И вагонами на переезде
Между нами промчались года...
3.
Был отец тише тихого Дона,
А сыны – как лихой ипподром!
Старший, Петька – всегда вне закона,
А в тюрьме стал законным Вором!
Средний, Юрка, по прозвищу «сынка»
Уважал и кулак, и закон…
Стройным тополем в красной косынке
На закате мне видится он,
Он не путал боксёров с ворами,
Белых лилий он был звездочёт.
Любовался тюльпанов коврами,
Никому не давая отчёт,
Но призвали, забрили в солдаты
Воевать в чужедальней стране,
Где горели КамАЗы, как хаты,
В предыдущей священной войне.
Стал чумаз, как КамАЗ, средний сынка
И броваст, как ...дорога в Афган
И оттуда в «гробнице» из цинка
Возвратил его «черный тюльпан».
Это ж надо случиться такому!
Мать завыла, белей, чем зима,
Вор Петруха просился «до дому»,
Да его не пустила тюрьма.
Ну, а младший – увидел «груз двести»
И сказал: «Плакать будут зверьки!
Есть у русских закон кровной мести,
О котором молчат русаки!»
4.
Был отец дальнобойным шофёром
Много разных он знал передач…
Через все «двадцать восемь заборов»
Чай на «зону» летал словно мяч!
Распрощался Петруха с баландой
И, хоть в сильные мира не лез,
Поимел и «фазенду» с верандой,
И крутой, словно жизнь, Мерседес!
Он сидел не за что, а за что-то…
Был в ответке линеен и прям!
Из ручного стрелял пулемёта
В кабаке по двуногим зверям!
Сашка – третий – был парень спокойный,
Тише речки, не выше травы…
В подмосковных Петрушкиных войнах –
Снайперёнок славянской братвы.
Наколов две звезды на колени,
Стал он третьим на ринге страны
И ушёл со своим поколеньем
В неизвестность «чеченской» войны.
Он сказал, что погибнет на месте,
Если батя не пустит в Чечню,
И ушёл, и пропал он без вести
На броне, и одетый в броню!
5.
А отец всё звонил военкому,
Кроя матом плафон и айфон!
«Пусть последыш останется дома,
Говорил я тебе ... солдафон»?
Ты отправил в Чечню сына Гоги?
Сын Абрама пойдёт воевать?
Позакрылись в свои...блин...чертоги!
Бесбезсмены... ети иху мать!..
Мы с отцом в бане водкой лечились,
И пролил я нечаянно свет,
Как в Москве на Литкурсах учились
И чеченский и русский поэт…
Я сказал: «Наши орские гены
Нас с тобой доведут до беды,
У поэтов, детей и спортсменов
Нету межнациональной вражды»!
Всё под водку решается быстро!
Мы решили: без лишних понтов,
Раз поэты «повыше министров»,
Значит завтра мы едем в Ростов!
До Ростова нам проще простого,
Если ходко машина бежит, –
Сколько нашего «тела Христова»
В морозильниках там лежит!?
6.
На дороге мы, «старые волки»,
Тешим сердце в вечернем луче:
«Мы узнаем его по наколке,
По наколке на левом плече».
Сашка – третий – в спецназ был забратый
В плюс пехоте – царице полей.
На плече не чертёнок пархатый,
А порхающий Кассиус Клей!
По вагонам пройдем, по палатам
Сверим фото, сличим ДНК,
И подскажут нам дети-солдаты
Где искать надо Сашку-сынка!..
Зелень кончилась – нету движенья!
Штраф огромный «продул» на посту!
Деньги плакали, как сбереженья
В прошлом веке, в известном году!
Мы надеялись только на Бога,
Мы прошли и вокзал, и базар,
Но помог нам конкретно немного
Лишь чеченец Замаев Хизар!
В лабиринтах Ростовских гостиниц
У Ростова, у «папы» в гостях
Быстро сбыл я «Петрухин гостинец» –
Револьвер с зажигалкой вместях!
7.
По вагонам прошли, по палатам
Побывали, считай, на войне –
И сказали нам дети-солдаты,
Что искать надо Сашку в Чечне.
И отец потащился куда-то
Средь убитых войной матерей –
Он поверил, что Сашку-солдата
Может выручить «Кассиус Клей».
Дал я зелень ему на дорогу
И побил телевизор «Рекорд», –
В нём глумился над Русью убогой
Телеглаз вырожденческих морд!
Обагрённый сыновнею кровью
И отеческим русским стыдом
Я поехал – погнал в Подмосковье,
Повидаться с Петрухой-Вором.
А отец был в Чечне ополченцем
Безконтрактным, как знамя полка,
Но стрелять в молодого чеченца
У него не поднялась рука!
За Державу мне было обидно!
За отца был, конечно, я рад,
Тормознулся я в городе Видном,
Да и к тренеру в Зеленоград.
8.
Тренер дал полотенцем отмашку,
Прочитал про отцов и детей
И сказал: «Только пленного Сашку
Может выручить Кассиус Клей»!
Я ударил по «лапам» из кожи
И сказал: «Ладно, скатерть стели!
Если Кассиус Клей не поможет,
То поможет «Моххамед Али»!
Сашку пленным представить не смог я,
Потому и закончил рассказ,
И Петрухе ничем не помог я, –
На Петруху наехал КамАЗ.
Вор Петруха погиб за баранкой
В Мерседесе, в железных тисках
И теперь стало глухо, как в танке,
В наших славных «славянских войсках».
Вновь вещует душа, как Кассандра,
Вновь, как дог, ощетинился год!
Ждёт Россия царя Александра,
А отец Сашку – третьего – ждёт.
Век двадцатый скатился к закату.
Не оставив нам русский ответ,
И подлунную выли сонату
И чеченский, и русский поэт!
* Абвер – немецкие войска.
** ТМ-ка – Зил-157 полуприцеп. Николай Пашков (Орск)
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
| 