Я дело сделал доброе одно
Из книги «Мои печи топятся и греют»
***
Я дело сделал доброе одно —
Исправил печь у бабки-бедолаги.
Она давала деньги и вино,
Глядела в печь и радовалась тяге.
Но я не взял ни денег, ни вина,
Я сам был рад, что затопилась печка.
И у иконы за меня она
Пред Господом замолвила словечко:
— Спаси тебя, храни тебя Христос! —
И истово, всерьёз, перекрестилась.
...Теперь живу. И чувствую всерьёз
Бабусиного Бога Божью милость.
1983
* * *
Зовётся место это — «У креста»:
Еловый лес стоит прямой и строгий.
Пыля, ведёт избитая дорога
в далёкие, безвестные места.
Под слоем пыли, глины и песка
ржавеют лошадиные подковы.
Над лесом, нелюдимым
и суровым суровые нависли облака.
И, может быть, запомнил старый лес:
когда-то здесь, на этом самом месте,
вдали от белых храмов и поместий
стоял чугунный поминальный крест.
Дорогой этой, за верстой версту,
минуя и века, и поколенья,
шли путники. И крестные знаменья
творили, обратясь к тому кресту.
Крестились и купцы, и ямщики,
кандальники тянули руки к небу.
...Теперь не знают, был тут крест иль не был —
его не помнят даже старики.
Но сохранили строгие места
избитую дорогу в край безвестный,
и нелюдимый лес, и это место
с таинственным названьем «У креста».
1984
***
И в осеннем лесу,
жёлто-красном,
прощально зелёном,
Провожая глазами
летящий с берёзы листок,
Изумлённо застыть,
услыхав колокольные звоны,
И под сердце своё
незнакомый впустить холодок.
И пойти, не дыша,
этим звукам гудящим навстречу,
Разгребая ногами
прощальный покров сентября,
И узреть пред собой
колокольни могучие плечи,
Купола и кресты,
и верёвки в руках звонаря.
С визгом шли по Руси,
всё корёжа, Батыевы рати...
Но такое ли знал
просвещённый изломанный век —
Сколько храмов снесли наши деды —
Батыи в квадрате,
Далеко превзойдя
пресловутый монгольский набег.
Отчего же тогда нам,
в безверии выросшим внукам,
Изначально дана
тяга к издревле русским местам,
И священный восторг
перед медным волнующим звуком,
И святая любовь к православным высоким крестам?
Нам всё это — дано...
А пока не в бездонную яму —
В тонкостенный сосуд
опуская свои пятаки,
Я читаю на нём:
«На ремонт и строительство храма»,
И светлеет душа
от значения этой строки...
1989
* * *
...Прошлым летом с фотоаппаратом
я погостевал в краю родном,
повидался с матерью и братом,
под родимым посидел окном.
Под окном, а также на порожке,
на дощатом, низеньком крыльце.
По знакомым походил дорожкам.
И перед отъездом уж, в конце,
всех своих соседей и знакомых,
все свои заветные места
я заснял на пленку. И из дома
укатил на ранних поездах.
И теперь, когда порой невзгоды
падают на голову мою,
я цветные снимки фирмы «Кодак»
из стола украдкой достаю.
За окошком, инеем одеты,
городские мёрзнут тополя.
А передо мною — зелень, лето,
родина, дороги и поля.
Вот — деревня, вот — родная крыша,
шиферная, старая — увы!
Кажется, что я сейчас услышу
шепоток берёзовой листвы.
Вот она — берёза у крылечка
шелестит июльскою листвой.
Иван-чая розовые свечки
ветерок качает озорной
у поленниц свежих, у сарая,
где лежат ленивые коты...
И за этим деревенским раем
солнце наблюдает с высоты.
А в родном окне, в заветной раме —
мамы чуть заметный силуэт.
...Сердце обливается слезами
над всем тем, чему названья нет.
1997
Из цикла «А мне — далекий монастырь»
Поднимаются снова над Русью
православные наши кресты:
на подворье обители — брусья,
и кирпич, и железа листы.
Праздник кончен. Конец Литургии.
Солнца свет золотит купола.
Завтра будут заботы другие
у монахов другие дела.
У заброшенных старых строений
в этот вечер, что красен и тих,
они ходят, как черные тени,
в одеяниях черных своих,
как большие печальные птицы,
что слетелись к родному гнезду,
за Россию радеть и молиться,
отводить от России беду.
Столько лет пустовало гнездовье
и хозяйничал здесь сатана.
Умываясь слезами и кровью
столько лет бедовала страна.
Ждут обитель суровые будни,
здесь свои и устав, и закон,
ведь монах — он же инок и трудник,
он и плотник, и каменщик он,
он и воин Христов, и хранитель
православных устоев, основ.
...Доброй ночи, святая обитель,
доброй ночи и праведных снов!
1997
***
...И торжественно так, и красиво:
Крестный ход вдоль реки, а вокруг —
зелень лета, лесные массивы
и ромашковый солнечный луг.
Хорошо с православным народом
под хоругвями праздничным днем,
славя Бога, пройти Крестным ходом.
А случится — и крестным путем.
2000 Александр Росков
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
| 