Баба Клава
Поэма
Я приехал в деревню к тёте,
а старушки простыл и след…
«Ваша тётушка на болоте,
за морошкой ушла чуть свет! –
Мне сказала соседка Дуся,
накрутившая бигуди, —
я сама всё не соберуся
с ней за ягодами пойти».
Возле дома гуляли куры,
спал на солнышке кот седой…
Я такой не встречал натуры
жизнерадостно-боевой,
как у тётушки бабы Клавы –
дамы всех четырёх мастей!
Ей не надо ни громкой славы,
ни признания от властей.
И ума у неё — палата,
и ругается лишь с котом,
но боятся её ухвата
все политики «за бугром».
И пока мы с соседкой Дусей
пообщались часок-другой,
во дворе закричали гуси –
баба Клава идёт домой.
У неё на плечах накидка
и две лямки от вещмешка.
Как светилась её улыбка!
Как походка была легка!
— Из какого же ты замеса?
Вечно радостна и светла,
словно топаешь не из леса,
а на отдыхе побыла!
— Воздух, милый, в деревне сладок,
и привыкшая я к труду.
Мне всего лишь восьмой десяток,
я за клюквой ещё пойду!
Даже внуков своих встречая,
и добра она, и строга…
Возле печки стоит большая
очень старая кочерга.
Этой кованной железякой
прапрадедушка Харитон
гнал французского забияку
по Смоленщине за кордон!
Харитона Денис Давыдов
партизаном тогда назвал.
— Эта штука меня не выдаст,
я ведь лично её ковал! –
говорил Харитон смущённо,
будто сватали мужика:
— Будет, барин, Вам!
Полно, полно…
Я вполсилы его, слегка.
И жила бы деревня тихо,
только немец пришёл с войной…
Кочерга потрудилась лихо!
Помнят фрицы её спиной!
Пожелтевшие, как заплаты,
фотокарточки на стене…
До сих пор изучают в НАТО,
как Россия спаслась в огне.
Кто-то с удочкой ждал удачи
за ольшаником у реки…
Шли под вечер меня «побачить»
наши милые земляки.
Обнимали да целовали,
да подначивали меня…
«Вовкой» радостно называли,
земляки – они все родня!
И гармонь прихватил Никола,
и гитарой звенел Степан…
Вот и «русская кока-кола»:
чуть понюхал – и сразу пьян!
Пляшут женщины и мужчины,
а в распахнутое окно
льются в сумерки Климовщины
песни терпкие, как вино:
«Чтоб достичь высот Чубайса,
ври, блефуй и не пугайся!
Кто пошёл тропой другой,
тот с протянутой рукой.
Изощрённо по-чертовски
стал богатым Березовский,
другом числился не зря
Борьки Ельцина – царя!».
И хохочет в руках гармошка,
гитарист-молодец, стервец!
На столе под коньяк – морошка,
а под водочку – огурец.
«Гласно, нагло, при народе
воровал в Москве Мавроди,
под Шумейко всё, что смог,
за границу уволок.
Нам страшней любой холеры –
демократы— лицемеры…
Русь развратом подкосил
правый блок нечистых сил».
— Кочерги моей не пугайся,
пей малиновое вино!
Опоясать бы ей Чубайса
да дружков его заодно!
Только за полночь, власть ругая,
расходился народ честной…
В звёздном небе летел, мигая,
сонный спутник над головой.
Эти люди мне с детства милы,
я пожизненно в них влюблён!
За победами русской силы –
сила духа и верность жён.
Василисы, Катюши, Клавы…
сохраняли во все века
генофонд нашей русской славы,
мудрость Ванюшки-дурака!
Вот и езди в деревню к тёте! –
философствовал я с утра, —
чудо-бабушка – на болоте,
на столе – пирожков гора!
У неё полгряды укропа
да две козочки на лугу,
только помнит спиной Европа
бабы Клавину кочергу!
Возле грядок торчит лопата,
бугорки нарывает крот…
Но ракеты наводит НАТО
бедной бабушке в огород.
Новгородская обл.
Владимир Скворцов
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
| 