Я сижу у дедушки Егора под боком на бричке, в которую запряжена тёмно-вишнёвая с чёрной гривой и с чёрным хвостом лошадка. Иногда ветерок заносит мне терпкий запах этой лошадки, который помнится мне до сих пор. В небе светит яркое солнце, которое иногда перекрывают облака.
Бричка катится по чуть приметной дороге, которая растянулась по балкам мимо Водяного, Утятника, Маджюгов, а там надо будет подняться на взгорок, и мы прибудем в мои родные Галушки.
На бричке стоят два хорошо зафиксированных больших ведра – что в них, я не знаю. Точно также, как и не знаю названий балок, которые я перечислил. Не знаю и того, что с дедушкой я еду из Новой Ивановки, где он живёт с бабушкой Марией. Я ещё маленький. Мне около трёх лет, но я точно помню, что мне не страшно.
Вижу, как по балке шныряют суслики и прячутся в норки потому, наверное, что грохочет наша с дедушкой бричка. У дедушки тёплый бок, он держит вожжи одной рукой, и перебирает их пальцами, а в другой руке у него какая-то хворостина, которая свисает с брички.
Дедушка всю дорогу что-то рассказывает мне, а я смотрю на него и знаю – мне с ним не страшно.
Но вдруг он забеспокоился. Балка сначала потемнела, потом над ней сверкнула молния, загрохотал гром и начался дождь. Помню, что дедушка закутывает меня в сделанный из большого мешка-чувала плащ, накидывает такой же на себя, мне душно в этой накидке, но ни гроза, ни дождь уже не достают нас.
Потом, помню, нас встречают мама и моя старшая сестра Аллочка. Около нашего дома сухо.
– Полосой прошёл, – говорит маме дедушка, – и намочить нас не успел.
Дедушка снимает с брички вёдра и начинает пересыпать с них в бидончики, большие миски и другую посуду, которую мама расставила прямо у порога, прозрачные крупные ягоды. Их просвечивает солнце, и они переливаются и тоже становятся солнечными, янтарными.
– Алыча, – говорит мама.
– Алыча, – говорит сестра.
Я, кажется, впервые слышу это слово, смотрю на позолоченные солнцем ягоды и в мою память навсегда врезается это чудное название – алыча.
Недавно я спросил у сестры:
– Алла, а ты помнишь, как мы с дедушкой Егором алычу в Галушки из Новой Ивановки привезли? Или это мне сон такой приснился?
– Нет, – сказала сестра, – я такого момента что-то не припоминаю. А вот что у дедушки в Ивановке во дворе, прямо у ворот алыча жёлтая росла – это хорошо помню. Она когда зреть начинала, так прямо просвечивалась насквозь солнцем и была на янтарные бусы похожа.
Юрий Макаров (Ровеньки)
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
