Санька до сих пор помнит то лето, проведенное на даче.
Стояла изнурительная жара, повсюду обмелели реки, ушла вода от берегов некогда глубоких водоемов, а в мелких бочагах и вовсе не осталось от нее следа, только виднелись зияющие илом ямы, да уродливо выпиралисо дна коряги. Трава, пожухлая к середине лета, рыжела проплешинами среди зарослей уцелевшей лекарственной ромашки, которую одну только и пощадило солнце. Деревья и кусты желтели, до времени сбрасывая свой наряд, и казалось, что уже наступил сентябрь, и только голоса гомонившей в каждом дворе детворы напоминали, что лето еще в самом разгаре. Босые, загорелые, с облупленными носами ребятишки носились по улицам, поднимая облака пыли.
Родители Санька и Митьки работали в городе и приезжали в деревню только на выходные. Отмывали своих мальчишек, приструняли хотя бы на два дня и снова уезжали в город, оставляя их на попечение бабушки.
Однажды бабушка ушла доить корову, а мальчишки сидели в шалаше, прячась от жаркого солнца. Они смотрели картинки в большой книге, где были нарисованы дикие животные, древние птицы и рыбы. Митя уже умел читать по складам, а Санька слушал. Вдруг в шалаше что-то зашуршало.
-Что это? – испуганным шепотом спросил Санька.
-Не знаю, – ответил Митя тоже шепотом и несмело предположил: – А вдруг это динозавр? Сейчас жарко, и он тоже решил спрятаться в шалаше?
Высохшие ветки шалаша зашуршали сильнее. Санька округлил глаза и пополз к выходу.
Вдруг что-то мягкое ткнулось Мите в ногу.
– Ой, – завизжал он и пулей вылетел из шалаша вслед за Саней. Обгоняя друг друга и цепляясь за кусты малины, мальчишки полетели к крыльцу. Взлетели по ступенькам, закрыли дверь и притаились.
На крыльце кто-то тяжело дышал и царапал дверь.
– Мамочка, кто это? – захныкал Санька.
– Не реви, мы в безопасности! Дверь прочная.
– А вдруг это динозавр? Мама рассказывала, что они жили на Земле, когда было везде тепло и не было зимы. Вон какая жара стоит, может они и проснулись? Им наша дверь нипочем!
– Нет, они вымерли. Это, наверное, медведь из леса пришел, пить захотел, – успокоил он брата.
Медведь, конечно, не такой большой как динозавр. Но вдруг он не только пить, но и есть хочет? Саня опять приготовился реветь.
– Погоди, я в окно посмотрю.
Митя встал на табуретку и осторожно выглянул в окно.
– Ой, да это же собака! Нора! Бабушка говорила, что она дяде Феде помогала коров пасти, а потом куда-то пропала.
Санька окликнул собаку, она завиляла хвостом и жалобно заскулила.
– Она, наверное, есть хочет, – догадался Саня.
Митя открыл дверь, Санька принес хлеба и колбасы.
– Ешь, Нора!
Но собака есть не стала, а сбежала с крыльца и жалобно посмотрела на ребят.
– Сань, смотри какой у нее живот тугой и соски набухли. У нее, наверное, щенки есть.
Нора продолжала скулить, беспокойно металась у крыльца и словно звала ребят куда-то. Неожиданно она побежала по дорожке в лес. Дети поспешили за ней. Собака бежала, оглядываясь, словно проверяя, бегут ли за ней дети.
– Митя, нам нельзя далеко от дома убегать, бабушка отругает, – запыхавшись, говорил Санька.Дети остановились, а Нора, почуяв, что они не хотят идти дальше, схватила Саньку за рукав и потащила за собой.
– Фу, Нора, пусти, – чуть не заплакал мальчик.
-Знаешь, Сань, она нам хочет что-то показать. Мы все равно уже далеко от дома ушли, пойдем, посмотрим.
Нора бежала вперед и не собиралась останавливаться. Вдруг она залаяла, а когда ребята подошли к густым кустам малинника, обступившим глубокую канаву, жалобно заскулила. На дне пересохшей канавы копошились щенки. Она поднимались на еще не окрепшие лапы, забирались друг на друга, падали и скулили.
-Она покормить их хочет! – догадался Санька. – Только как же их вытащить?
Митя посмотрел по сторонам, увидел березовую жердину, опустил ее в канаву и потихоньку спустился сам.
– Сань, их тут пять штук, – прокричал он, потирая ободранную коленку. – Не бойтесь, хорошие мои, сейчас я вам помогу.
Он снял майку, сложил в нее, как в сумку, щенят и повесил на сук жердины:
– Тащи! – скомандовал он Саньке.
Санька ухватился за жердину и старательно потянул наверх.
Когда щенки оказались рядом, Нора принялась тыкаться в них носом, словно пересчитывала, и облизывать. Потом с благодарностью лизнула Саньку в нос и вылезшего из канавы Митю.
– Так в майке и понесем в деревню, – решил Митя.
– А где она, наша деревня? – Санька растерянно огляделся по сторонам.
Словно отвечая на его вопрос, Нора побежала по едва приметной тропке вперед.
– Правильно, Нора нас выведет. Главное, идти за ней, не теряя из виду.
Тем временем поднялся ветер, он раскачивал верхушки деревьев, и вдалеке послышался негромкий, предупреждающий раскат грома.
– Вот те на! Целый месяц не было дождя, а тут отлучились ненадолго из дома – и вот, пожалуйста, гроза!
– Ох, и попадет нам сегодня, – вздохнул Митя. – По первое число.
– А что значит «по первое число»?
– Ну, это когда тебя до первого числа ругать будут.
– А сегодня какое число?
– Не помню. Но если 3-тье, к примеру, до конца месяца наказаны будем.
Неожиданно громыхнуло так близко, что ребята присели. Щенки в самодельной сумке копошились и повизгивали, а Нора все бежала и бежала вперед. Наконец лес стал редеть, и вскоре они вышли на край деревни. И тут хлынул такой ливень, что в одну минута ребята стали мокрыми до нитки.
Когда бабушка увидела своих внуков живыми и невредимыми, то была так рада, целуя их чумазые и мокрые лица, что совсем забыла отругать. Вечером пришел дядя Федя, забрал щенков и увел Нору.
– Бабушка, какое сегодня число? – спросил Саня, засыпая.
– 30 июля, – ответила бабушка. – А зачем это тебе?
– Скажи, до первого числа долго еще ждать?
– Один день.
– Ну, это мы переживем, – успокоенный, Санька уснул.
А утром все вокруг преобразилось, словно в благодарность за пролитый дождь луга вновь засверкали зеленью, в огородах подняли головы подсолнухи, в цветникахраспустились пышные георгины. Нора стала выводить свое потомство на деревенскую улицу, и ребята целыми днями возилисьсо щенками.
Надежда Мамонова
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
