Последний день командировки в Милан складывался в общем-то неплохо. С утра Лутков убедил итальянских партнеров подписать контракты с учетом внесенных им поправок, позвонил в Москву в надежде услышать хотя бы вздох благодарности от вечно недовольного шефа, но кроме пожелания не задерживаться так ничего и не дождался; наскоро перекусил порцией брускетты в дешевом ресторанчике, отказавшись от предложенного партнерами банкета, и вскочил в первое попавшееся такси.
Лутков бывал в Милане по служебным делам два раза в год, а то и чаще, привозя из каждой командировки помимо впечатлений обязательно нечто диковинное: то осколок капители церкви Сант-Амброджо, то кусочек мозаики из капеллы Сан-Витторе ин Чель д,Одро, и даже номерок из гардероба театра Ла Скала, купленный, как, впрочем, и все остальные "раритеты", у каких-то албанцев, караулящих туристов возле местных достопримечательностей.
В этот раз Лутков решил непременно побродить по залам уникального музея науки и техники, занимающего целый квартал между Виа Олона и Виа Сан Витторе. Удивить Луткова чем-то в Италии было непросто, он облазил дворцы и музеи Рима, Флоренции, Венеции, а уж Милан стал чуть ли не вторым родным городом: замок Сфорца, пинакотека Брера, музей Польди Пеццоли были знакомы ему, как московское метро. Луткову даже удалось постоять возле "Тайной вечери" великого Леонардо в трапезной Санта-Мария делле Грацие, куда доступ посетителей уже несколько лет был ограничен. А вот до научно-технического музея Луткову никак не удавалось добраться: то итальянские партнеры увозили его куда-то на озеро Комо попить кьянти, то деловые встречи оканчивались чуть ли не у трапа. А тут выпала карта!
До самолета оставалось еще часов шесть, аэропорт Форланини Линате был в 5 минутах езды от центра, дорожную сумку из гостиницы коллеги обещали привезти в зал регистрации, так что Лутков, завалившись на задний диван потрепанного "Фиата" с шашечками на борту, и назвав адрес, почувствовал себя вольным казаком, готовым примерить чуть ли не весь итальянский "сапог".
...Музей был закрыт. Просто закрыт без объяснения причин: на ремонт, на учет, на обед... Лутков в сердцах чертыхнулся, посмотрел вслед удалявшемуся такси и не спеша двинулся по Виа Гранде Кардуччи – миланскому близнецу Садового кольца. Возвращаться на фирму не хотелось, он решил просто пошататься по незнакомым ему улицам и свернул с широкой магистрали.
Минут через десять он оказался в каком-то закоулке, где два велосипедиста разъехались бы с трудом. Лутков уже собирался повернуть назад, чтобы не заблудиться окончательно, когда его глаз наткнулся на маячившую шагах в пятидесяти вывеску. Ему показалось, что на подвешенном к открытой оконной раме куске жестянки намалевано "галерея".
"Ну, дают цыгане! Галерея! Выставка-продажа дырявых тазов времен Козимо Медичи?"Посмеиваясь, Лутков подошел поближе. Над массивной деревянной дверью были прибита табличка, сообщающая на итальянском и английском с ошибками, что перед вами – галерея восковых фигур некоего господина Корренти, стоимость осмотра – 5 евро или 7долларов. Внизу мелкими буквами было дописано – "Только для мужчин".
"Мадам Тюссо отдыхает", – съязвил вслух Лутков и толкнул входную дверь. Июльская жара осталась за дубовым полотном. Из полутемного коридора вынырнул одетый в поношенный костюм толстячок в очках с круглыми и немного мутноватыми стеклами.
"А чем интересна ваша галерея? " – вопросом на вопрос ответил Лутков.
"Сеньор иностранец, но не американец" – улыбнулся "толстячок" и почему-то погрозил посетителю пальцем.
"Я говорю с русским акцентом" – заметил Лутков и смастерил на лице подобие улыбки.
"О, руссо!" – воскликнул "толстячок" то ли с радостью, то ли с удивлением.
"Руссо туристо, облик аморале", – промелькнула в памяти Луткова фраза из какой-то кинокомедии, и он расплылся в улыбке уже по-настоящему.
"Вы спросили, чем интересна наша галерея? – "толстячок" жестом пригласил гостя следовать за ним. – "Видите ли, в Италии много памятников изобразительного искусства. Вы наверняка уже осмотрели полотна Боттичелли, Леонардо, Мантеньи. Это гениальные произведения величайших мастеров! Но и они не лишены недостатка. Они двухмерны. А иногда хочется обойти боттичелеву Венеру и посмотреть накрасавицу... кхе... так сказать, с обратной стороны. Уверен, что она прекрасна и со спины. Но галерея Уффици во Флоренции, где хранится полотно, не предоставляет такой возможности. Это можно сделать только у нас. В галерее Джузеппе Корренти. К вашим услугам." – "толстячок" с достоинством кивнул.
"Несколько малоизвестных, но необычайно талантливых итальянских скульпторов создали восковые фигуры женщин, изображенных на всемирно известных картинах и разместили их в нашей галерее. Проведя рядом с этими фигурами полчаса, – у нас довольно прохладно, – вы обнаружите в себе совершенно новые мироощущения".
"Какие?" – с некоторой опаской спросил Лутков.
"О-о, это трудно объяснить словами... Осмотр начинается здесь. Я сейчас включу свет, а вы, наверное, поищите деньги?"
Лутков достал из портмоне синюю 5-евровую купюру и протянул хозяину. Тот не глядя сунул деньги в карман пиджака и неожиданно исчез. Через мгновение включившаяся яркая лампочка осветила несколько каменных ступеней, ведущих в полуподвал.
"К сожалению, я не смогу быть вашим гидом, у меня есть неотложные дела, – извинился Корренти, – да вам и не понадобятся комментарии постороннего человека. По нашей галерее лучше гулять в одиночестве. Выход вы найдете в конце экспозиции... Приятных ощущений. Ах, да, у нас строжайше запрещено дотрагиваться до экспонатов, постарайтесь не нарушать этого правила, как бы вам порой этого ни хотелось. А чтобы уберечь вас от соблазна, мы принимаем небольшой страховой взнос, 20 евро. Если вы сумеете оградить наши скульптуры от своих рук, мы вернем вам эти деньги при выходе из галереи".
Лутков удивленно вскинул брови, пробормотав по-русски: "А в наперстки в вашей галерее не играют?", но послушно полез за деньгами. Именно это предупреждение зародило в нем предчувствие маленького приключения, предвкушение интриги. Стоило раскошелиться.
Отправив деньги вслед за первой купюрой, хозяин вышел из светового пятна и вновь как бы растворился. Лутков осторожно преодолел ступени и очутился в начале длинного полутемного широкого коридора с нишами по бокам. Когда гость поравнялся в первой нишей, в ней медленно, словно разгораясь, заработала специальная подсветка и посетитель увидел композицию из четырех фигур, выполненных в полный человеческий рост, что создавало ощущение участия туриста в событии, запечатленном художником в начале нашей эры.
"Сцена посвящения. Роспись Виллы Мистерий близ Помпей" – прочел Лутков на пояснительной табличке. Две обнаженные женские фигуры сразу притянули взгляд. Особенно стоящая справа на полупальцах, укрытая лишь развевающимся прозрачным хитоном.
В рисунке с оригинала, представленном рядом с табличкой, этот персонаж вот уже почти две тысячи лет завораживал зрителя лишь одной половиной точеного тела, заставляя каждого мысленно дорисовывать скрытые античным художником черты лица, линии шеи... А здесь...
Лутков медленно обошел композицию, найдя точку "анфас", и застыл в восторге. Если бы Господь дал ему талант, он вылепил бы именно это лицо, эту грудь, этот живот... И голос... Он должен быть, как у новой звезды оперной сцены... Как же ее? Нетребко! Да! А в походке, и в жесте – что-то кошачье...
Лутков нехотя вышел из просторной ниши, сделал шаг, другой – и вдруг слева вспыхнула "звезда", осветившая голубоватым светом еще одну композицию. Это была рождающаяся из морской пены Венера, написанная рукой Сандро Боттичелли в конце 15-го столетия. Удлиненный овал лица, пухлые губы, кажущиеся заплаканными глаза. Луткову показалось, что она смотрела на него, стесняясь своей наготы... Словно подчиняясь немой просьбе Венеры, он нехотя отвернулся и пошел к следующей нише.
Его ждал знаменитый "Сельский концерт" Джорджоне, а рядом – тициановская Венера Урбинская; за ней – пышнотелые красавицы Рубенса и загадочная "Венера перед зеркалом" Веласкеса...
Возле ниши, где купалась "Диана" Камиля Коро, Лутков вдруг поймал себя на мысли, что он хочет коснуться этих совершенных линий, окунуться в прохладу лесного ручья, услышать щебет птиц и шелест листвы... Ему захотелось в далекое "вчера", рожденное фантазией великих художников. Он уже наполовину был там: персонажи, которыми он любовался в Лувре или Прадо, глядя на них, скорее, как на иконы, теперь окружали его, приглашая разделить с ними трапезу, "позавтракав на траве" в окрестностях Парижа; или накинуть плед на спящую таитянку с полотна Гогена. Между Лутковым и "Олимпией" не было помпезной, строгой рамы, делящей мир на персонажей и зрителей, – маленькая француженка лежала перед ним на атласных подушках и он, затаив дыхание... Дыхание... Дыхание! Вот чего не доставало Луткову! Ему был нужен вздох. Один, но глубокий, обжигающий в этой мрачной сырости странной галереи. Он готов был прислониться губами к восковым устам парижской куртизанки и передать ей часть своего тепла...
"Пигмалион? – пронеслось в сознании Луткова, – да нет, дружок, не получится. Там похлопотала Афродита, а у нее были хорошие связи на Парнасе, или где там размещалось их божественное начальство? Ну, даже если бы свершилось чудо и твои, отравленные никотином и выхлопными газами легкие вдохнули жизнь в эту женщину, что дальше? Ты бы сводил ее в ресторан, заказал номер в гостинице, рассказал о финансовом кризисе и сложностях семейной жизни? А потом? Хотя погоди... А чем бы удивила меня она? Парижскими сплетнями 150-летней давности? Ах, ерунда! Через полчаса мы бы говорили на одном языке, языке любви... Мур-мур, чирик-чирик..."
Лутков усмехнулся своим мыслям и направился к выходу, обозначенному еле горящей лампочкой с надписью "exit", пытаясь рассмотреть, а кто же вернет ему взятые в "залог" 20 евро.До ступенек, ведущих наверх, оставалось пара шагов, когда неожиданно слева загорелась иллюминация, высветившая современный интерьер, в котором расположилась еще одна восковая фигура. Судя по всему, женщина только что вышла из ванны. Она стояла в легком халате у бутафорского окна, то ли ожидая, то ли провожая кого-то. Она была необычайно красива: казалось, скульпторы, создававшие эту галерею, наделили ее лучшими чертами собранных персонажей – безукоризненной фигурой "Дианы", точеными линиями лица Кунигунды...
На пояснительной табличке значилось, что прототипом является картина какого-то малоизвестного современного итальянского живописца "Незнакомка". Лутков обошел фигуру вокруг и остановился, любуясь ниспадающими прядями темно-каштановых волос, как вдруг.... нет, ему показалось... подбородок "незнакомки" слегка наклонился иона повернулась к посетителю, уставив свой немигающий взгляд прямо в глаза туриста.
"Бред какой-то... на свежий воздух, товарищ, к людям, к цивилизации!" – промелькнуло в голове. В это время "незнакомка" медлено опустила и подняла ресницы, скрывающие большие, карие глаза.
"Она живая... Как я не догадался сразу... Цыганские трюки под занавес концертной программы! В конце представления "венеры" и "дианы" водят хоровод с туповатыми туристами... А на "бис", девушка, не повторите?" – и Лутков протянул руку к запястью "восковой" красавицы, не сомневаясь, что сейчас запишет телефончик, и в следующий приезд... Рука "незнакомки" была мертвенно холодной и слегка скользкой...
"О, сеньор! Вы же обещали не нарушать наших правил", – раздался укоряющий голос неведомо откуда появившегося хозяина в мутных очках, – "Я вынужден прервать осмотр и предложить вам покинуть галерею... Вот сюда, на выход..."
Не давая Луткову опомниться, Корренти помог ему подняться по ступенькам и толкнул тяжелую дверь. Летний зной обдал Луткова в головы до ног, солнце ослепило. Он услышал только звук лязгнувшего засова, а когда обернулся – перед ним оказалось такое же, как и при входе массивное полотно, только лишенное ручек, звонков и даже петель.
"Мистика какая-то...Где я был? И было ли это все на самом деле?" – Лутков огляделся: все тот же переулок и дверь... Да, вот вывеска "Галерея Корренти…" – "Я входил сюда... Я точно помню... Но куда подевались ручки? Странно... Осматривая галерею я шел все время прямо, никуда не сворачивая. Как я мог оказаться вновь на том месте, откуда входил? А девушка? "Незнакомка"... Такие глаза может создать только природа... Живая природа... Холодная рука? Да она просто замерзла в этом подвале... И откуда взялся этот Корренти? Как черт из табакерки! Еще бы мгновение – я с ней заговорил бы, и грош цена всему аттракциону! Просто подобрали красивых женщин, в Милане это просто, обставили интерьеры и пленэр в стиле полотен великих живописцев – вот и весь фокус... Конечно, завораживает и хочется стать Пигмалионом... 5 евро, а столько удовольствия..."
Луткову захотелось вернуться в тот длинный, прохладный коридор, чтобы убедиться в своей правоте, но где-то в глубине души он хотел иного: пусть все, увиденное им, вылеплено из воска, но "незнакомка"...
Лутков осмотрел дверь: ни щелочки, а от ручек нет даже следов. Он постучал. Сначала робко, потом все настойчивее. Из окна напротив выглянула какая-то всклокоченная голова и прокричала что-то об идиотах, мешающих ей спать, о ружье, стоящем в шкафу, до которого всего один шаг... Лутков повернул и не спеша побрел по узкой улочке в сторону городской магистрали.
"Ну что ж, пусть это останется воспоминанием, сувениром из Милана, жаль его нельзя поставить на полку рядом с номерком из гардероба Ла Скала..." – Лутков обернулся, чтобы отпечатать в памяти этот уголок древнего итальянского города, подаривший ему неведомое доселе ощущение и вдруг заметил, как дверь "Галереи" приоткрылась и в образовавшийся проем оттуда, из темноты подвала протиснулась стройная фигурка с темно-каштановыми волосами, увязанными на затылке в тугой пучок. Это была она, "Незнакомка"! Он узнал бы ее из тысячи похожих.
"Живая! Я же говорил... Нашли, кого обмануть!" – чуть ли не выкрикнул он на всю улицу, и нырнул за какую-то обшарпанную колонну, подпиравшую перекошенный угол дома. Из укрытия переулок хорошо просматривался: "незнакомка" шла в сторону магистрали. На перекрестке она остановилась и спряталась в тень от невысокого дерева. Лутков безопасно мог ее рассмотреть. "Галерейный" макияж был изрядно подтерт, но линии фигуры и черты лица не оставлялисомнений – это была редкой красоты девушка лет 23-25, одетая в потертые шорты и хлопчатобумажную рубашку, стянутую узлом на груди.
"Ну, теперь держись", – прошептал Лутков и решительно направился в сторону незнакомки. Она заметила его сразу и как будто поддразнивая, облокотилась на ствол дерева, выставив вперед круглое колено.
"Sono molto lieta di fare la Sua conoscenza" – произнесла она первой, как только он приблизился.
"Я тоже рад познакомиться с вами" – ответил Лутков на итальянском, чем удивил незнакомку.
"Сеньор говорит по-итальянски? Я так и знала, что вы будете меня поджидать. Ваш взгляд там, в галерее, был настолько любопытен, вы так хотели разгадать загадку?" – произнесла она и еле заметно улыбнулась.
"Я, кажется, ее разгадал", – парировал Лутков.
"Вам так кажется," – снова улыбнулась она уголками губ.
"А когда из той двери выпорхнут остальные "дианы" и "афродиты"? – продемонстрировал Лутков свою прозорливость.
"О, как вы далеки от истины. Они не покинут галереи, они восковые, хотя их очень трудно отличить от рожденных матерями в муках. Да, собственно, они и рождались в муках. Этот были муки творца, созидающего подобие образа человеческого из податливого воска... Признайтесь, вам хотелось вдохнуть в них жизнь, чтобы хоть ненадолго ощутить рядом с собой тепло их тел?"
Лутков рассеянно кивнул, не сводя взгляда с ее губ, артикулирующих каждое слово.
"Сеньор Корренти создал эту галерею, чтобы дать возможность мужчинам хотя бы ненадолго ощутить в себе силы вдохнуть жизнь даже в самый безжизненный кусок материи. Когда нашим посетителям кажется, что им это удалось, мы считаем свою миссию исполненной. Но есть и иная сторона медали: именно образы, созданные нашими мастерами, помогают гостям галереи обнаружить в себе способность из безжизненного делать живое" – она произнесла эту фразу, как будто кто-то ей написал текст и попросил заучить его наизусть.
"Ах, вы об этом? Это, так сказать, аммортизационные расходы. В Милане "Галерея" бывает редко. Здесь не заработаешь, когда рядом сокровищницы мировой культуры. Нас чаще можно увидеть в Америке. А там, как вы сказали, "завершенность ощущений" заходит временами слишком далеко. Это вы ограничились прикосновением к руке, за океаном хватают за другие части тела, так что приходится восстанавливать гармонию форм. А это стоит денег".
"Понятно, почему хозяин с удовольствием отметил, что я не американец", – сообразил Лутков.
Из-за поворота выскочил ярко-красный "Дукати" с седоком в разрисованном шлеме с затемненным стеклом. Мотоцикл сделал небольшой вираж и затормозил рядом с деревом, под которым укрывалась "Незнакомка".
"Это за мной, чао..." – произнесла она натягивая поданный ей мотоциклистом шлем.
"Я часто бываю в Милане и с удовольствием поговорил бы с вами о проблемах взаимовлияния человека и искусства..." – затаратороил Лутков, сожалея, что так много времени потрачено на пустые разговоры, а телефончик, может, так и останется несбыточной мечтой.
"Вам нужен номер моего телефона, – запросто спросила "Незнакомка", встряхнула сумку, и извлекла оттуда прямоугольник визитной карточки, – вот возьмите" – она протянула Луткову руку, усаживаясь за мотоциклистом.
Лутков обхватил ее тонкие пальцы в своей ладони и замер – рука "Незнакомки" была мертвенно холодной и немного скользкой. Двигатель взревел и через мгновение "Дукати" скрылся за поворотом...
"Прямо из Шереметьево – и к докторам, – промелькнуло вголове Луткова, когда сердце, пугливо отреагировавшее на рукопожатие "Незнакомки", стало не спеша возврашаться к повседневному ритму, – к эскулапам, потомкам товарища Сербского. Пусть дадут справку, что я не идиот. Я буду показывать ее каждый раз перед тем, как рассказать о миланских впечатлениях... Хотя постой, – вступил в диалог с самим собою Лутков, – у меня же есть "квитанция на чудо"! Вот она!"
Лутков бережно достал визитку "Незнакомки" из кармана, куда сунул "телефончик" в момент рукопожатия. Глянцевый блеск картонки мешал разглядеть буквы и цифры. Лутков попытался найти выгодный угол освещения, повертелвизитку на солнце и вдруг заметил, как по его руке стекает что-то, податливое на итальянскую жару, а вместо "визитки" на ладони остаются две восковых полоски...
Евгений Толстых (Сазонки, Воронежская обл.)
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
