Мой Крым

Путевые заметки

Ясный, немного ветреный день.   Порывы ветра срывают листья, они шуршат под ногами, ложатся на воду канала. Еще много зеленой листвы. Но клен уже устлал дорожку золотом и багрянцем. Тихо, спокойно, дышится легко и вольно. Иду с мальчиками на канал и рассказываю о Севастополе, о море, о храмах, о святом Клименте. В душе благодатное тепло и радость – я побывала на святой крымской земле. Не была здесь уже лет двадцать. Это места моего детства и обрывочные воспоминания иногда встают перед глазами. Море, солнце, корабли на рейде, маяк и свет от него прямо в окна нашей квартиры, горы, обступившие Ялту, мои молодые родители, бабушка. Это было так давно. И вот неожиданно поездка в Севастополь. Неожиданно с моей точки зрения, но это не так. Это промысел Божий и любовь Господа и Его забота.

Как-то, начиная с весны, мысль о Крыме и его святынях стала возникать все чаще. На провославных ярмарках постоянно вручали рекламы паломнических поездок в Крым. Стала читать внимательно и ахнула – какие святые места, какие древние храмы и монастыри, сколько святых угодников Божиих просияло на этой земле. Все это прошло мимо. Была, да не была, видела, да только не тем зрением; прикасалась – и шла мимо. Жила рядом с храмом святого Александра Невского – и не разу не заходила. Бывала в Ливадии,   но и в мыслях не было узнать что-то о царской семье. Не то что покаяния, но даже раздумья не было. И именно сейчас мне так хотелось побывать в этих местах, помолиться Святым Царственным страстотерпцам, попросить у них прощения и побывать в местах, которые они так любили.

Лето подошло к концу. Звонила, узнавала, взяла благословение на поездку, но как-то не складывалось. Нужно обеспечить тыл – оставить кого-то с дочерью и тремя маленькими внуками, и еще как-то не очень хотелось ехать в паломничество в рамках программы. Ну хорошо, может получится на следующий год. Но Господу угодно было по-другому. Звонит моя подругу и крестница Танюша К.(мы с ней летом говорили о паломнической поездке) и сообщает, что нам дают ключи от домика на берегу Северной бухты Севастополя. Дальше все устроилось мгновенно. К детям приехала наша хорошая знакомая, Таня договорилась о недельном отпуске на работе. И вот уже иду за билетами. Подхожу к кассе и молюсь: «Господи, пошли благочестивых попутчиков».   Пока стою в очереди читаю акафист преподобному Серафиму Саровскому. Покупаю билеты с уверенностью, что Господь слышит мою молитву.

25 сентября утром садимся в поезд. Чистый вагон, немолодой подянутый проводник с ясными голубыми глазами. Почему-то решаем, что бывший моряк. В купе одни. Окропили святой водой, помолились, тихо тронулся поезд. Господи, благослови. Только ночью пришли еще два человека и сразу легли спать, а утром уже последний отрезок пути – между Симферополем и Севастополем. Через окно вагона всматриваюсь в горы, лесные балки – здесь воевал мой отец. В 1942 году он только закончил мореходное училище и был   высажен с военно-морским десантом в Севастополе. Потом командовал партизанской бригадой, освобождал Ялту. Когда-то он провел меня по Крымскому заповеднику, по местам, в которых воевал. Но в Севастополе я не была ни разу. Вот уже видно море, бухта, корабли. От вокзала до Графской пристани едем на троллейбусе, а от Графской пристани – на катере. Катера здесь все равно, что наш автобус, только дисциплинированнее, каждые 15 минут снуют туда-сюда. Вот узнаем Памятник затонувшим кораблям, на холме над городом Владимирский собор. Видны старые бастионы. Через 10 минут мы на Северной стороне. Идем через сосновый, нагретый на солнце лес. Вот и наше пристанище на ближайшую неделю. Небольшой дом, во дворе под ореховым деревом стол, виноградник, дерево инжира, отдельно кухня. Кладем вещи – и к морю. День солнечный, ясный, море сверху бирюзово-синее, широкая песчаная полоса пляжей. Неужели можно поплыть? Вода градусов двадцать, небольшая волна, которая только помогает, подталкивает. Как легко плыть в морской воде! Проносятся чайки, длинношеяя утка-нырок надолго исчезает под водой, потом появляется неожиданно совсем в другом месте. Через несколько часов отправляемся в Севастополь. Сразу в Покровский собор. Мне еще в Москве сказали, что там работает паломническая служба. Уже вечер. Темнеет рано. Идет Всенощная. Около Собора стоит женщина с расписанием поездок на ближайшие дни. Читаем. Завтра, в воскресенье в 7.30 утра поездка   «По царской тропе» - от Севастополя до Массандры – храмы, Ливадийский дворец,   все места,   связанные с царской семьей. Всенощная на Крестовоздвижение в Крестовоздвиженском храме в Ливадии. Это то, к чему я стремилась всей душой. Зимой читала книги, связанные именно с семейной жизнью Романовых – переписку Императора Александра III с Императрицей Марией Федоровной, «Дивный свет» – дневники, письма, заметки Государыни Императрицы Александры Федоровны, «Царские дети» - книга-воспоминания о детстве последнего Императора и его детей. Все это такое родное, близкое. И так много теплых воспоминаний именно о днях, проведенных в Крыму. Едем? Но как добраться в такую рань, как ходит транспорт, не опоздать бы. Пока раздумываем – захожу в храм. Сразу справа икона царя   страстотерпца Николая II . Ставлю свечу и прошу: «Помоги!».

Утром все складывается как нельзя лучше. Выходим из дома, тут же попутный автобус довозит до пристани, катер уже у причала (оказывается катера начинают ходить с шести утра). Выходим на Графской пристани и у нас еще много времени – можно пойти пешком. А какое утро! Солнце только встает, очень быстро на наших глазах поднимается из-за холма на другом берегу бухты. Летят чайки, прорезая его сверкающий диск. Идем к площади адмирала Ушакова по утреннему Севастополю, под ногами блестящие каштаны – чудный отполированный плод, его так приятно держать в руке. И все это – город, море, просыпающиеся улицы – радует и веселит душу. Думаю, как же хорошо, что именно так началась наша жизнь здесь.

Вот и собралась наша группа. Всего семь человек.   Подходит сопровождающий – худощавый мужчина, спокойное лицо, тихий голос. Как-то сразу располагает к себе, кажется уже знакомы давно. Одна из женщин говорит мне тихонько: «Как хорошо, что сопровождает Николай Степанович, именно с ним и хотелось поехать». Садимся в микроавтобус, неспешно, несуетно, молимся - и вот мы уже одна семья. Выезжаем из Севастополя, минуем Инкерман. Наш путь лежит к Форосу и вверх - к храму Воскресения Господня. Дорога узкая, петляет, поднимается вверх. Вот поворот... и белый храм парит высоко над нами на чуть красноватой скале, залитый лучами солнца. Золотятся кресты, небо переполнено светом. Уже началась Литургия,   доносятся дивные песнопения греческого распева. Обхожу храм и оказываюсь у края площадки. Солнце, небо, море, горы – все слито воедино, все к Богу, для Него и с Ним. Благодатная волна любви и благодарности заполняет сердце, слезы застилают глаза: «Господи, прости, помилуй и спаси. Милость Твоя беспредельна! Любовь Твоя непостижима». И этот храм – ведь он возведен в память о Твоей великой милости – чудесном спасении царской семьи во время крушения поезда под Харьковом на станции Борки в 1888 году. Сколько тогда погибло людей, перекорежило все вагоны и только вагон с царской семьей уцелел. Подходят наши сопровождающие (их у нас оказалось двое по милости Божией), рассказывают о храме и о судьбах двух священников – настоятелей этого храма – отце Павле Ундольском – первом настоятеле храма и об отце Петре (Посадневе), который принял разрушенный и оскверненный храм в 1990 году. Отец Павел Ундольский служил здесь с 1891 года, приехал с женой и детьми из Владимирской губернии. Здесь выросли двенадцать его детей. Они все жили в доме рядом с храмом, все силы отдавали приходу, созданию земской школы, библиотеки, претерпели голод и холод двадцатых годов. От голода умерли двое   детей – двойняшки, одного из сыновей расстреляли.   В 1924 году   были изъяты все церковные ценности, затем страшное землетрясение 1927 года. Храм, стоящий на краю скалы, не пострадал. Но все это подорвало силы священника. Он умер в 1927 году. А в 1929 году храм закрыли. Вскоре здесь сделали ресторан, затем после войны - склад. Был пожар, обгорели изумительной красоты мозаичные фрески, иконы, и обгоревший храм бросили на дальнейшее разрушение и поругание. Только в 1990 году передали его Русской Православной церкви. И сюда направили служить отца Петра (Посаднева) по его собственному прошению. Он хорошо знал эти места, с 1968 года жил с родителями в Севастополе. Промыслительно то, что после школы он уехал во Владимир и там служил в Успенском кафедральном соборе. Там же был пострижен в монашество. Судьба обоих настоятелей форосского храма связана с Владимирской землей. Нелегко было служить в разрушенном храме. Жилья здесь не было, а до ближайшего села семь километров вниз с горы. Транспорт не ходит. Поселился отец Петр в вагончике, пешком спускался в поселок по нескольку раз в день, своими руками расчищал церковь. Ему помогала небольшая горстка верующих. Первая служба состоялась на Троицу в 1990 году. В храме было холодно и темно, но службы не прекращались. Появились жертвователи, полным ходом пошла реставрация, в храме появился прекрасный мужской хор. Зазвучали колокола. Все больше верующих посещало храм. Удивительная, вдохновенная служба отца настоятеля, весь его светлый облик, глубокие проповеди, сильный, чистый голос, благолепие ожившего храма – все это привлекало людей. 20 августа 1997 года архимандрит Петр был зверски убит на территории храма. С болью рассказывали нам об этом наши сопровождающие, они    знали отца Петра. Призвал его Господь к Себе, а храм живет и возносятся здесь   молитвы за всю небесную и земную Церковь. Нового мученика и молитвенника обрела в его лице провославная церковь и крымская земля.

Наш путь лежит дальше. Мы спешим на Божественную Литургию в храм Покрова Пресвятой Богородицы, что в Нижней Ореанде.   Спускаемся все ниже и ниже, унося в сердце свет и благодатную радость. Вот прощальный взгляд – и храм Воскресения Христова (а ведь мы и оказались здесь именно в Воскресенье) исчезает за поворотом. Дорога   проходит через тоннель в скале, которую называют за извилистую форму Драконом, а тоннель – «чревом Дракона». Миновали, слава Богу. Внизу море, великолепный массив форосского парка, разбитого в восьмидесятые годы Х I Х века «чайным королем» А.Г. Кузнецовым   вокруг своего имения «Форос» Это на его пожертвования и был возведен храм Воскресения Христова на Красной скале. И семикилометровая дорога, проложенная среди гор, вела от имения к храму.  

Вскоре дорога начинает петлять, становится уже, спускается вниз, мы все вместе молимся и так с молитвой приближаемся к храму Покрова Пресвятой Богородицы в Нижней Ореанде.   Небольшой светлый храм в византийско-грузинском стиле был возведен по заказу великого князя Константина Николаевича – сына Императора Николая I в его имении «Ореанда». Это имение перешло к великому князю после смерти матери Императрицы Александры Федоровны.   В имении в 1852 году (при Императоре Николае I ) был построен великолепный дворец, который сгорел летом 1881 года.

Отремонтировать дворец Константину Николаевичу не удалось, но из его остатков начали строительство храма. Естественно, что потребовался и новый материал и это был инкерманский и керченский камень, для   перекрытий доставили дубовые брусья,   в отделке использовали мрамор, резной иконостас был изготовлен из ценных   пород дерева – дуба, ореха, кипариса, можжевельника.

По цоколю церковь была облицована черным мрамором, а от цоколя до икон – цветным кафелем. Константин Николаевич был восхищен пропорциональностью форм и благородством линий. «Стиль выдержан прекрасно, и она дает впечатление, можно сказать, архаическое – своей изящной и благородной красотой», -­ писал он. Мозаичные иконы были изготовлены итальянским мастером Антонио Сальвиати. Это восемь больших панно и сорок пять мозаичных икон. В плане храм крестообразный, увенчанный шестнадцатигранным барабаном в окна которого были вставлены желто-оранжевые стекла. В центральной алтарной апсиде – окно в виде креста с рамой из белого каррарского мрамора.   Семь дубовых дверей трапезной части выходят на наружную галерею из восемнадцати колонн. Звонница была устроена на вековом дубе – на высоте двух с половиной метров между ветвями была сделана площадка и подвешены пять колоколов. И все это в удивительном по красоте месте, откуда открывается вид на море и слева в дымке, окруженная горами, видна Ялта. Осенью 1894 года в храме служил святой праведный Иоанн Кронштадский. В этом храме 25 сентября 1908 года причащалась Святых Тайн преподобномученица великая княгиня Елизавета Федоровна. В храм во время отдыха много раз приходила молиться вся царская семья. После революции службы в храме прекратились, сюда стали пускать на экскурсии, затем после землетрясения 1927 года появилась трещина в алтарной части, потрескалась мозаика. И это дало повод заговорить о сносе. Но Господь не попустил. После Великой Отечественной войны здесь был склад строительный и овощной, а в шестидесятые годы опять пытались поднять вопрос о сносе храма. Только в 1992 году храм был возвращен Крымской епархии. Службы возобновились. Нынешний настоятель – протоиерей Николай Доненко (в прошлом архитектор) все силы отдает восстановлению святыни. Храм отреставрирован, рядом возведена небольшая открытая колокольня.

Как мы не спешили, приехали в храм к концу Литургии. И здесь тоже чудный хор, поют греческим распевом. Ослепленные ярким солнечным светом, отраженным   сияющими белыми стенами храма входим в коричневатый полумрак. Идет Причастие и Царские Врата открыты. Снопы света льются через крестообразное окно в алтаре.    Удивительный Лик Спасителя в отроческом возрасте смотрит на нас с купола. Сохранилась полностью икона Покрова Пресвятой Богородицы в алтаре,   иконы двенадцати Апостолов, евангелистов. Мозаика мягко переливается и светится. На отпусте среди имен перечисленных святых звучат имена святителя Николая, святителя Тихона и святой праведной Параскевы Сербской – святых небесных покровителей моих внуков. Удивлена и обрадована. Подходим к кресту, прикладываемся к иконам, изучаем книги. Вот книги написанные отцом настоятелем «Наследники царства» - жизнеописания крымских новомучеников и исповедников. Икона с частицей мощей одного из них – священноисповедника Романа Медведя здесь в храме. Потом часто встречаем этот образ и в других храмах Крыма. Прихожане выходят из храма, следом идем и мы. Проходим легкую галерею, напоминающую итальянские дворики. Среди деревьев висят качели, алтарник в подряснике раскачивает девочку. С другой стороны храма на площадке накрыт большой стол, там на трапезу собралась община. И в этом такое ощущение покоя, мира и любви. «Ангела за трапезой!» - мы проходим мимо, здесь в двух шагах «царская тропа», которая соединяла   Ореанду и Ливадию. Великолепный вид на парк, море, Ялту.   Легкое облако покрывает колокольню храма святителя Иоанна Златоуста, которую помню с детства. Она стояла на холме над городом, полуразрушенная, но видная со всех концов города.

Любуемся видом, обмениваемся впечатлениями, и в автобусе поднимаеся к Ливадийскому дворцу. Любимое место отдыха святых царских мучеников, милая их сердцу Ливадия, где они могли побывать в кругу семьи, отдохнуть душой, где все дышит их присутствием. Крестовоздвиженская церковь. Вот она – небольшая, уютная, по-царски нарядная. Построена в византийском стиле, в плане крестообразная, когда-то над ней возвышался купол на световом барабане. Теперь только небольшой барабан, увенчанный крестом. На апсиде с внешней стороны деревянное Распятие. Иконостас был вырезан из белого мрамора, свод выкрашен в сине-голубой цвет и усеян золотыми звездами. Сохранилась великолепная мозаичная икона Воздвижения Креста в алтаре, выполненныя в мастерской Антонио Сальвиати. При перестройке Ливадийского дворца в 1911 году (на месте старого дворца в краткий срок, всего за одиннадцать месяцев, был возведен новый, полностью соответствовавший вкусам и желаниям семьи последнего Императора)   архитектор Н.П. Краснов сохранил здание церкви и вывел прежний вход в нее в полуоткрытую галерею, соединяющую храм с дворцом. Портал храма украсила мозаичная икона Ангела Господня. Она и сейчас сияет над входом. Чудо, промысел Божий, что мы попали сюда накануне Крестовоздвижения и смогли войти в тихую, готовящуюся к празднику   церковь еще до Всенощной. Помолиться в тишине, приложиться к иконам, поплакать о наших грехах и бесконечной вине перед царем-мучеником, его семьей, перед Россией. Не вмещается в сердце эта милость Божия. Сколько событий здесь произошло, накрепко связанных с каждым из нас, какие душевные радости и муки здесь были испытаны. Отсюда начался путь на Голгофу царской семьи. Здесь в 1894 святой праведный Иоанн Кронштадтский отпевал Императора Александра III . Здесь состоялась присяга нового Российского Императора святого страстотерпца царя Николая II . Здесь приняла Святое Православие невеста Николая II – принцесса Алиса Гессенская, нареченная   Александрой Федоровной. При совершении таинства присутствовала и ее сестра святая великомученица великая княгиня Елизавета Федоровна. Здесь состоялся обряд обручения Николая II и Александры Федоровны.

Снаружи много народу, экскурсии, группы, палатки с сувенирами. Замечаешь это боковым зрением – и мимо, мимо. Идем по парку, в котором удивительным образом соседствуют редкие экзотические растения, специально выписанные из разных стран, с крымскими чинарами, кипарисами, кедрами. Много глициний, роз.   Белокаменный дворец необычайно пропорционален, не подавляет роскошью, наоборот остается ощущение легкости, простоты и изящества. Множество элеметов архитектуры, характерных для палаццо Венеции и Флоренции. Сам архитектор – Н.П. Краснов -   дал ему такую характеристику: «Проектирован   и выполнен в стиле итальянского Ренессанса из штучного инкерманского камня. Здание имеет 116 отдельных помещений, один большой внутренний двор и три малых световых двора. Парадные официальные комнаты   дворца отделаны и меблированы в том же стиле». За этой скупой характеристикой скрывается колоссальная работа, проделанная в невероятно короткий срок.

Вечером мы вернемся в Ливадию, в храм, на праздник Крестовоздвижения. А пока   впереди Ялта. Недалеко от дома-музея А.П. Чехова, при въезде в Ялту расположена небольшая церковь святого великомученика Феодора Тирона. Она упоминается в списках 1788 года как греческая церковь. Тогда она была деревянной. В 1898 году старую деревянную церковь разобрали и заложили новую. Храм простой, в строгом византийском стиле, однокупольный, стоит на узенькой улочке зажатый между домами. Здесь в 1901 году обвенчались А.П. Чехов и О.Л. Книппер. И мы попали сюда на венчание. Скромная пара, очень немного народу, видно – самые близкие. Тишина,   уже постелена   дорожка, приготовлены венцы. Выходит священник, молодым дают в руки свечи. Не хочется мешать, и мы, приложившись к иконам, тихонько покидаем церковь. Перед уходом   Николай Степанович (наш сопровождающий) подводит нас к небольшой фотографии. На ней Влахернская икона Божией Матери и белая лилия, процветшая из засохшего стебля. Это произошло в 2002 году. Летом (20 июля) на празднование Влахернской иконы ее украсили лилиями. Цветок засох, но его не убрали. И вот он расцвел осенью на Рождество Пресвятой Богородицы. Как Господь укрепляет нас, посылая чудные знамения Своей любви и заботы.

Еще один храм – центральный в Ялте – собор во имя святого благоверного князя Александра Невского. Это уже рядом с домом, в котором прошло мое детство. Много раз проходила мимо него... Собор построен в честь небесного покровителя Императора Александра II , убиенного в 1881 году. Проект разработал все тот же талантливый архитектор – Н.П. Краснов. Фундамент заложен в марте 1891 года, в день десятой годовщины со дня гибели Императора Александра II . Первый камень в основание положила Императрица Мария Федоровна. Собор как тонкое кружево на фоне ярко-голубого неба и весь устремлен вверх. Двухярусный с открытыми галереями и шатровым крыльцом в древнерусском стиле, множество архитектурных элементов украшают его. Стройная трехъярусная колокольня. Иконы были изготовлены в Мстере. Освящение состоялось четвертого декабря 1902 года, на нем присутствовала вся царская семья. Не смогла прибыть вдовствующая Императрица Мария Федоровна, но она прислала телеграмму: «Радуюся всем сердцем освящению собора, при закладке которого я присутствовала в 1891 году, вспоминая всех трудившихся при его основании и с отрадою думая о молитвах, которые отныне за всех в нем будут возноситься».   Роспись купола и стен в византийском стиле, а на наружной стене мозаичная икона святого Александра Невского в киоте, выполненная в мастерской Антонио Сальвиати.    Это один из немногих храмов Крыма, который закрывали не очень надолго – с 1938   по 1945 год и с тех пор богослужения не прекращались. Сейчас храм отчасти в лесах, идет ремонт внутри. Мы попали сюда уже после двенадцати часов дня и застали опять венчание, только уже его завершение. Приложились к иконам и помолились у иконы Спасителя в иконостасе, которая обильно мироточит, миро покрывает весь хитон Иисуса Христа. Вот и прикоснулась я к тому, мимо чего прошла в детстве. В душе благодарность: «Господи, прости, укрепи, не дай отступить».

Через несколько минут приближаемся к Морскому порту, отсюда дорога вверх к храму святителя Иоанна Златоуста. Улицы Ялты, как и прежде, узенькие (не считая набережной), мощеные камнем, кое-где без тротуаров. Около Морского порта затор, скопились машины, негде развернуться. Стоим в ожидании, а потом дружно начинаем молиться. Прочитали Отче наш, Богородицу, Славу, и у нас на глазах машины разъехались. Господь явил Свою милость. Минуем недавно восстановленную часовню святителя Николая Мирликийского. Прежняя была заложена в 1896 году в память бракосочетания Их Императорских Величеств Николая П и Александры Федоровны. Автор проекта   Н.П. Краснов. Часовня была разрушена полностью в 1932 году, я и не догадывалась, что она могла здесь быть. Часовня расположена у входа в порт и сюда приходят помолиться в путь шествующие. Продолжаем подниматься в сторону Массандры. И вот перед нами храм святителя Иоанна Златоуста. Помню белую свечу его колокольни в зелени холмов. Вокруг все было разрушено, а сюда приходили после войны жители города торговать остатками своего имущества. Храм был освящен в 1837 году и при освящении присутствовали Император Николай I и Императрица Александра Федоровна – его супруга. Четыре позолоченных купола венчали храм, стены были выкрашены в светлые тона.   По проекту архитектора Н.П. Краснова позже была построена церковно-приходская школа, которая получила имя великой княжны Ольги Николаевны. Здесь сложилась очень дружная и сплоченная община и служил замечательный священник – протоиерей Димитрий Киранов. Он происходил из древнего болгарского священнического рода. Община вместе с настоятелем подверглась гонениям после революции, отца Димитрия арестовали в 1932 году, сослали в Казахстан, оттуда он вернулся тяжко больным, в 1937 году его вновь арестовали и в январе 1938 года расстреляли. В 2002 году отец Димитрий причислен к лику святых. Храм после гибели настоятеля пришел в запустение. Во время   Великой Отечественной войны в храме возник пожар и все здание погибло в огне. Сейчас храм полностью восстановлен на пожертвования жителей Ялты.

Время приближается к двум часам пополудню. Очень тепло и солнечно. Наш путь лежит в Массандру – пригород Ялты, известный своими уникальными винными погребами и заводом по производству вин из лучших сортов крымского винограда. Ялта остается внизу, видна полукруглая чаша морского залива   и горы. Эти места тоже связаны с царской семьей. Здесь в великолепном парке находится Массандровский дворец, приобретенный Императором Александром III у С.М. Воронцовой. Во дворце, построенном в стиле Людовика Х III , Романовы бывали редко.   Приобретен он был весьма в запущенном состоянии и Император Александр Ш выразил желание его достроить. Его восстановление было продолжено после смерти Александра III Императором Николаем II . Делал он это в память об отце, никак не собираясь устроить здесь свою резиденцию. Оба императора были заинтересованы в развитии здесь виноделия и скорее поэтому приобрели земли Массандры. Своего расцвета имение достигло при Императоре Николае П. Именно тогда были сооружены винные погреба, оснащенные самым современным оборудованием и именно тогда сложилась вся инфраструктура крымского виноделия. Сейчас дворец отреставрирован и очень хорош в окружении парка, цветущих роз, особенно выделяющихся на фоне серого камня. Здесь рядом находился небольшой храм во имя Усекновения Главы Иоанна Предтечи, из-под храма бил источник. Сейчас это место огорожено забором – частные владения. Усталость взяла свое, и мы присели отдохнуть на открытой террасе небольшого кафе прямо рядом с дворцом. Заказали чай, и, как оказалось, вода была из этого недоступного для нас источника. Часть земель этого имения по указу Императора Александра III , а затем и Николая II была предоставлена в бесплатную аренду Ялтинской думе на городские нужды и под строительство санаториев. В Нижней Массандре в 1901 году был построен Ялтинский санаторий   памяти в Бозе почившего Государя Императора Александра III для лечения больных туберкулезом. Здесь же появилась Ялтинская климатическая колония для слабых и болезненных детей имени цесаревича Алексея Николаевича, Санаторий военно-морского ведомства для лечения больных туберкулезом нижних чинов и офицеров Российского флота. Корпуса Санатория называли именами царских детей. При Ялтинском санатории в 1902 году на средства, выделенные императорской семьей построили небольшую однокупольную церковь в стиле древнерусских церквей. При входе сохранилась мраморная доска с надписью: «Во имя Святого Духа освящена сия церковь Святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских, чудотворца. В присутствии: отца Георгия, морского Министра генерал-лейтенанта И.К. Григоровича, главного инспектора флота лейб-медика Г.О. Зуева, главного врача санатория». В тридцатые годы церковь закрыли, стали использовать в хозяйственных целях. В 1992 году храм восстановили и вновь освятили во имя святителя Николая и мученицы царицы Александры – небесных покровителей   Императора и Императрицы.   Освящен и храм, находящийся под зданием, во имя Новомучеников и Исповедников Российских. Это небольшое помещение с баптистерием в виде креста. Когда мы зашли в его прохладу там уже готовились ко Всенощной. Наверху, рядом с храмом зазвучал колокол. Никого не было в тишине этого уединенного храма и хотелось подольше побыть здесь, но мы спешили на праздник в Ливадию в Крестовоздвиженский храм.

Возвращаемся в Ливадию.   Всенощная только началась, теперь в храме много народу. «Кресту Твоему поклоняемся, Владыко, и Святое Воскресение Твое славим». Над нами возносится благословляющий Крест и слава Богу, что этот праздник Господь удостоил нас встретить именно здесь.   Постепенно угасает за окнами храма день. Звезды   усыпали небо и такие же звезды на своде храма. Усталые и счастливые выходим в потемневший парк. Бросаем прощальный взгляд на дворец. Пора   уезжать. Бог знает, доведется ли еще здесь побывать, но благодатная радость этого дня теплом окутывает душу. Хочется оказаться в тишине и не о чем не думая помолиться Господу благодарной молитвой. Но мы заранее запланировали переночевать в Ялте, чтобы на следующий день по морю доехать до Алупки и уже оттуда вернуться в Севастополь. У входа в Ливадийский дворец мы расстались с нашей группой.

Было около девяти часов вечера, когда мы вышли из автобуса в Ялте и пошли по платановой аллее к набережной. Когда-то это была тихая зеленая улица вдоль горной речки, впадающей в море. Теперь она вся запружена людьми – торгующими и покупающими. Вернисаж. Набережная тоже изменилась. Стала подобна старому Арбату – все гладко, безлико и переполнено людьми. Напротив причалов на берегу декорации в стиле Людовика – кресла под балдахинами, пышные костюмы, которые можно надеть не застегивая и сфотографироваться в «интерьере». Разительный контраст – только что была жизнь и правда,   здесь - мишура и обман. Наутро мы прошлись по старым улицам

города – они сохранились – серая кладка домов, увитых глицинией, деревянные лестницы, ведущие сразу с улицы на вторые этажи к терассам. Маленькие теплоходы теперь ходят редко, примерно раз в два часа, но все же ходят вдоль берега. И названия у них прежнии - «Чехов», «Сергеев-Ценский». На одном из них мы отправились в Алупку. Теперь все, что оставалось внизу, когда ехали на автобусе, видно с моря. Это великолепные дворцы, принадлежавшие членам семьи Романовых: Ай-Тодор, Харакс, Чаир, Дюльбер. Все они замечательно вписываются в крымский ландшафт. Эти имения, дворцы спроектированы талантливым ялтинским архитектором Николаем Петровичем Красновым, которому после строительства дворца в Ливадии было пожаловано звание Архитектора Высочайшего двора, он был награжден орденом Св. Владимира 4-й степени и избран академиком Петербургской Академии наук. «Архитектор Краснов – удивительный молодец»,- написал в письме к матери Император Николай II после строительства Ливадийского дворца. Императорская семья высоко ценила его высокий профессионализм, тонкий художественный вкус, замечательные организаторские способности, их связывала и глубокая личная симпатия. Императрица Александра Федоровна попросила   Николая Петровича обучать рисованию великих княжон.   Имя этого человека   еще одно открытие для меня. Он родился в крестьянской семье в Коломенском уезде Московской губернии. В 12 лет поступил в московское училище живописи, ваяния и зодчества. После окончания архитектурного отделение в 1887 году приехал в Ялту и здесь жил и работал вплоть до эмиграции из России в мае 1919 года. Сначала оказался на Мальте, а потом переехал в Белград. Здесь он и умер в 1939 году. Южный берег Крыма весь украшен дворцами и храмами, построенными по его проектам.   И каждое его творение неповторимо. Дворцово-парковый ансамбль Дюльбер (в переводе с тюркского – великолепный) Николай Петрович выполнял по заказу двоюродного дяди Императора Николая II великого князя Петра Николаевича в его крымском имении Мисхор. Дворец построен в стиле сарацинских зданий Египта и Сирии, он как бы воссоздан по сказкам Шахразады. Еще один дворцово-парковый ансамбль –Чаир, построенный в 1902-1903 годах для великой княгини Анастасии Николаевны, супруги великого князя Николая Николаевича. Этот небольшой, уютный дворец расположен тоже в Мисхоре. Построен он в стиле нео-грек, декоративные элементы заимствованы из зодчества Древней Эллады. А парк и сад прославились необыкновенной коллекцией роз. На мысе Ай-Тодор в 1904 году для великого князя Георгия Михайловича построен комплекс дворцовых зданий имения Харакс - по названию древней римской крепости, стоявшей когда-то на мысе Ай-Тодор. Трудно представить, что на месте дворца, церкви, часовни, парка и сада   было каменистое безводное место. Дворец построен в шотландском стиле из местного известняка мозаичной кладкой.   Все хозяйственные постройки имеют вид шотландской деревушки. При создании парка проявился и талант Н.П. Краснова как ландшафтного архитектора. Он прекрасно знал флору Средиземноморья и сам подбирал растения для оформления фасадов зданий, аллей, площадок, шоссе, знал как будут выглядеть посаженные растения через год и через десятилетия. Здесь же в имении был возведен храм Преображения Господня и святой Нины (в память о чудесном исцелении маленькой дочери хозяина Хоракса Нины в день Преображения Господня).   Стройная, устремленная ввысь церковь построена в стиле грузинских и армянских церквей на Кавказе и расположена высоко на холме в отдалении от   дворцовых зданий. Она парит над имением. Иконостас был высечен из красного полированного известняка, а сама церковь и звонница из местного светлого известняка. Царские врата, северные врата и киоты местных икон – из бронзы. Вход в церковь украсил мозаичный образ Спаса Нерукотворного. В соседнем имении Ай-Тодор Николай Петрович возвел здания бараков для раненых воинов, пострадавших в русско-японской войне. Это не бараки в нашем понимании, а каменные прочные здания, в которых просматривалась архитектура дворца в Хараксе.   Конечно, посмотреть все это не удалось, насколько я знаю – здесь расположены санатории и пансионаты, но среди зелени парков виднеются   очертания дворцов. Приближаемся к Алупке, и с моря хорошо виден Воронцовский дворец. Прямо над ним высятся зубцы Ай-Петри. А ведь и об этом я не задумывалась – Ай-Петри – святой Апостол Петр, Ай-Тодор – святой великомученик Феодор Тирон, Ай Даниль – святой пророк Даниил. Вот уж воистину закрыты глаза. Теплоход причаливает к пристани, и мы поднимаемся по крутому склону, сразу ведущему в парк. Этот парк спроектирован и заложен с сохранением уникального природного ландшафта – огромных глыб от разрушенных временем диабазовых скал. Здесь собраны растения из разных частей света, все это дополняют пруды и каскады небольших водопадов. И сейчас еще парк хорош, но все-таки остается ощущение какого-то запустения, только ближе ко дворцу он более ухожен. Дворец (архитектор Э. Блор) знаком, наверное, всем, кто бывал в Крыму.   Часть залов всегда была открыта для посещений и поражала роскошью убранства, прекрасной коллекцией картин, замечательной отделкой стен, шпалерами,   люстрами,   мебелью. Прекрасный зимний сад с видом на сверкающую морскую гладь, в котором собраны экзотические растения, редкие мраморные скульптуры, бюсты владельцев имения. К морю обращен южный фасад, напоминающий сказочный восточный дворец, охраняемый мраморными львами. Северный фасад, обращенный к горам, - это средневековый замок, серые глухие стены которого увиты плющем и глицинией. Кажется, что ты побывал в разном времени и в разных культурах.     Первый владелец дворца – светлейший князь, генерал-адьютант, генерал-фельдмаршал Михаил Семенович Воронцов – с 1823 года генерал-губернатор Новороссии и Бессарабии, с 1844 года наместник на Кавказе. Алупка, Гурзуф, Массандра, Ай-Даниль были его собственностью.   Кстати, он и взялся за поощрение виноградарства и виноделия в этом краю.   Лучшие виноградники были расположены в Ай-Даниле (это рядом с Массандрой).

Из парка выходим в Алупку, по ее крутым улицам не так просто подниматься, особенно в жару. Но чем выше поднимаешься, тем ближе зубцы Ай-Петри и тем красивее с высоты вид на море. Идем к автостанции – пора добираться до Севастополя. Здесь на высоте, прямо над автостанцией неожиданно для маленькой Алупки огромный красавец храм Архистратига Михаила (позже выяснилось, что мы должны были в нем побывать во время поездки «По царской тропе», но не успели). Крестообразный пятикупольный храм в русском стиле построен из светлого инкерманского известняка. Немного сероватый оттенок сочетается с цветом гор. Освящен храм в 1908 году,   в 1927 году во время землетрясения получил значительные повреждения и был закрыт, затем приспособлен под склад.   В 1990 году передан Православной церкви, восстановлен один придел и освящен во имя святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских. Познакомились с матушкой Наталией – женой настоятеля отца Валерия Бояринцева. Они принимают и размещают на отдых православных, желающих отдохнуть в Крыму, пополомничать, помолиться и потрудиться в храме. Прямо на территории размещены домики и трапезная под навесом.

Возвращаемся в Севастополь уже вечером, в сумерках пытаемся разглядеть храм на Красной скале, но тщетно. Уже не видно ни леса, ни гор, только темное небо и полная оранжевая луна встает над холмами. Как утром в воскресенье все было залито солнечным светом, жило и сверкало, так теперь все замерло, застыло и успокоилось.

Прошло всего два дня, но теперь, когда вспоминаю и переживаю все виденное заново, мне кажется это время невероятно долгим. А впереди еще пять дней в Севастополе. И в эти дни слились воедино и настоящее, и древнее прошлое, и относительно недавнее время. Господь чудным образом вел нас от одного события к другому, даря удивительные втречи, соединяя события и людей.

Снова мы в Севастополе,   уже ориентирумся и пешком обходим центральную часть города. Скверы, памятники   - все связано с морской славой России. Такой российский город, здесь все говорят по-русски, все надписи, названия на русском языке, а украинскую гривну называют рублем. На Центральном холме над городом возвышается Владимирский собор. Поднимаемся к храму по одной из многочисленных севастопольских лестниц. И вот перед нами величественный однокупольный собор в строгом византийском стиле из светлого инкерманского камня, отделанный каррарским мрамором и диоритом. В 1842 году адмирал М.П. Лазарев подал прошение разрешить построить собор в центре Севастополя. В 1851 году адмирал умер и решено было похоронить главного командира Черноморского флота в склепе на месте будущего собора. Строительство началось в 1851 году, но было прервано во время обороны Севастополя в 1854-1855 годах.   В эти годы погибли выдающиеся русские адмиралы В.А. Корнилов, В.И. Истомин, П.С. Нахимов. Их похоронили   рядом с адмиралом   М.П. Лазаревым.   Собор, задуманный как памятник крещения равноапостольного князя Владимира, стал и памятником Крымской войны. Строительство собора было возобновлено в 1858 году. Нижний храм-крипта был освящен в 1881 году во имя святителя и чудотворца Николая. В 1888 году собор был полностью закончен и освящен в присутствии Великого князя Константина Николаевича. Мы вошли внутрь и замерли – так величествен и торжественен собор -   высоко к куполу взмываются мраморные колонны, на мраморных досках, вмонтированных в стены, золотом поблескивают фамилии адмиралов и офицеров Морского ведомства, ставших Георгиевскими кавалерами в войне 1853-1856 годов,   сверху свешивается большое паникадило очень изящной легкой формы, через цветные   круглые витражи, напоминающие иллюминаторы, врываются цветные снопы света, скользящие по ликам святых. Пол инкрустирован разноцветным мрамором. Очень просторно, высоко. Белый мраморный иконостас с иконами равноапостольного князя Владимира и равноапостольной княгини Ольги. Икона с частицей мощей святого праведного воина Феодора (адмирала Ушакова). В киоте справа икона священноисповедника Романа (Медведя) с частицей мощей. Икону   священноисповедника Романа, причисленного в 2000 году к лику святых, мы впервые встретили в Покровском храме в Нижней Ореанде. Там же купили книгу отца Николая Доненко   о крымских новомучениках и уже прочитали его житие. Родился в Холмской губернии, окончил Холмскую духовную семинарию, затем Санкт-Петербургскую Духовную Академию, служил в Петербурге в церкви равноапостольной Марии Магдалины. Его духовником   был святой праведный Иоанн Кронштадский. В связи с болезнью жены переехал в Крым. Протоиерей Роман в течении десяти лет   с 1907 года был настоятелем этого   храма, благочинным береговых команд Черноморского флота. В его подчинении были Покровский собор и Свято-Никольский храм на Северной стороне, храм Архистратига Михаила и пятьдесят священников на кораблях. В 1912 году отец Роман исповедывал приговоренных к смертной казни матросов, восставших на линкоре Св. Иоанн Златоуст.   Написал брошюру «О дисциплине и товариществе на флоте», где речь шла об основах провославия, через призму которого надо смотреть на общественную и политическую жизнь и о соблазнах революции. В годы гонений ему это было вменено в вину, как подрыв революционного пыла матросов. В 1917 году его жизни в Севастополе угрожала опасность, и Святейший   Патриарх Тихон назначил отца Романа настоятелем Покровского собора на Красной площади. Все, кто знал его, вспоминают его высокий духовный настрой, незабываемые проповеди. Многие, однажды услышав его, поговорив с ним лично, становились его духовными чадами. В 1919 году Покровский собор закрыли и отца Романа перевели в храм святителя Алексия, митрополита Московского в Голенищевском переулке. Здесь, по благословению Патриарха Тихона, отец Роман учредил «Братство ревнителей православия   в честь святителя Алексия, митрополита Московского». В братстве шла напряженная духовная работа, а число братчиков в общей сложности достигало пяти тысяч. Святейший Патриарх был теперь духовником отца Романа. За период с 1918 по 1929 год отца Романа пятнадцать раз арестовывали. Окончательно его арестовали в 1931 году, арестованы были и многие члены общины. Отец Роман был сослан в Кемь в Соловецкий лагерь. Сохранились его удивительные письма к дочери, которые приведены в книге отца Николая. «Какая мудрость – уметь отходить от своего «я» и опираться на «Я» Великое, Единое. Всем этого желаю. Что бы ни было, а вечность за нами и в этой жизни и в будущей. Временные страдания неизбежны для находящихся в странствии. Но, кроме страданий, сколько еще здесь радостей и счастья». Это написано уже спустя четыре года жизни в невыносимых условиях тяжело больным человеком, у которого отобрано все – семья, возможность служить, здоровье, минимально необходимое имущество. Из ссылки отец Роман вернулся совершенно больным, тяжелая форма туберкулеза, больное сердце, организм ослаблен. Последний год жизни провел в Малом Ярославце. Принял монашеский постриг с именем Иосиф. Незадолго до смерти его опять хотели арестовать. Умер 8 сентября 1937 года. Похоронен на городском кладбище. Честные мощи его обретены и перенесены в Москву в храм Покрова Божией Матери на Лыщиковой горе. Священноисповедниче Романе, моли Бога о нас, грешных.
   В нижний храм-крипту можно попасть только с экскурсией – так гласит надпись. Справа от   иконы священноисповедника Романа ступеньки ведут вниз и мерцает свет за остекленной дверью. Стоим и молимся в ожидании настоятеля, протоиерея Алексия. Просим благословения помолиться в нижнем храме, и он провожает нас туда. Невысокий строгий храм, свод которого поддерживают мраморные колонны, в глубине небольшой белый мраморный иконостас, а перед   ним гробница в виде плоского черного мраморного креста. На четырех сторонах креста бронзой выведены имена и даты смерти четырех адмиралов – славы русского флота. Посреди гробницы золотой крест, обвитый лавровым венком. Становимся на колени и прикладываемся к кресту. Упокой, Господи, души усопших рабов Твоих воинов Павла, Михаила, Владимира, Владимира.

Медленно идем по Севастополю. Недалеко от Графской пристани расположен Российский Музей Черноморского флота. В музее тишина, всего несколько посетителей. Переходим из зала в зал, разглядывая макеты кораблей, планы сражений, читая имена. Вот фотографии моряков, которых исповедывал отец Роман в 1912 году. Нахожу и альбомы фотографий участников партизанского движения. Много знакомых лиц и фамилий. Вот на стенде и фото моего молодого отца, ему здесь двадцать три года. У выхода – газета Российской общины Севастополя. А в ней большая статья о контр-адмирале   Владимире Ивановиче Истомине, 195-летие со дня рождения которого отмечают в этом году.   Воспринимаю это, как знак Господа узнать судьбу человека, праху которого только что поклонилась. Владимир Иванович родился в 1809 году в семье секретаря камерального суда в Эстляндской губернии России. В семье Истоминых было четверо братьев и две сестры.   Все четыре брата посвятили себя морскому делу, служению Отечеству и начиналась их служба на Балтике. Двое из них погибли при крушении кораблей в разное время. Павел Иванович закончил Морской кадетский корпус в 1827 году. Был назначен в эскадру, следующую в Средиземное море с целью оказания помощи Греции. И на флагмане эскадры «Азове», которым командовал тогда капитан первого ранга М.П. Лазарев, участвовал в Наваринском сражении, получил орден Св. Георгия. Во время русско-турецкой войны 1827-1829 годов был удостоен ордена Св. Анны 3-й степени. В 1830 году возвращается в Кронштадт и служит на Балтийском флоте до 1835 года. Затем по приказу М.П. Лазарева переведен на Черноморский флот. Здесь знакомится с В.А. Корниловым и П.С. Нахимовым. До конца жизни связывают их узы крепкой дружбы. Через некоторое время Владимир Иванович стовится командиром шхуны «Резвая», затем командиром парохода «Северная   звезда», командиром шхуны «Ласточка», в 1842 – корвета «Андромаха», в 1843 году - фрегата «Кагул». В 1845 году В.И. Истомин направлен   как лучший и опытнейший офицер к генерал-адьютанту князю М.С. Воронцову, наместнику на Кавказе, для участия в Кавказской войне с горцами.   За боевые заслуги производится в капитаны 2 ранга, а в1849 году получает звание капитана 1 ранга и назначается командиром 129-пушечного корабля «Париж». Наступил 1855 год. Эскадра П.С. Нахимова покрыла себя славой в Синопском сражении. И особенно отличился линейный корабль «Париж», который заставил выброситься на мель фрегат «Ауни-Аллах», вступил в бой сразу с тремя фрегатами, два из которых были потоплены. П.С. Нахимов был восхищен маневрами «Парижа». За Синопское сражение В.И. Истомин был произведен в контр-адмиралы. Высадка союзных войск в Крыму призвала его к сухопутной деятельности, здесь пригодился опыт Кавказской войны. Он был назначен командующим Северного укрепления города. А затем получил в командование четвертую оборонительную дистанцию (Малахов курган). Ему пришлось быть и артиллеристом, и инженером, и начальником войск. И он создал надежную оборону ключевой точки Севастополя. 25 ноября Владимира Ивановича награждают орденом Св. Георгия 3-й степени. «Семь месяцев, как часовой, не раздеваясь, Истомин безвыходно хранил свой бастион, по нескольку раз в день осматривая все работы и даже в секреты днем ездил в эполетах,- так писал о нем в воспоминаниях полковник Ползиков. - Много видел я храбрых людей в разных кампаниях, но такая храбрость, как в Истомине, есть явление редкое и достойное подражания». Седьмого марта 1855 года В.И. Истомин был убит ядром в голову, сложив голову за Царя, Веру и Отечество. Его гибель была большой потерей. Есть донесение в Морском сборнике. «В кипящей жизни Севастополя давно уже привыкли к мысли о том, что многим еще суждено положить голову за Государя и Отечество. Можно было бы удивляться силе впечатления, произведенной смертью В.И. Истомина, если бы не было известно, до какой степени все уважали его личные качества и военные достоинства; на него возлагали большие надежды и все считали Малахов курган неприступным, потому что с Истоминым шаг назад был невозможен».   П.С. Нахимов после гибели В.А. Корнилова приготовил для себя место во Владимирском соборе близ могилы своего учителя М.П. Лазарева и друга Владимира Алексеевича Корнилова. Но так как Истомин погиб раньше, уступил ему свое место. Под черным мраморным крестом покоятся все четверо. Сколько славы и величия под этим камнем!

На Северной стороне Севастополя, там, где мы живем всю эту неделю, возвышается   Свято-Никольский храм на Братском кладбище. Северная сторона, как и весь Севастополь, расположена на холмах.   Поэтому крутые спуски и подъемы здесь обычное дело, и по причудливым маршрутам снуют здесь микроавтобусы ( на местном языке они называются «топики»). Нам не раз приходилось пользоваться этим транспортом, по сравнению с московским он какой-то более домашний. Но к этому храму мы пошли пешком. Издали на высоком холме, окруженный зеленью деревьев,   возникает необыкновенный светлый храм – усеченная пирамида, увенчанная гранитным крестом с рельефным венком в центре.   Вот он ближе, ближе, и мы у   ограды кладбища, обнесенного серым крымбальским камнем. Вверх ведут широкие дорожки, а вокруг памятники и огромные плиты над братскими могилами, окруженными каштанами, акацией, туей. Сразу слева от входа покоится прах севастопольского героя генерала Степана Александровича Хрулева (1807-1870). На верху мраморной колонны бюст генерала. Ниже двуглавый орел и щит, обвитый лавром с надписью «Хрулеву – Россия». По сторонам колонны высечены такие слова: «Пораздайтесь, холмы погребальные, потеснитесь и Вы, благодетели! Вот «старатель» Ваш пришел доказать Вам любовь свою, дабы видели все, что и в славных боях, и в могильных рядах не отстал он от вас; сомкните ж теснее ряды свои, храбрецы беспримерные, и героя Севастопольской битвы окружите дружнее в Вашей семейной могиле!». Генерал С.А. Хрулев умер спустя одиннадцать лет после окончания военных действий и завещал похоронить себя среди тех, с кем одиннадцать месяцев делил военные труды. Не проходило ни одной стычки, ни одной вылазки, в которой бы он не участвовал. Солдаты боготворили его, называли «нашим старателем, сердечным человеком». В последний день осады, при занятии французами укреплений Малахова кургана, Хрулев был дважды ранен.   На повороте аллеи могила князя Михаила Дмитриевича Горчакова (1793-1861) генерала от инфантерии, главнокомандующего Крымской армии в 1855-1856 годах. Над нею возвышается часовня из серого гранита с мраморными колоннами, в середине бюст покойного, под ним надпись на мраморной доске: «Тело покойного по его желанию погребено среди воинов, не допустивших врагов отечества перейти за рубеж того места, где находятся их могилы». Рядом могила контр-адмирала Павла Петровича Максутова (1825-1882). На серой скале стоит белый мраморный крест, внизу бронзовый жетон 349-дневной обороны Севастополя. У подножия креста надпись: «Князь Павел Петрович Максутов родился 15 апреля 1825 года, скончался 2 мая 1882 года. Участвовал в Синопском бою на корабле «Париж»   и при обороне Севастополя 349 дней». Дорога круто поднимается по холму и идти можно только медленным траурным шагом. Памятник-часовня графа генерал-адьютанта Эдуарда Ивановича Тотлебена. Военный инженер, прославившийся сооружением оборонительных укреплений. Севастополь как приморский город был укреплен только с моря, а со стороны земли укрепления возводились под градом пуль и ядер во время обороны, и в их возведении принимали участие все жители города. Какие   имена, какие беспримерные подвиги и какой урок нам, живущим сейчас.   И вот перед нами храм,   развевается Андреевский стяг. Над входом сияет мозаичная икона Спасителя, благословляющего входящих. На каждой из четырех сторон пирамиды четыре выступа, а между ними доски из темного гранита, на которых перечислены названия всех частей, принимавших участие в обороне Севастополя, даты их участия в боях, и потери, ими понесенные: более 127 тысяч защитников. Здесь вся Россия -   слезы наворачиваются на глаза, долго с благодарностью читаю надпись за надписью и думаю, какое счастье, что я родилась в России и не просто в России, а на этой святой земле. Внутри храм также торжественно красив. Он построен по проекту архитектора А.А.Авдеева, созданием которого является и Владимирский собор. И хотя эти два храма архитектурно разные, но объеденены одной мыслью, одним чувством. Четыре большие арки, расположенные одна против другой, делают внутренность храма крестообразной. Нижняя половина стен облицована итальянским мрамором разных цветов, расположенного ровными рядами, каждый ряд отделен от следующего карнизом из белого мрамора. Выше, во всю длину стен, горизонтально тянутся черные траурные доски, на которых золотыми   буквами начертаны имена и фамилии 943-х погибших во время обороны генералов, адмиралов, штаб- и обер-офицеров. Замечательный мраморный иконостас, украшенный декоративной резьбой. Храм был возведен по желанию Императора Александра П в 1870 году как общий памятник всем погибшим. Как и во Владимирском соборе свет проникает через цветные витражи в виде иллюминаторов. Вот красный луч упал на лик великомученицы Варвары, который стал живым и теплым. Прикладываемся к иконам. Они почти все с мощевиками. Святитель Николай Чудотворец, святой великомученик Георгий Победоносец, святой священномученик Климент, папа Римский, святой преподобный Иов Почаевский, святой преподобный Силуан Афонский, святая великомученица Варвара, святой апостол Андрей Первозванный, святой праведный воин Феодор Ушаков, преподобный Кукша Одесский, святая преподобномученица Великая княгиня Елизавета, святой благоверный князь Петр Муромский, святой исповедник Лука, всего двадцать шесть мощевиков. У каждой иконы можно постоять и помолиться в тишине. Не могу отойти от иконы Христа, шествующего с распростертыми руками по темной воде, а внизу погруженные по грудь в воду моряки со свечами в руках. Так не хочется уходить отсюда. Говорю женщине у свечного ящика: «Как благодатно в вашем храме». А она мне отвечает: «Конечно. Сколько здесь святых мощей. А само кладбище. Ведь наверняка здесь покоятся тела святых». Господи, благодарю Тебя за то, что привел сюда. Спускаемся по центральной аллее кладбища, над нами яркое небо и крупные белые облака медленно проплывают над храмом.

"Какой тут дышит мир! Какая слава тризны

Средь кипарисов, мирт и каменных гробов!

Рукою набожной сложила здесь Отчизна

Священный прах своих сынов.

Они и под землей отвагой прежней дышат...

Боюсь, мои стопы покой их возмутят,

И мнится, все они шаги живого слышат,

Но лишь молитвенно молчат.

Счастливцы!Высшею пылали вы любовью:

Тут что ни мавзолей, ни надпись – все боец,

И рядом улеглись, своей залиты кровью,

И дед со внуком, и отец.

Из каменных гробов их голос вечно слышен.

Им внуков поучать навеки суждено,

Их слава так чиста, их жребий так возвышен,

Что им завидовать грешно... "

Афанасий Фет

Вечером опять идем в Покровский собор. У нас осталось совсем мало времени, а   паломнических поездок много и хотелось бы побывать в Бахчисарае – в Свято-Успенском монастыре, в пещерном монастыре Качи-Кальон, побывать у святынь Алушты, связанных с подвигом святых мучеников и бессребреников Космы и Дамиана, поклониться мощам святителя Луки в Симферополе, совсем рядом Херсонес – древняя история которого связана с крещением святого равноапостольного князя Владимира, побывать в Свято-Георгиевском монастыре Балаклавы. Понимаем, что это невозможно, да и не хочется спешить. Любое соприкосновение со святыней не может быть поспешным, тогда это становится экскурсией, внешним впечатлением. Сколько таких впечатлений набралось за всю жизнь, а   душу не затронуло. Полагаемся на волю Божию. Какая паломническая поездка будет в оставшееся время, туда и поедем. И по промысу Божиему   мы отправлямся в Инкерман в Свято-Климентовский монастырь и снова с Николаем Степановичем. В сентябре в будние дни народа мало и нас всего три человека. Мы и еще одна женщина из Петербурга с маленьким двухлетним внучком.

Мы держим путь к тем местам, где в I веке подвизался ученик апостола Петра, священномученик Климент, папа Римский, поставленный им на кафедру в Риме, проповедовавший слово Христово и претерпевший мученическую кончину здесь, в Крыму. На электричке едем до Инкермана, пригорода Севастополя. И потом пешком – к монастырю. По шоссе проносятся машины, нависают провода над железной дорогой   и совсем рядом древние серые   скалы с причудливыми углублениями, отполированными временем – входы в пещерные монастыри, в кельи монахов-отшельников. В средние века Инкерманская долина была монашеским центром. Кроме Инкерманского монастыря здесь находились и другие обители. На левом берегу реки Черная располагался монастырь Святой Софии, Премудрости Божией. Переходим на другую сторону реки и вскоре перед нами возникает знак - процветший крест, концы которого расширены и к ним примыкают маленькие кресты, заключенные в круг. По кругу надпись Инкерманский мужской Свято-Климентов монастырь. Здесь среди развалин на скалах сохранились остатки пещерных храмов. К одному из них - храму великомученика Димитрия Солунского ведут вырубленные в скале ступени. Дверь с крестом прикрывает вход. Когда-то здесь нависала апсида храма, все остальное простаранство было вырублено в скале.   Поднимаемся по извивающейся дороге в гору и оказываемся у входа на старое монастырское кладбище, заросшее кустарником и деревьями. Каменные гробницы со стершимися надписями, кресты,   рядом у входа источник священномученика Климента. Правда, это только место, забранное в камень, где бил когда-то источник. Над ним углубление для иконы. Вода из источника наполнила озеро, находящееся по другую сторону горы. Та часть монастыря, которая сейчас восстановлена, находится чуть выше. С одной стороны монастырь вплотную прилегает к скале, с другой – почти вплотую к железной дороге. Когда едешь в Севастополь, проезжаешь практически под стенами монастыря.   В небольшой Свято-Троицкой церкви рака с частицей мощей священномученика Климента. К скале прижался еще один храм (его только восстанавливают) святого великомученика и целителя Пантелеимона, а над ним в скале в вырубленных нишах колокола. Издали кажется, что это два балкона под зелеными навесами.   Через низкие ворота, специально сделанные так, чтобы входящие обязательно поклонились, заходим в закрытый монастырский садик, возделанный на уступе скалы, и оказываемся среди зелени и цветов. Этот маленький островок как-то особенно отгорожен ото всего мира. Небольшая дверь ведет в узкий проход-коридор со ступенями наверх, слева на площадке в нише мощевик, покрытый черным покровом с серебряным крестом. В нем мощи   монахов, подвизавшихся здесь в разные времена. Пещерная церковь освящена во имя священномученика Климента, папы Римского. По преданию он сам вырубил ее в скале. Небольшой храм в форме базилики, два ряда колонн, часть из которых сохранились, делят храм на два нефа. Алтарь вырублен   вглубине скалы, сохранились остатки горнего места и ниша для запрестольного образа. Над вратами вырезан процветший крест, копия с которого стоит у входа на старую монастырскую территорию. Храм был расписан фресками, сохранилась фреска Спаситель на престоле. Два маленьких придела. Один освящен во имя святого апостола Андрея Первозванного. Низкий свод, слева и справа   в стене вырублены два окошка. Через одно подавали в алтарь все, необходимое для богослужения и под этим окошком жертвенник. Через другое принимали исповедь и под ним скамья для священника. Второй придел освящен во имя   святого Мартина исповедника, папы Римского, который подвизался в VII веке и во времена гонений был сослан в Херсонес, прожил здесь 124 дня и скончался от истощения и болезней. Его похоронили в Херсонесе. Впоследствии мощи его перенесли в Рим, где они и почивают в церкви святителя Мартина на Семи холмах. Священномученик Климент был в этих местах гораздо раньше. Он обратился к вере Христовой, внимая проповеди святого апостола Петра. Стал его спутником и помощником и им же был поставлен епископом на кафедру в Риме. При императоре Траяне был гоним и сослан сюда, в Инкерманские каменоломни. Здесь уже была небольшая горстка христиан. Тяжкими были труды в каменоломнях, поблизости не было даже воды, приходилось ходить за   восемь километров. По молитве святого Климента было указано место и ископан источник, каменную чашу которого мы видели при входе в монастырь.   За проповедь веры и обращение язычников святой Климент был умерщвлен. Его отвезли в Херсонес и утопили, повесив на шею каменный якорь.   Враги веры Христовой   желали, чтобы мощи святого исчезли навсегда. Не такова была воля Божия. Ученики молились о даровании святых мощей, и море расступилось. По открывшемуся пути они прошли вперед и обрели каменную гробницу с мощами. С тех пор в день поминовения святого Климента на семь дней море разверзалось и открывало путь верующим. Через несколько веков люди забыли этот путь.   Чудо обретения мощей святыми равноапостольными Кириллом и Мефодием, просветителями славянскими, состоялось уже в I Х веке. Святые братья были направлены византийским императором Михаилом III в Хазарию с дипломатической миссией. По пути из Константинополя они сделали остановку в Херсоне. В среде горожан тогда царило уныние, так как город был окружен воинственными племенами венгров и хазар. И святой Кирилл предпринял поиски мощей, решив поднять дух жителей Херсона и вселить надежду на Божию помощь. Вместе с херсонесским архиепископом Георгием, священниками, певчими и горожанами с молитвой он отправился на корабле в Казачью бухту в день празднования памяти трех святителей – 30 января. Экспедиция подошла к островку, где по преданию покоились мощи и с пением псалмов и молитвами приступили к раскопкам. После усердного труда по горячей молитве были обретены мощи и даже каменный якорь. Вечером корабль двинулся в Херсонес,   а вдоль берега с зажженными свячами его сопровождали жители. Часть обретенных мощей святые Кирилл и Мефодий взяли с собой и долго с ними не расставались. Только спустя много лет они отвезли мощи в Рим и преподнесли   папе Адриану П. В благодарность за бесценный дар понтифик освятил созданные к тому времени славянские книги и разрешил совершать по ним богослужение. Святой равноапостольный Кирилл скончался в Риме и был похоронен в храме святого Климента. Мощи его и по сей день покоятся рядом с мощами святого, обретенными им в Крыму. В Уваровской базилике Херсонеса больше столетия оставалась другая часть мощей. До тех пор, пока честную главу не забрал в Киев святой равноапостольный князь Владимир.   С разорением Киева татарами они пропали.

Из пещерного храма возвращаемся в сад и подходим к двум могилам у самой скалы. Это могилы архимандрита Августина и иеромонаха Агапита. Прикладываемся к крестам и молимся о упокоении их душ.   Архимандрит Августин (в миру Александр Половецкий) родился в Севастополе в 1955 году. После школы служил в военно-морском флоте. Поступил в Московскую школу-студию имени В.И. Немировича-Данченко. Работал художником-постановщиком в театрах Севастополя. В 1989 году трудился, восстанавливая мозаику Свято-Никольского храма на Братском кладбище. И в августе этого же года был рукоположен в дьяконы, а через три месяца во священники. После этого служил в храме Двенадцати апостолов в Балаклаве, одновременно закончил Одесскую Духовную Семинарию. В 1992 году назначен настоятелем церкви Святой Троицы в Инкерманском Свято-Климентовском монастыре. Сам расписал там иконостас, его усилиями   передали в церковь частицу мощей святого Климента. В 1994 году он принимает монашеский постриг. Затем его отправляют наместником в Свято-Георгиевский монастырь в Балаклаве. По проекту отца настоятеля был отремонтирован древний пещерный храм Рождества Христова. Его заботами восстанавливается Спасо-Преображенский скит близ села Терновка.   13 сентября 1996 года вместе с иеромонахом Агапитом, благочинным Свято-Климентовского монастыря, он погибает в автомобильной катастрофе.   За семь лет архимандрит Августин восстановил три обители и семь монастырей. Его никогда не видели унывающим. «Господь все управит»,- говорил он и брался за труды, казалось бы, непосильные для человека. Паства любила его за добрый нрав, простоту и отзывчивость. О его молитве говорили: «Он не молился   - он разговаривал с Господом». Архимандрит Августин был очень дружен с архимандритом Петром (Пасадневым), настоятелем храма Воскресения Христова в Форосе. Погиб за год до гибели отца Петра. Упокой, Боже, рабы Твоя и учини я в раи.

Возвращаемся к монастырскому кладбищу и через него начинаем подниматься в гору, которая и носит название Монастырской. На вершине горы небольшое плато. Дует теплый ветерок, под ногами травы. Крымские травы пахнут по-особому, у них пряный степной запах. Разминаю в руке горьковатую полынь.   Долго еще сохраняется ее запах. Внизу под нами видны купола монастыря и совсем рядом два колокола, которые мы видели снизу. На вершине горы остатки древней крепости Каламита. Она была возведена как укрепление на высокой скале мангупским князем, вероятно, в средние века на месте укреплений местных племен V - VI   веков. В VIII - IX веках   здесь стали расселяться монахи и возник пещерный монастырь. Пещеры служили монахам и жильем, и подсобными помещениями, в пещерах устраивали храмы, из камня вырубались скамьи, лежанки, ниши для икон. Останавливаемся у охранившейся крепостной башни с аркой. На арке высечено «Аз убо хощу по-прежнему зде учинити Русь». В 1634 году в составе русского посольства монастырь посетил священник Иаков. Он оставил описание пещерного храма. В храме Иаков и его спутники обнаружили нетленные мощи, достали их из гробницы, омыли водой и увидели, что мощи порозовели как у живого человека.   Потом узнали, что татары несколько раз выносили мощи, а они наутро оказывались на прежнем месте. Священник хотел забрать мощи святого на Русь, но ночью во сне услышал голос, который «сказал с великим запрещением: мните, о друзи, взяти мощи моя на Русь, а аз убо хощу по-прежнему зде учинити Русь, а имя ми и память моя бывает в Симеонов день».   Здесь и учинена Русь и утверждена ее слава и могущество. Через арку проходим дальше и спускаемся в одну из пещерных келлий, открытую всем ветрам. В келье сохранилась и лежанка, и ниша для иконы, и остатки ступеней в проходах между кельями. Перед нами далеко внизу долина, откуда мы только что поднялись. Напротив пещерные храмы и старые каменоломни, в которых во время Великой Отечественной войны хранили боеприпасы и в которых скрывались раненые, женщины и дети во время осады. До сих пор не все там разминировано и видны ограждения, предупреждающие об опасности. Когда немцы взяли Севастополь, склады были взорваны, очень немногие смогли покинуть штольни и погибли там. Упокой, Господи, их души.   Стоя над всем этим необозримым пространством, насыщенным солнечным светом, мы молимся все вместе благодарной молитвой Господу, как, быть может, молились здесь много веков назад монахи, населяющие эти скалы. На вершине скалы   то там, то здесь лежат старые гробницы, на некоторых надписи на греческом языке. Здесь было кладбище. А внизу под нами по другую сторону горы в глубокой чаше белого камня   дивной красоты бирюзовое озеро.   Это и есть озеро, наполненное из источника священномученика Климента. Здесь конец нашего пути. Сквозь прозрачную воду видны рыбы, тишина необыкновенная.   Никого нет рядом.   Белый камень скал   (инкерманский известняк) отражает ослепительное солнце. И мы погружаемся в святую воду озера. Теплая вода снимает усталость. И мы молчим, удивленные, счастливые и благодарные. Священномучениче Клименте, моли Бога о нас.

На выходе из монастыря расстаемся с нашим сопровождающим. Спасибо ему за терпение, за то, что, не считаясь со временем, вел нас неторопливо и переживал вместе с нами все увиденное и молился вместе с нами в этих древних и святых местах.   Вот и все. Пора собираться. На железнодорожный вокзал   едем на машине. Проезжаем мимо Инкермана и наш водитель говорит: «В этих каменоломнях мы с матерью скрывались во время войны. Когда взрывали боеприпасы, мать смогла вывести нас с братом оттуда. Очень много людей погибло тогда».

Все соединилось – живые люди и те, кого   уже нет на земле, прошлое, которое еще не ушло далеко и прошлое далеких тысячелетий. Но чувство было такое, что все это сегодня, сейчас, с нами, и мы ко всему причастны.

Слава Богу за все!

Елена Разговорова

Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: "Русская беседа"