по иконографическим памятникам и Церковно-Богослужебным песнопениям
Среди крупных русских духовных писателей видное место занимает Василий Сергеевич Арсеньев (1829 – 1915). Верный традициям своей родовитой семьи, он бережно хранил заветы истинно просвещённых христиан, ходивших в свете Премудрости Божией, исповедуя живительные истины, почерпаемые в Священном Писании и святоотеческих трудах. «Священное Писание есть из всех книг подобно солнцу, а Евангелие есть солнце Библии» - его любимая мысль. Свои богословские исследования В.С. Арсеньев помещал, начиная с 80-х годов XIXвека, в журналах: Православное Обозрение, Странник, Душеполезное Чтение, Радость Христианина и в главном церковно-апологетическом органе Вера и Церковь. Работы этого мыслителя отличаются знанием первоисточников, изяществом в тоне и манерах изложения. В настоящее время творческое наследие православного философа вновь возвращается к отечественному читателю.
Статья В.С. Арсеньева о Преображении Господнем печаталась всего один раз («Радость Христианина» за 1894 год). Переиздание подготовили Маргарита Бирюкова и Александр Стрижев.
Сокровенную молнию под плотию Существа Твоего, Христе, и Божественного благолепия, на святей показал еси горе, Благодетелю, просияв сущим с Тобою учеником, и разумевше нестерпиму сущу славу Твою; свят еси, возопиша, яко неприступен сый, виден был еси плотию мирови, Едине Человеколюбче!.. (Седален 8 гл. на полиелеи службы Преображению).
На великое, таинственное событие Преображения Господня взирает Церковь Христова: как на свидетельство о добровольности страданий Искупителя нашего[1], как на предъизображение светлости воскресения мертвых[2] и как на предвозвещение будущей славы царствия Иисусова[3]. Воспевая присносущный свет Отчего сияния, воплощенный в Сыне, и преклоняясь пред тайной Фаворского молитвенного предварения Жертвы крестной, Церковь благоговейнейшим образом созерцает дивное действие Спасителя, Который не с Фавора вознесся на престол небесной Своей славы, хотя уже просиявшей из Него, но благоизволил сойти с горы Преображения и отсюда начать Свое великое завершительное шествие к Иерусалиму, где надлежало Ему совершить исход Свой (Лук. 9, 31). А на вершине Фавора, бывшего и предъизображением Елеона, видели Его ученики славу Единородного Отчего вечного Сына, исполненного благодати и истины (Иоан. 1, 14), и были свидетелями молитвенного, духовного предсовершения Им искупительной Жертвы – в Его самопредании, на которое в ответ последовал голос Отчий, Апостолами по введении их в облако славы слышанный (2 Петр. 1, 18).
Преображение Господа есть и торжество молитвы. Повторим, в отношении этого, сказанное однажды в журнале нашем на празднование Преображения: «Дух молитвы, сливаясь с Духом Божиим, исполнил светом душу Иисусову; преизбыток этого света, не удерживаясь в душе, пролиялся на тело, и просияв в Лице, не вмещаясь и здесь, осиял и преобразил самую одежду; расширяясь ещё далее, объял души Апостолов и отразился в восклицании Петровом: «Добро есть нам зде быти», прошёл в область внутреннего мира и привлёк оттоле Моисея и Илию, достиг самых недр Отца небесного и воздвигнул любовь Его к торжественному свидетельству о Возлюбленном (Лук. 9, 35). О чудо молитвы, единым действием объемлющей и небо, и землю, и самое Божество!»…[4] В чём же состояла эта молитва Спасителя нашего? Ответ на это находим в самом Слове Божием, в особенности же в великой первосвященнической молитве Искупителя, произнесенной Им по тайной Его вечери и пред исшествием на страдания, - молитве, в которой изрек Он, что посвящает Себя за людей (Иоан. 17, 19). В той же молитве глагол Его, чтобы те, которых дал Ему Отец, были бы с Ним единоместно (Иоан. 17, 12), - свидетельствуя о преднамерении Господа иметь некогда скинию с человеками в грядущем с небес Иерусалиме новом (Апок. 21, 3), - даёт нам основание усматривать глубокий, таинственный смысл в словах, обращённых в восторжении духа Петром к преобразившемуся Господу.
Великое Фаворское событие было глубоко напечатлено внутренним образом в сердцах первых христиан, особенно же мучеников. А в христианском искусстве, преимущественно после гонений, изображения сего чудесного события появляются не прежде IV-го века. Таково изображение на мозаике в храме св. Екатерины на Синайской горе, относимое некоторыми археологами к VI-му веку[5]. На этой мозаике изображен, в верхних углах её, Моисей пред Неопалимой Купиной и при получении заповедей Закона; ниже видны два очень характерные и изящные изображения ликов Приснодевы и Крестителя, тут же и два ангела с крестными жезлами и победными венками.
Затем, наиболее замечательное изображение представляет мозаика церкви св. Аполлинария в Равенне, относимой к VI-му веку. Это изображение – символическое: преобразившийся Спаситель означен крестом, в круге звездном, причем в центре креста находящийся древний знак солнца (кружок с точкой) служит олицетворением «Солнца правды». Благоговейное заменение Лица Христа знамением креста явно свидетельствует о взгляде первых христиан на Преображение, как на предварительное жертвенное самоприношение Христово. Эта образность представления служит также доказательством несомненной древности памятника, подобного встречающимся в Римских и других катакомбах, где во временя гонений Спаситель по большей части изображался в виде креста, или агнца, или рыбы, или винограда, колосьев и т.п. На сей мозаике Моисей и Илия представлены на облаках, Апостолы же символизированы под видом агнцев; кроме того вверху изображена Рука – эмблема Бога Отца, внизу Св. Аполлинарий, в честь коего построен был самый храм.
Встречаются у нас иконографические памятники, представляющие событие Преображения в трёх моментах, а именно: сперва восхождение Спасителя с учениками на гору Фаворскую, потом самое Преображение и наконец схождение с горы, таковы например находящиеся в Благовещенском Соборе в Москве на вновь открытой фреске (на западной стороне храма), также на храмовой иконе Ярославского Спасо-Преображенского монастыря (Новгородского письма XIV-го или XV-го века) и в Новгородском Хутынском монастыре.
Из сохранившихся в разных музеях миниатюрных изображений на рукописях, упомянем лишь о таких, которые имеют иконный характер, а именно: в псалтирях Лобковской и Угличской Моисей и Илия помещены в одном и том же нимбе со Спасителем, для обозначения того, что они явились во славе (Лук. 9, 31) [6]. Эта миниатюра сделана при 88-м псалме, к словам «Фавор и Эрмон о имени Твоем возрадуются» (ст. 13-й). При этом, три луча нисходят на Апостолов, в чём по нашему мнению видеть должно олицетворение трёх главных Божественных свойств: Всемогущества, Премудрости и Благости, чем образно исповедуется Божество Христа. Такие же три луча света представлены исходящими от Преобразившегося Господа на трёх Апостолов и на изображении в Евангелии публичной библиотеки № 118, на котором притом Спаситель представлен с благословляющею десницею, а Моисей со скрижалями завета[7]. – «Из плоти Твоея лучи Божества исхождаху пророком и Апостолом!», - поет Церковь[8].
В особо замечательной миниатюре Афоно-Пантелеймонского Евангелия (XII-го века) Спаситель изображён в общем световом круге (облаке славы), несколько отделившемся от земли, чем подтверждается выраженная нами выше мысль о вольном нисхождении Христовом. На этом же изображении видим семь тройственных лучей, исходящих из святой телесности Христовой, озаряющих и пророков и Апостолов, соответствующих семи дарам Духа Святаго. В шуйце Господа свиток, напоминающий книгу, могущую быть распечатанною лишь Им, - Агнцем Божиим (Апок. 5, 5).
По величайшей важности празднования Преображения Господня, да будет дозволено нам, в заключение, оставляя археологию, устремить взор души на Иисуса Единого (Марк. 9, 8), доколе не отобразится Он в нас, - пришедший, по словам песни церковной, пременить Адамово очерневшее естество[9]. И тогда, как пробужденные от греховного усыпления, сподобимся и мы видеть славу Преобразившегося Господа, и, по молитвам Пречистой Матери Его – Бога кающихся, - «воссияет и нам грешным свет Его присносущный!»
[5] См. изображение означенной мозаики, помещенное в «Радости Христианина», в VIII-й книжке 1893 года.
[6] Так это изображено и в миниатюре кодекса Св. Григория Богослова нац. Библ. № 510 в Париже.
[7] Изображение трёх лучей удержано в подражании древним фрескам Преображения, имеющемся в домовой церкви Его Императорского Высочества Великого Князя Сергея Александровича, в Московском Генерал-Губернаторском доме.
