Открытие и возобновление древней базилики святителя Николая

в Mиpе Ликийской

От публикаторов:

Святитель Николай, Архиепископ Мирликийский, Чудотворец - самый почитаемый  и любимый в нашем народе святой. Он считается покровителем детей, вдов, путешествующих, воинов, моряков, невинно осужденных, «первым помощником» крестьянина в его земледельческих трудах. В дореволюционной России счёт храмов и приделов, посвященных Св. Николаю Чудотворцу, шёл на тысячи. Особенно много их было на берегах рек и морей - благодаря бесчисленным чудесам «спасения на водах», совершенным по молитвам к святителю. Недаром Св. Николай считается одним из покровителей Русского флота, и в царской России на всех волжских пароходах непременно красовались иконы Николая-Чудотворца. Память великого святого Русская Православная Церковь отмечает три раза в году: 11 августа - Рождество Св. Николая (празднование возобновлено в 2004 г.), 19 декабря - день его блаженной кончины (в народной традиции «Никола зимний») и 22 мая - день перенесения его мощей из Мир Ликийских в итальянский город Бари («Никола вешний»). Мощи святителя Николая с 1087 года и поныне хранятся в Бари, в гробнице Чудотворца постоянно образуется кристально чистая жидкость наподобие святой воды, никогда в течение полутора тысяч лет не иссякавшая.

Город Миры Ликийские, где долгие годы служил и после был похоронен  Святитель Николай, находится в Малой Азии, на побережье Средиземного моря, - теперь это город Демре в Турецкой провинции Анталья.

Храм, в котором служил Николай Чудотворец, сохранился до наших дней и является местом постоянного паломничества, в наше время его ежегодно посещают сотни тысяч человек из разных стран.

Но мало кто из них знает, что находившийся в середине XIX столетия  в разрушенном и заброшенном состоянии Мирликийский храм, своему возрождению и возобновлению обязан благочестивым Русским людям, и прежде всего замечательному церковному историку, духовному писателю и путешественнику  Андрею Николаевичу Муравьеву (1806 - 1874). Выкупив землю, где расположен храм, А.Н. Муравьёв с благословения митрополита Московского Филарета (Дроздова) добился у Турецкого правительства разрешения на проведение восстановительных работ, собрал в России пожертвований до 20000 рублей (!), и на эти деньги к началу 1860-х годов были выполнены значительные работы: часть храмового комплекса была отрыта из-под земли, начато восстановление древней базилики Св. Николая в прежнем виде, в часовне у гробницы Святителя Николая было возобновлено православное богослужение.

Предлагаем вниманию читателей  статью Ев. Соколовского "ОТРЫТИЕ И ВОЗОБНОВЛЕНИЕ ДРЕВНЕЙ БАЗИЛИКИ СВ. НИКОЛАЯ В MИPЕ ЛИКИЙСКОЙ",  помещенной в "Журнале Главного Управления Путей Сообщения и Публичных Зданий" за 1861 год (Кн. 4), где сообщаются подробности этого замечательного события.

Текст к новой публикации подготовила М.А. Бирюкова.

*

Ев. Соколовский

ОТРЫТИЕ И ВОЗОБНОВЛЕНИЕДРЕВНЕЙ

БАЗИЛИКИ СВ. НИКОЛАЯ

В MИPЕ ЛИКИЙСКОЙ [i] (1)

Имя святителя Николая с благоговением произносится не только христианами, но и народами других исповеданий, кото­рые чтут память его как мужа, ознаменовавшего святую до­блестную жизнь свою многими чудодействиями. Римско-католики хранят святыню нетленных мощей чудотворца в го­роде Бари (в Калабрии) и прибегают к ним с молитвою в надежде на заступничество пред престолом Всевышнего. У нас русских и вообще православных, имя святителя Николая пользуется благоговейным уважением повсюду: везде воздвигаются храмы, ему посвященные, в огромном количестве распространены иконы с ликом святого; в редком домене встретишь их. Большинство младенцев нарекают именем чудотворца Николая, память которого празд­нуется 6 декабря, в день его праведной кончины, и 9 мая в день перенесения святых мощей его из Миры в Бари.

У каждого народа есть святитель, который считается особенным его покровителем, который пользуется наибольшею известностию и почитанием, к которому прибегают с мо­литвою во все трудные минуты жизни: у русских св. Нико­лай чудотворец признан верным заступником и молитвенником пред Богом.

Понятно после этого как должны мы дорожить теми пред­метами, с которыми связано воспоминание о св. угоднике; если по обстоятельствам мы лишены счастия хранить у себя св. мощи его, то верно каждый истинно верующий почтет за особую Божию благодать возможность восстановить из разва­лин, украсить с должным благолепием и огласить пра­вославными молитвами и пением древний храм, в котором священнодействовал угодник во всю жизнь свою; храм сви­детель его духовных подвигов и благодеяний; храм, в ко­тором уцелела еще полуразрушенная гробница, хранившая столько веков его священные останки.

Андрею Николаевичу Муравьеву, двукратно путешествовав­шему на востоке и подарившему нас превосходным описанием своих странствий к Святым местам, мы обязаны открытием драгоценного памятника церковной архитектуры IV столетия, базилики св. Николая.

Мысль посетить гробницу и храм св. угодника давно уже была его заветною мыслию, но так как Мирa, небольшое селение в Анатолии (см. карту на листе VIII чер. 6), лежит вне обыкновенного пути пассажирских пароходов, желание благочестивого путешественника долгое время оставалось без исполнения. Вот как описывает он сам чудесный случай, давший ему возможность поклониться гробу святого Николая:

«Много скорбел я, не доехав в октябре месяце, до Ро­доса, на военном бриге из Афин, потому что тогда, остав­шись на острове, я бы мог в промежутке двух пароходов съездить в Мирyи опять возвратиться в Родос, для даль­нейшего пути в Сирию. Когда же в ноябре, я посетил Родос, то условился там с нашим агентом, чтобы мне на обратном пути, выдержав на острове карантин, с ним вместе ехать в Мирyна купеческом судне; а между тем он обещал собрать для меня все нужные о ней сведения и достать кусок мрамора от гробницы великого чудотворца, но святитель, мимо всех наших человеческих расчетов, все устроил по-своему и разумеется к лучшему. По необычайным бурям нынешней зимы пароход запоздал два дня в Бейруте и еще три дня в Кипре, потому что невозможно было не только пускаться в море, но даже сооб­щаться с берегом.

Потеряв таким образом пять дней и, имея еще в виду четырехдневный карантин в Родосе, я уже не предвидел возможности съездить на парусном судне оттуда в Мирy(которая отстоит на сто морских миль), до времени при­хода другого парохода из Бейрута; не довольно было, при нынешних жестоких бурях, пяти дней для столь трудного плавания; оставаться же еще на две недели в Родосе, до третьего парохода я не мог. И так сделав все, что было в моих силах для посещения гроба святителя, я предоставил прочее на его святую волю и только для успокоения своей совести, спросил еще раз в Кипре капитана парохода, есть ли возможность посетить Мирy? «Вы знаете строгость наших правил, запрещающих малейшее отклонение от назначенного пути, - отвечал он, - но если случится буря, ко­торой впрочем нельзя предвидеть после нынешней, и мне необходимо будет зайти куда-либо в пристань, то я обе­щаю вам, вместо острова Кастель-Россо, идти в соседнюю Какаву, подле которой лежит Мирa».

До рассвета оставили мы негостеприимный берег Кипра, подле которого три дня било нас волнами; целый день плыли мы с ярким солнцем; к вечеру показались тучи, но капитан уверял меня, что на другой день мы непременно будем в Родосе и сожалел, что не может удовлетворить моему благочестивому желанию; а я с грустным сердцем прочел канон святителю вместе с вечерними молитвами и мысленно как бы говорил ему: «Ты знаешь, как я желал по­клониться твоему гробу, дабы, если возможно, восстановить из развалин церковь нового Сиона, тобою там сооружен­ную; если приемлешь мое усердие, даруй мне и возможность посетить твою бывшую кафедру; если же нет, буде твоя святая воля».

К ночи поднялся противный ветер и волнение сделалось чрезвычайно сильно, полился дождь, и молния страшно осве­щала темную зимнюю ночь; около полуночи приутих ветер, но не преставал дождь; однако мы продолжали плавать, не теряя направления к Родосу; но с рассветом усилилась опять буря и до такой степени, что уже невозможно было идти далее. Я оставался в своей каюте, страдая от мор­ской качки, и нарочно не выходил, чтобы не искушать доброй воли капитана услужить мне: потому что он мог впоследствии отвечать за это пред своим начальством. Вдруг он сам входит ко мне и с веселым лицом говорит: «Знаете ли, куда мы идем? В пристань Какавы, потому что сего дня нечего и помышлять о Родосе; видно св. Николай услышал вашу молитву. Мы бы могли зайти в пристань Кастель-Россо, но для вас я еду в Какаву, так как это не сделает мне никакой разницы, и я знаю, что нельзя шутить священными обетами. Святитель Николай есть покровитель всех мореплавателей, пусть и от меня примет сию жертву». Вы можете представить себе мою радость. Сейчас же, в виду острова Кастель-Россо, мы поворотили в залив Какавы, отстоящий на осьмнадцать миль, и сквозь ограду из утесов вошли в тихую обширную пристань».

Жалкое положение, в котором нашел древнюю обитель св. Николая наш путешественник, внушило ему мысль спо­собствовать возобновлению дорогого для христиан храма. Усердием его была собрано до 20000 рублей, частию употребленных на покупку прилегающей к храму земли, на разрытие обширных подземных развалин базилики и на возведение новых стен до сводов, частию же потерявшихся при транс­фертах вследствие плохого состояния турецких финансов. По соображению архитектора, возобновление храма должно стоить вчерне около 40 тысяч рублей. Нет сомнения, что сумма эта соберется добровольными приношениями чтителей св. угодника, для которых, также как и для художников-строителей, не излишним будет знакомство с состоянием вопроса о возобновлении базилики и с самою формою этого здания.

В статье этой мы предлагаем краткое житие св. Нико­лая и архитектоническое описание самого храма в теперешнем его состоянии, вместе с проектом возобновления его, составленным французским архитектором Зальцманом, и скажем также о настоящем положении работ.

Чтобы вполне оценить достоинство реставрации г. Зальц­мана, считаем полезным пополнить эти описания кратким историческим очерком состояния церковной архитектуры в первые годы христианства.

Святитель Николай родился в Малой Азии (в провинции Ликии, в городе Патара). Он был единственным сыном благородных и богатых родителей Феофана и Ноны, нарекших младенца Николаем в честь дяди его, епископа Патарского. С раннего возраста святый Николай обнаруживал необыкновенное благочестие и стремление к уединенной жиз­ни, почему родители, исполняя совет родственного им епископа, решились посвятить сына на служение Богу. Пройдя все предыдущие степени священноначалия, св. Николай был посвящен в пресвитеры родного города и, на этом месте, ознаменовал себя мудростию, благочестием и множеством тайных благодеяний своим согражданам, к чему имел средства, получив богатое наследство по кончине своих родителей.

В отсутствие дяди, ездившего в Палестину, св. Николай управлял патарскою паствою и приобрел общую любовь и уважение. Желая поклониться гробу Господню и другим святыням палестинским, угодник Божий предпринял туда путешествие. После долговременного пребывания в Иерусалиме, он намеревался отправиться в пустыню, но по божественному вдохновению изменил это намерение и прибыл в ликийский город Миру, где собраны были христианские пастыри для из­брания преемника скончавшемуся в то время Иоанну, архиепископу всей Ликии. Божиим соизволением, которое выра­зилось в чудесных видениях, ниспосланных избирателям, место архиепископа было предложено св. Николаю и принято им с покорностию воле Божией. Управление мирликийскою епархиею представляет ряд благочестивых подвигов святого, благодеяний, чудес и ревностного заступничества за страждущих неповинно. Неутомимый поборник православия, св. Николай горячо защищал его догматы на Никейском соборе против ереси Ария. Еще при жизни своей св. Николай был чтим как угодник Божий, не только христианами, но и неверными, слышавшими о чудесах и праведной жизни его.

После долговременной праведной жизни, св. Николай пре­ставился в Мире 6 декабря 343 года. Нетленные мощи его были погребены в соборной мирской церкви, где совер­шили многие чудеса, подавая утешение и исцеление прибегающим к нему с верою и молитвою (2)[ii] .

Когда Турки завладели восточною Римскою империею, города начали пустеть, христианские храмы разрушаться; та же участь постигла и Мирy, но мощи св. Николая были избавлены от поругания: за 50 лет до окончательного разрушения Миры и обители нового Сиона, при Папе Викторе III, преемнике Григория VII, они перенесены в Бари, город Апулии, лежащий на береге Адриатического моря.

Известность святителя Николая на западе начинается еще в IX столетии. В 807 годе Хамсид, посланный с флотом Халифа Ааруна, опустошил остров Родос и на обратном пути, проходя мимо Миры, хотел разломать гробницу св. Николая, но по ошибке сломал другую; поднявшаяся в то время страшная буря разрушила несколько судов и была приписана, самими мусульманами, могуществу святого, слава о чудесах которого с этого времени начала быстро распространяться, как видно из Мартирологии Адона и Уафарди, но особенно число почитателей его умножилось после перенесения св. мощей, о котором повествуют следующее (3)[iii]:

«В 1087 году несколько купцов отправились на трех судах из Бари для торга с Антиохиею; дорогою им приш­ла мысль похитить мощи св. Николая. Первая попытка была неудачна; бросив якорь у Миры, они послали одного стран­ника осмотреть местность; из донесения его оказалось, что в городке на этот раз было много Турок, собравшихся на погребение его правителя. Продолжая путь, барийские купцы встретили в Антиохии несколько Венециан, которым, между прочим, рассказали и о мощах св. Николая. Признание Ве­нециан, что и они собираются похитить мощи, для того даже запаслись необходимыми орудиями, подстрекнуло барийцев по­торопиться исполнением задуманного предприятия: наскоро окончив свои торговые дела, они пустились в море. Уже быв в виду Миры, они решились было отложить свое предприятие и воспользоваться ветром, благоприятным для их плавания на родину, но ветер вдруг переменился на Мирy,и путешественники сочли это знамением божественной воли.

Когда по предварительном осмотре оказалось, что на месте было только три инока, стерегущие гробницу, барийцы, оставив несколько человек для охранения судов, с оружием, в боевом порядке направились к новому Сиону, отстоявшему на три мили от берега. Иноки указали на то место, где погребено тело святого и, хотя пришельцы объя­вили им свое намерение, ссылаясь даже на повеление, будто бы полученное ими от папы, и предлагали значительное де­нежное вознаграждение за содействие, но монахи, убежденные в том, что святитель не попустит святотатства, не сопро­тивлялись; однако же из предосторожности их взяли под стражу и расставили караульных, чтобы задерживать проходящих. Всех барийцев было 44 человека хорошо вооруженных.

Когда сопутствовавшие похитителям священники Лупп и Гримуальд пропели литанию дрожащими от страха голоса­ми, один из пришельцев, Матфей, разбил железным ломом мраморный помост, из-под которого был вынут цемент и открылась мраморная крыша гробницы. Когда Матфей разбил стену гробницы, из нее распространилось благоухание; опустив внутрь руку, Матфей почувствовал влагу, наполнявшую гробницу почти до половины, и начал вынимать из нее по частям святые мощи, доколе не обрел и чест­ную главу. Некоторые из присутствовавших утаили частицы мощей. Все это происходило 20 апреля.

Мощи были обернуты белым полотном и положены в бочонок на корабле Матфея. Когда корабли стали медленно удаляться, жители Миры, поздно узнавшие о похищении, прибежали на берег и с слезами отчаяния и ярости смотрели на удаление дорогой для них святыни.

В течение трех первых дней дул противный ветер, и корабли подвигались медленно на веслах, но когда были воз­вращены раскаявшимися похитителями утаенные частицы мо­щей, ветер сделался попутным и корабли бросили якоря в пристани св. Георгия, за пять миль от Бари.

Хранение мощей, положенных в деревянную раку, приго­товленную во время пути, было поручено игумену бенедиктинского монастыря Илии; чрез три дня прибыл архиепископ, и они торжественно перенесены в церковь св. Стефа­на. Когда весть о приближении святых мощей разнеслась по­всюду, богомольцы стеклись толпою на поклонение им, и многие больные получили исцеление; в самый день перенесения исцелилось до 30 человек. Память этого важного события положено праздновать 9 мая, что равномерно соблюдается приверженцами западной и восточной церкви».

Здание базилики и прилегающие к ней келлии иноков в обители нового Сиона при гробе св. Николая мало-помалу разрушались и наконец совершенно истребились. Впоследствии над местом, где была гробница угодника, устроена часовня и в ней стали совершать богослужение. Вот в каком положении застал А.Н. Муравьев обитель мирликийскую в феврале 1850 года.

«Мы увидели пред собою, на довольно обширной равнине, у подошвы горы, увенчанной замком, величественные разва­лины бывшей обители нового Сиона, основанной дядею великого чудотворца, где сам он святительствовал столько лет, и сердце наше исполнилось живейшею радостию.

Остатки обширной ограды, сложенной из массивных кам­ней, свидетельствуют о прежней обширности обители мирликийской; теперь несколько хижин рассеяно на этом пустыре, и из них весьма недавно Турки соседних селений вытеснили жителей греческих. Не более двух лет как Турки овладели всеми землями, принадлежавшими искони оби­тели св. Николая и которыми бесспорно владел игумен, назначаемый из Саталии от митрополита Писсидийского. Те­перь всякую зиму сходят они с соседних гор и остаются до лета в Мире, на самом дворе церковном, сделав по­ложение игумена невыносимым, и это в такое время, когда в прочих пределах державы Оттоманской, христиане на­чали несколько отдыхать от тяжкого ига.

С южной стороны, сквозь тесные двери жилья игуменского, взошел я на двор церковный, украшенный мозаикою из мелких белых и серых камней, но уже отчасти за­росший травою. Малая гробовая церковь святителя Николая, тесная и низкая, сложенная сводом из тесаных камней и даже отчасти подземная, представилась моим взорам, а за нею величественные развалины нового Сиона, бывшего кафедральным собором чудотворца. Над нижними южными дверями церкви был иссечен крест на мраморной плите с числом 1730 года, и чрез сию дверь спустился я несколькими сту­пенями в темное преддверие святилища, отделенное стеною от внутренней его части; глубокий мрак царствовал внутри храма. Когда несколько привыкли к нему глаза, и зажжены были три убогие лампады пред иконостасом и над самою гробницею, могли мы рассмотреть все горькое убожество и вместе неоцененное сокровище сей церкви: низкая четыреугольная гробница святителя, обложенная по краям мрамором, хорошо изваянным, но отчасти отбитым, с обширным отверстием по средине (4)^[iv],отколе похищена была некогда рака, уцелела еще от буйства времени и людей. Длина ее до осьми четвертей, не более трех ширина, а высота одна четверть; внутри глубокая яма, наполненная землею, которую однако я мог, хотя и с трудом, достать рукою. Как я уже сказал, верхняя доска сей гробницы сокрушена была Турками и разбиты малые столбики, которые поддерживали над нею крестообразные арки».

Из пожертвований, собранных г. Муравьевым в России, над могильною плитою устроена новая сень (лист IX чер. 2).

«В церкви налой стоял пред самым гробом и на нем лежала икона святителя, но не древняя: древней я не нашел ни одной; тут же висело серебряное кадило, единственная ценная вещь всей церкви. Иконостас кое-как складен из досок, и в нем три иконы греческие: Спасителя, Божией Матери и святителя, не совсем дурно написанные, но уже новейшие; недостаток других заменили несколько русских печатных образов, какие продаются у Спасской башни Крем­ля; видно, что небогатый поклонник, отклонившийся от пути палестинского, занес их сюда. В алтаре все обнажено; несколько малых икон лежало на каменном престоле, прислоненном к стене, где совершается ежедневная литургия, когда бывает игумен».

Г. Муравьев описывает также развалины нового Сиона, прилегающие к гробовой церкви с северной стороны.

«Пройдя под низкими сводами бокового придела, взошли мы во внутренность храма, достойного великого святителя. Еще сохранилась вся нижняя часть его до мраморного карни­за, идущего вокруг всего здания и изящно изваянного цве­тами, но помост засыпан землею; из нее выходят до по­ловины три белые мраморные колонны, еще стоящие, обозна­чающие иконостас; вероятно алтарь был открытый, как некогда в св. Софии Царьграда; четвертая колонна лежит тут же на своем месте, а другие четыре малые столба стоят на месте священной трапезы, ожидая только мрамор­ной доски для совершения богослужения, прерванного уже столько веков. Еще цело и все полукружие горнего места, вероятно с сопрестолием и кафедрою, засыпанными землею; даже полусвод над сею частию алтаря сохранился, но не устоит при обновлении; только нижняя часть до карниза может оставаться в прежнем виде. Катихумены с северной стороны, или верхняя часть хор, также сохранились отчас­ти, и тут устроен престол во имя св. Георгия, а под ними была церковь св. апостол. Самый же собор, как и все так называемые сионы в Грузии, праздновал Успению Божией Матери, потому, что к сему дню соединился собор всех апостолов на Сионе иерусалимском. Но большая часть верхних катихуменов и западная совершенно обрушились».

Возвратившись в отечество, А.Н. Муравьев употребил всевозможные старания, чтобы содействовать возобновлению разрушенного святилища. По Высочайшему соизволению из Святейшего Синода ему выдана была книга для сбора добровольных приношений; чрез посредство нашей миссии в Константинополе получен был султанский Фирман на обновление храма.

Самым деятельным сотрудником г. Муравьева в этом деле был русский вице-консул в Родосе, г. Дуччи; ему удобнее всего было поручить заведывание работами и расходование денег; но это встретило сопротивление со стороны местного духовенства. Митрополит Писсидийский требовал, чтобы все собранные деньги были выдаваемы ему; Патриарх Константинопольский также не хотел, чтобы работами заведывал иноверец.

Однако же наша миссия устроила дело таким образом, что г. Дуччи предоставлен был негласный надзор и отчет в деньгах, а для местного надзора за работами из­браны были старшины из жителей островка Кастель-Россо. Едва успели отделать внутренность новой церкви, где нахо­дится гроб святителя, и заказать для него мраморные украшения по древнему образцу, как вспыхнула Восточная война, и работы остановились. Только в 1858 году был опять испрошен Фирман султана и выдана новая книга для сбора подаяний, а г. Дуччи приступил к выбору старшин и за­готовке материалов.

Случайно приехал в Родос из Палестины известный французский архитектор и археолог Зальцман. Г. Дуччи пригласил его осмотреть развалины мирского храма; это спасло их от конечного разрушения. Не имея руководителя, выборные старшины, вместо того, чтобы откопать древнюю церковь, хотели разрушить ее окончательно и из обломков выстроить новую. Хотя уже было истрачено до тысячи руб­лей на работу, но Зальцман решился остановить ее и остался на шесть недель в Мире для надзора за отрытием древней базилики. Оказалось, что базилика представляет превосход­ный образец церковного зодчества IV столетия. Зальцман снял верные копии драгоценных фресков и мозаик, открытых им в развалинах, и составил проект реставрации здания. Прежде чем приступим к описанию этого проекта, бросим взгляд на состояние церковной архитектуры в пер­вые века христианства.

Известно, что первые христиане подвергались всевозможным гонениям от язычников, могли совершать свое богослужение только тайным образом, ночью и в местах уединенных. Для этой цели, они избирали обыкновенно ката­комбы и над могилою мученика, пострадавшего за новую веру, совершали литургию. Надгробный камень служил жертвенником. При некоторых из императоров, как например при Адриане, гонения прекращались; христиане могли даже устраивать небольшие храмы для молитвы, но не иначе как за чертою городов. Император Константин, сделавшись христианином, покровительствовал своим единоверцам, но не решался еще объявить господствующею новую религию, что было сделано Феодосием.

Гонение на христиан прекратилось и, напротив, уже начали преследовать язычников, храмы их разрушались; обращать их в христианские церкви считали неприличным. Между тем, с развитием христианства потребность храмов для мо­литвы сделалась ощутительною; сначала были обращены в христианские церкви некоторые общественные здания, как например залы терм Диоклетиана и Агриппы; но строениями са­мыми удобными для этой цели оказались базилики. Еще император Константин предоставил некоторые из них в распоряжение христиан для богослужения.

Базилики составляли продолговатые четыреугольные здания, назначаемые для судилищ; в передней части находился портик с колоннами, из которого три двери вели во внутрен­ность здания. Внутри здание разделялось на три части двумя параллельными рядами колонн, расположенных в два яру­са и увенчанных антаблеманом с арками вместо архитра­ва. Средняя часть здания была выше и шире боковых, ко­торые разделялись на два яруса двойным рядом колонн. В конце средней части находилась полукруглая пристройка, покрытая полукуполом; пол ее был несколько возвышен над прочею частию здания; пристройка эта называлась три­буною, так как в ней помещались судьи (трибунал) и апсидою (от греческого слова άφιϛ свод), как единственная часть здания со сводчатым покрытием. По обе стороны зда­ния, между входом и апсидою, делались боковые пристройки, которые Витрувий называет халцидиками, и по его свиде­тельству в них продавались различные припасы и напитки. Альберти (Della architettura lib. VII cap. XIV) называет эти пристройки каузидиками (Causidica) и полагает, что в них помещались прокуроры, адвокаты и прочее. Думают, что базилики, будучи судилищами, в то же время служили и для собраний торгового сословия, заменяя нынешние биржи.

Начало базилик относится к 204 году до рождества Хри­стова. Порций Катон, во время своего ценсорства, устроил первую базилику в Риме; она называлась базилика порциа.

Впоследствии число их было значительно; Плиний считает их 18 в Риме; замечательнейшими почитаются базилики Павла Эмилия и Траяна (базилика ульпиа). Кроме Рима бази­лики встречались почти во всех других городах империи.

Рассматривая план базилики, нельзя не согласиться, что подобное здание представляет наиболее удобств для христианского богослужения. Апсида могла служить для помещения епископов и священнослужителей; перед нею устраивался алтарь с сению на колонках, под ним подземелье с мо­щами святого, памяти которого посвящалась церковь.

Средняя часть базилики могла служить для церковных процессий; своею продолговатою формою она напоминала корму корабля, почему христиане и называли ее navis (корабль), от­куда произошло теперешнее название этой части здания: неф (nef). В боковых галлереях помещались богомольцы: слева мужчины, а справа женщины. Халцидики придавали плану здания священную для христиан форму креста, называемого латинским для отличия от равноконечного греческого, и слу­жили для помещения ризниц (Sacristie) и крестильных ку­пелей (baptisteres). Предвходный портик, под названием паперти (porche), служил для помещения оглашенных во время совершения таинств внутри храма, при которых они не могли присутствовать до принятия святого крещения.

Действительно удобство базилик для христианского богослу­жения было так велико, что впоследствии, при постройке новых храмов, им давалось то же расположение и даже название базилики было удержано за ними.

Произведения архитектуры первых времен христианства, принадлежащие латинскому, а по другим романскому стилю, не отличаются художественностию вымысла и исполнения. Это были слепки из обломков античных зданий, произведенные людьми без художественного такта и образования. В одном и том же здании того времени можно встретить поставленные рядом античные колонны разного диаметра, различных орденов и материалов, хотя большею частию драгоценных. Если высота колонн, взятых из различных языческих зданий, была не одинакова, художники, не стесняясь, подрезывали длинные и ставили на двойные базы короткие. При таких условиях не­возможно требовать изящной пропорции и гармонии от подобных зданий.

Мирликийская базилика, хотя и построенная из новых материалов, очевидно относится к первоначальному христианскому стилю, колонны же, о которых говорит г. Муравьев в своем описании, вероятно взяты из развалин какого-нибудь древнего здания. Приведем описание ее в том виде, в каком сделано оно на месте г. Зальцманом, в письмах его к г. Дуччи.

Мирликийская церковь (лист VII чер. 1) имеет в пла­не вид четыреугольника, которого длина втрое более шири­ны; внутренность ее (cella) разделена на три части сте­нами с широкими отверстиями, для прохода в боковые нефы bb; стены эти заменяют колонны древних базилик. Бо­ковые нефы bbоканчиваются двумя притворами ее и двумя приделами dd, украшенными живописью IV века; пред тремя нефами abb расположена внутренняя паперть (esonarthex), которой предшествует дворе (exonarthex); по­стройка последнего относится к VIII или IX веку; им заменен древний атриум (atrium), разрушенный пожаром. Подобное же расположение повторяется и во втором этаже боковых галлерей, что представляет новое доказательство глубокой древности здания. Известный французский писатель и профессор истории архитектуры Ленуар основательно доказывает, что двух-этажные базилики древнее прочих, при­ближаясь по своему расположению к синагогам и к гражданским базиликам Рима, в которых женщины помеща­лись во втором этаже на хорах, в гинекее (gynecee).

Помост (area) составлен из камней различного цвета, окаймленных мозаикою самой любопытной работы; этот по­мост (лист VIII чер. 2), за исключением некоторых частей, разбитых упавшими с верха камнями, сохранился в совершенной целости; он продолжается до той части, ко­торая отделяла неф от святилища (consellum). Святилище возвышено над прочею частию здания, пол его составлен из таких же материалов, как в главном нефе, но по другому рисунку (лист VIII чер. 3).

Между нефом и святилищем расположены четыре колон­ны, средние две толще и выше боковых, промежутки заграж­дены частию мраморною баллюстрадою и закрывались занаве­сами. В святилище находится престол m с сению (ciborium) купольной формы на четырех колоннах. В апсиде расположены ступени (subsellia), посреди которых возвыша­лась кафедра епископа. Под ступенями есть проход, теперь не вполне отрытый и ведущий вероятно к подземной пе­щере, которой существование, впрочем, еще не доказано.

Посреди главного нефа устроен амвон lдля чтения Св. Писания. Прежде все здание было украшено стенною живо­писью; теперь она сохраняется только в угловых приделах dd и в двух сенях или притворах ее (narthex). Эта живопись, хотя принадлежит ко времени упадка искусства, но весьма интересна как единственный почти образчик того времени.

Два притвора, о которых говорено выше, были отрыты при г. Зальцмане. Один из них, с дверью в главный неф, был достаточно освещен для того, чтобы скопиро­вать живопись купола: она представляет причащение (лист VIII чер. 4 и 5).

Справа шесть человек, без сомнения апостолы, прибли­жаются к столу, у которого стоит сам Иисус Христос, отличающийся от других пурпуровою одеждою; слева то же изображение, только Иисус Христос держит в руке сосуд, который подает приобщающимся. Выражение лиц удивительно схвачено: трудно представить более осязательно в одно время и благоговение и христианское смирение. Типы голов, группировка и драпировка фигур напоминают древние предания и несмотря на некоторую тяжеловатость, общее впечатление картины величественно.

В другом приделе, направо, штукатурка, по которой пи­саны фрески, во многих местах отстала от стены. Несмотря на то, изображение совершенно понятно; оно представ­ляет сорок мучеников, по пояс погруженных в замерзающую воду озера.

Самый предмет дозволил художнику выразить свой талант и свои идеи, не подчиняясь преданиям; в линиях за­метно живописное движение, выражение лиц наивно, иногда очень глубокомысленно, всегда разнообразно; некоторые из ликов отличаются прелестным выражением, другие порази­тельны своею истиною (лист VIII чер. 1). Наружный притвор украшен религиозными картинами, по стилю относящи­мися к VIII или IX столетию.

Наружность здания чрезвычайно проста, но величественна; кладка составлена попеременно из камня и кирпича; пере­мычки окон кирпичные; свет проникает во внутренность разнообразными отверстиями, сделанными в каменной перего­родке окна, заменяющей рамы со стеклами, которых употребление в то время было неизвестно.

Первоначально работы велись под управлением старшин из Кастель-Россо и под надзором каменных дел мастера Карнава; они состояли в сооружении небольшой церкви над сте­нами древнего здания, покрытого землею на 4 сажени глубины.

Для фундамента сделана выемка в главном нефе, сло­маны своды и стены и выведены столбы и арки до гори­зонта земли, для поддержания полов новой церкви.

Работа разрушения была очень тяжела и медленна, потому что древняя кладка, составленная попеременно из рядов тесаного камня и кирпича, связанных сильным цементом, называемым туземцами коросан, чрезвычайно окрепла, и нужно было употреблять пороховые взрывы для уничтожения драгоценных остатков, пощаженных до сих пор и людьми и временем.

Понятно впечатление, произведенное этими варварскими ра­ботами на художника-археолога г. Зальцмана, в короткое время заметившего и оценившего все историческое и худо­жественное значение разрушаемого здания, с тем, чтобы на месте его поставить довольно уродливое произведение фантазии какого-то местного архитектора.

По сношению с г. Дуччи, Зальцман остановил работы и занялся раскопкою развалин, в которых открыл описанные выше части. Мысль о постройке новой церкви из обломков старого здания оставлена, и принято решение возоб­новить древнюю базилику св. Николая в первоначальном ее виде. Управление работами принял на себя г. Зальцман. Сначала он предполагал откопать все древнее строение, чтобы начать работы сообразно с его расположением и формою; но необходимость скорее открыть церковь для богослужения и многочисленных богомольцев заставила изме­нить первое предположение: решено было отрыть главный неф, две боковые галлереи с притворами и возобновить их.

В 1859 году была приобретена от Турок земля, при­легающая к строению, без чего некуда было свозить от­рываемую землю. Местность эта имеет вид неправильного четыреугольника, частию занятого зданиями и садом, принадлежащими турецкому are, с которым г. Зальцман предвидит возможность окончить дело миролюбиво и таким образом приобрести все пространство в пределах древней ограды.

По измерениям северная и южная сторона четыреугольника имеет около 150 сажен длины, а восточная и западная около 127; сторона, параллельная северо-южной, занята садом аги и потому не могла быть измерена, но по форме четыреугольника должна быть значительно длиннее других. Вся площадь составляет около 20000 квадратных сажен. Ба­зилика расположена не в средине этой площади, но ближе к южной стороне. По отрытии ее, двор будет находиться на четыре сажени ниже окружающей местности; он будет обнесен стенами, поддерживающими землю, с контрфорсами и водоотводными трубами, чтобы во время дождей вода не оставалась внутри выемки (лист VIII чер. 1 а).

Часовня, в которой теперь совершается богослужение, и могильная плита, служащая алтарем, построены за 160 лет до нашего времени одним благочестивым иноком; она на­ходится во второй левой галлерее (лист VII чертеж 1). Под строением отрыта, на глубине 4 сажен, древняя мра­морная гробница, которая, по всей вероятности, некогда хра­нила в себе останки святителя. Хотя барельефы, ее украшающие, очевидно не религиозного содержания, но это совершенно согласно с тогдашним обыкновением погребать умерших в старых гробницах, взятых с языческого кладбища; известно, что множество христиан хоронились таким образом даже и в позднейшее время.

На рисунке (лист IX черт. 1) видно, что боковая сторона гробницы почти совсем разрушена; это объясняется самым сказанием о похищении св. мощей итальянцами: массивная мраморная крыша, украшенная двумя фигурами (мужескою и женскою), в настоящее время с отбитыми головами и изувеченными ногами, представляла больше затруднений к раз­лому, чем тонкие стенки и, разумеется, барийцы должны были избрать более легкое средство для достижения своей цели, а потому и сломали тонкую стенку, не заботясь о том, что портили оставляемую ими древность. Расположение гробницы, как раз под алтарем нынешней церкви, и местные предания доказывают, что она хранила в себе мощи угодника; самый инок, устроивший часовню, разумеется руководствовался современными ему указаниями и преданием при выборе места для ее расположения. При возобновлении базилики нужно сломать часовню, которая держится на по­верхности земли, покрывающей придел церкви, в котором расположена подлинная гробница св. Николая.

В заключение представим краткий отчет о работах по возобновлении базилики, произведенных под управлением г. Зальцмана с октября 1858 года по май 1859 и об его предположениях на будущее время.

Работы, произведенные под управлением г. Зальцмана с октября 1858 помай 1860 года, состояли:

1) в выемке и отвозке 6500 кубических метров (около 800 кубических са­жен) земли; 2) в возобновлении стен и покрытии сводами: главного нефа, верхней части боковых галлерей и двух притворов.

Средняя поденная цена каменщиков была 3 франка 50 сантимов; она изменялась сообразно с большими или меньшими местными требованиями на рабочих.

Простому рабочему платилось в день 2 франка, десятнику 6 франков.

В материалах не может быть недостатка, ибо около самого здания находятся остатки древней римской стены, разру­шенной землетрясением, представляющие превосходный строи­тельный камень.

Раствор приготовляется на месте и обходится 2 франка за 100килограммов.

За неимением кирпича (который приготовлять на месте очень затруднительно, хотя со временем нельзя будет обой­тись без него) до сих пор употреблялся на своды легкий липдосский камень с острова Родоса; покупка, обтеска и пе­ревозка его на берег моря в трех милях от работ обхо­дится от 60 до 70 сантимов за штуку, смотря по величине ее.

Так как часть здания остается еще скрытою под зем­лею, то определить в точности род и количество будущих работ невозможно; г. Зальцман предполагает нынешнюю весну посвятить окончательной раскопке, чтобы скорее дать себе отчет в том, что остается еще исполнить. Сверх того необходимо покрыть снаружи своды слоем местного ра­створа (коросан), для предохранения от разрушительного действия сырости, и устроить нории(водоотливные машины) для осушения выемок, залитых водою во время дождливого сезона.

На все это, по соображениям строителя, потребуется не ме­нее 10000 рублей.

Эти и будущие издержки могут быть произведены только при помощи посильных пожертвований со стороны людей благочестивых и дорожащих древностями, в особенности если с последними связаны драгоценные исторические и религиозные воспоминания.

Всегдашняя готовность русских помочь всеми средствами своим страждущим единоверцам на востоке и благоговение их к памяти святого Николая, покровителя России, дозволяют нам надеяться, что редкий художественный памятник IV столетия не останется не возобновленным. Впоследствии, странники ко святыням палестинским, заезжая по пути в Миру, чему наверное будет способствовать Русское общество пароходства и торговли, изменив несколько направление своих обычных рейсов, поддержать по возможности восстановленную святыню.

***

Прилагаем к этой статье любопытный перевод Фирмана, данного Турецким правительством на возобновление храма св. Николая.

Перевод фирмана

Ты, слава знаменитых и великодушных, ты, кто соединил в себе качества, достойные похвал и добродетели, тот, который наслаждается особыми милостями вечного пове­лителя, чиновник 3 класса, каймакам провинции Теке Гассан-Рушди (да умножится слава твоя), и вы образцы ученых, которые ищете истины наиб и муфтий Анталии (да возрастет ваше знание), и вы, отличенные между вам рав­ными и вам подобными, правитель уезда и примас страны (да умножится ваше могущество) по получении сего высочайшего и августейшего указа, да будет вам ведомо:

Как греческая церковь, известная под именем церкви св. Николая, находящаяся в соседстве деревни Темре в уезде Фах, в провинции Теке, с течением времени пала в развалины, жители выше означенной деревни просили позволения поправить ее.

Эта церковь была посещена и обмерена градоначальниками, которые определили, что она имеет 43 пики длины, 40 ½  ши­рины и 21 высоты, три двери, десять окон по фасаду пра­вому и столько же по фасаду левому, пять на фасаде заднем и четыре на фасаде переднем, и того 29 окон. Сверх того изведано и указано в илям и в мозбате, которые нам были представлены, что церковь действительно имеет надобность в исправлении, это было предложено нам и дарован наш верховный указ, заключавший позволение испра­вить и возобновить означенную церковь в ее старых размерах и в ее первоначальном виде.

Нынешний шейх-уль-ислам, первосвященник народов, сын Измаил-Бея, ученейший из ученых, который до глу­бины исследовал науки во всех их отраслях, превосходнейший из людей, отличных по благочестию, источник добро­детели и знаний совершеннейших, мулла Хаджи-Ахмет-Ариф-Хикмет-бей (да увековечит Всевышний Бог его доброде­тели) был вопрошаем относительно этого дела в следующих выражениях: «Когда деревенская церковь впадет в разрушение, имеющие право могут ли поправить ее, не прибавляя ничего к ее первоначальной форме и сохраняя ее прежние размеры?».

Он дал священную фетву, содержащую ответ. «Они могут».

Вследствие того и, видя, что нет препятствия со сто­роны святого правосудия, мы желаем пожаловать наше высо­чайшее и августейшее соизволение на исправление этой церкви и по этому случаю даем этот августейший, императорский рескрипт, полный милосердия.

Мы повелеваем, чтобы действовали по смыслу нашего настоящего повеления и сообразно со священною фетвою. И по этому случаю проистекает настоящий верховный фирман, заключающий дозволение.

Да будет же ведомо вам, вышеозначенным каймакам, наиб и муфти, что наше верховное соизволение дано сооб­разно с соизволением священного правосудия в том, чтобы означенная церковь была исправлена под условием не превосходить ее древней формы в отношении к ее длине, ширине и высоте и размера и что если дозволите себе разрешить малейшее нововведение против ее прежней формы и возьмете по этому случаю взятку с райев, то испытаете последствия важной ответственности.

Вы, будучи о том известны, станете действовать сообразно, вы воздержитесь от противного и дадите веру нашему на­стоящему верховному рескрипту.

Писан первую декаду месяца раби-уль-эвель 1269 года.

* Журнал Главного Управления Путей Сообщения и Публичных Зданий. 1861 года. Кн. 4. Отдельный оттиск.

Евгений Соколовский

Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: "Русская беседа"