В 2013 году будет отмечать свой четырехсотлетний юбилей Лебедянь, небольшой районный, а некогда уездный, городок, расположенный на высоком крутом берегу Дона.
Небольшой городок, скупые летописные строки… Капелька в полноводной реке славной и трагической истории России.
Что знало наше поколение, родившееся в 50-е – 60-е годы 20-го века о своем крае? Что недалеко, в нескольких десятках километров по дороге на Москву, располагается знаменитое Куликово поле. «И гнали Мамаево войско русские полки до Мечи...» А река Красивая Меча совсем недалеко, за Лебедянью. Что есть и в Тургеневских «Записках охотника», его рассказы «Лебедянь» и «Касьян с Красивой Мечи». Что под Липецком есть село Кореневщина – родина Марии Алексеевны Пушкиной, бабушки великого поэта. Что в Лебедяни родился писатель Евгений Замятин, а в Добром – писатель-народник А. Левитов. Что недалеко от нас город Елец, где были остановлены войска Тамерлана, шедшие на Москву, где родились и набирали свою поэтическую силу русские писатели Бунин и Пришвин. Знали, что малоизвестному в 19-м веке поэту Стаховичу Лев Толстой посвятил повесть «Холстомер». Ведь Стахович был не только поэтом («В придонских краях есть деревня средь гор и полей. Там лес зеленее, ночная звезда веселей… Там все мне родное: и небо, земля и вода…»), но и деятельным членом Лебедянского скакового общества, старейшего в России, подарившего сюжет этой повести Льву Толстому. А совсем рядом с Лебедянью небольшая станция Астапово, ныне – «Лев Толстой», где умер великий писатель. Знали, что в Лебедяни родился и вырос выдающийся пианист Константин Игумнов. Что в 20-е годы здесь бывали на отдыхе в летнее время – Борис Кустодиев, Михаил Булгаков, Андрей Белый, который писал из Лебедяни: «В Лебедяни мне ужасно нравится; ведь – родные места: в 80-ти верстах Ефремов, а наша Красивая Меча тут где-то близко впадает в Дон… Лебедянь живописнейший изо всех мною виданных городков; он расположен высоко, над обрывом; обрыв – над Доном; Дон – тихий; Лебедянь утопает в садах; город переходит в утопающую в зелени деревню, выходящую в поле; а – там-то, а – там-то!.. На десятки верст – ширь, ветер; и – заря, заря. … я видел Петровск, Аткарск, Орел, Карачев, Ефремов, Спасск, Арзамас, Клин и сколько еще городишек! Но только Лебедянь – очаровательна.»
Мы гордились своей малой родиной, любили ее, рассказывали о ней своим сокурсникам, друзьям, наверное отдавая дань в этих рассказах и своему провинциальному тщеславию, дескать, и мы не лыком шиты. Но сами-то в большинстве своем разъехались по ближним, а, в основном-то, по дальним весям, оставили, бросили свою малую родину в поисках чего-то лучшего, чего?.. Уезжала молодежь после школы, после армии, уезжали и семьями, хотя никто не гнал нас отсюда – ни злой ворог, ни голод, а выходило по-замятински – «что-то подхватило как волна, мчит куда-то и нет уже своей воли…» Округа наша и наше родное село Шовское, что под Лебедянью, все больше оскудевало и людьми, и видом свои опустевшим.
Хотя вёснами еще белой волной буйствовала черемуха, сирень у домов и в аллеях, заброшенных барских усадеб, благоухала на всю округу, да яблоневый и грушевый цвет молочной кипенью украшали нашу землю, «промотанное наше наследство». И, как нарочно, рядом с садами, старинными прудами, церковью, настроили коровники да свинарники, да так и не заработавшие зерносушилки, до сих пор ржавеющие рядом с церковью, памятники безбожной власти.
Уже в 90-е годы моя тетя рассказывала, что в 1938 году, когда сбрасывали колокола с нашего уже закрытого год назад храма, сидела она, тогда 11-летняя девчонка с подругами на черемухе, собирая ее черные спелые кисти. И вдруг – вскрикнула, застонала земля так, что у них, малых, сжалось от ужаса сердце. Оказалось, что в это время сбросили на землю самый большой колокол с колокольни. Услышав этот рассказ, поняла я что согнало с этой черноземной, богатой, садами засаженной, земли почти весь народ. И в эти же 80-90-е годы прошлого века для нас открывалась постепенно – из книг, из публикаций, из рассказов земляков – та история нашей земли, которая была скрыта от нас.
Мы узнавали историю ее святости, ее блаженных и святителей, ее юродивых, праведников, молитвенников, мучеников. Узнали мы, как славился, бывший в соседнем селе Сезенове, Иоанно-Казанский женский монастырь. Что из села Каликина ходила через Шовское в Сезеново на исповедь и совет к затворнику Иоанну благочестивая девица Евфимия, ставшая впоследствии 1-й игуменьей образовавшегося из женской общинки монастыря. Через Шовское же лежал путь и преподобного Иллариона в Троекурово, где им тоже был основан женский монастырь. А недалеко от Шовского, в Сланское, приезжал на отдых к другу, сыну местного священника, Александр Михайлович Гренков, преподаватель Липецкого духовного училища – будущий великий старец Амвросий Оптинский. Решив стать монахом, он сначала пошел за советом в Сезеново к затворнику Иоанну, но тот отослал его к преп. Иллариону в Троекурово, где он и услышал знаменитый совет: «Иди в Оптину – будешь опытен.» Для нас открывались великие имена – святители Митрофан и Тихон, преподобные Илларион и Амвросий, преподобные сезеновские матушки Дарья и Серафима, блаженные Иоанн Сезеновский и Иоанн Липецкий. Новомученики Святитель Уар, еп. Липецкий, сщмуч. Тихон Архангельский и его матушка исповедница Хиония. Узнали, что Елец – родина не только великих писателей, но и великих святых – преп. Нектария Оптинского, св-ля Феофана Затворника. «Почему-то» вдруг вспомнилась маленькая кроткая старушка с радостными синими глазами, изредка встречавшаяся на сельских улицах, необъяснимо отличавшаяся ото всех. Оказалось, что она всю жизнь прожила недалеко от храма в крошечной деревянной избушке, сначала с сезеновской монашкой, потом одна, проводя и день и ночь в молитве у икон, которыми завешана была вся ее келья. Праведница Александра молилась за всех нас, незнавших даже слова-то – «молитва». Узнали, что Константин Николаевич Игумнов – не только известный пианист, он был из глубоко верующей семьи, одним из его предков в самом начале 19-го века в Лебедяни был выстроен Ново-Казанский собор. А сам он был настоящим аскетом, делателем Иисусовой молитвы. Детство его было тесно связано с Шовским, здесь они снимали на лето именье дворян Дурасовых. Позднее он вспоминал: «С Шовским связано многое, очень многое… И первое впечатление от природы, и первое размышление о мире, о назначении человека…» Всю жизнь хранил он маленький бумажный пакетик с горсткой сухой деревенской земли. На пакетике была надпись: «Земля из Шовского. Бросить в могилу, когда умру.» Просьба его была исполнена. И думается – наверное, встречались в толпе молящихся в Шовском храме во имя Рождества Христова маленький Костя Игумнов и молодой Семен Антонов, ведь разница в возрасте у них была всего 7 лет. Антоновы… Маленький старый беленый дом на Большаке… Известная в селе фамилия. Думали ли мы тогда, что сидящие рядом с нами за партами – Люба, Петя, Володя, Нина Антоновы – правнуки Родиона Ивановича Антонова, родного брата преподобного Силуана. Когда мы впервые узнали в местной газете из статьи отца Игнатия Кондратюка, какой великий святой вышел из этой семьи, из нашего села, ходил по нашим улицам, молился здесь в келье уже монахом, когда ему пришлось на год уехать с Афона в Россию, что это ведь о нем рассказывала в далекие 60-е годы наша бабушка, знавшая его девчонкой, слезы радости, слезы какого-то очищения, доселе незнаемого, сжимали сердце.
Так вошел в нашу жизнь преподобный Силуан Афонский, вымоливший нас, «родства не помнящих» вместе с другими великими молитвенниками нашей земли. Мы не знали ничего о них, а они знали нас, и не презирали за всю нашу безбожную жизнь, и молились, и верили, и надеялись на нас. И, открывая для себя все впервые и заново, мы говорили: «Сколько же молитв поднималось над нашей землей к небесам когда-то! Сколько паломников и странников ходили по ее дорогам, в том числе и наши родные бабушки и прабабушки, собрав последние копейки, продав холсты, ходили пешком и в Киев, и в Саров, и даже в Иерусалим. Их-то молитвами, да руками наших земляков, в основном уже пенсионеров, в 1997 году был впервые очищен наш храм после 60-летнего осквернения. За эти годы там были – и МТС, и зернохранилище, и склад химикатов. Вывезли несколько возов».
А в 2000 году, после прославления Святых Царственных мучеников и всех Новомучеников Российских, Фонд Преподобного Силуана Афонского организовал первое паломничество на родину Преподобного в день его преставления – 24 сентября. Для жителей села это был настоящий праздник. Может быть, впервые здесь был такой крестный ход – от Поклонного Креста на месте кельи преп. Силуана по шоссе до храма, а затем через все село – назад к Кресту. Пели акафист, молитвы. Когда крестный ход приближался к храму, то голуби, жившие тогда в нашей церкви, вылетели оттуда и полетели не от людей, а навстречу Крестному ходу. А, когда служили молебен в храме, то многие чувствовали необычайный аромат, похожий немного на земляничный.
С этого времени наши земляки, в основном уже пенсионеры, начали собирать деньги на восстановление храма. На эти первые народные копеечки и, благодаря большой помощи благочинного протоиерея Игнатия Кондратюка, перекрыли крышу в храме, покрыли колокольню, поменяли оконные рамы. Больше года мы собирались, читали акафист преп. Силуану Афонскому, просили его помощи. Иногда в храм приезжал отец Борис, священник Ново-Казанского собора, служил молебны, исповедовал, причащал, отпевал. Мы были очень благодарны ему. Своими руками он соорудил первый иконостас, подготовил храм к совершению первой настоящей Божественной Литургии, которую отслужил владыка Никон в 2007 году 24 сентября. Приехало очень много народа, это было незабываемое событие в нашей жизни.
Но время шло, люди уходили, постоянного священника не было, сентябрьские праздники сменялись буднями, без воскресных церковных служб, и среди медленного вымирания села очень трудно было не впасть в уныние. Но были и радости. Мы радовались восстановлению монастырей в нашем Лебедянском районе, особенно соседнего Сезеновского Иоанно-Казанского. Туда приехали несколько монахинь и схимниц из Охсоги – дальнего села нашей области, где была женская монашеская общинка, собранная схиархимандритом Серафимом при Благовещенском храме. Теперь это монастырь, указ о переименовании общины в монастырь был издан 23 сентября 2007 года в день священномученика Уара, епископа Липецкого. Они, выполняя предсмертное благословение своего духовного отца (схиархим. Серафим умер 05.01.2005), приехали осенью 2005 года в Сезеново, на совершенно разоренное место, где оставались лишь остовы двух величественных храмов да врата от ограды. Сейчас территорию монастыря и храмы – не узнать, такая красота. А главное, обретены мощи блаженного Иоанна Сезеновского, преподобных Дарьи и Серафимы, первоначальниц обители. Идет монашеская молитва и в Свято-Димитриевском Троекуровском монастыре, удивительная красота касается сердца, когда прикладываешься к вновь обретенным мощам преп. Иллариона Троекуровского, к чудотворной Владимирской иконе Богородицы. Неузнаваемо изменился Троицкий монастырь в Лебедяни. Ну, а нам, малодушным, все чаще приходила мысль, что нашему храму уже никогда не возродиться, что постоянного священника нам не дождаться никогда. Но, вопреки всему нашему унынию, на Троицкой неделе 2011 года мы узнали, что в наш храм Рождества Христова назначен постоянный священник – иерей Николай Молокоедов. 19 июня 2011 года в воскресенье Всех святых состоялось наконец первое богослужение, совершенное постоянным священником. Удивительно, что последняя служба была в нашем храме 20 июня 1937 года на Троицу, а на следующий день священника арестовали, храм закрыли и разграбили.
И вот 20 июня 2011 года в первый день Петрова поста мы, по благословению о.Николая, вновь очищаем храм, проходы на колокольню, притвор. А в следующие воскресения – Всех святых в земле Российской просиявших и на святой горе Афон – в наш храм заехали паломники из Охсоги посмотреть на место, где был крещен преподобный Силуан Афонский, было несколько женщин со священником. Мы были им очень рады, тем более, когда их батюшка, благословляя нас, сказал: «Ваш храм будет стоять до скончания века.» Вот таким, может быть, небольшими знаками, но Господь утешал нас, отгоняя уныние и малодушие, возвращая веру в возрождение нашего храма, нашего села, наших душ. За прошедшие полгода сделано, на первый взгляд, может быть, и немного, но для нас очень много. Отец Николай начал с притвора, теперь здесь красивая плитка вместо прогнивших полов, все оштукатурено, зашпаклевано, оштукатурена трапезная часть храма, а сохранившаяся в притворе фреска «Рождества Христова», промытая желтком, на фоне незакопченных черных, а светлых стен, сразу засияла, как будто стала другой, и радуется вместе с нами, и надеется вместе с нами, утешает нас и, надеемся, что помогает возносить к небесам и наши, пусть убогие и неумелые, но искренние молитвы, которые соединяют нас с теми, кто был до нас, и вместе с нами, и будет после нас – на этой земле.
Приглашаем поучаствовать в возрождении храма Рождества Христова в селе Шовское.
Реквизиты:
ИНН 4811005705
КПП 481101001
Приход Христо-Рождественского храма с. Шовское
ОСБ 3850 г. Лебедянь
Р/с 40703810235150000061
в Липецком ОСБ
№ 8593 г. Липецка
БИК 044206604
К/с 30101810800000000604
Надежда Иванова
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
