Это Рождество Христово запомнится многим православным москвичам и тем, кто успел доехать до столицы в неделю по Рождеству: в канун его чартерным авиарейсом в Москву были доставлены Дары Волхвов. Священную реликвию, с XV в. хранящуюся в монастыре святого Павла на Афоне, привезли настоятель монастыря архимандрит Парфений (Мурелатос), председатель Попечительского совета Благотворительного фонда святителя Василия Великого К.В. Малофеев, руководитель Организационного комитета по принесению Даров волхвов в пределы Русской Православной Церкви С. Ю. Рудов, руководитель Департамента межрегионального сотрудничества, национальной политики и связей с религиозными организациями Москвы Ю. В. Артюх.
В ночь с 6 на 7 января 2014 г. в кафедральном соборном храме Христа Спасителя, в престольный праздник храма, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл сказал перед началом службы: «Этим богослужением в соборном Храме Христа Спасителя и во всех храмах нашей Церкви, и не только нашей Церкви, мы, православные люди, входим в торжество рождественской ночи. И через это соприкосновение с памятью о величайшем событии человеческой истории мы прикасаемся к тому, что является содержанием этого события. Бог пожелал прийти в мир и соединиться с человеком, стать одним из нас для того, чтобы не силой власти, не силой денег, не человеческим могуществом, не силой предопределения, а через свободный выбор человека сделать его сопричастником Божественной жизни (...) Пастухи с радостью восприняли свидетельство неба о рождении Спасителя. К Нему, новорожденному, пришли с дарами волхвы и в благодарность небу, в благодарность неведомому для них Богу преподнесли младенцу золото, ладан и смирну: золото — как царю, ладан — как Богу, смирну — как человеку. Сегодняшнее наше богослужение в этом соборном храме сопровождается молитвой пред величайшей общехристианской святыней. Те самые Дары волхвов были бережно сохранены Девой Марией, Матерью Спасителя, и переданы Ею в Иерусалимскую Церковь, где хранились до IV века, а затем были перенесены в новую столицу Восточной Римской империи город Константинополь. Когда же возникла опасность иноземного вторжения в Константинополь, святыня была перенесена на Гору Афон».
На следующий же день оппозиционные СМИ принялись запугивать читателей: чтобы припасть к святыне, простоять придется не менее 10 часов! И все простудятся, заболеют, отморозят все что угодно, детям изуродуют психику, брюзжащие старики отобьют у молодых последние остатки веры, а целовать ларец с Дарами, к которому до тебя прикасались десятки тысяч больных и чужих — крайне негигиенично и опасно. И вообще — поклонение «самопальным святынькам», это язычество! Но за 8 дней почти 250 тыс человек пришли к Дарам Волхвов. Что нас пугать? Пасхальная служба по полному чину длится 5-6 часов, рождественская — немногим менее. Стой и молись, строй мир Божий внутри себя. Очередь? Так ведь не за водкой и колбасой, не в пафосный клуб, не за визами на выезд в США. «Эта русская очередь — новый способ паломничества, как будто специально придуманный для нынешнего времени и нынешней Церкви. В постыдности стояния посреди большого города, на глазах у осуждающих и не понимающих есть что-то первохристианское, есть маргинальность и изгойство. Бедность, наивность и надежда предъявлены на скорый светский суд. И он безжалостен. Тем лучше», — пишет о стоящих к Дарам Волхвов Наталия Осс в «Известиях». Насчет постыдности — не знаю, по мне, так ничего постыдного в очереди к Дарам, поясу Пресвятой Богородицы или к мощам святой Матроны Московской нет. Это очередь, ведущая вверх, к небу. Как на иконах...
Медленно, по шажочку, мы приближались к святыням, в окружении сомысленно настроенных людей, и вовсе не замечали дождя, который лил в тот день, когда к Дарам Волхвов стояла я, или снега и ветра в другие дни. Были ли все, стоящие вокруг, православными? Воцерковлены ли, в какой мере воцерковлены? Не знаю. Да и важно ли это? Они пришли — с искренней верой, с надеждой. В эту очередь никто никого не загонял, не заманивал, все пришли потому, что не могли не прийти. Мимо постоянно пробегали волонтеры: все ли в порядке, не требуется ли кому помощь, не затесались ли среди нас те, кто пришел с детьми, для них — отдельная очередь. Молодых было много, приходили и большими семьями, даже с колясками.
У волонтеров то и дело спрашивали: не закроют в 10? «Нет-нет, до полуночи будут пускать...» Ни одной вспышки недовольства, никакой суеты. Где популярный колумнист Егор Просвирнин увидел «продрогших, плохо одетых, скорчившихся от мороза и радикулита старух с прокисшими лицами», «месиво серых платков и турецких дубленок, крашеных в кислотные цвета», «сирых, таких убогих, таких зачуханых, несмотря на радикулит крабиком-крабиком ползущих сквозь заграждения и снег к золотой священной коробочке»?! Откуда смотрел, через какую призму презрения к православным? Да был ли он там? Я была. И видела такие прекрасные лица! Люди тихо общались, молились, читали Евангелие: «Когда Иисус родился в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода, пришли в Иерусалим волхвы с востока и говорят: где родившийся Царь Иудейский?» Как только мы начинали читать, к нам тут же оборачивались, воцарялась тишина. «И вот, звезда, которую видели они на востоке, шла перед ними, и наконец пришла и остановилась над местом, где был Младенец. Увидев же звезду, они возрадовались радостью весьма великою, и, войдя в дом, увидели Младенца с Мариею, Матерью Его, и, пав, поклонились Ему; и, открыв сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну». И всякий замирал в благоговении: неужели сейчас мы прикоснемся к ТЕМ САМЫМ Дарам?! Насельник монастыря святого Павла, представитель обители в Священном Киноте, один из эпистатов (членов правительства) Святой горы Афон монах Никодим уверяет, что «нет никаких сомнений в их подлинности (...) на золотых пластинах мы видим геометрические узоры, полагаем, что их сделали восточные мастера». Я пересказала (70% женщин, как всегда) все, что знала по этому вопросу. Где-то под Андреевским мостом стали выяснять: так все-таки подлинные Дары нет? Дама в кожаном плаще читала «Историю Матери Церквей» Хризостома, архиепископа Афинского и всея Эллады, где, мол, не упомянуто о них ничего, я в ответ пересказывала «Книгу Паломника» архиепископа Новгородского Антония, посетившего Царьград в 1200 г., и свидетельствовавшего: «Во святей же Софии во олтари дароносивыя сосуты златы, иже принесоша Христу с дары волсви». Кое-кого сбила с толку публикация Марии Сенчуковой на сайте «Православие и мир», подвергшая сомнению подлинность святыни. Но скоро все согласились с определением иеромонаха Иова Гумерова, давшего исчерпывающее определение (правда, по отношению к другому артефакту): если происходят чудеса, значит, подлинные.
А всякий, стоявший в этой очереди, ждал чуда! И они начали происходить уже там, прямо в очереди. Первое из них — мы, несколько часов назад еще совершенно чужие люди, делились принесенным в термосах чаем и бутербродами (те, что продавали в трейлерах, были недешевы), валидолом, туалетной бумагой, прикрывали друг друга зонтами, «держали очередь», пока кто-то ходил погреться и обсушиться в спецавтобус. И открывали друг другу сердца. Мы стали близкими и родными, сестры и братья во Христе. Выслушав друг друга, проникнувшись сочувствием и состраданием, все уже молились не только за себя, но и тех, кто рядом. А соборная молитва христианской общины — она во сто крат сильней.
На подходе к Пречистенке все подобрались, сосредоточились. Разговоры почти прекратились. Некоторые плакали от волнения. Я, кстати, тоже. Нас прижало еще теснее друг другу, но никто не роптал: так теплее, и благодаря доверительному общению личные пространства каждого утратили автоматическую защиту, перестали отталкивать. В метро или еще где-нибудь мы часто испытываем вспышки раздражения, неприязни — оттого, что слишком близко прижался человек, которого вы знать не знаете, что кто-то кашляет или навалился на плечо... Здесь все терпеливо сносили неудобства и тяготы.
Вот и Дары Волхвов — в центре храма. Все старались припасть быстро, но если вдруг кто-то задерживался, никто не торопил, не дергал. Из «детской» очереди подходили нескончаемым потоком. Где-то прочла потом, что монахи подгоняли детей, не давали приложиться. Я такого не видела. Инвалидов тоже пропускали вне очереди, волонтеры помогали им.
Когда стала подходить сама — из головы вылетело все, о чем хотела бы сказать мысленно в момент, когда прикоснусь ладонью к ковчегу. Только рождественский тропарь звучал и звучал в голове: «... воссия мирови Свет Разума, воссия мирови Свет разума!»
Простите меня, близкие и друзья, кому обещала попросить за вас и не исполнила.
А может быть, исполнила?
P.S.
Дары волхвов
Стихотворение
о эта очередь претерпий череда середь враждебного бензинового града
туда туда где вифлеемская звезда моё паломничество горняя награда
светясь бессмертной радостью плода висит на древнем древе вертограда
да это я в надвинутом платке под испытующе разверзшим хляби небом
держу евангелие в скрюченной руке и со товарищи делюсь водой и хлебом
и покупаю свечи на лотке чтоб дань отдать странноприимным требам
здесь все равны бедняк и богатей ребёнок и согбенная старуха
и я бессильная опять других сильней судьба моя служить плечом и ухом
как мать внимаю пересчёту их скорбей и ободряю сокрушенья духа
и вот к пречистенке последний поворот я вся восторг и трепет как другие
у врат высоких нас встречает Тот кто в душах зрит и злые и благие
и зная это крестно молится народ в иеротопии стихийной литургии
сюда явишися библейские волхвы пав на колени средь торжественного храма
сложили чаши со дарами с головы и растворились в воскуреньях фимиама
орлы и человеки львы волы вошли в ларец с Христовой монограммой
лишь на мгновенье длань коснулась их и вместо сердца смирны мёд под грудью
открыта тайна знаков золотых надмирный ладан вдруг вдохнули люди
и дух в блаженном выдохе затих и так нетленно в вечности пребудет
Наталья Лясковская
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
